8.1. Ближневосточное направление политики США (2009–2011)

Итоги президентских выборов в США традиционно являются предметом пристального внимания Израиля. Вашингтон всегда играет активную роль в израильской политике. Однако многое зависит от подходов каждой новой администрации, от нюансов в формулировках задач американской ближневосточной политики в целом и в отношении Израиля в частности. Поэтому для израильтян было важно, что в предвыборной программе демократа Б. Обамы ближневосточная проблематика занимала одно из приоритетных мест.

Первая администрация Барака Обамы

Администрация нового президента Б. Обамы вынуждена была выстраивать свою внешнеполитическую линию на Ближнем Востоке с учетом нескольких факторов. Негативные последствия конфронтационной политики предыдущей администрации Буша-младшего в исламском мире привели к росту антиамериканизма. В Ближневосточном регионе развивался системный кризис, выразившийся в начале 2011 г. в виде процесса «арабского пробуждения», приведшего к обострению конкуренции за доступ к важнейшим источникам нефти и газа, к гражданской войне в Сирии и Ираке.

В команду 44-го президента США вошла его главная соперница на выборах Хилари Клинтон, получившая пост главы Госдепартамента США. У Обамы были непростые отношения с Х. Клинтон, которая считала, что у него мало опыта во внешних делах. Однако Хилари и Билл Клинтон оказали поддержку Обаме на финальном этапе избирательной борьбы. Еще важнее было то, что чета Клинтон располагала прочной базой в Демократической партии, а администрация Обамы в основном состояла из чиновников бывшей клинтоновской команды. Должность генпрокурора занял Эрик Холдер, работавший в администрации Билла Клинтона; советником Б. Обамы по национальной безопасности стал Джеймс Джонс, который побывал на постах главнокомандующего силами НАТО в Европе и советника президента по Ближнему Востоку, а постоянным представителем США при ООН стала Сьюзан Райс. Пост вице-президента получил Джо Байден. Министром обороны стал «доставшийся в наследство» от администрации Буша-младшего известный «ястреб» Роберт Гейтс. Эта команда едва ли сулила значительные перемены в области международной политики США, так как следовала консервативным курсом, мало отличавшимся от линии прежнего президента. Х. Клинтон, например, была явно сторонницей жесткого внешнеполитического курса и в свое время голосовала за предоставление Бушу полномочий на войну с Ираком.

Доктрина Барака Обамы. Возвращение к «мягкой гегемонии»

Президент Обама пришел к власти с намерением восстановить основы глобального лидерства США после десятилетия, вместившего события 11 сентября 2001 г., две войны на Ближнем Востоке и внутренний финансовый кризис. Общие подходы к политике на Ближнем Востоке Обамы и его команды во многом шли в русле либеральной критики «бушизма» и представляли собой антитезу наиболее одиозным аспектам внешнеполитического курса правых республиканцев. Администрация Обамы отказалась от «глобальной войны против терроризма». Новый президент поставил своей целью покончить с десятилетием войн, развязанным Дж. Бушем-младшим. По выражению директора Института США и Канады, академика РАН С.М. Рогова, Обама ставил задачу провести «организованное отступление без панического бегства на международной арене»[779]. Лозунгом обновления внешней политики администрации Обамы стало понятие, которое в научно-экспертной литературе переводилось по-разному – «мягкая гегемония», «умная мощь», «разумная сила» и т. д. Российский специалист И. Чихарев объясняет, что под этими терминами понимается стратегия внешнеполитического влияния, предусматривающая применение силы «с умом», т. е. взвешенное сочетание «жесткой» и «мягкой» силы[780]. А С.М. Рогов уточняя это определение, добавляет, что в основе доктрины Обамы лежит концепция «умной силы», «согласно которой главный упор делается на невоенные инструменты обеспечения влияния США в многополярном мире»[781].

В целом в намерения Обамы входило отойти от силового диктата «доктрины Буша» и перейти на многостороннее сотрудничество в решении мировых проблем на базе глобального лидерства США. В течение первого года президентства администрация начала диалог с Ираном, пошла на некоторое сближение с Россией, ослабила экономические санкции против Кубы и начала дипломатические контакты с Сирией. Обама стремился сократить американское присутствие на Ближнем Востоке, в то же время расширив его в Азии, где растущее влияние Китая оценивалось как угроза американской гегемонии. Но вскоре практика показала, что инерция внешней и военной политики США делает весьма трудным, а подчас невозможным выполнение обещанных изменений. Постепенно становилось ясно, что избиратели связывали с новой командой в Белом доме слишком большие надежды, которые потерпели крах перед лицом «обескураживающей реальности»[782]. Все попытки Обамы закончить войны, начатые Бушем-младшим, – «антибушизм» – на деле вылились в почти полную преемственность курса предыдущего президента.

В первые годы администрация Обамы повела политику «перезагрузки» отношений с Россией, что для Вашингтона означало, во-первых, удержать отношения с Москвой от сползания до «точки невозврата», итогом которого могла стать (и, как показали дальнейшие события, фактически стала) новая «холодная война»; во-вторых, попытаться вернуть эти отношения хотя бы на тот уровень, после которого начался их резкий спад; в-третьих, определить новый вектор двухстороннего сотрудничества[783].

«Перезагрузка», или «концепция Обамы», должна была максимально способствовать нахождению точек соприкосновения с Россией по важнейшим вопросам мировой политики. Были предприняты некоторые шаги в этом направлении: подписание Договора СНВ-3, взаимодействие по Афганистану, в котором американские войска завязли более чем на 10 лет, а также сотрудничество по ядерной программе Ирана, с целью заставить Тегеран свернуть свои ядерные разработки. В целом Россия была заинтересована во взаимодействии с США по данным вопросам. В частности, Россия приняла одностороннее решение о запрете продажи Ирану зенитно-ракетного комплекса С-300 в числе ряда других видов вооружения.

Политика Б. Обамы не означала отказ Америки от позиций мирового лидера. Несмотря на декларированное сближение с Россией, политика Обамы осталась в рамках общей концепции США, приоритетом которой остается продвижение национальных интересов Америки. Новая администрация во многом рассматривала «перезагрузку» как инструмент, способный облегчить Вашингтону решение наиболее значимых проблем на так называемом южном фронте, т. е. в регионе Ближнего и Среднего Востока.

Ближневосточная программа администрации Барака Обамы

В первые годы администрация Обамы довольно активно продвигала внешнеполитические инициативы, прежде всего, касающиеся Ближнего Востока. Обама в первый президентский срок и до начала «арабской весны» строил свою ближневосточную политику на базе сближения США с арабским миром. Президент поставил перед собой задачу открыть новую страницу в отношениях в регионе и создать новые возможности диалога и взаимопонимания между израильтянами и арабами, ослабить накопившееся напряжение. Примирение Америки с арабским и мусульманским миром и миротворческую деятельность на Ближнем Востоке президент обозначил как приоритетное направление внешней политике Соединенных Штатов. С его точки зрения, задача состояла в реконструкции имиджа США как наиболее беспристрастного и эффективного третейского судьи в регионе.

Ни один из государственных деятелей Запада не обладал такими преимуществами для ведения диалога с мусульманским Востоком, как Обама. Его отец – кениец-мусульманин. Детство свое президент провел в Индонезии – самой большой мусульманской стране мира. И к тому же он – афроамериканец. Все эти «спецсредства» Обама бросил в свое мирное наступление на арабские государства, призывая их к сотрудничеству. Первым шагом в направлении улучшения имиджа США в мусульманском мире стала речь Обамы в Каире 4 июня 2009 г. В ней президент подчеркнул, что у США и последователей ислама нет и не может быть разногласий, и провозгласил начало новой эры в отношениях Америки с мусульманскими странами.

Свою программу президент США сформулировал в семи пунктах: 1) борьба против «воинственного экстремизма во всех его формах» – сюда входила война в Афганистане и Ираке – Обама выступил за вывод войск из Ирака, но обещал усилить военное присутствие в Афганистане[784]; 2) проблема ядерного оружия и Иранская программа; 3) проблема демократии и ислама; 4) свобода религии; 5) права женщин в исламском мире; 6) экономическое развитие Ближневосточного региона и, наконец, 7) урегулирование израильско-палестинского конфликта, которое объявлялось главным дипломатическим приоритетом Белого дома.

Как показали дальнейшие события, программу свою президент Обама не выполнил ни по одному пункту. Его администрации не удалось покончить с двумя войнами, которые велись во времена Буша-младшего – ни в Ираке, ни Афганистане. Длительные бомбардировки Ливии и убийство М. Каддафи, свержение его режима сопровождалось заявлениями Обамы, что там нет никаких боевых действий[785].

Не была также решена проблема урегулирования палестино-израильского конфликта. Особое значение, с точки зрения урегулирования, имели те разделы речи, где говорилось о необходимости решения палестинской проблемы на основе принципа двух государств. «Мы также не признаем легитимности продолжающегося процесса расширения израильских поселений», – подчеркнул президент[786]. В то же время он призвал ХАМАС признать право Государства Израиль на существование[787].

Американские подходы к мирному урегулированию

Администрация поставила перед собой ряд тактических задач, которые было необходимо решить для определения стратегии продвижения к мирному урегулированию. Встал вопрос о выборе первоочередного направления урегулирования: сосредоточить усилия сначала на палестинском или на сирийском треке? Некоторые американские аналитики считали, что сирийский трек предлагает больше шансов на достижение прогресса в переговорах по конкретным вопросам – территория, безопасность, вода, а также прояснение отношений Сирии с Ираном, Хизбаллой и поддерживаемыми ими террористическими группами. Другая группа специалистов настаивала на ключевом значении палестинского трека, где администрация должна была попытаться закрепить прогресс, достигнутый, как она считала, в 2008 г. в рамках решений, принятых на конференции в Аннаполисе[788]. В качестве первоочередного было выбрано палестинское направление, хотя параллельно шли контакты и с Сирией.

Политика Обамы предполагала, что лучший способ разрешить проблему исламского терроризма и остановить погружение региона в неуправляемое распространение ядерного оружия заключается в том, чтобы заставить Израиль урегулировать палестино-израильский конфликт. Американское правительство считало, что примирения сторон можно добиться путем мощного давления на Израиль, вынудив его пойти на кардинальные уступки палестинским арабам в «коренных» вопросах. То есть прекратить строительство поселений, уйти с оккупированных территорий, вернуться к границам 1967 г., чтобы позволить образовать палестинское государства, столицей которого будет Восточный Иерусалим, и заключить мир с Сирией, вернув ей Голанские высоты. Все это было для Израиля неприемлемым[789].

Американский президент рассчитывал на то, что новый примирительный тон в отношении с арабами сделает палестинцев более покладистыми на переговорах. Он, в частности, подчеркивал, что функционирование двух суверенных государств – израильского и палестинского – будет «в интересах всех» на Ближнем Востоке, и определенно дал понять, что Израиль обязан возобновить полноценные переговоры с администрацией Абу Мазена[790]. Также Вашингтон призывал израильтян подписать Договор о нераспространении ядерного оружия и продолжить свертывание еврейских поселений на оккупированных территориях. Масштабы американских требований были близки к тем, что содержались в так называемой Саудовской мирной инициативе, и далеко выходили за рамки прежних американских предложений, причем не только «Дорожной карты» Буша 2002 г., но даже и «предложений Клинтона» 2000 г.[791]

Этот подход довольно скоро был де-факто дезавуирован Белым домом, но он, тем не менее, успел сформировать у команды Абу-Мазена убеждение, что она вправе настаивать на требовании возвращения Израиля к границам 1967 г. А это было камнем преткновения на всех переговорах Израиля с палестинцами.