Противодействие баскскому терроризму

В 80-е—90-е годы, несмотря на внутренние расколы и многочисленные аресты, ЭТА⁷¹ оставалась единственной боеспособной террористической организацией, имевшей социальную поддержку в Стране Басков. Свои основные тыловые центры и базы подготовки ЭТА разместила на юге Франции, откуда руководила разветвленной агентурной и вербовочной сетью, направляла со спецзаданиями боевые подразделения и группы прикрытия, осуществляла координацию действий различных подпольных структур на территории Испании.

В преддверии всеобщих выборов в октябре 1982 г. ИСРП в своей предвыборной программе выдвинула в качестве одной из главных задач «изоляцию баскских экстремистов».

После победы ИСРП на парламентских выборах министр внутренних дел X. Баррионуэво объявил о развертывании антитеррори-стической работы. Ее основные направления предусматривали, во-первых, объединение всех демократических сил страны в анти-террористический блок (эта политическая инициатива правительства социалистов получила практическое воплощение в виде Пакта Ахуриа Энеа⁷² в январе 1988 г.). Во-вторых, повышение эффективности полицейских действий с добавлением к активно применявшимся сыскным и оперативным мероприятиям мер превентивного и информационного характера. В-третьих, укрепление международного сотрудничества, в первую очередь с Францией, для борьбы с тыловыми подразделениями ЭТА на юге этой страны. В-четвертых, применение политики социальной реабилитации в отношении амнистированных или отбывших срок наказания этаровцев.

Вместе с тем испанское руководство, объективно оценивая имевшиеся в его распоряжении возможности, затруднялось предложить эффективный метод борьбы против баскского экстремизма. Было очевидным, что ни окончательное поражение, ни самороспуск ЭТА не явятся причинами исчезновения радикального баскского национализма.

Демократические силы испанского общества неоднократно предпринимали попытки создания широких объединений, способных в рамках правового государства противодействовать терроризму. Примером может служить Пакт Ахуриа Энеа, подписанный 12 января 1988 г. представителями ведущих общенациональных и региональных партий разнообразного политического спектра, включая умеренных баскских националистов. Пакт Ахуриа Энеа преследовал две цели. Во-первых, рассмотреть возможность начала переговоров с экстремистами, но только в том случае, если с их стороны последуют неопровержимые доказательства готовности сложить оружие и отказаться от террора как метода достижения политических целей. Во-вторых, в случае начала таких переговоров ограничить повестку дня только вопросами, связанными с настоящим положением или будущей судьбой членов ЭТА (амнистия, возвращение из эмиграции, социальные гарантии). Из возможных тем переговоров исключались вопросы проведения законодательных реформ, вопросы статуса Наварры

и ряд других, которые полномочны решать лишь государственные организации и институты. ,

Участников Пакта объединяло искреннее стремление искоренить терроризм, однако тактические схемы, предлагавшиеся для достижения этой цели, были весьма неоднородными, а в ряде случаев взаимоисключающими. Это обстоятельство явилось одной из главных причин развала Пакта.

Террористические действия со стороны ЭТА вызвали появление законодательных актов правительства, направленных на создание правовой базы для противодействия терроризму в различных его проявлениях. Так, еще 1 декабря 1980 г. был принят Органический закон по борьбе с терроризмом № 11/1980. Закон наделял правоохранительные органы правом при определенных обстоятельствах продлевать задержание подозреваемых лиц без предъявления им обвинения на срок, превышающий 72 часа; производить прослушивание телефонных разговоров и обыск в помещениях без санкции прокурора. Органический закон № 9/1984 от 26 декабря 1984 г. еще более ужесточал наказания за терроризм. В частности, полиции позволялось проводить превентивные аресты, содержать арестованных под стражей до 10 суток и закрывать органы СМИ по обвинению в «апологии терроризма». Этот закон получил неоднозначную оценку общественного мнения, расценившего ряд наиболее «драконовских» положений как непропорциональное использование силы в отношении экстремистов⁷³. Поэтому решением Конституционного суда от 16 декабря 1987 г. отдельные статьи Органического закона № 9/1984 были признаны противоречащими Конституции. Проведенные в 1988 г. и в 1995 г. реформы уголовного законодательства содействовали дальнейшему совершенствованию испанского правосудия в отношении терроризма.

В борьбе с терроризмом испанские власти прибегали к разнообразным методам — от законных, т.е. полностью соответствующих правовым нормам, до так называемых «грязных», далеко выходящих за рамки правового государства. Еще в середине 70-х годов в испанской и во французской частях Страны Басков «множились» подпольные праворадикальные группировки с целью противопоставить насилию ЭТА свое насилие. Чаще всего они представляли собой тщательно законспирированные группы, в составе которых действовали экстремистски настроенные агенты полиции

или спецслужб. Террор ЭТА порождал не менее преступный антитеррор. ,

Наиболее серьезным политическим «просчетом» правительства Ф. Гонсалеса стала «грязная война», развязанная отдельными руководителями полицейских служб Испании на территории Франции. Для ведения «войны» были созданы тщательно законспирированные ячейки полицейских или гражданских гвардейцев, известные как ГАЛ — Группы антитеррористического освобождения (GAL — Grupos Antiterroristas de Liberation). За время своего существования с 1983 по 1987 г. группы совершили 27 убийств⁷⁴. Руководители ГАЛ не брезговали прибегать к помощи наемных убийц, чьи услуги щедро оплачивались из секретных фондов полиции и испанских спецслужб (об этом стало известно много позднее). Судебные разоблачения и скандал по делу ГАЛ негативно отразились на престиже правительства Ф. Гонсалеса.

Относительно деятельности ГАЛ до сих пор нет полной ясности, так как речь идет о подпольной структуре, ядро которой составляли «идейные борцы» против баскского экстремизма, обладавшие знаниями, опытом, а также определенными организационно-техническими и финансовыми возможностями. Отсутствует ясность и в таком вопросе, почему пришедшее к власти в октябре 1982 г. правительство ИСРП сразу не поставило жесткий заслон на пути ГАЛ. Можно лишь предположить, что в первые годы пребывания у власти молодые руководители страны во главе с Ф. Гонсалесом находились под влиянием тех, кто считал, что исключительно легальными мерами совладать с ЭТА невозможно. Не исключено также, что использование «грязной войны» негласно рассматривалось как один из рычагов возможного давления на ЭТА в случае начала переговоров с экстремистами — в таком случае правительство могло бы предложить этаровцам перемирие на условиях прекращения силового противостояния с обеих сторон. Вполне вероятно, что надежды испанских демократов на прекращение баскского террора были связаны с возможным самороспуском ЭТА⁷⁵, для чего уместным было бы сочетание силовых и политических мер воздействия, своего рода политика «кнута и пряника».

Дальнейшие события показали, что независимо от конечных целей, которые преследовали вдохновители или невольные покровители деятельности ГАЛ, «грязная война» против ЭТА обернулась для правительства социалистов провалом. Ставшие достоянием гласности некоторые подробности финансирования ГАЛ и связанные с ними случаи коррупции⁷⁶ повлекли за собой падение авторитета ИСРП.

Идеологи баскского экстремизма нашли в преступлениях ГАЛ подтверждение своей теории «симметричного насилия»: если правительство поработившей нас Испании использует против патриотов не только армию, суды и полицию, но и убийц ГАЛ, то, естественно, и мы являемся борцами за независимость и свободу Басконии, а значит, имеем полное право дать достойный ответ оккупантам с использованием всех доступных средств, включая «революционный террор» ЭТА. Разумеется, подобная аргументация больше похожа на софистику, так как даже после исчезновения ГАЛ в 1987 г. ЭТА продолжала убивать. Тем не менее в середине 80-х годов противоправная деятельность ГАЛ позволила баскским националистам обогатить свою антиправительственную риторику, приравняв «государственный терроризм» Ф. Гонсалеса к репрессиям времен Ф. Франко.

Против «грязных» методов борьбы с ЭТА выступили оппозиционные партии. Народная партия, например, использовала этот шанс для повышения своего электорального рейтинга. Разоблачения, связанные с «делом ГАЛ», и последовавшие вслед за этим внутри- и межпартийные «разборки» обострили политическую ситуацию в стране. Парадокс, но факт: цель баскских националистов по дестабилизации обстановки в стране была достигнута не только и не столько за счет террора ЭТА, сколько в силу противоправных действий, а в ряде случаев и элементарного бездействия центрального правительства.