Часть III «Степные империи» под властью империй оседлых: иностранный фактор в борьбе за ханский трон

Некогда властители половины миры, монгольские правители, уже с рубежа XIV–XV вв. были вынуждены признавать сюзеренитет иностранных государей, которые прежде воспринимались ими как нижестоящие по отношению к монархам из «золотого рода». Этот процесс имел длительный характер: если крымские ханы из рода Гиреев признали сюзеренитет Османской империи (по крайней мере, номинально) уже в последней четверти XV в., то правители Бухары и Хивы сделали это в отношении Российской империи лишь в последней трети XIX в.

Как бы то ни было, но уже с XV в. воля иностранных сюзеренов становится еще одним фактором борьбы за власть, причем претерпевшим значительные политико-правовые трансформации. Так, если на начальном этапе иностранного владычества утрачивали легитимность в глазах населения собственных стран те монархи, которые шли на союз с иностранными государями и признавали вассалитет от них, – пусть даже они были законными государями по происхождению и способу прихода к власти. Впоследствии узурпаторами, но уже в глазах сюзеренов, становились монархи-Чингисиды, которые в прежние времена, несомненно, являлись бы законными монархами – те, что избирались в соответствии с чингисидскими традициями, но без согласования с иностранным сюзереном. И наконец, своеобразным «завершающим аккордом» стало возведение по воле иностранных монархов на троны чингисидских государств лиц и династий, не относившихся к «золотому роду».[109]