Борис Семенович Шапик Гонец из Нью-Йорка

Борис Семенович Шапик

Гонец из Нью-Йорка

Март 1920 года. США. Вашингтон. Расследование в подкомитете американского сената «подрывной» деятельности первого советского представителя в США Людвига Карловича Мартенса подходило к концу.

Реакционные круги, используя то, что Мартенс не был официально признан правительством США в качестве представителя Советского правительства, упорно пытались сфабриковать против него провокационное «дело». Нетрудно было предвидеть, какое решение будет принято подкомитетом сената. Над представителем Советской России нависла прямая угроза не только ареста, но и тюремного заключения.

Вот что по этому поводу позднее писал заместитель министра труда США Л. Пост в своей книге «Бредовая кампания 1919–1920 за высылку иностранцев»:

«Министерство юстиции (США) через свое пресс-бюро заполняло газеты всякого рода историями об ужасах, уготованных для Мартенса, как только он попадется им в руки…

О том, что ожидало бы Мартенса после ареста, можно судить по тому, как поступили… с иностранцами, арестованными сыщиками и загнанными вместо иммиграционных пунктов в тайные места… Они впоследствии жаловались на то, что их подвергали различного рода пыткам, начиная от ужасного перекрестного допроса до не поддающихся описаниям физических истязаний…»[12]

В связи с создавшейся обстановкой Л. К. Мартенс в конце марта 1920 года назначил мне встречу в Вашингтоне — не в гостинице Ла-Фоллет, где проживали он и его сотрудники, а на частной квартире, у своих друзей. Когда я в условленное время пришел по указанному адресу, меня ожидали Л. К. Мартенс, первый секретарь представительства А. Ф. Нуортева и адвокат Чарльз Рехт. Все они были весьма озабочены. После пятичасового изнурительного допроса в подкомитете сената у Мартенса был измученный вид.

— Итак, друзья мои, — сказал Людвиг Карлович, — комедия с расследованием подходит к концу. Нужно быть готовым ко всему… Необходимо срочно послать подробную информацию в Москву, в частности для принятия Наркоминделом соответствующих контрмер. Нужен надежный человек для поездки в Москву…

Мартенс взглянул на меня и добавил:

— Я полагаю, что для этой цели ваша кандидатура вполне приемлема. Вы располагаете документами моряка. И это облегчит выезд из США.

Людвиг Карлович подчеркнул, что мне предстоит любыми путями в кратчайший срок доставить посылаемый им важный документ Г. В. Чичерину.

Я сказал, что постараюсь выполнить все как надо.

Далее Мартенс посоветовал мне наняться на грузовой пароход, идущий в Стокгольм, где я должен связаться со шведскими товарищами, которые помогут перейти шведскую и норвежскую границы, а затем переправят на рыбачьей шхуне в Мурманск.

— Кстати, — добавил Мартенс, — шведские и норвежские товарищи вас знают по переписке, и надо использовать возможность лично с ними познакомиться. Воспользуйтесь пребыванием в Швеции и Норвегии, договоритесь с товарищами об улучшении связи с Нью-Йорком.

Выехать нужно было в ближайшие дни.

Поручение Л. К. Мартенса я принял с большой радостью, хоть было оно и опасным и ответственным, — помимо всего прочего оно давало мне возможность вернуться на Родину, в Россию, ставшую советской.

Перед моим мысленным взором прошло около двух лет работы в советском представительстве в США. Это было суровое время — время больших волнений и напряженного труда. Вспомнились и юные годы…