17. Шериф

Эрик и Дилан не планировали ни захвата заложников, ни выдвижения каких-либо требований. SWAT более трех часов осматривала здание, и все это время убийцы были мертвы. Они застрелились в библиотеке в 12.08, через сорок девять минут после того, как открыли стрельбу. Ужас и смерти оказались вполне реальными, но угрозы захвата заложников не было никакой.

Бойцы SWAT нашли тела Эрика и Дилана в 15.15. Они заглянули в библиотеку и увидели на полу несколько неподвижных тел. Бойцы расчистили проход в библиотеку. Вместе с бойцами в библиотеку вошел врач Трой Ламан. Бойцы предупредили Троя, чтобы тот как можно меньше трогал стоящие в комнате предметы, они могут быть заминированы. В особенности опасными в этом случае являются рюкзаки.

В библиотеке царил хаос. Огромные лужи крови впитывались в ковер. Кровью были забрызганы стены и мебель. На столах лежали открытые книги, тетради и даже одна не до конца заполненная анкета для поступления в колледж. Труп мальчика сжимал в руке карандаш. Еще один мертвый подросток лежал на полу около включенного компьютера, который остался целым и невредимым.

Врач должен был осмотреть тела жертв, чтобы выяснить, есть ли среди них живые. Даже не прикасаясь к телам, можно было легко определить, что большинство подростков умерли около четырех часов назад. «Если я не мог посмотреть кому-нибудь в лицо, чтобы определить, умер человек или нет, я прикасался к телу», – рассказывает Ламан. В библиотеке лежало двенадцать трупов. Ламан прикоснулся к одной девушке и почувствовал тепло. Он перевернул ее так, чтобы увидеть лицо. Ее глаза были открыты, и из них текли слезы.

Лизу Кройтц отнесли вниз и срочно отправили в медицинский центр Денвера. Левое плечо было раздроблено выстрелом, кроме этого, имелись ранения в обе руки и ладонь. Она потеряла много крови, но выжила.

Большинство тел лежало под столами, где жертвы пытались спрятаться. Два тела были не похожи на остальные. Они лежали на открытом пространстве, рядом с оружием. Ими оказались самоубийцы. У бойцов SWAT к тому времени уже имелись описания Эрика и Дилана, и эти трупы были на них очень похожи.

Преступники найдены. В соседних кабинетах обнаружили четырех женщин. Учительница рисования Патти Нильсон, звонившая по номеру 911, спряталась в шкафу в комнате для отдыха персонала библиотеки. Согнувшись, она три часа просидела в шкафу, даже не подозревая, что опасность уже миновала. В той же комнате бойцы обнаружили еще трех учителей. Чтобы лишний раз не травмировать человека, боец, выводивший одну из преподавательниц, попросил ее следовать за ним, положить руку ему на плечо и смотреть прямо на его шлем.

Педагоги очень удивились тому, что операция закончилась. Оглушительно звенела сирена пожарной тревоги, никого из коллег, знавших, что все подошло к концу, рядом не было, поэтому учительницы и понятия не имели, что бойня завершилась.

Следователи начали воссоздавать последовательность и детали произошедших событий. Надо было установить, сколько длилась бойня и как долго Эрик с Диланом убивали. Несмотря на то что эти вопросы кажутся похожими и практически однозначными, это разные вопросы, имеющие разные ответы. На семнадцатой минуте трагедии произошло что-то странное.

Расследование трагедии в какой-то момент даже опередило продвижение по зданию бойцов SWAT. Полицейские прочесали парк, поговорили с детьми в библиотеке и школе «Леавуд», а также с жителями окрестностей. Провели интервью с сотнями учеников и преподавателями. В те минуты, когда детей оказывалось больше, чем полицейских, проводили тридцатисекундные или минутные беседы, состоящие из вопросов: Кто ты? Где ты находился? Что ты видел? Очень быстро выявили друзей преступников, а также тех, кто лично наблюдал сцены убийства, и именно с этими людьми организовывали более подробные интервью.

Начальник следственной группы Кейт Баттан лично провела часть углубленных допросов, а о результатах остальных ей сообщали. Баттан всеми силами старалась избежать ошибок и очень скрупулезно относилась ко всем деталям. Любые промахи на начальном этапе следствия могут стоить очень дорого и сильно повлиять на развитие дела в будущем. «После слушанья дела О. Джея Симпсона и убийства Джонбенет Рэмси мы много чему научились, – говорила она потом. – Нам было не нужно повторения ошибок».

Следователи провели простой поиск по базе данных местной полиции и нашли кое-что интересное. Имена убийц там уже присутствовали. Когда Эрик и Дилан учились в предвыпускном классе, их арестовывали за взлом микроавтобуса и кражу компьютерного оборудования. В качестве наказания они в течение двенадцати месяцев участвовали в специальной программе по предотвращению малолетней преступности. Они занимались общественными работами и ходили к психологу. Парни закончили эту программу на «отлично» за три месяца до трагедии в «Колумбайн».

Кроме этого, нашли жалобу Рэнди и Джуди Браун, составленную тринадцатью месяцами ранее. Рэнди и Джуди были родителями приятеля Эрика – Брукса. К ней прилагалось десять страниц распечаток текста с сайта Эрика, где он грозился убить Брукса. Оказывается, Эрик был хорошо знаком местной полиции.

Баттан составила шестистраничный ордер на обыск дома Эрика и точно такой же ордер на обыск в доме Дилана. Она по телефону продиктовала нужный текст. Ордеры распечатали в столице округа Голден, отправили судье, подписали и отвезли показать родителям убийц.

Все описываемые события произошли еще до того, как бойцы SWAT добрались до библиотеки и убедились в том, что преступники покончили с собой. В этом ордере упоминаются имена семи свидетелей, которые опознали Харриса и Клиболда в качестве нападавших.

О том, что нашли тела злоумышленников, агент Фузильер услышал на полицейской волне в 15.20. Незадолго до этого он получил сообщение о том, что с его сыном Брайаном все в порядке. После массового убийства следует расследование. «Я могу чем-нибудь помочь? – спросил Фузильер у руководства окружной полиции. – Вам нужны федеральные агенты?» «Конечно», – ответили ему. В округе Джеффко следаков было мало, и этой силы было явно недостаточно. Через час к ним присоединились восемнадцать опытных полицейских. Потом к расследованию подключилось двенадцать федеральных агентов и несколько человек обслуживающего персонала.

В 16.00 шериф Стоун и спикер от властей округа Стив Дейвис выступили в Клемент-Парке для прессы по поводу общего количества жертв. Журналисты до этого ни разу не слышали имена этих людей, но быстро смогли их оценить. Шериф Стоун говорил глубоким, грубоватым голосом. У него был имидж ковбоя с менталитетом дворового пацана, все прямо и честно. Стив Дейвис оказался его полной противоположностью и поразил всех своими волосами, красиво уложенными феном. Во вступительном слове он напомнил, что не стоит тратить время на слухи. Дейвис просил всех внимательно подойти к вопросам количества жертв и статуса подозреваемых.

Потом Дейвис предложил журналистам задавать вопросы. На первый вопрос его попросили ответить лично, но тут вмешался шериф Стоун и отбросил в сторону всю политику. Большую часть пресс-конференции микрофон находился в руках Стоуна. На все вопросы, включая и те, по которым, как выяснилось потом, имел минимум или вообще не имел никакой информации, он отвечал без колебаний. Он решил драматизировать. «Я слышал цифры до двадцати пяти человек», то есть шериф почти в два раза увеличил количество жертв. Он объявил о не подвергающейся сомнению смерти убийц, но почему-то за язык его дернуло рассказать о теории существования третьего стрелка.

– Двое из них мертвы и находятся в библиотеке.

– А где третий? – спросили его.

– Мы не уверены в том, что есть третий, а может, их и еще больше. SWAT прочесывает здание.

Неправильное число жертв Стоун повторил несколько раз. На следующее утро в газетах был заголовок: «Двадцать пять жертв в Колорадо».

Стоун также заявил, что трое задержанных в парке ребят «являются сообщниками этих джентльменов или их близкими друзьями». Здесь Стоун глубоко заблуждался: парни вообще не знали ни Эрика, ни Дилана, и вскоре их отпустили.

Стоун сделал ряд совершенно лишних обвинений.

– Что это за родители, которые позволяют детям иметь автоматическое оружие?

Журналисты с удивлением восприняли заявление о том, что у убийц было автоматическое оружие. Последовали уточняющие вопросы.

– Ничего не знаю, – признался Стоун. – Я предполагаю, что при таком количестве жертв у них было автоматическое оружие.

Стоуна спросили о мотивах убийц.

– Просто сумасшедшие, – ответил он и на этот раз оказавшись не прав.

К тому времени десятки учеников покинули здание школы. Пострадавших провели через Клемент-Парк к школьным автобусам, на которых их провезли через полицейские кордоны в «Леавуд».

Дети понуро шли в сторону, где собрались репортеры. Многие ученики тихо плакали, обнимали за плечо или держали за руку особенно расстроенного приятеля. Большинство детей глядело себе под ноги. Стоящая на их пути толпа журналистов тихо расступилась. По внешнему виду детей было понятно, что это не лучшее время для интервью.

Но ученики хотели высказаться. Преподаватели просили детей побыстрее занимать места и помалкивать, но те открывали окна и рассказывали журналистам то, что им пришлось пережить. Некоторые вышли из автобусов, чтобы поговорить с прессой.

Учителя пытались уговорить учеников занять места, но не тут-то было. Один выпускник рассказал о том, что ему пришлось пережить в кабинете музыки. В его речи слышались нотки бравады, и он говорил о том, как по-рыцарски вели себя мальчики по отношению к девочкам. Однако, когда репортер спросил о его самочувствии, парень дрогнувшим голосом ответил: «На тротуаре лежало два трупа, и я начал плакать. Я уже много лет не плакал».

Внимание СМИ было сосредоточено на встречах детей и родителей. По ТВ крутили сцены воссоединения после окончания трагедии. Мало кто обращал внимание на то, как чувствуют себя учителя. В «Колумбайн» работало более ста преподавателей, а также несколько десятков человек обслуживающего персонала. Приблизительно сто пятьдесят семей волновались за судьбу мужей, жен и родителей. Для родственников учителей не было организовано специального пункта встречи. Большинство близких учителей и обслуживающего персонала сидели дома и ждали звонка. У телефона ожидала известий и Линда Лу Сандерс.

В день трагедии она отмечала семидесятилетие матери. Утро она провела с ней и родственниками, а потом все отправились в горы. По пути ее сестре Мелоди на мобильный телефон позвонил муж.

– Где преподает Дейв? – спросил он.

– В «Колумбайн».

– Тогда вам надо срочно возвращаться.

Все родственники собрались в доме Линды. По сообщениям СМИ, пострадал только один учитель точных наук, следовательно, не Дейв, а кто-то другой. Тем не менее Дейв не выходил на связь.

Сообщения СМИ оказались почти правильными. Действительно, жертвой стал один преподаватель – Дейв в тот момент истекал кровью. В то утро казалось, что стрельба раздается по всему зданию, но это было не так. Стреляли главным образом в библиотеке и на ступеньках одного из западных входов. Учителя не обедали на улице и не сидели в библиотеке, готовясь к контрольным работам и тестам. Если бы заложенные Эриком и Диланом бомбы взорвались, то пострадала бы учительская. Но они не сработали. Повезло всем педагогам, кроме одного.

Дейв несколько часов пролежал в кабинете точных наук № 3. Эвакуировали всех детей и учителей, но никто не знал, как сложилась его судьба. Только через несколько дней члены семьи Дейва поняли, что произошло. Много лет ушло на то, чтобы выяснить, почему он три часа пролежал в кабинете № 3 и кто виноват в случившемся.

Но тогда родственники Дейва знали лишь то, что он не вышел на связь. Наверное, он находится где-то в здании, думали они. Это, конечно, не очень хорошо. Линда надеялась, что Дейва не взяли в заложники. Она предполагала, что он прячется. Скорее всего, с ним все в порядке – Дейв не был человеком, который любил рисковать.

Члены семьи Дейва следили за новостями и отвечали на звонки. Телефон не умолкал, но это оказывался кто угодно, но не Дейв. Линда неоднократно звонила ему на рабочий номер, но никто не отвечал. Линде тогда было под пятьдесят. Она поддерживала себя в хорошей физической форме, но ее душевное спокойствие не отличалось стабильностью. У нее была теплая улыбка, но грубое слово или жест легко могли вывести ее из спокойного состояния. Дейв очень любил и оберегал жену. Когда Дейва не было рядом, ей помогали дочери и сестры. Члены семьи старались отвечать на телефонные звонки сами и на всякий случай не давать Линде возможность брать трубку. Однако в середине дня Линда захотела ответить сама. «Звонила женщина, – вспоминает Линда. – Она сказала, что звонит из газеты Denver Post. Потом сообщила, что мой муж ранен или убит, и попросила прокомментировать это сообщение. Я закричала и бросила трубку. Я не помню, что было потом».

Робин Андерсон была сильно перепугана. Дилан, пригласивший ее на выпускной бал, оказался массовым убийцей. И, судя по всему, она помогла ему достать оружие.

Насколько ей известно, о том, что она помогла приобрести оружие, знало всего три человека. Двое из трех были мертвы. Но, может быть, Эрик и Дилан рассказали кому-нибудь, кто им помог? Что если сделать баллистическую экспертизу и определить, где было куплено оружие? Во время его приобретения она нигде не расписывалась. Узнают ли об этом полицейские? Что делать – молчать или признаться?

Полицейские не знали о том, что Робин помогла парням купить оружие. Ее опросили в Клемент-Парке, и во время интервью она вела себя совершенно спокойно. Она рассказала обо всем, что видела, и сообщила, где находилась во время трагедии. Она сказала правду, но не всю. Тогда она не была уверена в том, кто именно затеял стрельбу в школе, поэтому не заявила о том, что знакома с Эриком и Диланом. И, понятное дело, она промолчала про оружие. Может быть, ей стоило все это рассказать? Ее мучили укоры совести.

В тот день Робин поговорила по телефону с Заком Хеклером. Она ничего не сообщила о своей роли в плане Эрика и Дилана. Зак ничего не знал про оружие, но был в курсе, что парни изготовляли трубчатые бомбы. Они делали бомбы? Ничего себе, удивилась Робин. Хотя на самом деле ее не очень сильно шокировала эта информация. Зак рассказал Робин кое-что о Дилане. Он заверил, что именно Эрик и Дилан могли оказаться людьми, которые бегали по школе и, смеясь, убивали людей.

Зак только не сказал Робин о том, что именно он помог парням изготовить заряды. Ничего себе! Неужели Зак оказался замешан в этом деле еще серьезней, чем она?

Зак тоже был очень напуган. Тогда все друзья Эрика и Дилана были на грани. Зак не собирался идти в полицию и рассказывать обо всем, что ему известно. Во время допроса он вообще не упомянул, что парни изготовляли бомбы.

Крис Моррис вел себя по-другому. Он позвонил в полицию, как только заподозрил, что его приятели могут иметь отношение к массовому убийству. Перед включенными ТВ-камерами на него надели наручники и увели. Крис рассказал полиции многое. Он упомянул то, что Эрик был увлечен нацизмом, не забыл о шуточках, которые тот отпускал по поводу спортсменов, а также и то, что Эрик хотел отключить в школе электроэнергию и заложить бомбы, начиненные гвоздями и болтами в качестве шрапнели.

Если болтовня Криса была правдой, то получалось, что парни вели себя как неопытные молодые убийцы, рассказывавшие о своих планах друзьям. Если Эрик и Дилан многим поделились с Крисом, то вполне вероятно, что они поведали обо всем и другим приятелям.

Полиция связалась с отцом Криса, который после этого незамедлительно позвонил адвокату. В 19.43 начался допрос Криса, его отца и пришедшего на встречу юриста семьи. Крис и отец подписали документы о том, что вся раскрытая ими информация может быть использована против них. На допросе Крис предоставил много подробностей об убийцах. Он рассказал о том, что парни часто говорили о бомбах, и однажды Дилан принес на работу трубчатую бомбу, после чего Крис приказал унести ее из помещения. Крис знал, что у парней есть оружие. Многие сотрудники пиццерии Blackjack вот уже несколько месяцев были в курсе, что парни хотят купить оружие. Эрик и Дилан не говорили Крису, что у них уже есть оружие, но эту информацию он получил от нескольких других людей.

Крис подозревал, что приобрести оружие парням помог некий Фил Дюран, который ранее работал в Blackjack, но потом переехал в Чикаго. Дюран рассказывал Крису о том, что ездил с Эриком и Диланом на стрельбище, где они стреляли, кажется, из АК-47. Сам Дюран никогда не говорил Крису о том, что купил парням оружие, но Крис предполагал, что это могло быть именно так.

Оказывается, Крис имел массу компрометирующей информации об Эрике и Дилане, но, по его собственным словам, не относился серьезно к тому, что они говорят. Крис согласился на обыск его одежды и комнаты. После этого с полицейскими договорились о встрече в доме Криса. Копы приехали туда, и мать Криса передала им компьютер сына и показала, где находится его спальня. Потом брат Криса привез полиции одежду. Он сказал, что Крис боится возвращаться домой, потому что там его ждут представители СМИ.

Полицейские не нашли ничего компрометирующего в вещах Криса, забрали массу разного материала и уехали в 23.15.

Робин хотелось с кем-нибудь поговорить и посоветоваться. Ее лучшая подруга Келли пришла к ней домой во вторник, в 19.30. Они пошли в спальню Робин. Келли прекрасно знала Эрика и Дилана, особенно последнего. Она была в той же группе ребят, с которыми Дилан ездил в лимузине в ночь выпускного. Робин сказала подруге, что та кое-чего не знает. Она помнит, что Робин в прошлом ноябре оказала парням одну услугу? Келли помнила. Робин неоднократно говорила о том, что помогла парням, но хотела бы держать это в секрете. Раньше Робин не рассказывала Келли, в чем именно заключалась помощь, но теперь хотела облегчить душу. И Робин призналась подруге: когда в Денвере проходила большая выставка-продажа оружия, Эрик с Диланом позвонили ей, в воскресенье, если не изменяет память. Они были на ярмарке в субботу и нашли там оружие, которое им очень понравилось. Но им его не продали, потому что тогда парням еще не исполнилось восемнадцать лет. Нужен был совершеннолетний человек, который купил бы им это оружие. Ей нравился Дилан, и она согласилась помочь.

Парни дали ей деньги на приобретение оружия. Она нигде не поставила своей подписи, но тем не менее именно она купила три единицы стволов. Одно из ружей было похоже на помповое. Эрик получил полуавтоматическое ружье, наподобие большого для пейнтбола. Робин мучают угрызения совести. Но откуда она могла знать, как они собираются использовать это оружие?

Но и на этот раз Робин не рассказала подруге все, что знала. Она сообщила свой главный секрет, но упустила одну небольшую деталь. Она утверждала, что узнала имена убийц, только когда их озвучили по ТВ вечером в понедельник. Келли не поверила тому, что Робин, учившаяся на одни пятерки, не догадалась о личностях преступников, когда СМИ сообщили о том, что на убийцах надеты пальто или плащи.

Семья Клиболдов провела весь вечер на веранде своего дома. Они ждали. Полиция не пускала их внутрь. В 18.10 прибыл один из помощников шерифа с заявлением о том, что их жилище теперь расценивается как место преступления. Родители убийцы пока не могли в нем оставаться и должны были уехать. Том и Сью Клиболд признавались друзьям, что чувствуют, словно над их домом прошел ураган. Как известно, в Скалистых горах не бывает ураганов. Но так уж получилось.

– Надо было поскорее уезжать, – так говорила о том времени Сью. – Мы не знали, что произошло. И мы не могли горевать по поводу смерти нашего ребенка.

Под наблюдением полиции Том вошел в дом и собрал одежду на ближайшие несколько дней. Сью вынесла домашних животных: пару кошек, двух птиц, а также их корм, клетки и лотки. В 21.00 супружеская пара уехала в автомобиле.

В тот вечер они еще раз говорили с адвокатом, который высказал им одну мудрую мысль: «Дилан умер, и ему уже все равно, что его ненавидят. А вы живы, и теперь ненавидеть будут вас».