Введение
Введение
Художественный образ, целостность которого является основой существования произведения искусства, и расколотость мира (сознания), представленного им, определяют двойственность искусства XX века. Искусство Бурятии XX века предоставляет уникальные примеры использования изобразительности и символичности художественного языка для отражения представлений о целостности мира и способов его восстановления. В его основании лежит восприятие мира традиционной культурой, актуализация архаических пластов сознания.
Бурятское изобразительное искусство XX века сформировалось из нескольких составляющих — западноевропейской, русской, буддийской и добуддийских художественных традиций. Буддийская художественная традиция до начала XX века была представлена на территории Бурятии различными архитектурными, иконописными, скульптурными школами. Бурятские буддийские дацанские художественные школы были профессиональными и включали длительное обучение в местных дацанах и поездки в монастыри Монголии, Тибета и других стран. В художественном ремесле (ювелирном искусстве, торевтике, росписи по дереву) наряду с древними традициями в технологии и орнаменте прослеживалось влияние китайского декоративно-прикладного искусства. Непрофессиональное, народное творчество сохранило древние традиции в оформлении костюма, украшениях, конской упряжи. Изобразительная народная традиция у бурят была связана с анималистической скульптурой малых форм и антропоморфными онгонами — культовыми предметами шаманизма. Изменения в социальной и экономической жизни Сибири конца XIX — начала XX века, в связи с постройкой Транссибирской магистрали, повлекли за собой и более широкое проникновение светских «европейских» искусств — литературы, театра, изобразительного искусства на территорию Бурятии. «Буряты находятся в преддверии общеевропейской культуры, охватывающей постепенно весь земной шар, все человечество, и объединяющей народы Востока с народами Запада», — писал в 1907 году М. Н. Богданов[95].
Сужение вещественной предметной базы традиционной бурятской культуры в первой трети XX века еще не разрушило ее основной доминанты — целостности. Взамен утраченных предметных моделей мира (юрты, костюма) на эту роль были призваны искусства.