Запоздалое признание

После завершения Испанской гражданской войны русские добровольцы не были демобилизованы. Большинство из них продолжили служить национальной армии Испании.

К тому времени они своим поведением, подвигами, доблестью в боях и знаниями доказали, что не зря носили в России офицерские погоны, и многие из них ещё до окончания войны стали офицерами испанской армии. Особенно в этом отношении следует выделить Н.Е. Кривошея, командира Русского отряда Донна Мария де Молина, чья высокая репутация среди испанцев не в последнюю очередь объяснялась тем, что он постоянно совершенствовал свои военные навыки и знания[773].

Уже по прошествии года пребывания русских добровольцев в Испании их местные коллеги, забывшие сомнения относительно мотивов, заставивших белогвардейцев ехать в Испанию, первым делом подчёркивали их главный атрибут – храбрость.

Примечательно, что по мере того, как русские добровольцы в Испании проявляли свои лучшие качества, отношение менялось в целом в лучшую сторону ко всем представителям русского народа[774].

После победы в войне это «признание» распространилось почти на всех русских в армии националистов: многих из них, хотя и не всех, произвели из сержантов в лейтенанты, а из рядовых в сержанты, которые уже через полгода получили офицерские погоны. Тем самым он как бы оправдывался перед ними за то, что прежде их жертвы не были оценены по достоинству.

В знак особой признательности после окончания войны Франко, несмотря на демобилизацию армии, оставил их в полном составе на службе в Иностранном легионе, переведя туда даже тех, кто там не служил с внеочередным производством, что для испанской армии было нонсенсом. Причем те русские, уже имевшие младшие офицерские чины, стали «почетными капитанами» испанской армии[775].

В их производстве большую роль сыграл вхожий к самому Франко Болтин, который дослужился в Испании до полковника и числился при ее Главном штабе. В феврале 1939 г. он лично ходатайствовал перед Франко о производстве русских добровольцев. В октябре 1939 г. после его очередного ходатайства о новом «русском» производстве оно и было удовлетворено[776].

Но на этом их профессиональный рост не прекратился, хотя, как уже говорилось выше, ранее в Испании для иностранца майорский чин был пределом мечтаний. То, что русским людям была оказана такая высокая почесть, свидетельствует о высочайших профессиональных качествах русских офицеров.

Благодаря своей службе в африканских колониях многие продвинулись по служебной лестнице так, как это не снилось даже многим испанцам. Причем пример Болтина не был уникален – Али (Сергей) Гурский также дослужился до звания полковника.

По свидетельству журнала «Часовой», в 1950-е гг. «в Испании до сих пор служат русские офицеры. Они – на прекрасном счету…»[777].

Справедливости ради следует сказать, что франкисты и далее не забывали улучшать материальное положение русских добровольцев, увеличивая их зарплаты и денежное содержание.