Провал у Тассафаронги

Провал у Тассафаронги

Бой у Тассафаронги завершился тяжелым поражением. Этого не могло произойти. Однако тяжело раненный тигр собрал последние силы и нанес страшный удар в попытке удержать уже потерянную территорию. Американские охотники проявили беспечность и показали, что они еще слабо владеют тактикой ночного боя. В оправдание можно сказать, что им противостояли закаленные ветераны.

В данном случае тигра олицетворял собой контр-адмирал Райздо Танака, упрямый и очень способный человек. В качестве противника адмирала Тэрнера он отвечал за доставку подкреплений и грузов на Южные Соломоновы острова. Он уже заслужил прозвище «Танака Упорный» за то, что провел остатки разгромленного войскового конвоя к Тассафаронге в разгар боя у Гуадалканала.

Тассафаронга превратилась в пекло для японских судов. Разрушительный рейд эсминца «Мид» поднял температуру до предела. Затем, 25 ноября, Тассафаронгу посетил эсминец «МакКолла» (капитан-лейтенант У.Г. Купер) и расстрелял группу из 40 японских барж. Любого, кроме Танаки, могли привести в отчаяние эти потери грузов уже в пункте разгрузки.

Но Танака продолжал действовать с холодной решимостью, разработав хитрую схему. Ночью эсминцы на большой скорости подходили к Тассафаронге и сбрасывали грузы за борт в водонепроницаемых контейнерах. Приливное течение выбрасывало их на отмели, где контейнеры могли подобрать шлюпки и пловцы. Несколько таких рейдов могли на время обеспечить гарнизон Гуадалканала всем необходимым.

Именно следствием применения новой схемы снабжения стал бой у Тассафаронги, происшедший вечером 30 ноября 1942 года. От береговых наблюдателей, подводных лодок, самолетов-разведчиков и из других источников адмирал Хэлси узнал, что противник намеревается еще раз доставить снабжение на Гуадалканал. Он отправил соединение контр-адмирала К.Г. Райта, чтобы перехватить и разгромить этот «Токийский экспресс».

Эскадра Райта, получившая обозначение Оперативное Соединение 67, состояла из 5 крейсеров и 6 эсминцев. Это были тяжелые крейсера «Миннеаполис» (флагман), «Нью Орлеанс», «Пенсакола» и «Нортгемптон», легкий крейсер «Гонолулу», а также эсминцы «Лэмсон» (капитан-лейтенант П.Г. Фитцджеральд) под брейд-вымпелом командира ДЭМ-9 капитана 2 ранга Л.Э. Аберкромби, «Флетчер» (капитан 2 ранга У.М. Коул), «Перкинс» (капитан-лейтенант Г.Л. Симс), «Дрейтон» (капитан 2 ранга Дж. Э. Купер), «Ларднер» (капитан-лейтенант У.М. Свитсер).

Адмирал Райт только что прибыл на юг Тихого океана, заняв место контр-адмирала Кинкейда, который был отозван в Пирл-Харбор, чтобы получить новое назначение. Кинкейд уже подготовил план операции, и Райту оставалось только его исполнить. Райт испытывал определенные проблемы, так как сразу должен был идти в бой да еще с недавно организованным соединением.

Требовалось спешить, и, чтобы сэкономить время, Райт повел свое соединение из Эспириту-Санто через пролив Индиспенсейбл в пролив Ленго и далее на запад в пролив Саво. Его корабли шли длинной колонной. В авангарде находились эсминцы «Флетчер», «Перкинс», «Мори» и «Дрейтон», за ними следовали крейсера «Миннеаполис», «Нью Орлеанс», «Пенсакола», «Гонолулу» и «Нортгемптон». Замыкали строй эсминцы «Лэмсон» и «Ларднер».

Колонна подошла к рейду Лунга вечером 30 ноября, примерно в 22.25. В это самое время «Танака Упорный» вместе с 8 эсминцами следовал проливом между островом Саво и мысом Эсперанс. Японцы мчались на восток, американцы мчались на запад, столкновение было неизбежно.

Американское соединение было готово к бою, более того, оно имело неплохой оперативный план. Головные эсминцы были расположены так, чтобы полностью использовать преимущества, которые давал им радар. Они имели приказ при встрече с противником сразу атаковать его торпедами, как только дистанция сократится до 6000 ярдов или менее. После этого они должны были выйти из колонны, чтобы предоставить крейсерам свободу действий. Крейсера не должны были открывать огонь, пока эсминцы не выпустят «рыбки» и не уйдут в сторону. Предполагалось, что торпедная атака застигнет противника врасплох. Крейсера держали наготове гидросамолеты-разведчики, чтобы осветить колонну противника ракетами, если подвернется случай. Использование прожекторов было запрещено. Опознавательные огни разрешалось включать, только если корабль будет обстрелян своими же.

Итак, корабли Райта вступали в бой заранее предупрежденными и подготовленными. Было устранено множество недостатков, которые мешали им в предыдущих боях, разыгравшихся вокруг острова Саво. Они имели радар, которого у японцев не было. Они имели колоссальное количественное и качественное преимущество над противником: 5 крейсеров и 6 эсминцев против 8 эсминцев, из которых 6 были забиты пассажирами и грузами.

Но здесь следует сказать несколько слов похвалы в адрес японских эсминцев и японских миноносных сил. Японские эсминцы были крепкими кораблями, укомплектованными опытными и стойкими моряками, которые имели за плечами множество побед.

В течение многих месяцев они выполняли самую тяжелую и грязную работу для Императорского Флота, действуя в тех водах, куда не осмеливались показываться гиганты вроде «Конго» или «Ямато». Они были злыми и закаленными, как дворовые коты. Японские эсминцы прекрасно освоили тактику ночных боев — как использовать темноту в качестве прикрытия, как нанести удар и сбежать. Более того, у них было смертоносное оружие, которого не имели американцы, — торпеды «Лонг Лэнс».

Итак, стая голодных котов вышла на прогулку по темным аллеям, то есть 8 эсминцев Танаки вошли в пролив Саво. Они следовали кильватерной колонной: «Наганами» (флагман), «Макинами», «Оясио», «Куросио» «Кагэро», «Кавакадзэ» и «Судзукадзэ». На левом крамболе «Наганами» в качестве разведчика шел «Таканами». Когда колонна вошла в пролив Саво, Танака снизил скорость до 12 узлов и взял курс вдоль берега Гуадалканала, чтобы выйти к Тассафаронге.

Тем временем Райт вел американскую колонну на север, к центру пролива. Затем он приказал своим кораблям повернуть влево «все вдруг», после чего его крейсера оказались в строе пеленга. Он разместил эсминцы авангарда на правом фланге, арьергард занял место на левом. Широким фронтом американское соединение прочесывало пролив в направлении на запад к мысу Эсперанс.

Пролив был темен и тих, как дно самой глубокой угольной шахты. Даже воздух казался неподвижным. Но внезапно всё ожило. В 23.06 радар на флагманском крейсере «Миннеаполис» обнаружил прямо впереди на расстоянии 23000 ярдов подозрительную цель. Райт немедленно приказал повернуть вправо, чтобы эскадра снова оказалась в строю кильватера. Блик на экране радара разделилась на множество отметок. Это был противник. Повернув влево, Райт лег на курс, почти параллельный курсу Танаки.

Головные эсминцы приготовили торпеды. «Флетчер», шедший первым, ощупывал темноту лучами своего радара. В 23.16 цели оказались у него на левом крамболе на расстоянии 7000 ярдов. По УКВ командир «Флетчера» капитан 2 ранга Коул запросил разрешение выпустить торпеды. Командир соединения, сомневаясь в точности измерения дистанции, спросил Коула, не слишком ли она велика. Когда Коул подтвердил, что она подходит для торпедного залпа, адмирал Райт в 23.20 дал свое разрешение. Коул немедленно передал этот приказ остальным эсминцам авангарда. В 23.21 «Флетчер» двумя залпами выпустил 10 торпед.

Но ни время, ни Танака не дожидались приказа адмирала Райта начать бой. Пока капитан 2 ранга Коул ждал, корабли противника уже миновали траверз «Флетчера», что вынудило заново готовить данные для стрельбы. Дистанция начала увеличиваться, и когда Коул получил разрешение, японцы уже находились на раковине «Флетчера». Вместо встречного залпа под самым выгодным углом стрелять пришлось вдогонку.

Следовавший за «Флетчером» эсминец «Перкинс» выпустил 8 торпед по проходящим японцам. Эсминец «Мори», имевший старый радар, не сумел различить японцев на фоне Гуадалканала, и потому не стал стрелять. Эсминец «Дрейтон» тоже имел слабый радар, но все-таки выпустил 2 торпеды с дистанции 7000 ярдов.

Словно чудовищный подводный гребень, 20 торпед понеслись в сторону противника. Увы! «Флетчер» промахнулся. «Перкинс» промахнулся. «Дрейтон» промахнулся. Ни одна американская торпеда не попала в цель. Хуже того, наблюдатели на флагманском корабле Танаки обнаружили следы приближающихся торпед, и эти пенистые дорожки заставили японцев объявить тревогу.

Тем временем «Флетчер» и остальные эсминцы американского авангарда сделали все возможное, чтобы уйти в сторону и освободить место для крейсеров. Однако крейсера открыли огонь через несколько секунд после того, как «Флетчер» выпустил последнюю торпеду. Некоторые крейсера использовали осветительные снаряды, и бой начался. Когда загремели тяжелые орудия, «Флетчер», «Перкинс», «Мори» и «Дрейтон» пустили в ход свою 127-мм артиллерию. То же самое сделали «Лэмсон» и «Ларднер», замыкавшие колонну. Под градом тяжелых и средних снарядов эсминцы Танаки должны были оказаться в серьезной опасности.

Однако они сумели выскочить из ловушки. Танака приказал контратаковать торпедами. Целясь по вспышкам американских выстрелов, японские эсминцы выпустили свои торпеды. А японцы были большими мастерами в этой игре.

«Таканами», шедший впереди, дал торпедный залп и круто повернул вправо на обратный курс. Когда он оказался перед японской колонной, то отвлек на себя огонь американских орудий и подвергся сосредоточенному обстрелу. В считанные минуты его орудия были разбиты, надстройки превратились в обломки, он загорелся и начал тонуть.

Но «Таканами» послужил подсадной уткой. Пока американцы расстреливали эту цель, остальные японские корабли ушли от обстрела. Среди японцев возникло небольшое замешательство, когда командир соединения приказал провести массированную торпедную атаку подивизионно. Затем часть кораблей повернула к Тассафаронге, и матросы принялись лихорадочно сбрасывать за борт контейнеры с грузами. Танака быстро перестроил свою колонну, вывел ее из пролива Саво и ушел прочь. Но до этого японцы успели нанести смертоносный удар.

Японские торпеды, как обычно, пошли точно в цель, и это кончилось скверно для целей. «Флетчер» и остальные эсминцы авангарда, обошедшие вокруг острова Саво в соответствии с оперативным планом, были вне опасности. Но в 23.27 флагманский крейсер «Миннеаполис» получил 2 торпедных попадания. Одна попала в носовую часть и оторвала 60 футов корпуса, которые потом волочились на манер плавучего якоря. Другая разрушила котельное отделение № 2.

Когда «Нью Орлеанс» отвернул в сторону, чтобы избежать столкновения с поврежденным флагманом, он сам получил торпеду в носовую часть с левого борта. От взрыва сдетонировали 2 носовых погреба, и носовую часть крейсера оторвало.

Затем получил попадание «Пенсакола», который маневрировал, чтобы обойти поврежденные крейсера. После взрыва в кормовое машинное отделение хлынул поток воды. Нефть вспыхнула, и в этом пламени сгорело много моряков.

Следующий мателот «Гонолулу» ушел вправо на подбойный борт колонны и таким образом избежал торпед. Он оказался единственным из крейсеров Райта, не получившим повреждений. Через несколько минут «Нортгемптон», шедший концевым, получил самый тяжелый удар. Он последовал за «Гонолулу», когда тот повернул на север, а затем повернул на запад, чтобы ввести в действие свои орудия. Вскоре после этого крейсер получил попадания 2 торпед. Они сделали огромные пробоины в левом борту, разорвали топливные цистерны, и корабль захлестнула пылающая нефть. Грот-мачта горела, словно чудовищный факел, шлюпочная палуба превратилась в сплошной костер, и «Нортгемптон» вышел из боя.

Следуя к поврежденным кораблям, концевые эсминцы «Лэмсон» и «Ларднер» были предоставлены сами себе. «Лэмсон» попытался идти за «Нортгемптоном», поворачивающим вправо, но был в это время обстрелян одним из подбитых крейсеров. После этого командир эсминца вполне разумно решил убраться подальше от этого бедлама. «Ларднер» тоже был обстрелян поврежденными американскими крейсерами и потому тоже ушел прочь полным ходом.

Наступил новый день, 1 декабря 1942 года. Адмирал Райдзо Танака вместе с 7 из 8 эсминцев мчался на север по «Слоту». В темном проливе между островом Саво и мысом Эсперанс пылали 3 американских крейсера, пытаясь справиться с тяжелейшими повреждениями, а четвертый тонул. Бой у Тассафаронги завершился.

Вскоре после полуночи адмирал Райт отправил на крейсер «Гонолулу» радиограмму с сообщением, что передает тактическое командование контр-адмиралу М.С. Тисдейлу. Опытный офицер, заслуживший высокую репутацию в качестве командующего миноносными силами Тихоокеанского флота, адмирал Тисдейл направил «Гонолулу» вдоль западного побережья острова Саво, чтобы догнать уходящего противника и найти эсминцы авангарда. Находившийся в нескольких милях к северо-западу Танака решил возвращаться в базу, что не оставляло никаких шансов догнать его.

Тисдейл приказал эсминцам авангарда идти на помощь поврежденным крейсерам. Затем он повернул «Гонолулу» на юго-восток вокруг Саво, чтобы осмотреть «бухту Железное Дно». И прежде чем закончилась полуночная вахта, бухта получила новую порцию железа на свое дно. В 03.06 затонул тяжелый крейсер «Нортгемптон».

Большая часть экипажа была эвакуирована в 01.15, когда капитану 1 ранга У.Э. Киттсу стало ясно, что корабль обречен. В 01.50 эсминцы «Флетчер» и «Дрейтон» занялись спасением моряков. Оба эсминца проделали героическую работу. Почти 2,5 часа они кружили в темноте, вытаскивая людей из воды. Моторный катер с «Флечера» собрал вокруг себя шлюпки и плотики и отбуксировал их к эсминцу, где моряков крейсера подняли на палубу. Кочегар 1 класса Дж. Э. Хоуэлл плавал с бросательными концами, помогая плававшим морякам, которые могли утонуть. То же самое делали матросы Стрикленд и Томас, торпедист Кром. Энсайн Дж. Ф. Райан прыгал в воду из вельбота «Дрейтона», чтобы поднимать людей, которые слишком ослабели. Всего «Флетчер» подобрал 600 человек, а «Дрейтон» — 128. Их упорная работа снизила до минимума потери экипажа «Нортгемптона». Экипаж крейсера недосчитался всего 58 человек, которые погибли при взрывах и пожарах. Лейтенант У.Н. Поуп, корабельный врач «Дрейтона», провел на ногах 30 часов, оказывая помощь раненым. Еще один пример незаметного героизма.

Тем временем эсминец «Перкинс» держался рядом с «Пенсаколой», чтобы помочь экипажу крейсера бороться с пожарами, которые пожирали корабль. Эсминец «Мори» сопровождал поврежденный «Нью Орлеанс» в Тулаги. Эсминцы «Ларднер» и «Лэмсон» по-прежнему опасались приближаться к месту боя, после того как подверглись «дружескому» обстрелу. Приданные соединению Райта в последнюю минуту, эти эсминцы не знали сигналов, которыми обменивались его корабли, из-за чего они прямо-таки напрашивались на обстрел. Поэтому командир дивизиона Аберкромби мудро решил оставаться со своими эсминцами поодаль, пока не получил приказ сопровождать поврежденный «Миннеаполис» в Тулаги.

К наступлению утра 3 поврежденных крейсера доползли до пролива Силарк, а в «бухте Железное Дно» упокоился еще один. Бой продолжался всего 16 минут. Противник, уступавший американцам и в количестве кораблей, и в огневой мощи, сумел разгромить американское соединение. Ценой потери одного эсминца японцы потопили тяжелый крейсер и нанесли такие повреждения еще трем, что те вышли из строя почти на год. Слабым утешением могло служить то, что Танака не выполнил свою задачу и не доставил грузы на Тассафаронгу. Вряд ли гибель 400 американских моряков могла оправдать столь скромные результаты.

Причин поражения у Тассафаронги было много. Американский радар оказался малоэффективен, когда японцы шли на фоне берега Гуадалканала. Флот не имел беспламенного пороха. Неблагоприятная погода помешала использовать бортовые гидросамолеты крейсеров. Командир оперативного соединения не имел достаточно времени для детального инструктажа подчиненных.

Вероятно, адмирал Нимиц смотрел в корень проблемы, когда сказал, что личному составу флота требуется «тренировка, тренировка и еще раз тренировка». Он также воздал должное японцам, признав высокий боевой дух, а также умение, с которым японские эсминцы провели торпедную атаку.

Наконец следует сказать, что у Тассафаронги американский флот столкнулся с одним из самых талантливых японских адмиралов. Танака был хорош, «чертовски хорош», как признавали американцы. Но если говорить о Гуадалканале, он сражался в проигранной битве. Ямамото уже решил оставить остров, и с этим решением согласился Тодзио. И ни разу больше до самого конца Второй Мировой войны американский флот не пережил новой Тассафаронги.