А оркестр продолжал играть

Пасхальное «Яйцо с вращающимися миниатюрами» («Горный хрусталь») было создано для императрицы Александры Федоровны, в девичестве немецкой принцессы Алисы фон Гессен-Дармштадтской. У этого яйца высотой менее десяти дюймов прозрачная скорлупа из горного хрусталя. Ее половинки скреплены между собой узкой полоской бриллиантов. Оно грациозно стоит в вертикальном положении на ножке, украшенной разноцветной эмалью. Ножка опирается на постамент из горного хрусталя.

Сюрприз внутри яйца – это книга со страницами из слоновой кости, которая располагается на золотой оси. Каждая из двенадцати страниц имеет золотое обрамление и представляет собой миниатюрное яркое изображение одного из европейских дворцов, в которых жила или бывала императрица. Если нажать и отпустить массивный изумруд-кабошон на верхушке яйца, то приводится в действие механизм, вращающий книгу внутри яйца. Вниз спускается крючок и перелистывает миниатюры, словно страницы книги, открывая по две миниатюры одновременно. И можно отправляться в путешествие по любимым местам отдыха и замкам императрицы.

Это было не самым благоприятным началом царствования для нервного двадцатишестилетнего монарха. Ему сообщили о трагедии только в 10:30 утра, когда трупы уже увезли. Николай II ничем не мог им помочь, но и приглашенные на коронацию, и народ считали, что ему следовало хотя бы сделать вид, что ему не все равно. Вместо этого, последовав весьма неудачному совету своих придворных, император отправился на бал, который должен был состояться в этот вечер во французском посольстве, и, по словам Фабера, «танцевал, когда раненые умирали»[221]. Он как будто переступил через тысячи мертвых тел. Это не прошло мимо внимания тех, кто в этой трагедии выжил. Убитые горем и искалеченные люди, для которых праздник превратился в кошмар, быстро поняли, что царь не собирается менять планы из?за массового убийства. Хотя французы привезли из Версаля тысячи роз по такому случаю. Даже люди из ближайшего окружения царя были шокированы его поступками, и многих гостей покоробила его черствость.

Для императорской четы это было началом царствования, но концом их популярности. Катастрофа показала супругов некомпетентными, неэффективными и черствыми правителями. Симпатии народа и Европы начали уменьшаться. Морис Палеолог, французский посланник в России, в конце концов написал: «Я вынужден доложить, что в настоящий момент Российской империей правят лунатики»[222]. Со временем их родственники в Западной Европе постепенно дистанцировались от Николая и Александры, а те ограничили свое общение узким семейным кругом и истово исполняли обряды Русской православной церкви. Постепенно у них становилось все меньше общего и со своим собственным народом, и с родственниками за границей.

Коронация стала лишь первым в череде множества событий, доказавших существование глубокой трещины между Романовыми и Россией, русскими, но она продемонстрировала черствость, которая станет характерной для злополучного царствования Николая II. Не имеет значения, что слабовольный самодержец поначалу думал отменить бал, а царица была так расстроена этой трагедией, что потеряла ребенка. Но главное – это восприятие, а царь и царица выглядели в этот критический и символический момент так плохо, как только могут выглядеть две венценосные особы.

Эта катастрофа стала символом поразительного различия между жизнью семи тысяч блистающих придворных и фабричными рабочими и крестьянами России, между украшенными драгоценными камнями пасхальными яйцами и слишком малым количеством оловянных кружек, которых не хватило на всех.