Пираты

Пираты

Пираты очень дружны и во всем помогают друг другу. Тому, у кого ничего нет, сразу же выделяется какое-либо имущество, причем с уплатой ждут до тех пор, пока у неимущего не заведутся деньги. Пираты придерживаются своих собственных законов и сами вершат суд над теми, кто совершил вероломное убийство. Виновного в таких случаях привязывают к дереву, и он сам должен выбрать человека, который его умертвит. Если же окажется, что пират отправил на тот свет своего врага вполне заслуженно, то есть дал ему возможность зарядить ружье и не нападал на него сзади, товарищи убийцу прощают.

А.О. Эксквемелин, бывший пиратом с 1667 по 1672 год. Автор книги «Пираты Америки»

«Испаньола» по-прежнему стояла на якоре. Но теперь над ней развевался «Веселый Роджер» – черный пиратский флаг с изображением черепа».Эти слова принадлежат Роберту Льюису Стивенсону, автору знаменитого и всеми любимого «Острова сокровищ». Из его книг, а также из произведений его собратьев по перу и последующих их экранизаций мы накрепко усвоили, что неизменным атрибутом корабля морских разбойников было черное полотнище с изображенными на нем белым черепом и костями. Это знамя, получившее прозвище «Веселый Роджер», раз и навсегда стало универсальным символом джентльменов удачи всех времен и народов. У большинства из нас не вызывает сомнений тот факт, что чуть ли не каждая пиратская посудина, от парусника до космического корабля, выходила на промысел именно под этим флагом.

Но это не что иное, как всеобщее заблуждение. Увы, господа романтики и фанаты капитана Флинта. Вынужден вас огорчить. Черный флаг с черепом и костями, гордо реющий над кораблем пиратов, – это всего лишь весьма удачная выдумка романистов XIX века.

Одним из первых на «пиратском поприще» отличился Даниэль Дефо – «отец» знаменитого Робинзона Крузо. Он опубликовал три романа о похождениях пирата Джона Айвори. Впоследствии под зловещими черными знаменами были замечены: Вальтер Скотт, Фенимор Купер, Роберт Льюис Стивенсон, Томас Майн Рид, Джозеф Конрад, Артур Конан Дойль, Джек Лондон и Рафаэль Сабатини.

Реально существовавшие предводители пиратов были людьми жестокими, но отнюдь не глупыми, как их порой изображали все те же литераторы. И несомненно, они старались, чтобы до поры до времени потенциальная жертва не знала об ожидающей ее участи. Поднять же в такой ситуации черный флаг означало одно – заранее предупредить капитана проходящего мимо судна о готовящемся нападении. А посему с целью маскировки подавляющее большинство пиратских кораблей промышляло под официальным флагом какого-нибудь государства. И лишь только некоторые наиболее знаменитые и излишне самоуверенные джентльмены удачи могли позволить себе необычный флаг.

Но и на них все же не было изображения черепов с костями. Рисунки были самые разнообразные, как, впрочем, и цвета. На некоторых красовались животные, на других лики святых покровителей мореходов или геральдические чудовища. Однофамилец легендарного, якобы съеденного аборигенами путешественника пират Джон Кук хаживал на абордаж под желто-красным флагом, а другой, не менее знаменитый морской разбойник Бартоломью Шарп поднимал над кораблем красный вымпел с разноцветными лентами. Ближе всего к классическому «Веселому Роджеру» был флаг Монбара-уничтожителя – скрещенные кости и карточные тузы на черном фоне. Сам же злодей утверждал, что лучшим украшением пиратского корабля является вздернутый на нок-рее труп шкипера последнего ограбленного парусника.

Подобное знамя, являвшееся своеобразным фирменным знаком, или, если угодно, брендом, более или менее известного пирата, призвано было сеять суеверный ужас в душах мирных мореплавателей и отбивать всякую охоту к сопротивлению. Но в большинстве своем пираты прекрасно понимали, что поднять на грот-мачте даже обычный черный флаг без рисунка означало лишь существенно приблизить свою шею к виселице. А пираты, и в грош не ставившие чужую жизнь, к своей обычно относились с гораздо большим почтением.

Вопреки распространенному заблуждению настоящие, а не киношные морские разбойники не носили в ушах серьги по той простой причине, что из-за них можно было запутаться в снастях. Не носили они и банданы. Впервые их на головы пиратам «надел» в своих рисунках американский художник Говард Пайл, живший в конце XIX века и, естественно, ни одного живого пирата не видевший.

Не существует и каких-либо исторических свидетельств в пользу того, что пираты с поврежденным глазом закрывали его черной повязкой.

Так же часто, как пиратов с черными повязками, в приключенческих фильмах принято показывать и попугаев на плече у какого-либо головореза. Но и тут кинематографисты вводят нас в заблуждение. На пиратских кораблях никакой, даже самый разговорчивый попугай долго бы не продержался. Его бы сразу же съели, как только возник недостаток продовольствия.

Еще одно заблуждение о пиратах вот уже несколько десятилетий тиражируется мастерами Голливуда: практически в каждом фильме о джентльменах удачи есть как минимум один поединок на шпагах. Но ведь шпаги появились только в конце первого десятилетия XVII века, а широко использоваться в боестолкновениях стали еще позже. К тому времени эпоха пиратства практически закончилась. В поединках же морские разбойники использовали абордажные сабли, имевшие короткое широкое изогнутое лезвие и один рубящий край. Для стесненных условий, существовавших на борту корабля, эти сабли подходили идеально, чего, кстати, нельзя сказать о шпагах.

Бытует мнение, что пираты обладали мощными судами и нападали на военные корабли. В действительности же подобных столкновений морские разбойники стремились избегать. Особых ценностей на военных судах, как правило, не бывало. В то же время на них всегда было много пушек и команда, состоявшая из профессиональных военных, часто превосходившая пиратов в военной выучке. Гораздо проще и выгоднее было напасть на одиноко плывущее купеческое судно или даже простую рыбацкую шхуну.

Не соответствуют нашим привычным представлениям о джентльменах удачи и строгие правила, регламентировавшие поведение пирата практически на всех кораблях. Так, например, особые меры наказания применялись к тем, кто принуждал своих товарищей пьянствовать против их воли.

Показателен в данном случае пример английского пирата Бартоломея Робертса. В 1719 году он запретил на своем корабле азартные игры в карты и кости и не разрешал приводить на корабль женщин. В двадцать ноль-ноль на корабле Робертса играли отбой и гасили свет. Если же кто-то все-таки хотел испить рому после сигнала, то делал он это на палубе на глазах капитана, который был убежденным трезвенником и пил только чай.

Считается, что пираты всегда были вне закона. Это не совсем так. Дело в том, что испанские колонизаторы, побаиваясь конкуренции в грабеже местных жителей, не признавали за другими европейскими державами – Великобританией, Францией и Нидерландами, «опоздавшими» с открытием Нового Света, права создавать свои поселения в Вест-Индии и вести здесь торговлю. Потому короли этих стран щедро выдавали джентльменам удачи специальные грамоты на право захватывать и грабить суда стран, с которыми они воевали. Получив такие «свидетельства», конечно за немалую плату, эти пираты разбойничали, можно сказать, на законном основании. Их называли каперами (от каперских свидетельств) или королевскими пиратами. Они разбойничали на морских дорогах под флагами своих стран. По каперским свидетельствам «законные пираты» половину награбленных ценностей должны были отдавать правительству.

Заканчивая разговор о пиратах, мы никак не можем не затронуть волнующую чуть ли не каждого из нас тему пиратских кладов. Увы, романтиков придется разочаровать. Пираты практически никогда не зарывали свою добычу. Особого доверия между ними никогда не было, а потому трудно поверить, что они могли хранить награбленное добро в общем котле, да еще на необитаемом острове. Ни один пират никогда не сходил на берег, не имея при себе своей доли добычи. Конечно, он мог ее и закопать где-нибудь, но обычно предпочитал потратить на простые радости жизни – ром и женщин.