Боливия

Русские эмигранты попадали в эту отдаленную даже по региональным меркам страну в основном эпизодически. Среди них было немало сектантов, которые стремились укрыться в местной глуши от сует и проблем цивилизованного мира. Кое-кто приезжал на заработки на местных рудниках, главным образом золотых[809]. Профессиональные же военные сюда проникали очень редко.

Особенно много сектантов и старообрядцев попало сюда в царский период из-за давления на них царских властей и Русской православной церкви[810]. Они уезжали из России в том числе и из-за того, что не хотели нести воинскую службу.

Естественно, что боливийские власти это не приветствовали и против таких лиц в период Чакской войны предпринимались репрессии, чтобы силой заставить их идти на фронт.

В этой связи необходимо сказать и о русских военных на боливийской службе. Следует заметить, что к середине 1920-х гг. «русская волна» еще не успела в полную силу докатиться до этой страны. Однако в начале 1930-х гг., видя успехи русских в ходе Чакской войны на службе во враждебном им Парагвае, боливийские власти стали целенаправленно препятствовать приезду русских на свою территорию. Видимо, они опасались их как шпионов, а также мстили представителям тех, «кто-де помогает нашим врагам»[811].

Однако по мере ухудшения ситуации на фронте отношение боливийцев к нашим соотечественникам стало меняться в лучшую сторону и их власти стали привлекать их на свою службу.

Так, по данным русских парагвайцев, в 1934 г., видя успехи русских на своем фронте, Боливия стала поощрять переезд к себе белоэмигрантов из других стран[812], особенно пострадавших от Великой экономической депрессии.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что эти переезды случались и что некоторые из наших соотечественников фактически воевали против своих собратьев с парагвайской стороны.

По меньшей мере один из таких русских, оказавшихся тогда в Боливии, с гордостью говорил о своей службе в «доблестной», как он выражался, боливийской армии во время Чакской войны с Парагваем, и на белоэмиграцию это производило тяжелое впечатление[813].