Почему партизаны решили спасти евреев

Приказ руководства отряда о выводе группы евреев через линию фронта на Большую землю Николай Киселев получает в середине августа 1942-го.

Почему именно в это время?

Дело в том, что евреи в первой половине 1942 года еще не столь массово бежали в леса и семейные лагеря не были столь многочисленными, как позднее, и партизаны могли сами справляться с проблемами, связанными со спасением этих людей.

В начале 1942 года в некоторых городах и местечках западной части Белоруссии фашисты только начинали создавать гетто и до марта 1942-го акций уничтожения не проводили. Основная часть евреев продолжала жить в своих домах. Тогда не все евреи, находящиеся на оккупированной территории западных областей Белоруссии, понимали, каким будет “окончательное решение еврейского вопроса”.

Надо отметить и другое. В небольших городах и местечках фашисты не всегда создавали охраняемые гетто. На начальной стадии они ограничивались тем, что просто сгоняли евреев в определенный район населенного пункта, не ставя охрану. Оккупанты полагали, что в случае бегства узникам деться будет некуда. И правда, куда могли убежать семьи с детьми, старики, женщины? Запуганное фашистами и антисемитски настроенное местное население не оказывало помощи беглецам. Поэтому-то в лесах в те месяцы оказывалось не так много евреев-беглецов, как весной и летом 1943-го.

Во многих местечках Вилейщины в мартовские дни праздника Пурим, а затем в апреле и мае во время акций уничтожения основная масса евреев погибла. Остальным, кому повезло выжить, стало понятно: рано или поздно их ожидает та же участь, и необходимо искать любые пути и любые места спасения.

В реальности единственным таким местом был лес. Конечно, и там евреев подстерегала опасность попасть в руки полицаев и немцев, которые организовывали бандитов для поимки бежавших. Но все же оставалась надежда, хотя и небольшая, на партизан. Именно так в расположении партизанского отряда “Мститель” оказалось несколько сот евреев, оставшихся в живых после массовых акций уничтожения весной 1942-го из Долгинова, Ильи, Куренца, Плещениц. И решать проблему с ними надо было побыстрее.

Имелась ли такая возможность у руководства “Мстителя”? Действительно ли партизаны стремились помочь евреям?

Для ответа на вопрос необходимо представить ситуацию, в которой находились партизаны в то время – в середине 1942-го.

Партизанское движение в Западной Белоруссии в этот период только начало оформляться организационно. Партизанские отряды в 1941–1942 годах в белорусских лесах создавались в основном из переброшенных из советского тыла подготовленных профессионалов-чекистов и из солдат и офицеров Красной армии, которые сумели бежать из плена или в первые недели войны попали в окружение и остались в лесу. Создаваемые стихийно, эти отряды, особенно в западной части республики, были немногочисленны – до нескольких десятков человек. Связи между партизанскими отрядами были слабыми, дисциплина явно не дотягивала до нужного уровня. Более того, многие отряды скорее напоминали шайки мародеров, грабивших местное население, чем воинов-партизан.

Только 30 мая 1942 года вышло постановление Государственного комитета обороны о создании при Ставке Верховного Главнокомандования Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД) во главе с Пантелеймоном Пономаренко.

Столь запоздалое решение руководства страны о регулировании деятельности партизанского движения нанесло партизанам большой вред. Об этом в 1992 году сказал один из руководителей Белоруссии в годы войны Михаил Зимянин[105]:

Весь 1941-й и первую половину 42-го года высшее руководство страны, несмотря на известный сталинский призыв к советскому народу 3 июля, партизанским движением не руководило и фактически им не занималось. Считаю это грубой ошибкой, ее результатом были огромные, неоправданные людские потери, гибель подлинных патриотов Отечества[106].

При ЦШПД были созданы республиканские штабы, в том числе и Белорусский штаб партизанского движения (БШПД), который и начал руководить партизанскими формированиями на территории республики.

В том же 1942 году ЦК КП(б)Б принял решение о создании подпольных обкомов и райкомов партии в Минской, Белостокской, Барановичской и Полесской областях. Партийные руководители появились в регионах и занялись налаживанием связей между отрядами, действующими на этих территориях. И ситуация стала меняться в лучшую сторону. Организация ЦШПД с региональными республиканскими и областными штабами и представительствами (оперативные группы) при Военных советах фронтов и армий позволила привести партизанские формирования к единому подчинению.

Понятно, что в тот период задача спасения евреев партизанами не ставилась вообще. Партизанам нужно было думать о собственном выживании и борьбе с фашистами. Что-то иное или более масштабное было им не по силам. К тому же указаний насчет помощи евреям они от своего руководства не получали.

Спасение мирных жителей, а особенно евреев, не входило в первоочередные задачи партизан. В приказе Сталина от 5 сентября 1942 года “О задачах партизанского движения”, в котором содержались конкретные указания относительно борьбы с оккупантами и их помощниками, не было ни слова о помощи мирному населению, а тем более евреям, находящимся на оккупированных территориях, хотя правительство знало об их тотальном истреблении. Лишь в феврале 1943-го появился ряд постановлений ЦК КП(б)Б, где упоминалась и помощь партизан мирному населению. Но и в этих документах о евреях речи не было. Хотя следует иметь в виду, что эти решения могли влиять и на судьбу евреев. В частности, указывалось:

…спасти население Белоруссии от ограбления и истребления его врагом… не допустить угона советских людей в немецко-фашистское рабство, для чего усилить боевые операции партизан[107].

Повторим: эти партийные рекомендации к партизанам пришли в 1943 году, а мы рассматриваем период лета 1942-го, когда руководство отряда “Мститель” принимало решение о выводе большой группы евреев через линию фронта.

Неужели командование отряда пошло на такой шаг без согласования с руководством партизанского движения?

Николай Киселев в своих многочисленных отчетах неоднократно упоминал, что переход совершался по приказу Пантелеймона Пономаренко, начальника ЦШПД. Но подобные упоминания могут объясняться тем, что Киселеву сказали о роли Пономаренко на военном совете отряда, когда убеждали принять руководство походом. И даже письмо к Пономаренко, которое написали благодарные евреи после благополучного завершения похода, не убеждает в том, что указание спустили сверху. Не дают ответа на этот вопрос и воспоминания Ивана Тимчука.

В воспоминаниях Залмана Гуревича, беседовавшего с Тимчуком осенью 1942-го о возможности спасения евреев, бежавших из гетто Куренца и находившихся в лесном лагере, приводятся интересные высказывания Тимчука:

Я задал Тимчуку следующий вопрос: “Почему партизаны не помогли евреям покинуть Куренец, почему они не отомстили за кровавую бойню?”

Он ответил: “Во-первых, мы еще слабы, даже в Восточной Белоруссии; во-вторых, до осени 1942-го по этому поводу не существовало четкой линии. Лишь осенью пришли точные указания из Главного партизанского штаба, что нужно заботиться о местном населении, а значит, также о еврейских семьях, бежавших в леса, и перевести их через линию фронта в Советский Союз”[108].

Возможно, Тимчук имел в виду письмо Пономаренко, первого секретаря ЦК КП(б)Б и начальника ЦШПД, отправленное сразу же после его создания в июле-августе 1942-го обкомам партии, расположенным на оккупированных территориях.

В нем, в частности, говорилось:

Задача политработников – прежде всего заботиться о том, чтобы население не обижали. Население в партизанах видит своих защитников, своих сыновей и братьев, само готово вступить в партизанский отряд. Поэтому тягчайшее преступление – это неправильное отношение к населению[109].

Но чудом спасшиеся из гетто евреи, находившиеся в семейных лагерях, часто страдали именно от партизан. Недисциплинированные и никем не контролируемые партизаны то и дело забирали у евреев добытые с величайшим трудом оружие, одежду, обувь и к тому же обвиняли их в грабеже местного населения, когда те пытались доставать продукты, чтобы выжить.

Даже сами партийные и партизанские руководители не скрывали существовавшего в отрядах антисемитизма.

В докладной записке заместителя командира разведывательно-связной группы Минского обкома КП(б)Б В. Карпова секретарю Вилейского обкома Климову отмечается:

Партизанские отряды им[110] не помогают, еврейскую молодежь принимают к себе неохотно. Были факты, когда партизаны из отряда Н. Н. Богатырева, отняв от пришедших оружие, отправляли их назад, так как антисемитизм в партизанской среде развит довольно сильно[111].

И в это время, летом 1942-го, руководство отряда “Мститель” принимает решение о выводе евреев за линию фронта.

Почему?

Ситуация понемногу проясняется в процессе ознакомления с документами.

В упомянутой докладной записке Карпова Климову, рассказывая о тяжелом положении евреев, бежавших из гетто и находящихся в лесном районе дислокации бригады “Народные мстители”, он уточняет:

Еврейское население, терроризированное и безоружное, ютится по лесам, питается и одевается за счет местных крестьян, нищенствуя, а иногда и применяя меры насилия.

Близ Нивки стоит группа евреев, человек 300, Красного – 250, в районе Паньшей – 63, Зачерна – 87 и т. д. Иногда к ним примыкают бежавшие из плена бойцы. И тогда они выезжают на так называемые хозяйственные операции, собирая с населения своеобразные поставки…

Решать судьбу еврейского населения в Вилейской области нужно как можно скорее не только потому, чтобы облегчить его страдания, но и чтобы избавить крестьянство от содержания ничего не производящей массы[112].

Подобные же соображения высказал в своем отчете и Николай Киселев:

Пропажа у населения кур, овец и др. продуктов падала ярмом на партизан, и нам в глаза говорили, что вы допускаете мародерство, воровство и т. п.

Киселев назвал еще одну причину, по которой партизаны должны были принимать меры по отношению к евреям, бежавшим из гетто:

Еврейские семьи и одиночки ютились около отрядов и своими действиями мешали работать им[113].

Получается, что руководство “Мстителя” постаралось разрешить возникшую двойную проблему посредством похода за линию фронта. Надо было вывести находящихся на грани смерти людей из района дислокации отряда.

И нашелся человек, который согласился сделать это.

Николай Киселев в своем отчете рассказывает, как развивались события. Нескольким партизанам, в том числе начальнику штаба Серегину, было предложено вести группу евреев через линию фронта. Все они отказались. Киселев согласился взяться за очень непростое и опасное дело.

Чтобы склонить Киселева к согласию, руководство отряда обещало в случае удачного завершения перехода через линию фронта представить его к званию Героя Советского Союза. Это была честь, которой к лету 1942-го удостоились лишь двое партизан[114]. Такая стимуляция убеждает в том, что руководство отряда очень старалось уговорить Киселева взяться за исполнение приказа.

Приказа, который, возможно, казался невыполнимым и которому в действительности командование отряда не придавало большого значения. В документации отряда “Мститель” и бригады “Народные мстители”, образовавшейся в сентябре 1942-го, то есть сразу после выхода группы под руководством Киселева, нет ни слова об этом задании. Тогда как о выходе других групп, которые шли позже Киселева, записи в дневнике бригады существуют. Возможно, так произошло именно потому, что группа, которую вел Киселев с другими партизанами, была очень многочисленной, и большинство в ней составляли евреи, которые, как было убеждено руководство, не смогут осилить трудный путь по тылам врага и перейти линию фронта.

Подводя итог, скажем, что причины, по которым партизанское руководство отряда “Мститель” приняло решение о выводе большой группы евреев через линию фронта, были примерно таковы:

– указание центрального партийного руководства республики о помощи партизан местному населению на оккупированных территориях;

– желание помочь выжить детям, женщинам и старикам, которые были бы обречены на гибель в лесах и не смогли бы в них выжить без помощи партизан;

– невозможность или затруднительность оказания партизанами такой помощи в тот период;

– необходимость освободить местное крестьянство от дополнительных продовольственных затрат на евреев и этим создать условия для улучшения продовольственного снабжения партизан;

– желание избавить себя – с уходом евреев – от повышенного риска обнаружения партизан немцами при посредничестве мирного населения.

Но, пожалуй, наиболее важным фактором, имевшим решающее значение для организации уникального похода, являлось наличие в тот период в районе города Суража Витебской области 40-километрового разрыва в линии фронта противника, через который осуществлялась связь партизанских зон Белоруссии с Большой землей. Это место получило название Суражских, или Витебских ворот. Оно имело огромное значение для боевой деятельности белорусских партизан.