Drakkar Noir Guy Laroche, 1982 Парфюм для яппи

Услышав об этой книге, оригинальный флакон Drakkar Noir, травяной и кожаный крепыш 1980-х, напомнил о себе. Поначалу ему не хотелось рассказывать свою историю публике – падение этого лосьона после бритья было в некоторой степени травмирующим, но мне все же удалось подтолкнуть Drakkar Noir к откровенности. Привожу его рассказ полностью:

Когда я появился на свет в начале 1980-х годов, казалось, все хорошо. Я получил красивое имя – Drakkar Noir. Оно имело какое-то отношение к кораблям викингов. Люди говорили мне, что я «настоящий мужчина», и я стал появляться в парфюмерных отделах дорогих универмагов. Это такие места, куда специально заходят парни в модных костюмах, чтобы вас приобрести. Мне было приятно. Очень приятно.

Мне показали весь Манхэттен, и я не сомневался в том, что счастливейший парень на свете. Я присутствовал при сделках, играл в сквош, проводил время в эксклюзивных ночных клубах. В Danceteria было очень даже неплохо. Однажды менеджер проследил за тем, чтобы для меня нашлось место рядом с Шаде. Она была классная. А рестораны… Мы побывали даже в «Лютеции», хотя мне по вкусу суши. Вечерами женщины просто сходили с ума. И хотя мой парень думал, что это из-за него, хотели они меня.

Потом я стал немного излишне знаменитым. Шумихи оказалось многовато. Моя цена поползла вниз, и меня встревожил вероятный крах. Я же привык прогуливаться с платиновыми наручными часами. Но теперь мне приходилось общаться с парнями помоложе. Они злоупотребляли мной, я заканчивался за несколько коротких недель. Мне пришлось присутствовать при их попытках встречаться с девушками. Скобки на зубах, синтетические ткани, попытки справиться с растительностью на теле. Денег у этого молодняка не было, поэтому прощайте, дорогие рестораны, здравствуй, пиво Bud Light. Я до сих пор спрашиваю себя, за что мне было все это? Меня начинало тошнить от собственного запаха.

А потом меня продали людям, которые меня совершенно не понимали. Ты привыкаешь, что на тебя не обращают внимания, тобой пренебрегают, и ты слишком много времени проводишь в холодильнике. Не успеешь оглянуться, а ты уже в аптеке, и тебя положили в корзину с уцененными товарами вместе с остальными лузерами. Люди проходят мимо, смеясь и издеваясь над тобой. Время от времени, кто-нибудь берет тебя, глазеет на флакон, а потом говорит: «Бог мой, Брайан, ты помнишь, как пришел на свидание, облившись вот этим? А на мне была Elizabeth Arden?» Тебя держат в руке несколько секунд, ты видишь пивной живот Брайана уголком крышки. Ты надеешься, что тебя, возможно, возьмут домой и ты сможешь пофлиртовать с зубной пастой. Но тут тебя бросают обратно в корзину или, того хуже, ставят на самую нижнюю полку, где живут пауки.

Мне приятно думать, что я неплохо пожил. Другие? Их ликвидировали, сложили в грузовой контейнер, и они больше не возвращались. Когда-нибудь, если выживу в этой игре, я обо всем расскажу внукам. Они покачают головой и скажут: «А мы ничего не знали, старина, мы совсем ничего не знали».