8.3. Израильско-американские отношения в 2012–2014 гг.

Второй президентский срок Обамы и новое правительство Нетаньяху

Накануне выборов 2012 г. в Белом доме оба лидера – американский и израильский – демонстрировали перед американскими избирателями крепкую дружбу и нерушимость связей между США с Израилем. На пресс-конференции в Белом доме Обама не критиковал еврейское государство, о поселениях упомянул лишь в ответе на вопрос журналиста, причем не призвал Израиль продлить мораторий на строительство[818]. В преддверии выборов, по результатам опросов, опубликованным Американским еврейским комитетом – одной из крупнейших организаций еврейской общины США, – большинство американских евреев, несмотря на нарастание противоречий между Обамой и Нетаньяху, поддержали кандидатуру Б. Обамы. За него были 61 % опрощенных, а за его соперника М. Ромни – 28 % (11 % не решили, за кого голосовать[819].

Однако все симпатии израильских политиков были на стороне главного соперника Б. Обамы – М. Ромни. Сам Нетаньяху, как и большинство израильтян, поддерживал кандидата от республиканцев Митта Ромни, будучи уверенным, что именно он способен лучше защищать интересы Израиля на Ближнем Востоке. Многие члены правительства и депутаты Кнессета не стеснялись публично выражать свое разочарование второй победой Обамы на президентских выборах в США. Победа Обамы заставляла предположить, что для Биньямина Нетаньяху ситуация еще более усложнится. Израильские аналитики предупреждали, что после переизбрания Барака Обамы на второй срок США станут еще более глухи к требованиям Израиля занять более жесткую позицию по Ирану и более мягкую по урегулированию. Учитывая, насколько напряженными были отношения американского президента с израильским премьером до выборов, могло показаться, что после переизбрания свободный от необходимости бороться за новый срок Обама сможет припомнить своему визави старые обиды. Тем более что в ходе предвыборной кампании 2012 г. конкурент Обамы Митт Ромни обвинял президента в том, что за годы его правления отношения США с Израилем ухудшились и что Соединенные Штаты перестали поддерживать своего союзника.

После своего переизбрания в 2012 г. президент Обама кардинально изменил состав своей администрации. В отставку были отправлены политики, выступавшие с резкой критикой позиции президента в отношении Израиля, такие как, например, министр финансов Тимоти Гайтнер и глава оборонного ведомства Леон Паннета. На ключевые должности министра обороны и госсекретаря были выдвинуты Чак Хейгл и Джон Керри. Выдвижение данных кандидатов на главные посты в администрации, по мнению аналитиков, означало, что президент начал подготовку к борьбе против элит, лоббирующих интересы Израиля[820]. В 2000 г. Чак Хейгл был одним из четырех сенаторов, отказавшихся подписать декларацию о полной поддержке Израиля в начавшейся второй интифаде. В 2001 г. он в числе 11 сенаторов отказался подписать обращение к президенту Бушу с требованием не встречаться с Ясиром Арафатом до полного прекращения атак на Израиль. Кроме того, Хейгл активно выступал против включения Хизбаллы и иранского «Корпуса стражей исламской революции» в список террористических организаций. Израильское лобби начало широкую кампанию в Конгрессе и СМИ против назначения Хейгла.

В Вашингтоне разворачивались серьезные «бои» вокруг назначения нового министра обороны в администрации Обамы, Чака Хейгла за то, что он в конце 1990-х гг. выступал за политический диалог как средство решения вопроса о ядерных амбициях Ирана. Но главный его «грех» состоял в резкой критике действий произраильского лобби. Будучи членом Конгресса, в котором поддержка еврейского государства остается сильной среди обеих партий, он неоднократно подчеркивал, что его работа в качестве американского сенатора – «не получение указаний от израильского лобби, а продвижение американских интересов». Хейгл повторял, что он «привержен выживанию Израиля», и поэтому Израиль нуждается в таком министре обороны США (намек на назначение на этот пост Буги Аялона, известного своим жестким подходом к основным проблемам внешней политики Израиля), который убежден, что «выживание Израиля не сводится к потворствованию его саморазрушительной линии по внедрению на Западный берег» и уклонению от создания палестинского государства[821].

Аналогичная кампания была организована израильским лобби против Джона Керри. В отличие от Хейгла, Керри никогда не выступал против Израиля и деятельности соответствующих лоббистских групп. Однако Керри много лет выступал за развитие мирного диалога с Ираном и сбалансированной политики в отношении урегулирования арабо-израильского конфликта. Свое отношению к Хейглу и Керри выразили и в Израиле следующим образом: «Израильское руководство, рассчитывающее в противостоянии с Ираном на американскую военную помощь, имеет реальные основания для беспокойства». Кампания против Хейгла и Керри в Сенате была провалена, что стало первой победой президента Обамы над влиятельными лоббистскими элитами, действующими как в Конгрессе, так и в Белом доме[822].

Эксперты сходились в том, что внутриполитические, а не внешние проблемы должны были стать главной заботой Обамы во время второго президентского срока. Американских избирателей больше интересовали свои внутренние проблемы. Многие были недовольны внутренним курсом Обамы, и вопросы внешней политики их интересовали гораздо меньше. Поэтому Обаме пришлось серьезно заниматься, прежде всего, программами развития внутри страны. Что касается ближневосточной политики, то Обама сохранил преемственность начатого им курса, хотя ему, естественно, пришлось вносить в него коррективы, которые диктовались региональной ситуацией и международными отношениями. Главным девизом Обамы в преддверии выборов был однозначный отказ от дорогостоящих вмешательств на Ближнем Востоке, прежде всего военных, вмешательств в те ситуации, страны и регионы, которые не являются жизненно важными для США.

Обама стремится максимально ослабить роль израильского лобби, которое долгое время оказывало значительное влияние на политику США на Ближнем Востоке. После своего переизбрания президент предпринял активную атаку на представителей произраильского лобби в Конгрессе. Первый удар был нанесен в начале 2013 г., когда комитет по ассигнованиям Сената одобрил проект бюджета, согласно которому было предложено сократить гуманитарную помощь Израилю на 2 %. Американо-Израильский комитет по общественным делам ожидал, что его лоббисты в Сенате заблокируют данный проект, но этого не случилось[823].

Следующий серьезный удар по израильскому лобби был нанесен в начале 2014 г. C 20 января 2014 г. Иран начал выполнение взятых на себя ноябрьских обязательств в рамках Женевских соглашений с «большой шестеркой». Несмотря на наметившийся прогресс в развитии диалога с Тегераном, лидеры израильских лоббистских групп подготовили новый пакет санкций, известный как «Резолюция Кирка – Менедеса» (инициаторы – сенаторы Марк Кирк и Роберт Менедес). Президент Обама во время своего обращения к Конгрессу 28 января 2014 г. отметил, что успехи американской дипломатии позволили «остановить прогресс ядерной программы Ирана» и подчеркнул, что если Конгресс все же решит принять резолюцию о расширении санкций, он наложит на них вето. В итоге, лидер большинства не вынес резолюцию на голосование, что означало очередной провал для израильского лобби[824].

* * *

Итоги израильских выборов в конце января 2013 г., так же, как и в Америке, показали, что в центр политической повестки дня прочно попали социально-экономические вопросы. Традиционные идеологии и опиравшиеся на них партии постепенно лишаются своей социальной основы. На смену большим идеологическим проектам с далеко идущими целями, которые ставили перед собой ведущие израильские политические партии в прошлом (левая лейбористская Партия труда – Авода и правоцентристский блок Ликуд), пришли сиюминутные интересы мелких страт, объединить которые в рамках одной партии удается только благодаря харизме того или иного лидера. В Израиле возник новый средний класс, сформировавшийся в основном из молодого поколения, мало связанного с идеологизированным прошлым. Именно эта часть общества, как правило, несет на себе все экономические тяготы, связанные с низкой зарплатой, уплатой высоких налогов, поиском жилья и т. д. Она ищет лидера, который продвигает ее требования.

Большинство представителей правящей элиты Израиля не считали нужным искать общий язык с этими слоями общества. Это доказало движение протеста, активизировавшееся в Израиле летом 2011 г., которое выдвигало широкие социально-экономические требования. Многочисленные обещания правительства Нетаньяху ни к чему конкретному не привели. Поскольку власти не нашли адекватного языка с «новым» гражданским движением, пришли новые лидеры, среди которых наиболее успешно проявили себя Я. Лапид (возглавивший новую центристскую либеральную партию «Есть будущее») и Н. Беннет (глава правоконсервативного списка «Еврейский дом»). Успешный телеведущий Лапид и успешный бизнесмен, в прошлом майор спецназа Генштаба израильской армии, Беннет представляли собой новое поколение израильтян. Эти новые политические лидеры в ходе предвыборной борьбы наиболее остро ставили социально-экономические вопросы, проблемы светско-религиозного противостояния, борьбы за статус и права среднего класса и социальную защиту малообеспеченных слоев населения[825].

После долгих и трудных коалиционных переговоров, наконец, Б. Нетаньяху представил президенту страны Ш. Пересу свой новый кабинет министров. Состав нового правительства – довольно пестрый: помимо правящей партии Ликуд в блоке с правой партией «Наш дом Израиль» во главе с А. Либерманом (31 место в Кнессете), в коалицию вошли партия «Есть будущее» (19 мест), «Еврейский дом» (11 мандатов), а также центристская партия экс-министра иностранных дел Ципи Ливни «Движение» (6 мандатов). Таким образом, коалиция получила 68 из 120 депутатских мест в Кнессете, что составило не очень стабильное, но большинство.

В направлении внешней политики новое правительство имеет ярко выраженный правоцентристский характер. Израильтяне, выбравшие партию Беннета, проголосовали за его активную поселенческую политику, за жесткий подход к палестинским требованиям и фактически отвергли палестинское требование создания государства. В это же время параллельно шел процесс «поправения» внутри правящей партии Ликуд по привычному водоразделу – отношению к конфликту. Усилился правый фланг внутри самого Ликуда, близкий к поселенческому движению (возглавляемый М. Фейглиным, который впервые получил мандат депутата Кнессета). Позиция руководства партии «Наш дом Израиль» (лидер А. Либерман) также близка к крайне правому флангу нового правительства. Сам Нетаньяху, официально признавший в 2009 г. принцип «два государства для двух народов», начал восприниматься как довольно умеренный политик в среде правого «национального» лагеря Израиля, и его свобода действий на всех направлениях региональной политики, прежде всего – в отношении возобновления переговоров с палестинцами, весьма условна[826].

Перед новым правительством стояли две основные трудные задачи: социально-экономические и вопросы обеспечения безопасности. Правительству пришлось взять на себя ответственность за жесткие меры оздоровления бюджета, решать экономические проблемы, продвигать равномерное распределение социальных обязанностей и добиваться снижения цен, в первую очередь на жилье. Решить эти проблемы во всем объеме с учетом усиления внешней напряженности было весьма непросто. Еще сложнее было убедить в этом своих избирателей, объясняя сложности внутреннего положения нарастанием внешней угрозы. Поэтому новое израильское руководство выдвигало на первый план вопросы безопасности, исходя из ситуации на Ближнем Востоке после начала «арабской весны». Как справедливо отметил израильский политолог З. Ханин, тема безопасности и угрозы для существования государства – единственная платформа, которая способна объединить разрозненные политические силы Израиля. Перспектива войны с Ираном или ближайшими соседями – Египтом и Сирией – тот фактор, который поможет устоять даже самой непрочной коалиции[827].

Новые тенденции в отношении США к иранской ядерной программе

Основной костяк проблем в американо-израильских отношениях остался прежним – разногласия по отношениям с Ираном и по поводу путей урегулирования палестино-израильского конфликта. После своего переизбрания, говоря о ситуации вокруг ядерной программы Ирана, президент США сообщил, что намерен предпринять в ближайшие месяцы дополнительные усилия, чтобы добиться ее урегулирования. «Я очень хочу, чтобы эта проблема была решена дипломатическим путем», – заявил он. Хотя во время недавней предвыборной кампании неоднократно заверял, что не позволит Ирану заполучить ядерное оружие и, если потребуется, использует для этого все имеющиеся средства вплоть до военных. Глава американской администрации отметил, что это обещание остается в силе, однако «еще есть временное окно», чтобы урегулировать вопрос мирным путем. Шел поиск такого решения, при котором Иран смог бы воспользоваться своим правом на использование ядерной энергии в мирных целях и одновременно выполнять свои международные обязательства.

Нетаньяху прекрасно понимал, что ему придется сотрудничать с Обамой, какими бы напряженными не были отношения лидеров двух стран. Сколь жесткими ни были взгляды израильского премьера, он осознавал все возможные трагические последствия попытки Тель-Авива самостоятельно бросить вызов огромной военной машине Тегерана. К тому же даже сам Нетаньяху признавал, что «точка невозврата» еще не пройдена, а значит время для использования санкций и дипломатического давления, на котором настаивал Обама, еще остается.

Мировое сообщество выступало за дипломатическое решение иранской проблемы. Отрицательное отношение к эскалации ирано-израильского конфликта высказывала и высказывает Россия. Для России усиление напряженности и угроза нового военного конфликта на Ближнем Востоке чревата еще более серьезными последствиями, чем для Европы и США. Иран расположен в непосредственной близости от российских границ. Неизбежная в случае обострения ситуации радикализация исламского общества непременно осложнила бы обстановку в республиках Северного Кавказа и других исламских регионах России.

Поворот в американской позиции произошел с приходом нового руководства в Тегеране – президента Хасана Роухани. В ноябре 2013 г. в Женеве Иран и «шестерка» (пять постоянных членов СБ ООН и Германия) договорились об ограничении иранской ядерной программы в обмен на частичную приостановку санкций США и ЕС в отношении ИРИ. На подготовку данного соглашения ушло 10 лет – и, конечно, с одобрения высшего духовного руководства Исламской республики, соглашение удалось подписать. Эта договоренность вступила в силу 20 января 2014 г. и действовала шесть месяцев. Первый этап соглашения, рассчитанный на шесть месяцев, предусматривал сокращение иранской ядерной программы в обмен на смягчение режима санкций[828]. Участники переговоров продемонстрировали и разный уровень оптимизма. Президент США Барак Обама подчеркнул, что нынешний этап является промежуточным и, «если Иран нарушит принимаемые обязательства в течение шести месяцев», санкции будут восстановлены, а возможно, и введены новые санкции. Глава МИД России Сергей Лавров, напротив, убежден, что договоренности, достигнутые в Женеве, снимают риски в отношении распространения оружия массового уничтожения[829].

Израиль оценил женевские договоренности сугубо негативно. «Израиль не видит для себя ограничений, связанных с подписанным плохим, очень плохим, соглашением», – заявил министр экономики Нафтали Беннетт. А глава внешнеполитического ведомства Израиля Авигдор Либерман назвал соглашение «победой иранской дипломатии». По мнению главы правительства Израиля Б. Нетаньяху, «в Женеве было заключено не историческое соглашение, там была совершена историческая ошибка, так как договор не снимает угрозы со многих стран, в том числе и с Израиля». И далее: «Если в течение следующих пяти лет ядерное взрывное устройство сработает в Нью-Йорке или Мадриде, то лишь потому, что сегодня в Женеве подписали этот договор». Более того, Нетаньяху в крайнем раздражении высказал и неприкрытую угрозу Тегерану: «Мы имеем право защищаться. Я гарантирую, что у Ирана не будет возможности разрабатывать ядерное оружие»[830]. После Женевы у Тель-Авива остается все меньше оснований для нанесения удара по Ирану. Становится понятно, что угрозу Тегерана в отношении Израиля вряд ли можно считать серьезной. Это связывает израильтянам руки, хотя они поспешили заявить об обратном. В Тель-Авиве с большим подозрением относятся к Ирану. Там до сих пор не могут забыть высказывания Ахмадинежада, что Израиль не заслуживает того, чтобы находиться на карте мира. У Нетаньяху есть собственные обязательства перед израильтянами, которые не позволяют ему сбросить со счетов подобные заявления иранской стороны. Израиль оказался в ситуации, когда его ближайший союзник – Вашингтон – в очередной раз обошелся без него. В Иерусалиме уверены, что речь идет о великом историческом обмане и что Иран воспользуется соглашением, чтобы оттянуть время и в удобный момент все-таки сделать ядерную бомбу.

Обеспокоенность Израиля объяснима. У Тегерана имеются ракеты, достигающие Израиля. А размер израильской территории настолько мал, что для его уничтожения хватит одной ядерной боеголовки. Поэтому для Израиля неприемлема любая степень нуклеаризации Ирана. Возможно, негативно оценивая Женеву, Тель-Авив дает понять, что готовится к решительным действиям против Ирана.

Израиль старается привлечь на свою сторону некоторые арабские страны, которые не одобряют соглашение великих держав с Ираном по поводу его ядерной энергетики. Израильские официальные лица обсуждают возможности совместных усилий Израиля, Саудовской Аравии, Катара, Иордании и других арабских стран Персидского залива по нанесению возможных ударов по иранским ядерным объектам. Соединенные Штаты убедительно и с гарантией заверяют Израиль и Саудовскую Аравию, что они контролируют радарами небо над Ираном и что не следует его атаковать без разрешения на то администрации Обамы. В настоящее время стороны пытаются выработать всеобъемлющее соглашение, которое избавит Исламскую республику от всех международных санкций.

Новая позиция Вашингтона еще более усилила напряженность в отношениях Америки с Израилем. Тональность личного общения американского президента и израильского премьер-министра становилась все более нетерпимой. Американские и израильские СМИ широко комментировали, например, телефонный разговор между Обамой и Нетаньяху, в ходе которого глава администрации заявил, что Нетаньяху необходимо хотя бы на время «прекратить крикливую критику в адрес Белого дома» по вопросам, связанным с достижением соглашения по иранской ядерной программе[831].

Летом 2014 г. президент Барак Обама заявил, что Иран может сыграть конструктивную роль в стабилизации Ирака. Американский лидер призвал Тегеран поддержать создание широкого иракского правительства, уважающего интересы суннитов и курдов. Барак Обама сказал, что, поддержав создание такого правительства, Иран сыграет положительную роль. Если же все вмешательство Ирана сведется к отправке войск на помощь шиитскому правительству, то Тегеран только ухудшит ситуацию в соседней стране, подчеркнул президент[832].

Израильскую сторону предупреждал госсекретарь Дж. Керри о том, что, критикуя американскую позицию по Ирану, Израиль может оказаться в международной изоляции со своей позицией по иранскому вопросу. Эти прогнозы близки к осуществлению. Франция подписала соглашение «шестерки» с Ираном, Саудовская Аравия воздержалась от его открытого осуждения, а другие соперники Ирана в регионе – Катар и Бахрейн – даже приветствовали заключенный договор.

Единственным явным противником женевских договоренностей остается Израиль. Но Иерусалим раздражен не только из-за смягчения антииранских санкций, он не скрывает своей обиды на США, которые, как выяснилось, в течение нескольких месяцев, еще с марта 2013 г. в Маскате (Оман), вели закулисные переговоры с иранскими представителями. До ухода президента Махмуда Ахмадинежада оставалось еще три месяца, но американцы готовили почву заранее. По-видимому, им было известно о высоких шансах избрания Хасана Роухани, и они хотели «протестировать» и его лично, и серьезность нового направления иранской политики. Соединенные Штаты убеждены, что эти переговоры сыграли решающую роль в подписании соглашения в Женеве. В Иерусалиме эта информация уже была известна – о ней еще в начале лета сообщила внешняя разведка «Моссад». Представители израильского правительства неоднократно намекали, что знают о связях Соединенных Штатов с новой иранской властью, но Вашингтон не реагировал. Дело, вероятно, не только в плохих отношениях президента Обамы и премьера Нетаньяху. В какой-то момент пути США и Израиля по иранскому вопросу разошлись, и Белый дом не хотел, чтобы Иерусалим помешал его планам.

Хотя глава израильского правительства в сентябре 2014 г. дал понять в ООН, что израильтяне готовы атаковать Иран даже в одиночку, угрозы Израиля вызывают все меньше доверия, поскольку звучат уж слишком часто. Известно, что, когда Израиль хочет нанести военный удар, он делает это без предупреждения.

Палестино-израильский конфликт. Очередная попытка переговоров

Новая президентская команда снова планировала активизировать посреднические усилия США в урегулировании палестино-израильского конфликта. На фоне провалов американской ближневосточной политики и ослабления влияния в регионе прорыв в процессе урегулирования палестино-израильского конфликта – это, пожалуй, единственное направление, которое позволило бы улучшить имидж Вашингтона на Ближнем Востоке. Главное, эту победу, с точки зрения США, можно было достичь, не прибегая к военному присутствию и без прямого вмешательства во внутренние дела сторон. Именно поэтому в свой второй период пребывания в Белом доме Б. Обама вновь решил попытаться «разморозить» палестино-израильские переговоры и добиться мирного соглашения.

После вторичного прихода в Белый дом Б. Обама и его администрация, фактически отодвинув «квартет» от переговорного процесса, стали играть заглавную роль в ближневосточном урегулировании. Неспособность международных представителей в рамках «квартета» «разморозить» переговорный процесс позволила Вашингтону выйти на авансцену в новом раунде переговоров. В отсутствие прогресса между представителями Израиля и палестинцами американская сторона разработала свой проект рамочного документа, в котором осветила главные вопросы мирного урегулирования. Подобное решение было принято для того, чтобы заставить стороны начать конструктивный диалог, приступить к выработке «непростых решений».

Сразу стало очевидно, что госсекретарь Дж. Керри намерен придерживаться еще более жесткого курса в отношении с официальным Тель-Авивом. Керри представил палестинцам и израильтянам свой план, разработанный 160 американскими чиновниками во главе с отставным генералом морской пехоты Джоном Алленом. План Керри содержал американский вариант ответа на вопрос о том, как будет обеспечена безопасность Израиля после создания палестинского государства. Изначально госсекретарь ставил перед собой и своей командой цель добиться подписания соглашения об окончательном статусе между Израилем и палестинцами уже к апрелю 2014 г., когда истекал девятимесячный срок, отведенный сторонам на переговоры в июле 2013 г. Это нереалистичное предложение Дж. Керри, однако, вскоре сменилось более трезвым намерением – подписать рамочное соглашение между сторонами, которое в будущем станет основой для заключения окончательного документа.

В содержательной части американской мирной инициативы, предложенной Дж. Керри, присутствовали некоторые новые элементы, в частности предоставление гарантий безопасности границ Израиля. Для этого предлагалось израильское военное присутствие в Иорданской долине в течение 10–15 лет, что, по мнению председателя ПНА Махмуда Аббаса, отвечало интересам Тель-Авива (премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху добивался именно израильского, а не международного присутствия), тогда так исполнение условий ПНА вновь откладывалось до более поздних стадий. У палестинцев сложилось мнение, что и новый американский госсекретарь не является нейтральным посредником. План также предусматривал взаимный обмен территориями (swap), предложенный израильскими переговорщиками и способный частично решить проблему израильских поселений[833]. Эти новые элементы, по мнению американской стороны, должны были стать той минимальной уступкой, на которую могут пойти палестинцы. Предусматривалось, что Б. Нетаньяху, со своей стороны, должен согласиться на традиционные требования палестинцев: на возвращение к границам до 1967 г. и передачу Восточного Иерусалима. Но и этот план не сработал.

В распоряжении американцев традиционно есть такие методы принуждения и давления (которые, кстати, далеко не всегда эффективны), как угроза международной изоляции Израиля и прекращение финансовой помощи палестинской администрации в случае провала и этого раунда переговоров. Эти «два кнута» и предъявил госсекретарь Керри в качестве угрозы за срыв американского плана урегулирования. Керри предупредил руководство Израиля о возможных негативных последствиях неуступчивости. «Израильтяне хотят третьей интифады? У меня есть для вас новости – статус-кво не может продолжаться. Поселения – неприемлемы и незаконны», – заявил Керри во время встречи с премьером Нетаньяху во время своего визита на Ближний Восток в конце 2012 г. Керри также объявил, что США выделят 75 млн долл. на поддержание экономики Западного берега, «задавленной израильскими ограничениями»[834].

Напряженность в американо-израильских отношениях серьезно обострилась, особенно после резкой реакции Иерусалима на предостережение Вашингтона о перспективе международного бойкота Израиля в случае провала переговорного процесса. Израильский премьер в ответ на эти угрозы заявил: «Я смогу устоять перед международным давлением и никогда не пойду на компромисс, угрожающий безопасности Израиля и нашим жизненным интересам. Как бы на нас не давили, ни я лично, ни наше правительство никогда не одобрим решение в ущерб национальной безопасности Израиля. Совершенно очевидно, что палестинцы отказываются договариваться, а надеются лишь на международное давление на Израиль[835]. Особенно резко выразил свое отношение к плану Керри министр обороны Израиля Б. Аялон. Он посоветовал госсекретарю не учить его, как вести себя в конфликте с палестинцами, а поскорей получить Нобелевскую премию мира и оставить Израиль в покое[836] (за что был вынужден впоследствии публично принести извинения).

В июле 2013 г. в результате посреднической миссии Керри израильтяне и палестинцы, наконец, договорились вести мирные переговоры на Ближнем Востоке. Эта очередная попытка достичь окончательного урегулирования за столом переговоров по инициативе США, длившаяся 9 месяцев (с июля 2013 по апрель 2014 г.), также окончилась провалом. Даже скорректированный госсекретарем США Джоном Керри более скромный по своим задачам план подписания рамочного соглашения между сторонами, которое в будущем могло бы стать основой для заключения окончательного документа, был отклонен и израильтянами, и палестинцами.

На этот раз причиной завершения переговоров стали действия обеих сторон: Израиль отказался освободить 26 палестинцев из израильских тюрем, а палестинское руководство, воспользовавшись этим фактом, предприняло односторонний шаг, обратившись в ООН с просьбой о присоединении несуществующего государства Палестины к международным конвенциям и пактам, в том числе подпадающим под юрисдикцию комиссий ООН. Данную заявку власти Израиля объявили нарушением договоренностей о перезапуске мирных переговоров и возвращением к односторонним методам обретения независимости[837]. Основная причина провала и этих переговоров по-прежнему кроется в непримиримости позиций Израиля и ПНА.

Главная особенность всех палестино-израильских переговоров состоит в том, что стороны в принципе изначально скептически относятся к возможности выработки финального соглашения. Исходя из того, что переговоры вновь провалены, обе стороны начали предпринимать шаги по выработке альтернативных стратегий, позволяющих проработать дальнейшее продвижение своих целей в одностороннем порядке. Налицо попытки конфликтующих сторон отойти от навязываемых им сценариев переговорного процесса и перейти к новым вариантам (или пересмотру старых в новых условиях) изменения статус-кво.

Палестинская сторона выступила категорически против любых частичных соглашений и готова предпринимать следующие шаги по обеспечению международной поддержки создания Палестинского государства, даже без соглашения с Израилем. Руководство автономии ведет дипломатическую работу с целью организовать давление на Израиль со стороны правительства США, европейских государств и международных организаций. Эти усилия, как надеется новое объединенное правительство Фатха и ХАМАС, позволят руководству ПНА добиться территориальных уступок от Израиля без переговоров. К самостоятельным, «внепереговорным» действиям готова и израильская сторона. Израиль в общих чертах обозначает будущие самостоятельные шаги, позволяющие добиться политико-территориального отделения от палестинцев и обеспечения реальных предпосылок для реализации принципа «два государства для двух народов». Подготовлен некий «План Б»[838], который откроет переходный период частичных, временных соглашений, призванных готовить почву для будущего окончательного решения конфликта.