4.1.2. Системные проблемы

Нельзя не сказать о тех системных проблемах, значительно осложнявших работу ЗАО «Атомстройэкспорт», и о которых в значительной мере были осведомлены китайцы.

Китайскую сторону на переговорах по подписанию контракта возглавлял Чень Чжаобо, первый заместитель Китайской национальной ядерной корпорации (CNNC). После подписания контракта он, как и планировалось, стал Председателем совета директоров китайской корпорации, отвечавшей за строительство станции.

В декабре 1997 г. в Китае шли интенсивные переговоры по подготовке контракта к подписанию. Ожидался прилет в Пекин министра по атомной энергии В.Н. Михайлова, и Чень Чжаобо поехал в аэропорт встречать гостя. Встретив у трапа самолета с букетом цветов последнего пассажира и не увидев министра, он позвонил в российское посольство, чтобы узнать, что случилось. Ему ответили, что министр неожиданно перенес прибытие на следующий день, а китайской стороне, извините, посольство забыло об этом сообщить.

Из аэропорта Чень Чжаобо приехал на переговоры и устроил нам скандал. Он сказал, что его близкие друзья уговаривали его: «Чень, что ты делаешь? Ты заслуженный человек, лауреат Государственной премии Китая в области атомной энергетики можешь погубить свою карьеру и доброе имя, сотрудничая с Россией. В России сегодня «бардак», дисциплина отсутствует на самом высоком уровне. Инцидент с министром еще раз подтверждает это. Кроме того, Россия находится в сложном экономическом положении и вряд ли сможет своевременно финансировать производство оборудования для АЭС, и стройка может быть бесконечной».

К сожалению, все что он говорил, было «горькой правдой», но мы его заверили, что со своей стороны сделаем все возможное, чтобы качественно и своевременно выполнить свои обязательства.

Роль Чень Чжаобо в дальнейшем сотрудничестве была огромной. В ходе строительства постоянно возникало множество сложных, зачастую, казалось, тупиковых проблем. Он оказался мудрым партнером, с которым можно было открыто обсуждать любые вопросы и находить компромиссные решения. Большую роль сыграло то, что в 1950-е гг. он получил образование в Политехническом институте в Ленинграде, хорошо знал русский язык и относился к России с большой симпатией. Я лично очень благодарен ему за плодотворное сотрудничество.

Рис. 3. Переговоры. Слева направо – Козлов, Решетников и Чень Чжаобо

У молодого поколения китайцев отношение к России нейтральное. К примеру, когда мы обсуждали, на каком языке будет техническая документация (а это десятки тонн бумаги) и предлагали русский, напоминая, что многие китайские технические специалисты учились в Советском Союзе и знают русский язык, китайский коллега настаивал на английском. Он подкреплял свою позицию тем, что станция строится 10 лет и эксплуатируется 60. По его словам, за это время все китайские специалисты, знающие русский язык, умрут, а новое поколение учит преимущественно английский. Пришлось согласиться.

Итак, вернемся к системным проблемам. Кроме уже упомянутых – кризиса банковской системы, разрушенной государственной системы управления и отсутствия дисциплины не только на уровне предприятий, но и на уровне министерств и ведомств – нужно отметить и другие крупные проблемы.

Во-первых, отсутствие в новом российском таможенном законодательстве, ориентированном, в основном, на поставки сырьевых товаров, разделов, регулирующих поставку комплектного оборудования для объектов, строящихся за рубежом. Это максимально затрудняло выполнение таможенных процедур при отгрузке оборудования за рубеж и задерживало его поставку на строительную площадку.

Во-вторых, отсутствие в российском налоговом кодексе схемы налогооблажения компаний, строящих объекты в течение нескольких лет, когда финансовый результат (прибыль или убыток) можно определить только по окончании строительства. Такое положение было внесено Минфином только в 2003 г. До этого времени (в течение пяти лет) налоговые службы буквально терроризировали ЗАО «Атомстройэкспорт», пытаясь начислить налог на несуществующую (до конца сооружения проекта) прибыль.

В-третьих, нормативными актами был предусмотрен ряд экспертиз и других услуг при поставках научно – технической продукции и оборудования для зарубежных АЭС, оказываемых разными ведомствами. Организации, осуществляющие эти функции (Минэкономразвития, Госатомнадзор, Федеральное агентство по правам интеллектуальной собственности и др.), выдвинули требования по уровню оплаты своих услуг, непомерно превышающем фактические затраты. Все они считали причитающееся им вознаграждение в процентах от цены контракта, и в сумме это равнялось 10–15 % или 130–200 млн долл.

Указанные проблемы в течение нескольких лет были более или менее решены, но я хотел бы вновь остановиться на самой главной проблеме – отношении к сотрудничеству Министерства финансов РФ.

Итак, правительство приняло решение одобрить контракт и оказать его российским исполнителям государственную поддержку. Схема финансирования проекта строительства АЭС в то время выглядела следующим образом. Изготовленное оборудование проходило таможню и грузилось на корабль. Китайцы подписывали документ, подтверждающий факт отгрузки, и этот документ представлялся в Минфин РФ для оплаты оборудования. Минфин рассматривал эти материалы в течение двух-трех недель и давал указание казначейству перевести деньги во Внешэкономбанк для оплаты ЗАО «Атомстройэкспорт». При этом 10 % от всех платежей китайского заказчика Минфин отбирал в федеральный бюджет. Внешэкономбанк рассматривал это поручение 3–6 месяцев и затем переводил деньги. Речь шла о десятках миллионов долларов. Таким образом, ЗАО «Атомстройэкспорт» получал средства только через 3,5–7 месяцев после отгрузки оборудования.[10]

Министерство по атомной энергии РФ в 1999–2003 гг. направило в Правительство РФ и Минфин РФ 10 писем с комментариями действий последнего, но ситуация, к сожалению, не изменилась.

В 2003 г. Счетная палата провела проверку деятельности ЗАО «Атомстройэкспорт» по сооружению АЭС в Китае. Результаты проверки были рассмотрены на заседании Коллегии 17 октября 2003 г., где было отмечено: «[…] непростое положение наблюдается с исполнением контракта на строительство АЭС в Китае […]. Сложившаяся ситуация с финансированием контракта на строительство АЭС требует принятия действенных мер со стороны Правительства РФ и Минфина России».

По результатам заседания Коллегии было направлено представление в Правительство РФ, в котором отмечалось: «[…] главными причинами дефицита финансирования завершающего этапа работ по пуску 1 и 2 блоков АЭС в Китае в объеме 129,8 млн долл. США является наличие понижающего коэффициента 0,9 при расчетах с российскими поставщиками, эскалация цен на оборудование на внутреннем рынке, отсутствие решения о выделении из федерального бюджета заемных средств для пополнения оборотных средств предприятий, и, в связи с этим, значительные расходы на уплату процентов за пользование кредитами в коммерческих банках».

Счетная палата предложила: «В целях эффективного использования бюджетных средств принять безотлагательные меры по корректировке понижающего коэффициента»[11]

Однако правительство выводы Счетной палаты на протяжении долгого времени игнорировало. Правительство М.М. Касьянова, уже около года ожидавшее ухода в отставку, не торопилось учитывать рекомендации Счетной палаты. Только в июле 2004 г. новое правительство под председательством М.Е. Фрадкова поручило Минфину РФ представить предложения об отмене понижающего коэффициента, а уже в июне и сентябре 2007 г. первый и второй блоки Тяньваньской АЭС были сданы заказчику.

30 декабря 2017 состоялся энергетический пуск энергоблока № 3 АЭС «Тяньвань» (ТАЭС), сооружаемой в Китае по российскому проекту с реакторами ВВЭР-1000. Блок выдал первые киловаттчасы электроэнергии в энергосистему страны.

В соответствии с полученным разрешением от китайского регулятора, реакторная установка третьего энергоблока была выведена на уровень мощности в 25 %, после чего был осуществлен толчок турбины, проведены электрические испытания системы возбуждения и выдачи мощности. Итогом работы стало подключение блока к энергосистеме. Все системы энергоблока отработали в штатном проектном режиме.

«Энергетический пуск третьего блока Тяньваньской АЭС – событие мирового значения и очередной шаг на пути укрепления Российско-Китайского сотрудничества. Строительство третьего и четвертого энергоблоков ТАЭС осуществляется в рекордные сроки и может служить отличным примером международной энергетической кооперации. Мы всецело приветствуем инициативы китайских партнеров развивать технологии в области мирного использования атома и будем рады оказать поддержку в реализации новых совместных проектов», – отметил первый заместитель генерального директора – директор блока по развитию и международному бизнесу Госкорпорации «Росатом» Кирилл Комаров.