Биография до ноября 1941-го

Из архивной справки

Николай Яковлевич Киселев родился в 1913 году в селе Богородское Благовещенского района Башкирской АССР. Русский, из крестьян-бедняков. Образование – высшее. В 1941 году окончил Ленинградский институт внешней торговли. Член ВКП(б) с 1940 года.

Пошел добровольцем на фронт в июне 1941 года в московское ополчение. Попал в окружение под Вязьмой осенью 1941 года. После ранения и контузии в октябре 1941 года был взят в плен.

Бежал во время отправки в концлагерь по дороге из Гомеля в Минск. Несколько дней блуждал по лесам и там встретил крестьян из местечка Илья Вилейского района, которые посоветовали ему остановиться в этом пункте. Стал работать в кузнице.

Из бывших солдат-окруженцев, живущих в местечке, и местных жителей создал подпольную организацию и руководил ею.

Старинное село Богородское-Сергеевка расположено к северу от Уфы. В начале XIX века дворянин, полковник Иван Сергеевич Сергеев приобрел здесь землю и заложил усадьбу. Рядом возникла деревня, куда в 1812–1816 годах привезли купленных в Пензенской, Симбирской, Нижегородской и Владимирской губерниях дворовых и крестьян. В августе 1816-го здесь уже проживали 439 человек[62]. Постепенно второе название села исчезло.

Прадед Николая Киселева – Никифор Иванович Киселев был отставным солдатом, и его сын, Степан, родившийся в 1873-м, был записан в метрической книге церкви села Богородское как “солдатский сын”[63].

Как только Степану исполнилось 18 лет, он взял в жены Екатерину Моисееву, старше его почти на 6 лет. По всей вероятности, брак был вызван в некоторой степени материальными причинами – возможно, невеста происходила из более зажиточной семьи. К тому же ранние браки в крестьянских семьях в то время были обычным явлением и объяснялись необходимостью иметь в хозяйстве еще одну пару рабочих рук.

В семье Степана, деда Николая, родилось трое детей. Старший сын Кузьма – 1892 г. р.; сын Яков (отец Николая) – 1894 г. р. и дочь Анна – 1899 г. р. Яков продолжил традицию своего отца и также рано женился. В январе 1913-го 18-летним он взял в жены 17-летнюю Евдокию Михайловну Князеву. 6 декабря того же года у них родился сын Николай[64].

В следующем, 1914 году началась Первая мировая война, изменившая и уклад жизни Киселевых.

Из данных Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1917 года известно, что главой семьи Киселевых является бабушка Николая – Екатерина Яковлевна, ее муж – Степан Никифорович в переписи не упоминается. Видимо, к тому времени он уже умер или погиб. В состав семьи (без указания имен) включены оба ее сына – 24 и 22 лет, дочь – 17 лет, сноха – 23 лет и внук – 3 лет. В семейном хозяйстве в этот период находится 1 лошадь, 3 коровы и 7 овец. А в собственности семьи второго дедушки Николая, отца матери, Михаила Парфеновича Князева – кузница, 3 лошади, 4 коровы и 18 овец. Однако единственный ребенок в семье Киселевых, внук Екатерины Яковлевны Николай, с матерью живут в семье отца, а не матери, в которой достаток выше[65].

В автобиографии Николай Яковлевич пишет, что его отец погиб на фронте в 1914-м. Документы же свидетельствуют о том, что Яков Степанович в 1917 году еще не умер. Он находился на фронте, но был, как его жена и малолетний сын, вписан в подворную карточку дома своей матери.

Вероятно, Николай Яковлевич не видел необходимости указывать конкретную дату гибели отца: достаточно было обозначить, что он погиб во время Первой мировой.

Мать, рано овдовев, в 1922-м вышла замуж вторично. Отчимом Николая стал Павел Васильевич Баландин, также житель села Богородское. Однако Николай остался в доме бабушки.

Юность Николая пришлась на годы становления советской власти в деревне. Активного комсомольского вожака, в начале 1930-х его посылают в Уфу на рабфак. Учебу он успешно совмещал с работой в профсоюзных и общественных организациях. После окончания рабфака уфимский горком комсомола дал Николаю рекомендацию на учебу в Ленинградский институт внешней торговли. В 1940-м Киселев вступил в партию. После окончания института в январе 1941 года его направили на работу в Москву во внешнеторговое объединение “Совинторг” на должность старшего экономиста.

Через полгода началась война. Николай Киселев в августе 1941-го вступил в ополчение и попал на фронт. Вскоре его назначили политруком дивизионной школы по подготовке младшего комсостава. Однако во время стремительного наступления немецких войск под Москвой в октябре 1941 года, под Вязьмой, он вместе с 18 товарищами оказался в окружении.

Более 10 раз они пытались вырваться из окружения. В одном из таких боев Киселева контузило. А потом во время краткого отдыха перед решающим броском их окружили немцы, и после недолгой перестрелки, в которой погибли 6 человек, Николай был ранен и захвачен в плен.

Колонну пленных, в которой находился и Киселев, погнали в Рославль. По дороге не было и речи о побеге. Колонну конвоировали финны, за малейшее отклонение в сторону они сразу же расстреливали. От пуль конвоиров по дороге погибло более 20 человек.

В Рославле немцы начали формировать состав пленных для отправки в Белоруссию, в Гомель. Николай решил попасть в эту группу, так как ночью бежать было удобнее. Но отправлять пленных стали только на рассвете – в крытых грузовиках и под усиленной охраной.

В Гомеле Киселев встретил знакомых по дивизионной школе командиров. Они договорились о побеге и решили попасть в группу, которую отправляли в Минск.

Во время движения по железной дороге Киселев с товарищами сломали решетку вагонного люка. Киселев первым выпрыгнул наружу.

Пробираясь к месту встречи, оговоренному перед побегом, Киселев попал в болото и долго выбирался, отморозив ноги и руки. Только утром он смог добраться до ближайшей деревни.

Было намечено и второе место встречи – деревня Хотаевичи Плещеницкого района, где жили родители одного из пленных. Николай добирался туда более 10 дней. Когда все же Киселев попал в Хотаевичи, отец товарища отказался его принять – дескать, сын на фронте, кругом немцы, уходи-ка ты подобру-поздорову…

Киселев долго прятался в лесах. Наконец в чаще возле Ильи Николай встретил местных жителей, которые и посоветовали ему остаться здесь.

Из автобиографии Николая Киселева

Я, Киселев Николай Яковлевич, родился 6 декабря 1913 года в селе Богородском Благовещенского района БАССР в семье крестьянина-бедняка. Отец мой, Киселев Яков Степанович, погиб в войне 1914 года в Карпатах. Мать, Киселева Евдокия Михайловна, вышла замуж, и я остался на воспитание бабушки (матери отца).

В 1924–1925 годах я вступил в комитет бедноты по совместной обработке земли. В 1928 году вступил в ряды ВЛКСМ и был избран секретарем комсомольской организации, которой и руководил в течение трех лет бессменно. Комсомол выдвинул меня на работу в качестве кассира Удельно-Дуваненского сельпо и избрал членом штаба легкой кавалерии[66]. Затем по решению волкома[67] ВЛКСМ я был направлен в свой сельсовет для организации колхоза. При организации колхоза я был избран секретарем правления колхоза и счетоводом этого колхоза, где и работал до 1931 года. В 1931 году общим собранием был избран в правление Богородского сельпо и председателем правления сельпо. Комсомол дважды посылал меня на краткосрочные политкурсы, так как все это время я был руководителем кружка политшколы. По заданию партии и РК ВЛКСМ я работал по ликвидации кулачества в с. Богородском и других селах. Кулаки пытались убить меня и дважды стреляли, но безрезультатно.

В 1932 году РК ВЛКСМ послал меня на учебу на уфимский рабфак. Я поступил на работу в уфимский горсовет в качестве инструктора, а затем был назначен в качестве инструктора оргмассового отдела горсовета, а вечером учился на рабфаке при Сельскохозяйственном институте. На рабфаке я был избран председателем профбюро.

В 1933 году в связи с переводом рабфака в район я перешел на учебу на уфимский рабфак “Востоксталь” на дневное отделение и вынужден был оставить работу в горсовете. На рабфаке “Востоксталь” я был избран членом комитета ВЛКСМ и председателем профбюро и выполнял эти обязанности вплоть до окончания рабфака.

По окончании рабфака я был командирован горкомом ВЛКСМ г. Уфы и ЦК Союза черной металлургии на учебу в Институт внешней торговли в город Ленинград. Во время учебы в институте все годы я был пропагандистом и агитатором. Участвовал в переписи населения; в 1937 году – в качестве счетчика, а в 1939 году – в качестве инструктора переписного отдела. После окончания института в январе 1941 года Центральными кадрами МВТ я был направлен на работу в В/О “Совинторг” в качестве старшего экономиста-финансиста.

В начале войны 1941–1945 годов добровольно пошел защищать Родину; участвовал в формировании 4-й Куйбышевской добровольческой дивизии, а затем по указанию Московского горкома партии вместе с 88 другими коммунистами (в том числе т. Харитонов – работник Хозуправления МВТ) был направлен на усиление партийной прослойки 7-й Бауманской добровольческой дивизии, с которой и выехал на фронт.

На фронте я был назначен политруком учебной роты дившколы младшего комсостава, а после окончания работы дившколы – комиссаром батареи вновь создаваемого отдельного артдивизиона. Но так как материальная часть еще не была получена, Политотдел дивизии направил меня на передовую линию по проверке состояния боевой и политической подготовки передовых частей дивизии. После возвращения с передовой линии и соответствующего доклада Политотделом я был снова направлен в свою часть. В это время, то есть 3 октября 1941 года, немцы начали генеральное наступление в районе Смоленска, Ярцева и Дорогобужа, и я вместе с частями Красной армии с боями отходил на Вязьму, но 5 октября немцы высадили десант в районе Вязьмы и сомкнули кольцо. Отступающие наши части стали с боями пробиваться из этого кольца. 9 октября 1941 года я был ранен в руку, 13 октября – тяжело контужен в голову, а 19 октября ранен в спину и взят в плен недалеко от д. Знаменка.

В плену я встретил своих командиров (товарищей Петровского М., Савлукова А., остальных фамилии не помню). Они помогли мне делать перевязки, и я с ними договорился о побеге из плена.

При переброске из Гомеля в Минск 24–25 октября 1941 года, при помощи вышеуказанных товарищей, я проломал проволочную решетку люка вагона и выпрыгнул из вагона. Начавшаяся стрельба немцев помешала мне встретиться с остальными товарищами, и я пошел в местечко Хотаевичи (Плещеницкого района Минской области) для встречи с ними, так как до этого мы договорились встретиться в этом месте у родителей т. Петровского. В м. Хотаевичи прибыл я 6 ноября 1941 года и сразу же направился к родителям Петровского, но отец Петровского, дав переночевать, рано утром 7 ноября 1941 года выгнал меня и не захотел организовывать встречи с сыном и другими командирами.

От Петровского я направился в лес и там встретился с майором т. Воронянским В. (впоследствии командир партизанской бригады “Мститель”, действующей в Белоруссии), а с ним было еще шесть бойцов[68].