Плюнуть в вечность

На новом Донском кладбище на участке № 4 похоронена и замечательная актриса, народная артистка СССР Фаина Георгиевна Раневская. Настоящая фамилия Раневской – Фельдман. Она была из весьма состоятельной семьи. По словам великой актрисы, когда ее попросили написать автобиографию, она начала так: «Я – дочь небогатого нефтепромышленника…». Дальше дело не пошло. О своей жизни Фаина Георгиевна говорила: «Судьба – шлюха». «Я социальная психопатка. Комсомолка с веслом».

В 1915 году она явилась к директору одного из подмосковных театров с рекомендательным письмом. Письмо было подписано близким приятелем директора, московским антрепренером Соколовским. «Дорогой Ванюша, – писал он, – посылаю тебе эту дамочку, чтобы только отвязаться от нее. Ты уж сам как-нибудь деликатно, намеком, в скобках, объясни ей, что делать ей на сцене нечего, что никаких перспектив у нее нет. Мне самому, право же, сделать это неудобно по ряду причин, так что ты, дружок, как-нибудь отговори ее от актерской карьеры – так будет лучше и для нее, и для театра. Это совершенная бездарь, все роли она играет абсолютно одинаково, фамилия ее Раневская…» К счастью, директор театра не послушался совета.

Актриса запоминалась зрителям по эпизодическим ролям. Она не сыграла ни одной великой роли мирового репертуара, однако Британская энциклопедия именно ее имя включила в десятку великих актеров 20-го столетия. Президент Рузвельт называл ее актрисой века. Сталин сравнивал с Чарли Чаплиным. Чарли Чаплин снял котелок.

Безумный успех «Подкидыша» стал пожизненным кошмаром актрисы. Лялины слова, обращенные к тихому, послушному мужу: «Муля, не нервируй меня!», она слышала от своих почитателей всю жизнь. Этими словами Фаину Георгиевну дразнили мальчишки на улице, их же сказал ей в Кремле Леонид Брежнев, вручая орден Ленина по случаю ее 80-летнего юбилея. На что артистка, презрительно пожав плечами, ответила: «Леонид Ильич, так дразнят меня мальчишки или хулиганы». Он трогательно извинился: «Простите, но я вас очень люблю».

Вскоре ей заинтересовались вербовщики КГБ, предложив «взаимовыгодное» сотрудничество. Опешив от такого предложения, актриса бесстрашно заявила: «С удовольствием, но никак не могу. Во-первых, живу в коммуналке. Во-вторых, громко разговариваю во сне. И вдруг ночью, во сне я начну сама с собой обсуждать ваши задания, называть фамилии и явки…». Буквально через месяц она получила отдельную квартиру в «царских чертогах» – новой сталинской высотке на Котельнической набережной. Еще через месяц к ней явился офицер КГБ. К тому времени актриса уже успела подговорить своих соседей, и они написали в «органы» заявление: дескать, поселилась в доме странная жиличка, которая во сне бубнит о происках разведки. И ее оставили в покое.

Саму актрису никогда не интересовал престиж по-советски. У нее было несколько орденов, которые она не носила, а держала в коробочке с надписью «Похоронные принадлежности». О своих работах в кино она говорила: «Деньги съедены, а позор остался».

Она прожила 88 лет, хлебнув горечи болезней и одинокой, бессемейной старости.

– Старость – это просто свинство, – не раз говорила актриса. – Я считаю, что это невежество Бога, когда он позволяет доживать до старости.

– Старость – это время, когда свечи на именинном пироге обходятся дороже самого пирога, а половина мочи идет на анализы.

Ее роли восхищают и сегодня, как и ее незабываемые остроты и шутки:

– Всю жизнь я проплавала в унитазе стилем баттерфляй.

– Жить надо так, чтобы тебя помнили и сволочи.

– Сняться в плохом фильме – все равно что плюнуть в вечность.