Приезд со Светланой в Москву

Второй раз выдержал строгую комиссию и получил предписание прибыть в в/ч 26266 – войсковую часть будущего центра подготовки космонавтов.

Из Москвы мне надо было перелететь в Берлин, из Берлина поездом до Дрездена и затем в Альтенбург. Дали всего лишь три дня, чтобы расщитаться, собрать вещи и самолетом в Москву. Тут-то и возникли проблемы. Мой ящик с летным обмундированием не проходил в люк Ил-14. Надо менять билеты и ехать поездом. Денег в обрез, хотя на счету было достаточно, но как получить – конец недели, все закрыто. В Берлине в аэропорту продал часы. Купил билет до Бреста. В Бресте я вышел, думал, получу, а там до шестнадцати часов работали сберкассы. И тут я увидел офицера, который со мной был курсантом – Колю Мирзоева.

– Слушай, – говорю, – дай сто рублей, я тебе сразу же верну, как только прибудем в Москву.

Он мне дал деньги. Мы доехали до Москвы, сутки ничего не ели. На Москву оставалось десять рублей.

Садимся в такси, Белорусский вокзал, и ехать надо к стадиону «Динамо» в институт авиационной и космической медицины. Где конкретно – не знаем. Света в туфельках, и два чемодана у нас. Едем. Я смотрю – десять рублей уже отчет – стоп. Мы вышли, и надо было через парк идти с чемоданами, а Света в этих туфельках – в Германии же было тепло. А тут кругом снег. Зашли на КПП, а она так замерзла, аж плачет. Я снял с нее туфли, надел свои меховые перчатки на ноги.

Позвонил. Приезжает Быковский на автобусе за нами, забирает, и мы едем на центральный аэродром в районе Ходынки – в спортзал. Те, кто приехал раньше, захватили комнаты в бараках, а нам – в спортзал.

В спортзале натянули волейбольную сетку, на нее повесили газеты. С одной стороны Нелюбов с Зиной, с другой стороны – мы. Приехали после шестнадцати часов, все закрыто. Опять приехали поздно, деньги не могу получить. Пришлось обратиться с просьбой к семье Нелюбовых:

– Слушайте, стыдно начинать с этого, деньги есть и денег нет, дайте рублей сто.

Они дали, и уехали мы быстренько на улицу Горького, там где она пересекается с Садовым кольцом. Там магазин колбасы был. Купили мы этой колбасы, хлеба. Господи, наелись…

Так с волейбольной сеткой мы жили где-то полмесяца, наверное. А у нас опять начались занятия – общекосмическая подготовка. Мы занимались в Сокольниках, ходили на лыжах. Занимались там в спортзале. Силовые нагрузки и снятие характеристик с каждого человека. Кто сколько угол держит, кто сколько подтягивается, кто сколько жмет. И обязательно тридцать минут баскетбол, чтобы была разрядка.

Уже ранней весной, мы переехали. Нас расселили по разным местам Москвы. Я жил на Студенческой в общей квартире. У меня комнатка была. А остальные жили на Ленинском проспекте. И в это время в поселке Чкаловский, именовавшемся в открытой печати как поселок Зеленый, для нас строили дом, куда мы в мае месяце переехали. В мае 1960 года. Это в шестнадцати километрах к северо-востоку от Москвы. Параллельно строились два дома в Звездном городке, в двадцати пяти километрах к северо-востоку от Москвы. И эти дома мы заселили только в 1967 году.

Поскольку на космическом корабле космонавт катапультировался на парашюте, отдельно нужно было пройти сложную подготовку по владению парашютом. В мае 1960 года мы все вылетели на парашютную подготовку в город Энгельс. Там большое поле аэродромное, где мы и прыгали. За месяц мы напрыгали порядка пятидесяти прыжков. Это редчайший случай! Получили звание инструкторов парашютно-десантной службы. Уже имея это звание, осенью, когда все отдыхали, мы с Борисом Волыновым поехали работать инструкторами. Беляев, Комаров и Заикин с нами не выполняли программу прыжков, и теперь уже мы их учили.

Весь май мы находились на парашютных прыжках в Энгельсе. Вернулись – переехали все в поселок Чкаловский. Там нам всем дали квартиры. Это поселок, где жили летчики-испытатели.

Нам со Светланой дали однокомнатную квартиру. А вот у Гагарина была двухкомнатная квартира, поскольку он имел уже ребенка. Все, кто с детьми, получили двухкомнатные квартиры. А параллельно строился дом улучшенной комфортности. Там нам дали трехкомнатную квартиру. А Гагарину после полета к двухкомнатной квартире присоединили еще и соседнюю двухкомнатную. У него уже было двое детей.

Так мы пока и жили в Чкаловском и летали на Чкаловском аэродроме. Это совсем рядом. Летали на самолете Ил-14 с хорошим навигационным оборудованием. И ночью занимались вопросами навигации по звездам. Такая практическая работа с секстантом перед иллюминатором. А еще через день ездили в московский планетарий, изучали звездное небо.