Поэт и прозаик

Шараф Рашидович Рашидов родился в городе Джизаке в крестьянской семье в ноябре 1917 года. Окончил педагогический техникум и первое время работал учителем. Потом стал журналистом – его взяли в редакцию самаркандской областной газеты «Ленин Юлы». Он поступил в университет в Самарканде, получил партийный билет и в редакции газеты быстро вырос до главного редактора.

В 1941 году он окончил университет. Началась война, и в августе его забрали в армию, где он был на комсомольской и партийной работе. В 1943 году, после ранения, его демобилизовали и вернули в Узбекистан на прежнее место – редактором областной партийной газеты. В военное время подготовленные кадры были наперечет, и на следующий год Рашидова избрали секретарем Самаркандского обкома, потом перевели в столицу-Ташкент, и еще три года он редактировал республиканскую газету «Кизил Узбекистон».

В 1948 году Рашидов заочно окончил Высшую партийную школу при ЦК ВКП(б), а в 1949 году возглавил президиум Союза писателей Узбекистана. Должность почетная и приятная и, возможно, даже пожизненная, но означавшая, что политическая карьера окончена. А Шараф Рашидович был еще молодым человеком, вкусившим власти и жаждавшим движения вперед. Но он не отчаялся и ждал своего часа. Он почувствовал в себе писательский дар, писал поэзию и прозу. Первый сборник его стихов «Мой гнев» вышел в 1945 году. В 1950 году Рашидов опубликовал сборник публицистических статей «Приговор истории». Книги за его подписью будут выходить и тогда, когда он займет руководящие посты в республике. Это была нужная литература, восторженно встречаемая литературными критиками.

В повести «Победители» (1951) писатель Рашидов отобразил борьбу за освоение целинных земель, эта волнующая тема развивается и в его романе «Сильнее бури» (1958). Роман «Могучая волна» (1964) был посвящен героизму советских людей в тылу во время войны. Ташкент был превращен в центр солидарности со странами Азии. Вот Рашидов и написал повесть «Песни Кашмира» – о борьбе индийского народа за освобождение. Книги Рашидова, как потом подсчитали, издавались в республике 135 раз – значительно чаще узбекских классиков. Ему присвоили звание народного писателя. Написанное Рашидовым переводилось на русский и другие языки народов СССР.

Шараф Рашидович дружил с главными редакторами московских литературных журналов, с руководителями Союза писателей СССР. Чиновным писателям везли из Узбекистана фрукты и вино, их щедро – за казенный счет – принимали в Ташкенте, поэтому в Москве, отмечая очередное творение за подписью Рашидова, не скупились на хвалебные рецензии.

Хозяином республики с сентября 1937 года был Усман Юсупович Юсупов, который начинал батраком в родном кишлаке, потом был масленщиком и отжимщиком на хлопкоочистительном заводе в Ташкентском уезде. В двадцать восемь лет его сделали заведующим отделом Ташкентского окружкома партии, в двадцать девять – секретарем ЦК Узбекистана. Образования у него никакого не было, он даже в школе не учился, в тридцать шесть лет, уже будучи председателем Среднеазиатского бюро ЦК, окончил двухлетние курсы марксизма-ленинизма при ЦК ВКП(б).

Москва требовала от республики хлопка. 3 февраля 1948 года политбюро приняло разгромное постановление «Об ошибках ЦК КП(б) Узбекистана и Совета Министров Узбекской ССР по руководству хлопководством». За провал заготовок хлопка в 1947 году первый секретарь ЦК республики Усман Юсупов получил строгий выговор – вместе с председателем Совмина. Усман Юсупов не потрафил Сталину. 22 апреля 1950 года он потерял свой пост и был переведен в Москву министром хлопководства. Это министерство создали специально для опального первого секретаря, и сразу после смерти Сталина оно было ликвидировано.

При Хрущеве бывшего первого секретаря сделали директором совхоза № 4 Баяутского района Ташкентской области.

«У Юсупова, – вспоминал потом Хрущев, – в характере осталось очень много от прошлого, он, как мусульманин, смотрел на женщину как на рабыню, хлопкоуборочные машины не признавал. Там господствовал кетмень. Конечно, высев был механизирован, но обработка велась кетменем, сбор – в фартук или в мешок, который висел на шее у женщины. Это был исключительно женский труд».

Первым секретарем республиканского ЦК был утвержден Амин Ирматович Ниязов. Всю войну он был наркомом финансов республики, потом очень недолго заместителем председателя Совета министров, и, наконец, его сделали председателем президиума Верховного Совета Узбекистана. В республиканском кадровом пасьянсе понадобился и Рашидов. Как представитель художественной интеллигенции он был назначен председателем Президиума Верховного Совета Узбекистана. Это был крупный, хотя и безвластный пост, на котором предшественники Рашидова просто наслаждались жизнью.

Но деятельный Рашидов сумел воспользоваться тем, что глава республиканского парламента по должности одновременно являлся заместителем председателя Президиума Верховного Совета СССР. Все заместители из республик по очереди работали в Москве, исполняя представительские функции. Рашидов стал часто бывать в столице, заводил полезные знакомства. Он всегда умел производить благоприятное впечатление, нравился людям, устанавливал деловые связи. Его избрали кандидатом в члены ЦК КПСС.

В декабре 1955 года Ниязов перестал быть первым секретарем. Ему дали должность министра коммунального хозяйства республики. Пост первого секретаря в Узбекистане занял Нуритдин Акрамович Мухитдинов. Он приглянулся Хрущеву и стал кандидатом в члены президиума ЦК. В этом качестве он оказался в Москве на том самом заседании, на котором старая гвардия – Молотов, Маленков, Каганович и Булганин – попыталась снять Хрущева с должности первого секретаря ЦК. Мухитдинов сделал правильный выбор и так мощно поддержал Хрущева, что немедленно получил повышение.

Никита Сергеевич забрал его в Москву, сделал секретарем ЦК КПСС и членом президиума. Но работником Нуритдин Акрамович оказался слабым. В 1961 году Хрущев его снял и отправил заместителем председателя Центросоюза.

Вместо Мухитдинова первым секретарем в Узбекистане стал Сабир Камалович Камалов. Он начинал маляром и штукатуром, в двадцать лет был уже секретарем райкома комсомола, в двадцать семь – секретарем райкома партии. Во время войны в армию его не взяли, поставили первым секретарем Каракалпакского обкома. Образование у него было стандартным для номенклатурных работников того времени – Высшая партийная школа.

В 1950 году, в год больших перемен в Узбекистане, Камалов стал секретарем ЦК Компартии республики, потом председателем Совета министров Узбекистана. В декабре 1957 года он и сменил Мухитдинова на посту первого секретаря. Главой республиканского правительства поставили Мансура Зияевича Мирзу-Ахмедова, который окончил заочную высшую партийную школу при ЦК КПСС, был директором санатория и киностудии, а потом секретарем ЦК по кадрам.

Оба руководителя республики продержались год с небольшим. Из Узбекистана на них потоком шли жалобы. 3 марта 1959 года на заседании президиума ЦК рассматривались материалы, «вызывающие тревогу за положение дел в бюро ЦК КП Узбекистана». Решили отправить в республику комиссию.

– Никчемное руководство оставил в республике, – с упреком сказал Хрущев Мухитдинову.

Через десять дней, 14 марта, в Ташкенте собрали пленум республиканского ЦК для обсуждения вопроса «о серьезных недостатках и ошибках в работе бюро ЦК КП Узбекистана». На пленуме первого секретаря Камалова называли «барином» (см. журнал «Свободная мысль», № 12/1999 г.), говорили, что его новая дача обошлась казне в семь миллионов рублей. Но и прежняя резиденция была неплоха – с участком в двадцать семь гектаров с бассейном и маленьким озерком. Но Камалов командировал сотрудников Управления делами ЦК Компартии Узбекистана в Москву, чтобы они взяли проект, по которому на Ленинских горах построили особняки для руководства страны. Деньги на дачу выделили из резервного фонда Совета министров республики.

Один из заместителей председателя Совета министров Узбекистана говорил на пленуме:

– Камалов находился в плену своей мещанки жены, которая, несмотря на свою принадлежность к партии, своими аристократическими замашками дискредитирует Камалова и своим поведением вызывает законное возмущение. Разве нормально, когда его жена утром одевается в черную меховую шубу, а вечером – в белую медвежью, когда она утром надевает золотые часы, днем – часы с бриллиантами, а вечером – заграничные? И все это в Москве, во время прохождения XXI съезда КПСС, на глазах трудящихся. Камалову окружают подхалимки, они прислуживают ей, некоторые из них числятся на работе в государственном аппарате, а проводят время у жены Камалова в ущерб своим делам, собираются компанией, устраивают выпивки.

Ядгар Садыковна Насриддинова, еще только начинавшая свою стремительную карьеру, тоже выступала на пленуме и возмущенно говорила:

– Камалов занимался интриганством, насаждая подхалимаж, часто подбирал кадры не по политическим и деловым качествам, а по приятельским, по личной преданности.

Камалова сняли и назначили сначала председателем Ферганского облисполкома, а потом и вовсе заместителем начальника Главного управления хлебопродуктов. Главу правительства Мирзу-Ахмедова отправили в Министерство сельского хозяйства.

Вместо Камалова первым секретарем на пленуме избрали Шарафа Рашидова, которого к тому времени уже хорошо знали в Москве. Никто тогда не мог предположить, что он поставит рекорд и просидит на этой должности двадцать четыре года.

Шараф Рашидович оказался на редкость умелым руководителем. Он сделал ставку на выращивание хлопка и каждый год увеличивал его поставки. Хлопок был невероятно нужен стране, особенно военной промышленности, поэтому на Рашидова сыпались ордена и благодарности. Он получил две Звезды Героя Социалистического Труда, десять орденов Ленина и даже Ленинскую премию – партийные руководители, собрав все ордена, какие было можно, уже не знали, чем еще себя порадовать.

Пока Рашидов давал стране хлопок, в Москве ему разрешали править республикой так, как он считает нужным. Он создал прочную систему личной власти, пристроил на хорошие должности всех своих родственников. Только в аппарате республиканского ЦК работало четырнадцать родственников первого секретаря. Шараф Рашидович по существу установил в республике клановую систему, которая контролировала целые области. На все важные должности назначались только свои люди. Он быстро убирал тех, кто ему не нравился.

Весной 1958 года в Узбекистан привезли руководителя Египта Гамаля Абд-аль Насера. Сопровождал его недавний хозяин республики секретарь ЦК КПСС Мухитдинов. На грандиозном обеде, устроенном в честь египетского гостя, Рашидов сказал просто и скромно:

– Сегодня солнце второй раз взошло над Узбекистаном – к нам приехал наш дорогой и любимый Нуритдин Акрамович Мухитдинов!

Когда Мухитдинов лишился высокой должности, на родине, в вотчине Рашидова, он стал нежелательной персоной.

Тех, кто терял доверие хозяина республики, ждала плохая судьба. Десять лет главой Совета министров был Рахманкул Курбанович Курбанов, преподаватель по профессии. В марте 1971 года Рашидов отправил его на пенсию. В мае 1975-го Курбанов был арестован и осужден Верховным Судом Узбекской ССР. Но через два года Президиум Верховного Совета СССР освободил его от отбывания наказания, а в 1979-м его реабилитировали.