7. Лёня

Лёня. Леонид Юльевич Красов – самый младший сын моей бабушки по отцу Марии Матвеевны. Он был любимцем всей семьи. Когда деда Красова экспроприировали, мой отец был исключен из комсомола, а Лёня каким-то образом остался в рядах КИМа (Коммунистический Интернационал Молодежи) в последующем – ВЛКСМ. В фамильном доме на ул. Артиллерийской за ним оставили двухкомнатную квартиру. Дед Юлий умер от кровоизлияния в мозг. Не смог пережить утрату накопленного честным трудом состояния. Остатки семьи перебрались в небольшую усадьбу в Кадыковку, под Балаклавой, где Леонид стал комсомольским функционером, а затем был избран на должность первого секретаря комсомола Балаклавского района. В первые дни войны он был призван в армию, о чем свидетельствует старая фотография, где дядя Леня в военной форме, в звании лейтенанта. Фотографию я видел у его дочери Светланы где-то в 80-х годах. Далее поразительно: когда немцы захватили Балаклаву, Леонид Юльевич становится городским головой. Мы узнаем об этом от бабушки Марии Матвеевны. Отец не успевает повидаться с любимым братом, как того арестовывают и расстреливают. Все произошедшее неясно, и дальнейшая информация состоит из случайных слухов и догадок. Наверное, оправдана догадка о том, что Леонид как комсомольский работник был призван на должность политрука. Плотная связь партийных образований с НКВД известна. Он попадает в плен и с легендой действительно обиженного советской властью и по заданию формирующегося Крымского подполья продвигается на должность городского головы. Его выдает предатель. Арест. Потом его как будто видели в севастопольской тюрьме. Кажется, была какая-то записка к бабушке. Помню, она пришла пешком из Балаклавы и принесла весть о том, что Леонид расстрелян. Боясь репрессий, она с дочерью Антониной и внучкой Ниной, очень быстро исчезла из Кадыковки. Обнаружились они в нашем доме только через год после окончания войны. Оказывается, они прожили эти годы в глухой деревеньке Росошка, под Ростовом. После Лёни осталась жена и дети: мальчик и девочка. С двоюродной сестрой Светой, живущей в Симферополе, я встречался, но она не знает об отце ничего. На ее запросы в разные инстанции – ответ краткий: числится без вести пропавшим.