Показания Пьера Дебрей

Показания Пьера Дебрей

Пьер Дебрей — первый французский критик Кравченко. Это молодой человек с необычайно высоким голосом, обидчивый и многоречивый. Он — сотрудник «Темуаньяж Жретьен» (редактор этого журнала, О. Шайе, через телеграфное агентство сделал заявление, что П. Дебрей выступал не от еженедельника, но исключительно от себя самого). В свое время, когда вышла книга Кравченко, Дебрей написал, что она слишком «романсирована» и что в ней есть противоречия.

— Слава Богу, она романсирована! — восклицает мэтр Изар. — Такой мы ее и любим, такой она нашла широкий доступ к массам.

— Если вы ищете статистики, то читайте «Юманитэ», — вторит ему Кравченко. (Смех в публике).

Дебрей: Я бы хотел узнать, сколько героев выведено под вымышленными и сколько под настоящими именами?

Кравченко: Я подсчитаю к завтрашнему дню.

Дебрей: Вы тут обманули женщину (читает в книге, но никто ничего не слышит). Вы рассказали о смерти Орджоникидзе, при которой не присутствовали.

Кравченко: Я имел информатора и я могу его назвать при закрытых дверях.

Председатель: Это не необходимо.

Дебрей внезапно меняет тон:

— Вот есть тоже один человек, который порвал с режимом. Это Михаил Коряков. Он в Соединенных Штатах очень нуждается. Он даже жалеет, что уехал. Вот это честный человек!

Кравченко: Во-первых, он не в Соединенных Штатах, а в Южной Америке. Во-вторых — он издал книгу, которая имела некоторый успех и сейчас он не нуждается. В третьих — он как раз о моей книге написал очень сочувственную статью. Я переведу ее и доставлю сюда завтра, чтобы суд мог с ней ознакомиться. (В зале продолжительный гул одобрения).

Внезапно встает Вюрмсер, редактор «Лэттр Франсэз» и обращается к свидетелю с предложением рассказать на прощание о том, как он действовал в резистансе. Публика протестует. Председатель призывает ее к порядку.

Дебрей пытается что-то рассказать, но его никто не слушает.

Внезапно вспыхивает инцидент.