Отделение церкви от государства

Великая Октябрьская социалистическая революция мощным эхом отозвалась и в Чили. В стране бурно развивалось рабочее движение, наметилась радикализация средних слоев паселепия. В 1920 г. в условиях общедемократического подъема президентом страны был избрал при поддержке социалистов Артуро Алессандри, кандидат радикальной и демократической партий, обещавший осуществить социальные реформы в интересах трудящихся. В первые годы правления Алессандри были введены 8-часовой рабочий день и обязательный воскресный отдых, социальное страхование, разрешена деятельность профсоюзов. Вместе с тем Алессандри железной рукой усмирял бастующих шахтеров, по его приказу войска неоднократно стреляли в рабочих. Репрессии против трудящихся усилились после того, как в январе 1922 г. Социалистическая рабочая партия преобразовалась в Коммунистическую партию Чпли, прпсоедпппвшуюся к Коммунистическому Интернационалу.

И все же правые не доверяли Алессандри, были недовольны его проанглийской ориентацией и американские монополисты. В сентябре 1924 г. Алессандри был свергнут. В течение нескольких месяцев одна военная хунта сменяла другую. В январе 1925 г. Алессандри вновь оказался у власти. Ему удалось созвать учредительное собрание, утвердившее в том же году новую конституцию, действовавшую вплоть до фашистского переворота Пиночета в 1974 г.

Новая конституция наделяла президента большой властью (по образцу конституции США), хотя и лишала его права быть переизбранным на следующий срок. Образовательный ценз оставался в силе. Право голоса получили женщины. Но главная особенность новой конституции заключалась в том, что она отделяла церковь от государства (ст. 10). Основной закон предоставлял всем культам право па религиозную пропаганду, строительство церковных зданий, владение недвижимой собственностью. Государство отказывалось от права патроната и обязывалось в течение пяти лет выплачивать ежегодно католической церкви на ее нужды 2500 тыс. песо.

Алессандри представлял отделение церкви от государства как революционный акт первостепенной важности. В действительности же такая оценка носила демагогический характер. Ст. 10 конституции не только ни в чем не ущемляла интересов церкви, но развязывала ей руки для бесконтрольного обогащения. Церковь получила возможность оказывать большое влияние на просвещение. Государство и после принятия конституции 1925 г. продолжало субсидировать школы, находящиеся в ведении церкви. Не удивительно поэтому, что церковная иерархия и Ватикан, с которым Чили сохраняла дипломатические отношения, не только не возражали против такого отделения церкви от государства, но всячески его приветствовали.

«Церковь, — заявил с благодарностью архиепископ Сантьяго Крессенте Эррасурис, — не считает себя отделенной от государства и будет; всегда готовой служить ему» ²².

Вскоре после принятия конституции 1925 г. Алессандри был вновь свергпхт. на этот раз начальником жандармерии генералом Карлосом Ибаньесом, паходившимся у власти до июля 1931 г. Чили остро переживала последствия всемирного экономического кризиса. Стлала страдала от безработицы, резких социальных контрастов, рабочие требовали работы и хлеба. В течение последующих двух лет власть несколько раз переходила от одной буржуазной группировки к другой, в 1932 г. группа военных совершила переворот и провозгласила «социалистическую республику», в стране возникли советы рабочих и солдатских депутатов.

«Социалистическая республика» быстро пала, и после волны репрессий против трудящихся в конце того же года президентом вновь стал Артуро Алессандри, на смену которому пришел шесть лет спустя умеренный буржуазный деятель Педро Агирре Серда, кандидат Народного фронта, включавшего радикалов, социалистов и коммунистов.

Все эти годы церковь пользовалась покровительством властей и укрепляла свои позиции, в особенности в системе образования. Но страна в целом повернула влево, консерваторы — старый оплот церкви — утратили свое былое влияние, коммунисты и социалисты пользовались все большей поддержкой трудящихся. Вырос авторитет и радикальной партии, руководимой масонами и опиравшейся в основном на средние слои.

Отмечая рост в 30-х годах классового рабочего движения в Чили, иезуит А. Артудо с сожалением отмечал: «Самый серьезный недостаток этого общественного развития заключается в следующем: народ внутренне убежден, что может ожидать только от марксистов подлинных социальных завоеваний, которые коренным образом улучшили бы условия его жизни. Народ не видит в хозяевах, в большинстве католиков, искреннего желания изменить к лучшему его нищенское существование. Народ считает, что клир и епископы слишком тесно связаны с капитализмом» ²³.

Не приносило пользы служителям культа и их враждебное отношение к коммунизму. «В кварталах бедноты и деревнях священники-реакционеры, — указывает О. Мильяс, — спекулируя на самых примитивных предрассудках и суевериях, приписывали коммунистам сатанинские свойства. Однако, ничто не смогло остановить развитие мощного рабочего движения и могучей массовой коммунистической партии» ²⁴.