9. Великая депрессия

Тесное сотрудничество США и Германии принесло последней определенные довольно весомые результаты. «В 1929 г. Германия на 13 % превысила довоенный объем промышленной продукции и заняла в капиталистическом мире второе место после США по производству и вывозу машин, первое место – по производству синтетического горючего и синтетического каучука. Доля Германии в мировом экспорте возросла с 5,7 % в 1924 г. до 10,9 % в 1929 г. (доля США в 1929 г. составляла 17,5 %, Англии – 12,1 %)»[219].

С другой стороны, в самих Штатах началось резкое снижение производственных показателей предприятий. А уровень инвестирования в акции этих предприятий, напротив, был очень высок. Люди брали кредиты в банках, чтобы вложить в акции деньги «из воздуха», порождая, таким образом, экономический «мыльный пузырь», который в итоге и лопнул 3 октября 1929 года, когда началась очередная биржевая паника. Рынок акций в тот момент рос опережающими темпами, и за год средняя стоимость ценных бумаг подскочила на 40 % годовых, а торговый оборот увеличился с двух до пяти миллионов акций в день.

«Черный октябрь» 1929 года, когда случился биржевой крах, принято считать началом Великой депрессии. Однако только лишь обвала биржи было, разумеется, недостаточно для запуска столь масштабного экономического коллапса. Так, можно заметить, что еще за несколько месяцев до спада на бирже американская экономика уверенно падала в рецессию: шло масштабное снижение промышленного производства, одновременно с ним снижались оптовые цены и доходы населения. Впрочем, споры об истинных причинах Великой депрессии не стихают как среди экономистов, так и среди историков по сей день.

«По версии ряда экспертов, Великую депрессию спровоцировал кризис перепроизводства товаров. В те годы их невозможно было купить из-за ограничения объемов денежной массы – доллары привязывались к золотому запасу. Другие экономисты убеждены, что не последнюю роль сыграло окончание Первой мировой войны. Дело в том, что американская экономика сильно зависела от оборонных заказов, а после того, как наступил мир, их число сократилось, что и привело к рецессии в военно-промышленном комплексе США. Среди остальных причин, вызвавших кризис, экономисты называют неэффективную денежную политику Федеральной резервной системы США и повышение пошлин на импортные товары. Закон Смута – Хоули, призванный защитить внутреннее производство, привел к снижению покупательской способности. А поскольку 40-процентная пошлина на импорт усложнила реализацию продукции европейских поставщиков в США, кризис перекинулся на страны Старого Света».

Естественно, глобальный кризис ударил по всем слоям американского населения, но в первую очередь – по простым рабочим. Отработанный механизм сопротивления произволу глав корпораций в виде профсоюзов уже давно существовал, однако теперь бизнес пресекал создание профсоюзных ячеек на своих предприятиях максимально жестко. В истории подавления рабочего движения снова отличилась корпорация Форда, а точнее – глава ее «служебного департамента» Гарри Герберт Беннет. Управление, которое он возглавлял, по сути являлось корпоративной «полицией», и в подавлении рабочих он не стеснялся практически никаких мер. «Впервые Беннет довел дело до стрельбы и кровопролития в 1932 году. Это произошло во время жестокого экономического кризиса, когда миллионы американцев тщетно искали работу. В Детройте, как и в других городах Америки, было много безработных, и среди них сотни людей, выброшенных за ворота Фордом. Отчаявшиеся рабочие организовали “голодный марш” на Дирборн. Там их встретила полиция и люди Беннета, который сам участвовал в этой операции. Никто нимало не сомневался, что стрельбу открыли именно люди Беннета. На площади перед заводом осталось четверо убитых и двадцать раненых… Когда в 1937 году Профсоюз рабочих автомобильной промышленности попытался организовать рабочих Форда, это вызвало очередное столкновение с “полицией” Беннета. На основании официальных документов Фердинанд Ландберг раскрывает ход событий, приводя при этом мнение тогдашнего губернатора штата Мичиган Фрэнка Мэрфи: “Генри Форд нанимает самых отпетых гангстеров нашего города…”»[220]

В 1929 году, практически одновременно с началом Великой депрессии, президентом США стал республиканец Герберт Гувер. В общем-то, американцам повезло с этим президентом, который уже имел опыт преодоления кризисных ситуаций – правда, по большей части в России. Герберт Кларк Гувер помогал Советской Республике справиться с массовым голодом 1921–1922 годов, когда занимал пост главы «Американской администрации помощи». В обмен на финансовую помощь Гувер потребовал от советского правительства полной автономности и независимости американских структур в своей работе на территории России и освобождения всех американских граждан, находящихся на тот момент в советских тюрьмах.

Переговоры шли медленно, но в итоге Ленин уступил. «Американская администрация помощи» в итоге пожертвовала России порядка 61,6 миллиона долларов, или 123 миллиона рублей. Впрочем, существенного политического влияния в Советской Республике американцы этим не добились. Позже лично Максим Горький выразил благодарность Гуверу в письме, где в том числе заявил: «Ваша помощь будет вписана в историю как уникальное, гигантское свершение, достойное величайшей славы, и надолго останется в памяти миллионов русских… которых вы спасли от смерти». Впрочем, поскольку «Американская администрация помощи» состояла фактически из 15 религиозных, национальных и общественных организаций разной степени аффилированности с государственными структурами США, можно усмотреть здесь тот же вид «гуманитарной помощи» от американцев, который имел место много лет спустя, в девяностые годы прошлого века в России.

И смело можно предположить, что эта «безвозмездная помощь» была еще и завуалированной торговлей. За поставленные в Советскую Россию в рамках миссии «Американской администрации помощи» продовольствие и семена советским правительством было уплачено золотом, эквивалентным по стоимости 10 миллионам долларов США. Кроме того, статус дипломатической неприкосновенности, которым пользовались сотрудники АРА, нередко служил прикрытием для контрабанды ценностей.

Об этих жульнических операциях говорило письмо заместителя Народного комиссара иностранных дел РСФСР М. М. Литвинова, адресованное неофициальному представителю Наркоминдела РСФСР в США Б. Е. Сквирскому и касавшееся «обнаружения в дипвализе АРА контрабанды».

«Дипвализа была вскрыта в присутствии и с согласия заместителя полковника Гаскеля, который сам убедился в наличии в вализе запрещенных к вывозу ценностей и благородных металлов на сумму в несколько миллионов золотых рублей. Вместо того чтобы осудить поступок виновного сотрудника АРА, американская пресса обрушилась на Россию…»[221] Как указывается в значительной части документов НКВД того времени, под прикрытием гуманитарной помощи действовала и американская разведка. В качестве представителей АРА на территории Советской России беспрепятственно побывали военные советники, ранее находившиеся при руководителях белой армии, в частности в формированиях Колчака, Деникина и Юденича.

«…директором был полковник Уильям Хаскел, который в свое время был верховным комиссаром на Кавказе, а вернувшись в Штаты, стал одним из руководителей контрразведки при штабе американской армии. Секретарем Хаскеля являлся бывший американский консул в Петрограде, профессиональный разведчик Джон Льерс.

Помощники Хаскела Шафрон и Грегг были советниками в белопольской армии. Помощником Льерса был еще один разведчик – Филипп. Разведчиками также были представитель Американской администрации помощи на юго-востоке РСФСР Дрисколь, уполномоченный в Казани – Бойд, на Украине – полковник Гров, в Белоруссии – армейский разведчик Гарди и многие другие. Кюмлер, Кернау и Финк служили в американской тайной полиции. Торнер – для разнообразия – работал в английской разведке»[222].

В штаб-квартире АРА в Москве, размещенной в старинном купеческом особняке, насчитывалось целых десять отделов. Девять из них имели непосредственное отношение к благотворительности, а вот в «отделе номер два», или специальном отделе, все его сотрудники были офицерами генштаба или разведки. Второй отдел обобщал и систематизировал всю добытую остальными девятью информацию, которая затем зашифровывалась и в таком виде пересылалась в Штаты.

Впрочем, какой бы характер ни носила деятельность АРА, на посту президента Гувер занялся ровно тем же, чем она занималась официально: обеспечением деньгами, работой, а то и просто едой населения. Так, было выделено 150 миллионов долларов на организацию общественных работ на инфраструктуре, что давало безработным дело и какой-то небольшой доход от него. Например, так была построена знаменитая дамба Гувера – плотина высотой 221 метр, перегородившая реку Колорадо на границе штатов Аризона и Невада. Но в мае 1931 года кризис распространился на европейские банки, и США накрыло его обратной волной. Итогом стала многомиллионная безработица, а в сельскохозяйственных районах – голод. Городские окраины занимали «гувервиллы», поселения бездомных, построенные из подручных материалов.

Несмотря на все усилия Гувера в социальной политике, масштабы кризиса были столь велики, что мер по его предотвращению явно не хватало. Отсюда проистекает повсеместная критика Гувера, как «неэффективного президента», который приложил недостаточно усилий, в отличие от следующего главы США, демократа Франклина Делано Рузвельта.

А вот что почти не афишируется в американской политической историографии, так это начало «сегрегационного эксперимента» в предпоследний год правления Гувера. Речь идет о том, что в 1932 году Службой общественного здоровья США было санкционировано масштабное исследование сифилиса. В ходе «эксперимента Таскиги», названного так по имени городка в штате Алабама, где он проводился, 399 мужчин-афроамериканцев тайно заразили этой болезнью. В медицинском эксперименте по поиску лечения «плохой крови» они согласились участвовать добровольно, но подробностей им не раскрывали.

Эти люди были рады в годы Великой депрессии получить небольшую материальную помощь, еду и, как они предполагали, медицинскую помощь, на самом деле представлявшую собой наблюдение за подопытными. Существование действенного лечения, как и суть болезни от них скрывали. Из первоначальных участников эксперимента выжило лишь 74 человека. В дальнейшем, под видом лечения, местные врачи наблюдали за ними, подробно фиксируя все стадии, способы передачи, особенности протекания врожденного сифилиса, который закономерно появился у некоторых детей. Исследование продолжалось до 1972 года, когда было прекращено под давлением общественности из-за утечки информации о нем в прессу. В общем, эксперименты над «расово неполноценными» людьми в США начались еще тогда, когда в гитлеровской Германии это не было в тренде. И немцам в итоге было у кого учиться и с кого брать пример.

Возвращаясь же к политике преодоления кризиса, стоит отметить, что Гуверу во многом просто не повезло: он был главой США в самые тяжелые дни Великой депрессии, когда мало что можно было исправить[223]. Франклин Делано Рузвельт, следующий глава государства, занял президентский пост уже после прохождения Штатами пика кризиса, а потому его «Новый курс» дал значительно более существенные и скорые результаты. Впрочем, и сама фигура Рузвельта была фигурой уже не сугубо американского, но мирового масштаба.

Его избрали в 1933 году, и он стал единственным президентом США, избивавшимся более чем на два срока. Сразу же после избрания он представил конгрессу программу, которая и стала впоследствии известна как «Новый курс». Впоследствии, через постоянное давление на конгресс, «Новый курс» был реализован в виде 70 социально-экономических законодательных актов, которые сводились к усилению роли государства в регулировании экономики.

Творцы «Нового курса» отвергли версию республиканцев о появлении кризиса. Те объясняли социально-экономические потрясения, свалившиеся на американцев, «международными» причинами, слабостью и коллапсом европейских банков, хотя это была лишь вторая, обратная волна кризиса. Рузвельт, в отличие от них, видел первоистоки Великой депрессии именно в слишком свободном и неподконтрольном положении американского частного бизнеса, финансовых и промышленных корпораций.

Вторым важным блоком «Нового курса» после патернализма по отношению к частному бизнесу было расширение полномочий исполнительной власти. Рузвельт по мере приближения дня принятия государственной ответственности на свои плечи все более смело отходил к неизбежному расширению функций федерального правительства, не только в отношении регулирования деятельности корпораций, но и в отношении конгресса и штатов. В-третьих, Рузвельт приблизил к себе тех предпринимателей и политиков, которые стремились к социальному реформаторству, понимая его выгоду в долгосрочной перспективе, прислушивался к наиболее адекватным требованиям протестующих, ориентировался на народные волнения как на индикатор состояния охваченного депрессией общества[224].

Однако все эти меры не были бы реализованы настолько быстро и полно, если бы не агитационное новшество этого президента. Речь идет о «Беседах у камина», цикле радиопередач, где Франклин Рузвельт напрямую обращался к гражданам Соединенных Штатов, разъясняя свои действия, указы и инициируемые им законы. До Рузвельта такой практики прямых обращений в политической истории США не было. В период с 1933 по 1944 год состоялось 30 таких радиоэфиров. Они к тому же дополнительно убеждали граждан, что с их президентом все в порядке, хотя с 1921 года Рузвельт, больной полиомиелитом, был прикован к инвалидному креслу.

Что касается подробностей урегулирования экономической ситуации, здесь можно разделить рузвельтовскую программу на несколько комплексов мер. Первый представлял собой введение методов госрегулирования экономической деятельности, сходных с теми, что ранее были приняты для военного времени. Банки были разделены на инвестиционные и коммерческие. Последним запрещалось выдавать займы для операций на бирже. Был запрещен свободный оборот золота, которое предстояло заменить банкнотами. Были созданы агентства для контроля цен на промышленную и сельхозпродукцию – Национальная администрация восстановления промышленности и Администрация по регулированию сельского хозяйства.

Вторым этапом стало утверждение прав рабочих и усиление демонополизации, чтобы исключить манипуляции и «рукотворные» кризисы. Он начался в 1935 году. Еще через два года правительство Франклина Рузвельта приступило к мерам по стимулированию потребительского спроса, несмотря на бюджетный дефицит. Считается, что реализация плана завершилась в 1940 году. Ну а далее повторилась история Первой мировой войны: Вторая мировая резко подстегнула экономику и промышленность США. При этом сами Штаты, как и в 1914–1918 годах, не торопились приступать к непосредственным военным действиям в Старом Свете.

В завершение стоит добавить, что Великая депрессия ударила в основном по простым американцам, а вот крупный частный капитал США продолжал планомерную экономическую экспансию и в самые трудные для населения Штатов годы. Более того, можно говорить даже об определенном усилении этой экспансии, поскольку кризис Великой депрессии существенно ослабил государственный контроль за корпорациями.

В газете «Нью-Йорк таймс» за 8 февраля 1923 года можно найти такое заявление заместителя председателя баварского земельного парламента Ауэра: «Баварский парламент уже давно располагает сведениями, что гитлеровское движение частично финансируется главой американских антисемитов Генри Фордом… Гитлер открыто похваляется этой поддержкой и превозносит Форда не как великого индивидуалиста, а как великого антисемита».

Вскоре и сам Гитлер заявил: «Мы считаем Генриха Форда предводителем зарождающегося в Америке национал-социалистского движения. Особенно восхищает нас его антисемитская политика». Это сотрудничество было поистине всесторонним: гитлеровские агенты на территории США действовали под видом сотрудников «Форд мотор компани». Так, в платежных ведомостях завода в Детройте значатся имена Фрица Кюна, основавшего организацию «Германо-американский союз» («Бунд»), и Гейнца Шпанкнебеля, возглавлявшего общество «Друзья новой Германии».

Кроме того, и многие директора зарубежных предприятий Форда охотно сотрудничали с Гитлером. Не только в Германии, Австрии и Венгрии, но и в Париже, и в Лондоне. «Адольф Гитлер надлежащим образом оценил заслуги Форда, наградив его в августе 1938 года, то есть за год до начала Второй мировой войны, Большим крестом германского орла»[225].

Нужно ясно понимать, что на момент начала Второй мировой расистские настроения в США были очень сильны. Более того, параллельно всем прогрессивным реформам шла и кампания по евгенике, «положительному» и «отрицательному» отбору населения для продолжения или непродолжения рода. Сегрегационные законы, дискриминирующие чернокожих, также были в ходу и считались «вполне приемлемыми». При этом и в годы Второй мировой массовые репрессии в США шли не столько по политическому, сколько по расовому принципу. Например, граждане Штатов японского происхождения в количестве сотен тысяч человек были согнаны в концентрационные лагеря просто потому, что они японцы и уже этим подозрительны.

Неизвестно, на чьей стороне в итоге оказались бы США с такими настроениями в обществе и политических элитах, если бы не японская атака на Перл-Харбор 7 декабря 1941 года, после которой США и вступили в войну на стороне союзников, в первую очередь инициировав кампанию возмездия против Японии. На Западный фронт, стоит напомнить, войска США пришли только в июне 1944-го.

Как многим известно, США вышли из Второй мировой в восемь раз богаче, чем туда вошли, при этом начав уже полномасштабную финансовую экспансию, выведя доллар в качестве мирового финансового стандарта сначала в рамках Бреттон-Вудской, а потом и Ямайской системы. Но это уже совсем другая история.