6.4. Значение мирного процесса и причины его провала

Мирный процесс не только улучшил отношения Израиля с некоторыми арабскими соседними странами, но и способствовал упрочению его положения в мировом сообществе. После Мадридской конференции 1991 г. Израиль установил дипломатические отношения с 92 странами (до этого у него были дипотношения с 71 страной), в том числе с Россией, Китаем и Индией. Установление отношений с этими странами имели огромное значение для развития экономики Израиля. Об улучшении отношений с рядом арабских стран свидетельствует открытие израильских офисов по взаимодействию в Марокко, Тунисе, Омане и Катаре. В декабре 1993 г. Израиль подписал договор с Ватиканом, который ранее отказывался от установления дипотношений с ним по религиозным и политическим мотивам. Мирный процесс способствовал развитию свободной торговли с Европейским Союзом, что позволило израильским компаниям выйти на европейский рынок.

С экономической точки зрения мирный процесс принес Израилю новые возможности как внутри страны, так и на региональной арене. Одним из конкретных примеров изменений была декларация государств Персидского залива в октябре 1994 г., поддерживавшая идею пересмотра арабского экономического бойкота Израилю[689]. Усилились экономические связи со странами Азии. О динамике роста израильского экспорта в Азиатский регион мира говорят цифры: в 1991 г. он составлял 4,1 %, в 1992 г. достиг 52 %, в 1993 г. составил 49,6 %, в 1994 г. упал до 24,4 % и после убийства Рабина (в 1995–1996 гг.) снизился до 6,5 %[690].

Благодаря мирному процессу укрепился статус Израиля в международных организациях, уменьшилось число обсуждений и резолюций, осуждающих роль Израиля на Ближнем Востоке.

В течение многих десятилетий США и Израиль не признавали ООП и отказывали палестинцам в признании их права на суверенное государство. И именно поэтому многие арабские политики и общественные деятели выражали свое недоверие к американским дипломатам, поскольку дипломатические инициативы США в рамках «процесса Осло» не привели к созданию суверенного палестинского государства. Помимо реальных разногласий между сторонами конфликта немалое значение имело внешнее давление на палестинское руководство со стороны ряда арабских стран, отвергавших какие-либо уступки по беженцам и Восточному Иерусалиму.

Затруднила подписание мирного договора и сама позиция Э. Барака, который хотел в кратчайшие сроки (к весне 2000 г.) урегулировать отношения с Сирией, Ливаном и палестинцами. Однако трудно было рассчитывать на то, что удастся урегулировать все сложнейшие проблемы и разногласия сторон конфликта за столь короткий срок. Торопился подписать соглашения и Клинтон, чей президентский срок заканчивался через несколько месяцев. Запоздалые предложения Клинтона, которые должны были сблизить позиции сторон, появились уже после саммита в Кэмп-Дэвиде. Уступки, гораздо более широкие, чем Израиль мог бы принять, на фоне интифады были отвергнуты Арафатом.

Неудачное завершение «процесса Осло» было обусловлено произраильскими симпатиями политической элиты США, а также затяжным и трудно поддающимся мирному урегулированию характером палестино-израильского конфликта. Команда американских переговорщиков во главе с Д. Россом имела большой опыт в ведении переговоров с Израилем, но не с арабами и палестинцами. К участию в переговорах в Кэмп-Дэвиде не были привлечены специалисты по арабским странам региона, которые могли бы содействовать сближению позиций конфликтующих сторон. Американские госчиновники, готовившие саммит и последующие переговоры, недостаточно изучили ситуацию в регионе и позицию палестинцев, которые не торопились подписать мирный договор с израильтянами.

Что же касается позиции России, то она с начала 1990-х гг., после распада СССР, оказалась в позиции «равноудаленности» от обеих сторон конфликта. Поэтому роль Российской Федерации на арабо-израильских и палестино-израильских переговорах и ее влияние на ООП заметно уменьшились. Кроме того, в середине 1990-х гг. Россия не располагала значительными ресурсами для самостоятельных и далеко идущих дипломатических инициатив. Все эти годы Россия постепенно теряла свои позиции в регионе Ближнего Востока. В дальнейшем внешнюю политику России по отношению к процессу ближневосточного урегулирования пришлось отстраивать практически заново.

До сегодняшнего дня в Израиле не прекращается дискуссия о результатах мирного процесса. Как показали последующие события в истории Израиля, большинство израильтян расценивают «процесс Осло» как период, принесший огромный ущерб международному статусу Израиля[691].

С точки зрения правых сил Израиля, семь лет дипломатии Осло (1993–2000) в основном уничтожили 45 лет военных успехов. Все правительства с 1992 по 2000 г. (Рабина, Переса, Нетаньяху и Барака), по мнению американского автора Даниэля Пайпса, «инициировали ряд уступок, надеясь и ожидая, что палестинцы ответят взаимностью. Но этого не произошло. В реальности уступки израильтян воспалили враждебность палестинцев. Палестинцы истолковали израильские усилия “заключить мир” как сигналы деморализации и слабости. Результатом каждого израильского жеста, предпринятого для пользы переговоров в Осло, являлось оживление, радикализация и мобилизация палестинских политических организаций к войне»[692].

По мнению многие специалистов, Клинтон оставил израильско-палестинские отношения в худшем состоянии, а положение на Ближнем Востоке более неустойчивым, чем оно было, когда он стал президентом. З. Бжезинский считал, что «его небрежная система принятия внешнеполитических решений вкупе с внутренними политическими расчетами привела к стратегической неуверенности, имевшей опасные последствия для долговременных интересов Америки. Если бы Клинтону удалось привести израильско-палестинский конфликт к конструктивному и справедливому завершению, он достиг бы для себя и, что еще важнее, для Америки успеха подлинно исторического значения»[693].