Немного о прошлом
Немного о прошлом
Родился я в городе Александровске (ныне Запорожье) в семье мелкого служащего. Отец рано умер, оставив мать с четырьмя маленькими детьми без средств к существованию. Острая нужда заставила мать отдать меня, двенадцатилетнего мальчика, в услужение к купцу.
Побои, унижения, изнурительный труд — все это с годами все более тяготило, заставляло искать какого-то выхода. Как-то я услышал о далекой, таинственной стране — Америке, куда, как говорят, уезжали многие в поисках лучшей жизни и заработка. Вот бы попасть туда! Но где взять деньги на поездку? В конце концов решил наняться на пароход матросом.
В начале 1913 года, накопив деньги на билет, я уехал в Либаву, где надеялся найти работу на каком-нибудь пароходе, идущем в Европу. После долгих мытарств мне посчастливилось устроиться матросом на грузовое судно отправлявшееся в Гамбург. Из Гамбурга таким же путем я добрался до Англии, а затем нанялся на английский пассажирский пароход, который готовился к отплытию.
И вот в апреле 1913 года я прибыл в Нью-Йорк, где меня встретила исполинская статуя Свободы — символ страны золота и свободы, в которой, говорят, даже чистильщик сапог может стать миллионером. (По крайней мере так заверяли агенты по вербовке в Европе дешевых рабочих рук.) Самый большой город мира ошеломил своим многолюдьем, пестротой, бешеным движением транспорта. Меня со всех сторон обступили исполинские кристаллы небоскребов в багровом зареве реклам. На пароход я уже больше не вернулся, хотя там и оставались мои скромные пожитки.
Очутившись на берегу, среди неимоверного шума и гама, я остро почувствовал свое одиночество. Я был чужим и беспомощным в этом огромном и враждебном городе. Оказавшись в незнакомой стране без знания английского языка и без специальности, я первое время сильно бедствовал. Таких, как я, в Америке презрительно называли «зелеными». Предприниматели использовали «зеленых» на самой тяжелой и грязной работе, а платили им гроши.
Через агентство по найму в конце концов удалось устроиться на сезонную работу на ферме. В дальнейшем приходилось работать и чернорабочим на заводах, и матросом на пароходах. Это был тяжелый, изматывающий труд.
Чем дольше я жил в Америке и приглядывался к порядкам в этой стране «свободы и демократии», тем больше убеждался, что капиталистическая свобода — это лишь свобода угнетать и эксплуатировать человека труда. Что же делать, с кем и куда идти? Эти вопросы стали все чаще занимать меня.
В 1915 году я вступил в нью-йоркское отделение Союза русских моряков. Союз имел свой клуб, который мы посещали после возвращения из очередного рейса. Здесь я встречался со своими соотечественниками, знакомился с новыми людьми, среди которых были и члены американской социалистической партии. Особенно подружился с бывшим матросом Балтийского флота Андреем Федоровичем Ковалевым, членом РСДРП. В 1908 году, скрываясь от царского суда, он эмигрировал в США и работал на пароходе матросом. Ковалев был убежденным, мужественным революционером, человеком значительно старше меня. Я к нему очень привязался и многое от него воспринял.
В начале 1918 года я оформился аденом левого крыла социалистической партии США, а в 1919 году, после раскола социалистической партии, вступил в коммунистическую партию. Это было время великих событий на далекой моей родине. В начале ноября 1917 года в США поступило телеграфное сообщение о том, что пролетариат России, руководимый большевиками, Лениным, сверг буржуазное Временное правительство. Это было что-то небывалое, неслыханное: власти помещиков и капиталистов пришел конец!
А. Ф. Ковалеву и мне довольно часто доводилось наблюдать, как на пароходы грузили военное снаряжение, обмундирование, боеприпасы. Для кого? Сомнений быть не могло. Американское правительство оказывало помощь белогвардейским армиям. Из портов США во Владивосток и в другие порты шло непрерывным потоком военное снаряжение, оружие, продовольствие и т. д.
Понимая, что все это будет использовано против нашего рабоче-крестьянского государства, мы решили установить, какое военное снаряжение грузят на пароходы, в какие порты его отправляют, и по возможности мешать погрузке. Успех работы зависел от того, удастся ли завести нужные знакомства среди американских докеров и моряков, попытаться открыть им глаза на то, что происходит. Мы начали осторожно вести беседы среди докеров и моряков, говорили об Октябрьской революции в России, о Ленине, о героизме народа, преодолевающего голод и разруху, об иностранной интервенции… Эти беседы были очень опасны и для нас, и для наших собеседников. Полиция хватала всех подозреваемых в сочувствии к Советам и большевикам. Но, невзирая на трудности, все-таки удалось привлечь на свою сторону ряд докеров и моряков. Много лет спустя стало известно, что наша работа давала полезные результаты.
Октябрьская революция была встречена американскими рабочими, а в особенности выходцами из бывшей царской России, с непередаваемой радостью и волнением. Трудно описать ликование эмигрантов — русских, украинцев, евреев, поляков, литовцев и других. Весь этот трудовой люд, испытав на себе тяжесть гнета и преследований со стороны царского самодержавия, был вынужден оставить родные места, уехать в далекую, чужую страну, но никогда не забывал о своей родине, тянулся к ней.
Мне довелось быть участником в Нью-Йорке грандиозной демонстрации, которая была организована левыми профсоюзными и другими прогрессивными организациями в связи с победой Октябрьской социалистической революции в России.
В Ист-сайде, где проживают главным образом рабочие, на улицу вышли тысячи людей с плакатами и транспарантами. Они обнимались и поздравляли друг друга, пели революционные песни, восторгам не было конца. Это было поистине проявление великой пролетарской солидарности трудящихся США с рабочими и крестьянами России, свергнувшими власть капитала и установившими первое в мире социалистическое государство.
Америка бурлила. Октябрьская революция влила новую революционную струю в жизнь американского рабочего класса. В разных городах стали вспыхивать забастовки, сначала экономические, а затем, начиная с 1919 года, принимавшие форму политической борьбы против капиталистического гнета, против интервенции в Советской России. В течение 1919 года в США произошло около 3500 стачек, в которых участвовало свыше 4 миллионов человек.
В ответ на развернувшееся революционное движение правительство США ввело в ряде крупных городов военное положение. Буржуазная пресса призывала к беспощадной расправе с бастующими.