Глава 16. Встреча с Верноном

Глава 16. Встреча с Верноном

Покрытая утренним инеем трава проминалась под копытами лошадей. Редкие лужицы на тракте затянуло ледком. "Вот и зима", — подумал Ральф. Его, Кронта и Велену заставили ехать в центре наемничьего отряда, Оскер внимательно следил за каждым их движением. Не было никакой возможности переговорить, не говоря уж о побеге.

Ральф предавался самым мрачным мыслям, понуро уставясь на черную спутанную гриву своего скакуна.

— Э, высокородный, что загрустил? Боишься, Вернон тебе кишки выпустит? — к нему подъехал Кронт.

— А ты рассчитываешь, что тебя он с оркестром примет? — огрызнулся Ральф.

— Ну, я просто слышал, он не слишком высокородных любит. Даром, что сам из них. А, Оскер? Так оно?

— Хватит болтать. Приедем — все узнаешь, — отрезал Оскер.

Кронт весело ухмыльнулся и небрежно махнул левой рукой — Ральф успел заметить холодный блеск кинжала в рукаве кожаной куртки. На его недоуменный взгляд Кронт чуть заметно кивнул.

"Он хотел предупредить меня… Чтобы и я спрятал оружие"… Ральф безотчетно теребил поводья. "Но что толку от ножичка?" Тем не менее, он с нетерпением ждал привала, когда можно будет выполнить совет. Охотничий нож, прощальный подарок изгнанникам из Авендана, висел справа на поясе — подумав, Ральф решил спрятать его в голенище сапога.

В полдень они остановились на обед у подножия холма, выбрав спокойное безветренное местечко. Долговязый Норт стал возиться с костром, остальные по обыкновению наблюдали за ним, глотая слюни.

Ральф, спрятавшись от посторонних взглядов за боком вороного, отстегнул нож и быстро спрятал его в сапог. Огляделся и присел у огня рядом с остальными, как ни в чем ни бывало.

— Поторопись, ты! — раздраженно крикнул Оскер повару. — По-быстрому пожрем и — вперед. Может, еще к ужину у Вернона будем.

— Что ты так торопишься?

— За гостей наших волнуюсь…

Кронт подошел к костру:

— Зря… мы сами ждем не дождемся встречи.

— Так я и поверил, — Оскер хмуро взял кусок мяса и стал жевать.

— Сто копий тебе в задницу! Если б мы не хотели с вами повстречаться, мы б вообще сюда не полезли! Сидели б у Хэнка в тепле, пили крепкое и с девочками веселились.

Оскер пожал плечами:

— Может и так. Но насчет вас Вернону решать, не мне. Так что спорить со мной бесполезно. Меньше болтай, быстрее жуй…

— Угу…

Все сосредоточенно поглощали вчерашнее жаркое и пили теплый чай. На миг оторвавшись от своей порции, Кронт поймал взгляд Ральфа — тот выразительно похлопал по сапогу. Обменявшись понимающими улыбками, оба вновь принялись за еду.

Наемники старательно растягивали обед: никому не хотелось снова трястись в седле. Оскер нервно посматривал на них, но они делали вид, что не замечают.

— А что тут с тенями? — вдруг спросила Велена, тихо сидевшая рядом с Ральфом. — Какие-то они странные…

Тени и правда были необычными. Бледные, едва заметные, они падали то на север, то на юг — стоило лишь пошевелиться.

— Не обращай внимания, — ответил Норт. — У центра долины они всегда такими становятся. Свихиваются в конец!

— Плевать на проклятые тени, — не выдержал Оскер. — Давайте уж быстрее!

— Что, не терпится перед Верноном похвастаться?

— Заткнись и жри!

Норт пожал плечами, доедая свою порцию.

Снялись в большой спешке и сутолоке. Ральф даже хотел переговорить с Кронтом, пока наемники суетятся, но решил все-таки не рисковать. В конце концов Оскер заставил своих людей двигаться — и тут он отыгрался за затянутый обед и долгие сборы. Отряд растянулся длинной цепочкой, те, у кого лошади были похуже, отстали, а изгнанники оказались в авангарде. Оскер вклинился между Веленой и Кронтом, умудряясь одновременно и присматривать за «гостями», и подгонять наемников.

Ральф, к собственному удивлению, вымотался за этот день больше, чем тогда, когда они часами шли пешком через лес. Слишком устал он все время ожидать злого окрика в спину, устал гадать о том, какой же прием им приготовил Вернон. Он ехал, ссутулившись в седле, изредка поднимал голову, чтобы осмотреться — но вокруг были все те же поля да холмы.

— Все, уже почти на месте, — осипшим от постоянной ругани голосом крикнул Оскер, вглядываясь вдаль с очередной вершины.

— О, а я уж подумал, что мы всю ночь пылиться будем… — проворчал Кронт.

— Не, — Оскер предпочел не заметить насмешки, — Вон последняя часовня на холме, дальше — лесок и озеро. Через пару часов Вернон из тебя жилы тянуть будет.

Он свистнул, пришпорил коня, и тот понесся галопом вниз по змеистой ленте тракта.

Ральф попытался рассмотреть часовню, но она была слишком далеко, почти скрытая сумерками. Когда они подъехали ближе, стало видно, что она довольно большая и почти не разрушена. Изящные тонкие колонны поддерживали крышу, барельеф над входной аркой изображал обвитую цветами руну входа.

— Эй, не останавливаемся! Вперед, ленивые задницы! — заорал Оскер.

В тот момент у него вдруг лопнула подпруга и он, под хохот наемников, свалился на грязно-белые камни дворика.

— Что ржете, свиньи?

"Свиньи" стали спешиваться — пока все будет улажено, они успеют хотя бы поразмять ноги.

Ральф тоже слез на землю, походил вокруг часовни, любуясь мастерской работой. Безусловно, эта часовня была самой красивой из всех им виденных — пожалуй, с ней не могла сравниться даже императорская молельня под Коэном, отделанная золотом и малахитом.

Норт зажег факел, чтобы посветить Оскеру, возящемуся с ремешками, и в глубине часовни что-то взблестнуло, отразив пламя. Ральф вошел внутрь. Там было слишком темно, но он смог увидеть статуи у алтаря, одна из них стояла позади жаровни — ее глаза и сверкали в темноте. Верования язычников заставляли жрецов в диких странах мастерить истуканов, чудовищно похожих на живых существ, в Империи же это издавна почиталось за ересь. Ральф застыл на пороге. Статуя заставляла смотреть в глаза, в ее сверкающие богохульные глаза. На лбу выступил холодный пот, Ральф еще никогда в жизни не испытывал такого ужаса. Он, конечно, знал, что это всего лишь обсидиан и кварц, настолько дешевые камни, что даже мародеры-наемники на них не польстились.

— Эй, ты что, любуешься? — окликнул его Норт. — Да там ж темно. Счас посвечу!

Он быстро, пока не начал возмущаться Оскер, подскочил к часовне и сунул факел в дверной проем. Тени будто шарахнулись прочь, розовые и оранжевые блики заиграли на белом мраморе. Изысканные барельефы, затейливые линии старых фресок… И фигуры, ничуть не похожие на святых. Вдоль стен стояли статуи мужчин и женщин, каждый завиток волос, каждый мускул был исполнен с особой тщательностью. Их позы наводили скорее на мысли об оргии, чем о богослужении. Полуоткрытые полные губы, драпировки, небрежно валяющиеся у ног. Лица статуй были прекрасны, несмотря на то, что кто-то вырвал им глаза. Они похотливо смотрели друг на друга пустыми впадинами глазниц, и только святой воин у алтаря взирал на вошедших зрачками из черного обсидиана. Он казался самым живым из них, но вся его фигура говорила о звериной ярости и злости. Длинный меч, сжатый в мраморных пальцах, готов был обрушиться на головы врагов. Над головой Измаила, на сводчатом потолке, талантливый художник нарисовал вход в Девятилунную — нагие девы с крыльями из огня зазывали путника в страну смерти.

— Красиво, а? — Норт шагнул внутрь. — Мне особенно эта нравится, — он обнял статую женщины, погладил ее бедра, — жаль, глаза кто-то выколол бедняжке…

— Будь она с глазами, и знаться с тобой бы не стала! Ты свою харю хоть разок в зеркале видел? — весело засмеялся Кронт, тоже с интересом осматривавший часовню.

— Она не такая! Она знает, что не на рожу надо смотреть, а ниже…

— Ну-ну…

— Я говорю! Она меня ждет, это точняк… — Норт понизил голос. — Почему ты думаешь, у этого болвана ремешок как раз тут лопнул, а? Все она, моя милая…

— Могу поспорить, что когда тебя нет, эта милашка тебе рога наставляет! Вот с этим мраморным бугаем слева!

Норт, прищурившись, посмотрел на «бугая» и, ухмыльнувшись, сказал:

— Ну, раз так, я ему счас кое-что поотбиваю… сам виноват…

Он стал искать на полу подходящий камень, остальные наемники радостно давали советы, кое-кто даже придумал садануть «соперника» мечом. Оскер, злой как демон, растолкал зрителей, отобрал у Норта факел и приказал двигаться дальше.

Спустившись с холма, всадники оказались в лесу — он был не такой мрачный и дремучий, как у Форпоста, но столь же древний. Между стволами деревьев сероватой дымкой завис вечерний туман. Скоро стемнело, глубокие тени скрыли тракт, и Оскеру пришлось ехать впереди с факелом, освещая дорогу. Ветер раздувал мечущееся пламя, в сполохах огня были заметны отметины по краям тракта: веховые столбы, с выжженными раскаленным железом рунами.

Воздух становился все влажнее, Ральф чувствовал болотные запахи. Он и обрадовался, и огорчился, увидев впереди россыпь лагерных огней. Утомительный путь, наконец, закончился, впереди ждал разговор с Верноном.

— На месте! Эй! Эгей! — заорал Оскер, влетая на вытоптанную людьми и лошадьми поляну.

Наемники столпились рядом с прибывшими, бесцеремонно разглядывая изгнанников. Ральф, стараясь выглядеть абсолютно спокойным и невозмутимым, слез с коня.

Толпа расступилась перед закутанным в широкое шерстяное одеяло мужчиной. Он, видимо, только что проснулся — темно-русые волосы были встрепаны, глаза моргали на свету.

— Вот. Доставил, как вы и просили, мой господин, — засуетился Оскер.

— Хорошо. Проведите их ко мне.

Вернон развернулся и пошел к палатке в центре лагеря. Изгнанников заставили идти следом.

"А он неплохо устроился", — подумал Ральф, увидев устланную медвежьими шкурами постель, серебряный подсвечник на грубо сколоченном столе, аккуратно сложенные в углу доспехи.

Вернон зажег свечу и кивком предложил изгнанникам присаживаться к столу.

— Вы устали, я вижу… Ничего, скоро вам приготовят ужин и постель. А пока я хотел бы узнать кое-что.

Он взял со стола кожаную флягу и отпил глоток.

— Во-первых, кто вы такие?

— Ральф Коэн. Я ехал в столицу, и в Авендане из-за нелепого случая оказался обвинен в святотатстве…

— Да, они трепетно относятся к своим богам, — Вернон презрительно сплюнул на землю.

— Я — Кронт, Лишер Кронт мое полное имя…

— Одно из имен. Не так ли?

— Человек моей профессии часто вынужден иметь пару дюжен имен, на всякий случай, — осклабился Кронт.

Вернон задумчиво кивнул:

— Ты убиваешь за деньги. И устраиваешь пожары…

— В последнее время я переключился на простые грабежи.

— Понятно. А ты? — Вернон повернулся к Велене. — Ты из Форпоста. Зачем ты пошла сюда?

— Я ищу Лорна. Мальчика, которого ты украл.

— Он на острове, вместе с моими людьми. Не беспокойся за него. Так… Откуда вы узнали обо мне?

— Кто ж в Авендане не слышал о Верноне? Высокородном победителе при Даросе?

— Меня чаще называли высокородным ублюдком, — бесстрастно заметил Вернон. — Ладно, этих ответов я от вас и ожидал. Осталось обговорить самое главное: могу ли я принять вас в отряд. Места здесь опасные, люди мне нужны — но только те, которым я могу доверять. Доверять полностью.

Он смотрел на Ральфа, будто пытаясь прочитать его мысли.

— Я тебя не предам, — сказал Ральф, облизнув пересохшие губы.

— Откуда я могу знать? Наемники мои, пока я им плачу, а ты… Высокородный из клана Коэн… Мне было бы спокойней, если б ты встретил утро на дне озера.

— Я клянусь…

Вернон расхохотался:

— Я бы не поверил и своей клятве, как мне верить твоей? Разве что… — он задумчиво прищурился. — Разве что ты принесешь мне вассальную присягу.

— Что?

— О, и ты сразу вспомнил о своей гордости. Я не настаиваю. Поступай как знаешь.

Ральф сжал кулаки. Ему хотелось закричать, что он никогда не будет слугой Вернона, но он сдержался.

— Так ты со мной, Кронт? — Вернон повернулся к Кронту.

— Конечно. Особенно, если мне заплатят.

— Это будет зависеть от твоего… рвения. А вы, дорогая Велена? Я не заставлю вас стрелять из лука, сами понимаете. И не беспокойтесь, танцевать голой перед моими солдатами вам тоже не придется.

— Только перед тобой?

— Я вижу, мы понимаем друг друга с полуслова, — улыбнулся Вернон.

— Хорошо, — решительно сказала Велена. — Но ты должен пообещать, что отпустишь мальчика.

Вернон кивнул.

— И сначала я должна убедиться, что с ним все в порядке.

Вернон медлил, задумчиво глядя на нее, потом сказал:

— Ну ладно, пусть будет так. Осталось решить с высокородным… Ну, Ральф Коэн?

Ральф подумал, что следовало бы по примеру Велены выторговать себе немного времени. Но Вернон смотрел с такой неподдельной ненавистью, будто только и ждал предлога его убить.

— Я буду твоим вассалом, — слова с хрипом вырвались из пересохшего рта. — Но только я один. Мой клан не будет обязан твоему.

— Ты меня удивил, Ральф Коэн. Может, ты и умнее, чем показался мне в первый момент.

Он встал, вытащил меч из брошенных на кровать ножен и, приказав Ральфу идти следом, вышел.

Наемники повскакивали, увидев своего предводителя. Он жестом приказал подбросить в костер больше хвороста.

Ральф сбросил плащ и встал на колени перед будущим сюзереном. По древней традиции им следовало обменяться подарками и произнести торжественные речи, но Вернон решил подсократить ритуал.

— Ральф из клана Коэн добровольно становится моим вассалом, — громко объявил он.

Ральф чуть скривился при слове «добровольно», но в неверном свете костра этого никто не заметил. Притихшие наемники смотрели, как Вернон опускает свой меч, и Ральф сжимает ладонями клинок, сильно, до крови. Было бы достаточно и пары капель, но досада и злость заставили его отчаянно вцепиться в сталь, не чувствуя боли. Багровый ручеек бежал по лезвию и стекал вниз, на обугленную землю у костра.

Наконец, Ральф разжал ладони. Вернон поднял меч, вытянул вперед левую руку и резанул по предплечью. Кровь вассала и сюзерена смешалась на клинке.

Ральф упрямо смотрел вниз, на грязные сапоги Вернона, на его одеяло, спавшее с плеч при резком движении. Он чувствовал себя так, будто совершил что-то жуткое — и непоправимое. Капли крови Вернона падали на голову Ральфа. По правилам, кровью сюзерена нужно было помазать лоб вассала, но Ральфу она капала на затылок.

— Ну что, все готово, — сказал наконец Вернон. — Можно нажраться на радостях…

Наемники радостно поддержали его. Мгновенно были вскрыты запасы с хэнковым самогоном и вином. Пили за Оскера и Вернона, за новых людей в отряде. Ральф глотал крепкое пойло, надеясь как можно быстрей напиться и забыть о проклятой церемонии. Наемники относились к нему настороженно, но Вернон с улыбкой трепал вассала по плечу, давал ему пить из своей фляжки и даже заставил перебинтовать ладони.

Костры полыхали ярко, наемники горланили песни и рассказывали хвастливые истории, а в стороне мирно спало озеро Снежное. Над черной поверхностью воды стлался туман, по заболоченным берегам к воде подходили звери, на небольшом острове чуть заметно мигал маленький костерок. Робкое пламя высвечивало согбенные фигуры людей и стены храма. Ральф опознал бы в вырезанных над арками орнаментах руку Фенгара. Мастер создал храм в таком же стиле, как и часовни — только тут он использовал не белый мрамор, а полированный камень, черный, будто омуты Снежного.