4.3. Основные направления американо-израильского стратегического сотрудничества

Как уже упоминалось, в период президентства Р. Рейгана израильско-американские отношения достигли, наконец, официального статуса стратегического партнерства. Израильский специалист Дори Голд писал, что подобный уровень сотрудничества был «побочным продуктом арабо-израильского мирного процесса»[493]. Однако с таким выводом нельзя согласиться. Главная причина, побудившая Соединенные Штаты предоставить Израилю статус вненатовского стратегического партнера, состояла в том, что Израиль легко вписался ближневосточный курс Рейгана, направленный в рамках его глобальной стратегии на усиление противостояния с СССР, а также и на региональном уровне. Шло развитие взаимовыгодных союзнических отношений, что требовало организационного оформления.

На первом этапе развитие американо-израильских отношений не было тесно связано с НАТО. Первый американо-израильский Меморандум о сотрудничестве в военно-промышленной области от 19 марта 1979 г., как было описано выше, лишь частично открывал перед каждым его участником свои военные программы. Американская сторона с помощью этого соглашения искала возможности возместить Израилю издержки, связанные с уходом с Синая в соответствии с кэмп-дэвидскими договоренностями. Данный меморандум имел ограниченные цели. В нем были перечислены только те виды военного производства (в Приложении «А» было всего 500 наименований), которые попадали в список свободного режима торговли вооружениями. Не включенные в список виды подлежали всем ограничениям в соответствии с ограничительными условиями американских правил торговли. В основном при Картере стратегическое сотрудничество США с Израилем носило характер поощрений за продвижение мирного процесса в Кэмп-Дэвиде.

В ноябре 1983 г. в Вашингтоне между Рейганом и Шамиром было подписано новое соглашение, выведшие военно-стратегическое сотрудничество на новую ступень. По данному соглашению, предполагалось проведение совместных операций, в том числе учений вооруженных сил двух стран, создание на территории Израиля складов для хранения американского вооружения для его использования на Ближнем Востоке, обмен разведывательными данными, совместное планирование действий в случае изменения военной обстановки в регионе, а также использование израильских портов кораблями 6-го флота ВМС США[494]. Уже в июне 1984 г. начались совместные военные учения, а США создали на территории Израиля инфраструктуру для хранения собственного оружия, военной техники и снаряжения.

Многие умеренные арабские страны выступали против такой тесной военной и политической координации. Осуществление этого соглашения фактически привело к началу процесса установления оси США – Израиль. В мае 1986 г. Израиль и США подписали договор, по которому предполагалось участие Израиля в секретной программе по стратегической оборонной инициативе (СОИ). В рамках этой программы Израиль получил более 1 млрд долл. на разработку противоракеты «Хец»[495].

Закрепление за Израилем статуса «основного вненатовского союзника», 1987 г.

С 1987 г. в системе стратегических приоритетов США – НАТО в области военно-промышленного сотрудничества произошли существенные изменения, что сказалось и на американо-израильском направлении. Военно-политический истеблишмент США принял решение о расширении поиска стратегических союзников вне НАТО. Для Израиля в отношениях с Соединенными Штатами было особенно важно вывести этих отношения за рамки военных поставок и/или продажи американского современного оружия. В последние годы президентства Рейгана признание новой роли породило в израильских политических кругах большие ожидания расширения американо-израильского сотрудничества по всем направлениям в целом, а не только в плоскости развития военного сотрудничества. Однако Израиль рассматривал развитие военно-технического сотрудничества с США как систему, которая позволила бы решать три основные взаимозависимые задачи[496]:

1. Военно-техническое сотрудничество отвечало базовым интересам Израиля в обеспечении независимого собственного военно-промышленного потенциала как в области НИОКР, так и в сфере производства, несмотря на небольшие объемы израильского внутреннего рынка и политические обстоятельства, ограничивающие экспортные возможности.

2. Военно-техническое сотрудничество связано с вопросом американской экономической помощи. США, являясь старшим партнером Израиля, предоставляют ежегодно 3 млн долл. в виде военной помощи и экономической поддержки. В силу данного обстоятельства военно-промышленное сотрудничество также предусматривает разработку согласованных правил использования американской военной помощи таким образом, чтобы это было взаимовыгодно для экономик обеих стран.

3. Военно-техническое сотрудничество также включает передачу американских современных технологий Израилю. В 1980-х и в начале 1990-х гг. цель Соединенных Штатов, состоявшая в обеспечении качественного превосходства Израиля, во все большей мере достигалась за счет израильских инноваций, а не за счет передачи превосходящих американских систем вооружений. Доступ к американским технологиям является важнейшим элементом для израильской промышленности в развитии новых видов вооружения, которое могло бы быть применено против противников Израиля в будущих войнах. Развитие двухстороннего сотрудничества в этой области позволило Израилю обеспечить базу для самого современного оснащения израильской армии.

Еще в 1987 г. АЙПАК вынес на обсуждение Конгресса законодательную инициативу о придании специального статуса Израилю, официально закреплявшего за ним наименование «основной вненатовский союзник». Несмотря на то что Израиль не входил в структуру НАТО, он уже получал многое из списка оружия и технологий, которые США продавали членам Североатлантического альянса. Теперь же Израиль был допущен до американских фондов для совместных исследований и развития в области безопасности. Официальное признание Израиля в качестве основного вненатовского союзника было прямым развитием законодательных положений Акта Национального оборонного ведомства США (секция 1105) 1987 финансового года[497]. Подписание этого акта поручало госсекретарю и министру обороны определить страны, которые могли бы совместно с США участвовать в разработках и развитии программ сотрудничества с союзниками по НАТО, определенными годом раньше[498]. В список таких участников попадал теперь Израиль.

Новый статус имел особое значение для военной экономики Израиля: он открывал американский рынок для израильской военной продукции, что означало поступление дополнительных денежных средств на основные военные производства. К концу 1980-х гг. уже действовало 321 венчурная программа в области военных разработок и развития общей стоимостью более 9,2 млрд долларов[499]. Инициатива роста израильского военного экспорта в Америку и другие страны, что способствовало быстрому росту экономики, принадлежала Рейгану и Шульцу. Они открыто проводили идею о необходимости оказывать помощь Израилю для обеспечения его экономической независимости.

Против этого резко возражали руководители Пентагона, считавшие, что США не должны помогать Израилю становиться торговым соперником американцев. Руководители Пентагона считали, что передаваемая Израилю в соответствии с его новым статусом новейшая технология может оказаться в третьих странах в качестве продукта, произведенного в Израиле. В департаменте Уайнбергера было создано специальное подразделение – Администрация безопасности оборонной технологии. Руководил им Стефен Брайен. Целью Администрации было не допустить передачу в третьи страны технологий «двойного назначения». Брайен подготовил специальный список стран, которые делились на «надежные» (Швеция, Финляндия и Австрия) и «ненадежные» (Иран, Ирак, Ливия, Сирия и Пакистан). Несмотря на то что Израиль был связан с поставками американкой технологии в «страны-парии», такие как Южная Африка и Китай, Брайен не включил Израиль в список «ненадежных» партнеров. Каждый из «надежных» партнеров подписал с США соглашение об ограничении технологических поставок. С Израилем переговоры по этому поводу длились несколько лет, но А. Шарон, в то время занимавший пост министра торговли и промышленности, отказался подписать это соглашение[500].

Схема сотрудничества между Соединенными Штатами и Израилем была настолько сложна, что в ней было трудно разобраться даже членам Конгресса. Сенатор Роберт Бёрд, например, последовательный противник увеличения иностранной помощи, на заседании сенатской комиссии поднял вопрос о проверке некоторых дополнительных пунктов помощи Израилю, которые ускользнули от общественного внимания. Например, заявил он, существует нефтяной запас в 4,5 млн баррелей стоимостью в 180 млн долл. для использования Израилем в случае «острой необходимости». Этот вид помощи был гарантирован администрацией Картера, когда в соответствии с кэмп-дэвидскими договоренностями Израиль ушел из Синая, где были нефтяные месторождения. Но главный, давно желаемый результат бурно развивающегося сотрудничества израильтяне получили только в следующем году.

Меморандум от 21 апреля 1988 г. о взаимопонимании между США и Государством Израиль в отношении политического, оборонного и экономического сотрудничества

Для того чтобы лучше контролировать подобные вопросы, израильское руководство убедило госсекретаря Шульца в необходимости подписать новое соглашение – «соглашение о всех соглашениях» в сфере оборонной стратегии. Текст был подготовлен обеими странами к весне 1988 г., и 21 апреля президент Рейган подписал Меморандум о взаимопонимании между Соединенными Штатами Америки и Государством Израиль в отношении политического, оборонного и экономического сотрудничества. Меморандум о взаимопонимании, принятый в 1981 г., был расширен серией соглашений, позволивших институализировать взаимоотношения между американским и израильским военным истеблишментом. Израиль начал играть важную роль в американском ближневосточном оперативном пространстве. Совместные воздушные и морские учения стали проводиться значительно чаще[501]. Новый статус открыл Израилю окно к разведывательному, планировочному и оперативному аспекту деятельности союза НАТО.

В 1988 г. был подписан следующий Меморандум о взаимопонимании, который расширил рамки сотрудничества двух стран в области как обороны, так и дипломатии. «Меморандум 1988 г.» закрепил юридически сложившуюся практику сотрудничества между Израилем и США в военной, технологической и политической областях, а также в области разведки. «Стратегический меморандум 1998 г.» обеспечил новый уровень сотрудничества США и Израиля в области военных противоракетных технологий[502].

Таким образом, американо-израильские меморандумы и соглашения свидетельствуют о ключевой роли, отводимой Соединенными Штатами Израилю на Ближнем Востоке. К концу 1980-х гг. программа военно-технического сотрудничества США и Израиля уже опиралась на широкую договорную базу, основы которой были заложены еще в 1952 г. В ряде меморандумов о взаимопонимании США подтвердили свое обязательство поддерживать военное превосходство Израиля над арабскими соседями, оказывать ему финансовую помощь и укреплять его национальную безопасность. Стороны изложили свои позиции по различным стратегическим вопросам, установили области и масштаб сотрудничества, а также оговорили дальнейшие совместные действия по борьбе с региональными угрозами[503].

Нельзя сказать, что в результате этого обстановка в области американо-израильского военного сотрудничества развивалась абсолютно «безоблачно». Несмотря на то что США и Израиль официально стали стратегическими союзниками, между этими государствами до сих пор не существует двустороннего соглашения о сотрудничестве в сфере обороны, которое бы регулировало поставку Израилю американских вооружений и передачу стратегически важных технологий. Из-за этого между ними часто возникали и возникают разногласия по поводу легитимности различных сделок по продаже Израилем вооружений, которые по заявлению американской стороны не подлежат экспорту[504].

Имели также место серьезные срывы во взаимодействии и по другим направлениям сотрудничества. США, например, закупили у израильтян большую партию беспилотных разведывательных самолетов, которые использовались в районе Персидского залива, а также приобрели 13 истребителей «Кфир», управляемые авиационные снаряды «Поп-фай» и другую боевую технику. Но представители американского военно-промышленного бизнеса видели в Израиле довольно сильного конкурента и стремились сдерживать израильское проникновение на рынки Латинской Америки и Азии. Используя свое давление на власти, они добились срыва нескольких сделок с «Кфир» в Латинской Америке.

Показательна в этом смысле судьба совместного американо-израильский проекта «Лави» по производству нового истребителя, начавшегося в середине 1980-х гг., который должен был стать первым примером развития такого сотрудничества. Разработка этого самолета, предназначенного для замены истребителей «Кфир», началась израильской авиастроительной фирмой (Israel Aircraft Industry) в 1980 г., а в октябре 1982 г. фирма приступила к техническому проектированию самолета. Первоначальная стоимость проекта оценивалась в 1,5 млрд долл., которые планировалось выделить в рамках американских программ помощи. Предполагалось, что новый истребитель будет решать задачи завоевания господства в воздухе (дополняя истребители Макдоннелл – Дуглас F-15) и использоваться для нанесения ударов по наземным целям как на поле боя, так и в оперативной глубине. В работах по программе значительное участие приняли авиастроительные фирмы США. 31 декабря 1986 г. состоялся первый полет опытного самолета «Лави» (двухместный вариант, самолет пилотировал летчик-испытатель М. Шмуль). В марте 1987 г. поднялся в воздух второй прототип истребителя (также двухместный), но в августе того же года израильское правительство приняло решение о прекращении программы. Почему же столь многообещающий проект был закрыт?

Этот проект по созданию многофункционального боевого самолета должен был обеспечить израильским ВВС независимость от американских поставок или, по крайней мере, существенно сократить их объем и номенклатуру. Бывший министр обороны и главный патрон загубленного проекта Моше Аренс считал, что «Лави» стал бы лучшим в мире истребителем-бомбардировщиком, а его производство – флагманом отечественных разработок в области новейших технологий. Но, по свидетельству очевидцев, имело место недвусмысленное вмешательство США и скептицизм руководителей израильских ВВС, предпочитавших знакомые и более дешевые на первых порах американские самолеты. Истинные причины пробуксовывания проекта заключались в том, что экспортный потенциал «Лави» не устраивал некоторые американские аэрокосмические компании. Правительство «национального единства» во главе с Ицхаком Шамиром решило свернуть проект «Лави». Тысячи высококвалифицированных специалистов лишились тогда работы, многие из них эмигрировали на Запад в последующие годы. ЦАХАЛ не решился пойти против американского давления и оснастить военно-воздушные сил отечественными самолетами. По мнению известного израильского эксперта в области американо-израильских отношений Дори Голда, в решении об отказе от проекта «Лави» проявилось стремление американской стороны существенно ограничивать рамки военного сотрудничества с Израилем. Любой совместный американо-израильский проект в данной области не должен был ущемлять интересы американских производителей и нарушать установившиеся параметры израильской самостоятельности на данном направлении[505].

Официальное оформление союзнических американо-израильских отношений имело большое значение. Институализация альянса придавала теперь официальный статус сотрудничеству на всех стратегических направлениях – военном, экономическом, торговом и техническом. Израильтяне были этим довольны. Однако это не помешало им с долей иронии оценить саму дату подписания Меморандума – это произошло в праздник сорокалетия Дня независимости Государства Израиль. Израильтяне шутили, что президент Рейган сделал к празднику независимости подарок, который по существу ограничивает независимость еврейского государства[506].

Итак, к концу 1980-х гг. развитие американо-израильских отношений приобрело характер стратегического партнерства. Израиль стал внеблоковым и наиболее привилегированным союзником США. Основными сущностными характеристиками этого партнерства можно было считать: единые позиции по многим основным международным вопросам – дипломатическое сотрудничество, поддержка в ООН; военное сотрудничество и поставки оружия; денежные вливания – займы и пожертвования; растущее влияние произральского лобби в США и его все возрастающая роль в двусторонних связях обеих стран. Рассмотрим каждую из них.

Поддержка Соединенными Штатами Америки Израиля в ООН

Убедительным показателем союзнических отношений может служить последовательная американская поддержка Израиля на международном уровне, прежде всего путем голосований на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН. Израиль, со своей стороны, в течение многих лет гораздо чаще, чем другие клиенты США, поддерживал своим голосом позиции Вашингтона. По данным американского правительства, только в 1996 г. Израиль поддержал позиции в 95 % голосований по наиболее значительным вопросам. Это превышает показатели голосований в поддержку США других стран (с большим отрывом на втором месте Латвия – 81 %), даже таких близких американских союзников, как Великобритания (79 %), Франция (78 %), Канада (73 %) и Япония (72 %). (Для сравнения: одна из ведущих арабских стран, Кувейт, проголосовала совместно с Соединенными Штатами в 45 % случаев.) Характерно, что в тех случаях, когда Вашингтон поддерживало только два государства, одним из них был Израиль. В ноябре 1992 г., например, при голосовании в ООН, осудившей «Биль Торричелли», запрещавший иностранным супсидиариям американских компаний торговать с Кубой, только две страны голосовали совместно с США (59 против и 79 воздержавшихся) – Румыния и Израиль[507].

Американская военная помощь Израилю, 1981–1989 гг.

До середины 1960-х гг. военные связи были незначительными. Госдеп и Пентагон все это время сопротивлялись наращиванию объемов поставок вооружений в еврейское государство, так как считали, что это подтолкнет арабов на сближение с СССР и Китаем, Они станут поставлять новое оружие, что усилит гонку вооружений на Ближнем Востоке. Однако, как уже отмечалось, к 1962 г. при Дж. Кеннеди эта линия начала меняться. Кеннеди, а затем и Джонсон, уже тогда видели в Израиле надежный антисоветский бастион на Ближнем Востоке. Тридцать пятый президент сломил сопротивление Госдепа и одобрил продажу «Хоков» Израилю. Накануне Шестидневной войны продажа оружия велась таким образом, чтобы не допустить военного превосходства какой-либо страны над другими[508].

Политика Америки в этом вопросе кардинально изменилась после войны 1967 г.: было решено обеспечить Израилю военное превосходство над своими соседями. Решение Джонсона от 1968 г продать Израилю «Фантомы» означало, что Соединенные Штаты взяли на себя роль основного поставщика вооружений Израилю. Госдеп и Пентагон по-прежнему считали, что это решение президента не вполне соответствует американским интересам. Руководство этих организаций полагало, что военная мощь Израиля в любом случае недостаточна для того, чтобы внести вклад в деятельность НАТО, и это государство не может решать стратегические задачи защиты интересов Запада. Но постепенно и это мнение менялось. США практически взяли на себя военное обеспечение Израиля и превращение его вооруженных сил в самую мощную военную машину в регионе. Катализатором изменений, как уже упоминалось, послужила обострившаяся при Никсоне ситуация в Иордании и та роль, которую Израиль сыграл, отстаивая интересы США в регионе во время иорданского кризиса[509].

Особое значение Израиль как военно-политический партнер приобрел в период администрации Рейгана, когда Вашингтон разворачивал активную антисоветскую стратегию на Ближнем Востоке. Военно-политическое сотрудничество, особенно после подписания различных соглашений и меморандумов в конце 1970-х – 1980-х гг., вышло на новый уровень: с 1984 г. США и Израиль стали проводить совместные военные маневры у израильского побережья и на израильской территории. Израильское руководство приняло решение о предоставлении США военных баз на своей территории[510].

Продажа американского оружия Израилю всегда имела и имеет для США особое значение. Развитое, передовое в научно-техническом отношении, еврейское государство в контексте региональной политики Запада могло – что не раз было доказано в процессе сирийского, ливанского и других кризисов 1950–1970 гг. – решать такие задачи, которые не способны были решить другие американские союзники из числа развивающихся арабских стран. Израиль не только способен эффективно применять современные виды вооружений, но и, проверяя их в боевой обстановке, вносить существенные улучшения, что весьма ценно для военного ведомства Соединенных Штатов. Кроме того, быстро развивающийся потенциал Израиля в области высоких технологий позволяет Вашингтону эффективно использовать его для развития технических средств разведки в Ближневосточном регионе. А в ХХI веке это направление стало одним из самых перспективных в двухсторонних разработках министерств обороны двух стран уже на уровне киберпространства.

Особое место занимает американская военная помощь. Израиль является крупнейшим получателем военно-экономической помощи. В 1985 г. она составляла 3 млрд долл. в год, из которых военная помощь в виде безвозмездных субсидий составляла 1,8 млрд долл.[511] Израиль получает самое современное оружие, которое иногда не стоит на вооружении стран НАТО. Он имеет значительный доступ к секретным военным разработкам Пентагона и является участником работ по стратегической оборонной инициативе (СОИ).

Вместе с тем, в самом характере предоставления американской военной помощи заложена некоторая противоречивость. У Израиля нет полной свободы выбора техники и вида вооружений. Расхожее мнение, что США полностью удовлетворяют все нужды Израиля в военной области, не вполне соответствует действительности. Прежде всего, военная помощь, предоставление которой всегда оговаривается рядом условий с американской стороны, призвана обеспечивать интересы самих Соединенных Штатов. Так, хотя американцы практически не возражают против наличия в Израиле небольшого ядерного потенциала в качестве средства сдерживания, при условии своего контроля над ним. Израильтяне этому контролю всячески противятся, временами они откровенно вводят в заблуждение своего союзника насчет масштабов и характера ведущихся в этом направлении работ. США также категорически возражали против создания Израилем водородной бомбы. Когда в 1989 г. в Вашингтоне стало известно о том, что Израиль совместно с ЮАР ведет работы по созданию своей водородной бомбы, Белый дом запретил поставлять в Израиль суперкомпьютеры, которые могли бы существенно ускорить процесс создания этой бомбы. Тормозя развитие военной ядерной промышленности Израиля, США компенсируют это тем, что допускают израильские военно-промышленные компании на американский рынок и предоставляют Государству Израиль право продавать собственную военную технику, на которой установлены изготовленные в США механизмы, в третьи страны[512].

Важно отметить, что средства военной помощи Израиль обязан тратить по большей части на приобретение американской военной техники, запчастей, боеприпасов и снаряжения. Лишь небольшую часть средств американцы разрешают реализовать в Израиле – примерно 25 %, причем на строго оговоренные проекты[513].

Экономические связи и финансовая помощь

Отношения в экономической сфере тоже развивались не просто и не быстро. В течение первых 19 лет существования Израиля Соединенные Штаты предоставили этому государству почти 1,5 млрд долл. финансовой помощи в различных формах. В 1964 г. американское правительство не предоставило никаких займов Израилю для военных целей. В 1965 г. правительство США предоставило Израилю почти 13 млн долл. В 1966 г., за год до Шестидневной войны 1967 г., – 90 млн долл. С 1966 до 1970 г. в среднем ежегодная финансовая помощь США Израилю возросла до 102 млн долл., а доля военных займов поднялась на 47 %. После 1967 г. сумма займов снизилась до 7 млн долл., но в последующие годы американская финансовая помощь увеличилась до 85 млн долл. в 1969 г. В 1970 г. Израиль получил от США финансовую помощь на сумму в 30 млн долларов. В 1971 г., после иорданского кризиса, американская финансовая помощь Израилю увеличилась до 545 млн долларов. В ходе Октябрьской войны 1973 г. госсекретарь Г. Киссинджер призвал к предоставлению пакета помощи на сумму в 3 млрд долл., и с тех пор помощь США Израилю оценивается в несколько миллиардов долларов в год. Существенные объемы американской военной помощи начались в 1974 г.; они насчитывали от 100 млн долл. в 1975 г. и уже 2,7 млрд долл. в 1979 г. С 1985 г. предоставление займов на военные цели было приостановлено, и вся военная помощь США предоставлялась Израилю как безвозмездные ссуды в пределах от 1,4 млрд долл. в 1985 г. и до 1,8 млрд долл. каждый год с 1987 по 1989 г. Экономическая помощь США Израилю достигла суммы почти 2 млрд долл. в 1985 г. и снизилась до 1,2 млрд долл. в 1989 г.[514].

Финансовая помощь США предоставлялась Израилю с условием не использовать эти средства на оккупированных территориях, занятых в 1967 г. Но служба исследований Конгресса сообщала, что, поскольку помощь США Израилю предоставляется без эффективного бухгалтерского учета, то нет никакого достоверного способа выявить, каким образом Израиль ее использует[515]. Кроме того, служба исследований Конгресса в своем отчете писала, что в 1978, 1979 и 1981 гг. Израиль, «возможно, нарушил свое обязательство не использовать американское оружие как средство нападения»[516]. В 1990 г. Израиль принял 400 млн долл. США в качестве займа на размещение и постройку жилья под гарантии правительства США. Данный кредит был получен израильским правительством при условии, что эти деньги не будут использоваться для постройки поселений на оккупированных территориях, но эти обещании были скоро аннулированы.

Рост экономической помощи, увеличение объема торговли, американское проникновение в израильскую экономическую систему – все это усиливало зависимость Израиля от США.

Особое значение имела американская помощь во время экономического кризиса в Израиле в 1984 г. – 450 % годовой инфляции, огромный внешний долг, высокий уровень безработицы. Тогда по предложению госсекретаря Шульца была создана Совместная американо-израильская группа экономического развития (American-Israeli Joint Economic Development Group – JEDG) по разработке концепции выхода Израиля из кризиса и плана стабилизации его экономики. План включал урезание бюджетных расходов, усиление контроля за денежными потоками, девальвацию шекеля и другие меры. Когда эти шаги были сделаны, президент Рейган одобрил принятие полуторомиллиардной программы чрезвычайной программы помощи, которая помогла израильской экономике избежать коллапса и стимулировала снижение девальвации. Американская помощь позволила Израилю уже через десять лет обеспечить высочайший уровень развития своей экономики[517].

Соединенные Штаты не раз принимали активное участие в зарубежных стабилизационных экономических программах, но случай с Израилем особый. Впервые казначейство США, а не международные финансовые организации типа Мирового банка или Международного денежного фонда обеспечивали финансовую помощь. Примечательно, что решение о предоставлении этой помощи, которое сопровождалось выплатой в 3 млн долл. несрочной экономической и военной помощи, не вызвало в Конгрессе никаких серьезных возражений – Сенат одобрил предложение президента большинством голосов в 75 против 19, а Палата представителей проголосовала за резолюцию Сената. Израиль, возможно, был единственным примером, когда Соединенные Штаты так активно сотрудничали с другой страной для оказания ей помощи на макроэкономическом уровне.

Именно в годы экономического кризиса, в 1985 г., между США и Израилем впервые было подписано соглашение о свободной торговле (Free-Trade Agreement – FTA). Это первое в истории подобное соглашение, подписанное США с Израилем, которое охватывало все группы товаров и услуг и открыло американские рынки Израилю. Согласно договору, вся информация по законодательной базе в сфере услуг должна была стать доступна обеим сторонам. Это позволило уже в том же 1985 г. довести объем двусторонней торговли до суммы около 4,7 млрд долл., а к 1995 г. – 11 млрд долл. В ноябре 1996 г. был также подписан двухсторонний торговый договор по сельскому хозяйству[518].

Израиль стал процветающей страной, в которой личный доход граждан был близок к уровню Великобритании. В тот период экономическая помощь была в основном связана не с насущными потребностями израильской жизни, а с перипетиями процесса урегулирования арабо-израильского конфликта. Объемы американской помощи стали зависеть от того, на какой риск готов пойти Израиль в мирном процессе, что делает уникальными сами условия предоставления экономической помощи. Несмотря на мнение скептиков с обеих сторон, считающих недопустимым этот аспект американской помощи, он по-прежнему остается одним из самых важных факторов двухсторонних отношений[519].

Правительствами двух стран были созданы институты, призванные стимулировать совместные усилия в научных исследованиях и развитии. Двусторонний фонд промышленных исследований и развития (The Binational Industrial Research and Development Foundation – BIRD), созданный в 1977 г., в деятельность которого с обеих сторон было капитализировано по 55 млн долл., активно занимался развитием инновационных направлений в промышленности и невоенной технологии, таких как компьютерное программное обеспечение, инструментализация, коммуникации, медицинские услуги и т. д. BIRD субсидировал более 400 совместных хайтековских проектов, продукция которых на рынке продаж составила более 4,5 млрд долл., причем только США получили от них в качестве налоговых сборов более 200 млн долларов.

В рассматриваемый период активно развивалось научно-техническое сотрудничество Соединенных Штатов и Израиля. Были созданы двухсторонние фонды по программам НИОКР. В частности, в 1974 г. на паритетных началах был создан Американо-израильский научный фонд, субсидировавший программы исследований в области антропологии, биомедицинской инженерии, физики, экологии и т. д. В 1977 г. был основан совместный Фонд исследований и развития в области сельского хозяйства (The Binational Agricultural Research and Development Fund – BARD), который обеспечил 725 проектов в области новых технологий в капельном орошении, рыбном хозяйстве, птицеводстве, сельскохозяйственном оборудовании и др[520]. В 1993 г. была образована Американо-израильская научно-техническая комиссия (US-Israel Science & Technology Commission – USISTC) с активом 15 млн долл. с каждой стороны на три года, обеспечивавшая развитие совместных разработок в области высокотехнологичных промышленных разработок, а также развитие научных исследований между университетами двух стран. Эта организация также занималась развитием применения военных технологий в гражданском производстве[521].

Быстро ширилось сотрудничество в области академических исследований, причем в его финансировании активное участие принимало израильское государство. Еще в 1972 г. на государственном уровне был учрежден двухсторонний Фонд по развитию науки (Binational Science Foundation – BSF), который способствовал развитию совместной исследовательской работы ученых двух стран в гражданских областях науки. Фонд обладал активом в 100 млн долл. и предлагал более 2000 грантов, в которых были задействованы около 2000 ученых и 300 научных учреждений США и Израиля[522].

Процессы «американизации» израильского общества и израильской политической системы

«Американизация», как уверяют некоторые израильские эксперты, особенно бурно начала развиваться в израильском обществе в конце 1980-х – начале 1990-х гг. с упрочением стратегического сотрудничества. Она проявлялась в различных аспектах культурной жизни общества, гендерных отношениях, деятельности социальных и политических институтов[523]. «Новое лицо» Израиля выражалось не только в стремлении израильской молодежи приобщиться к «американскому образу жизни» – процесс не сводился к таким деталям, как насаждение Макдональдсов и «культа кока-колы» по всей территории страны. Американская массовая культура стала аспектом развития всего израильского общества, что повлекло за собой изменения в идеологии и политической культуре страны. Фактор культурно-психологического сближения, западный стиль жизни, система образования, уровень науки, открытость общества, да и многочисленные родственные связи – все это дало повод средствам массовой информации зачастую называть Израиль 51-м штатом США.

После распада Советского Союза США начали претендовать на роль глобального гегемона. Идеалы американского капитализма и образа жизни стали распространяться по всему миру, меняя лицо локальных культур и традиций. Не обошло стороной это явления и Израиль. Однако процесс американизации начался там значительно раньше. Американские нормы и ценности начали проникать в Палестину еще в догосударственный период в процессе переориентации центра всемирного сионистского движения из Европы в Америку, а в государственный период развивались по мере сближения этих двух стран. Переселенческий характер американского и израильского общества, при всех своих особенностях, опирался на устойчивую мифологию пионеров-основателей.

К концу 1980-х гг. израильская политическая культура, по мнению некоторых израильских политологов, стала все более подвержена влиянию либеральных американских ценностей[524]. Прежде всего, это выразилось в процессах трансформации партийной системы и привело к оформлению по сути двухпартийной системы – ведущих партий Ликуда и Партии труда, впоследствии принявшей название «Авода» («Труд»). При этом, несомненно, нельзя говорить о каком-то прямом влиянии. В Израиле мы имеем дело с более сложным сочетанием различных международных и региональных факторов, внутренних интересов, исторического опыта, традиций и т. д. Но также нельзя отрицать, что израильская «новая политика» с ее все большей подверженностью средствам манипулирования со стороны средств массовой информации, прежде всего – прессы, и растущим прагматизмом в определенной степени отвечают тенденции американизации. Кроме того, и лидеры Ликуда, в особенности Б. Нетаньяху, и руководство Партии труда, прежде всего Ш. Перес, всегда признавали американскую политическую концепцию в качестве модели для Израиля[525]. В переходный период от старой модели к «новой политике», как cчитает израильский политолог Й. Ишай, израильская партийная система развивалась по американскому образцу: шел упадок старых традиционных политических партий и создание новых партийных блоков, которые затем преобразовались в две новые крупные партии, ставшие на много лет основой двухпартийной системы[526].

* * *

Общий итог ближневосточной политики администрации Рейгана был весьма противоречив. Несмотря на то, что США удалось укрепить военную мощь и мировые позиции своей страны, на региональном уровне все попытки американцев начать процесс мирного урегулирования на Ближнем Востоке потерпели провал. Такая ситуация показала пределы американского влияния на региональном уровне. Упор администрации Рейгана на военную силу снижал роль дипломатических усилий в регионе, а хаотичный рейгановский стиль правления ослаблял эффективность всего внешнеполитического механизма. Направленность американских усилий на противостояние с СССР обусловила превращения Израиля в форпост сдерживания растущего укрепления советского влияния в этом регионе, что выразилось в официальном оформлении статуса Израиля в качестве стратегического партнера Соединенных Штатов.