БЛИЗИТСЯ ЧАС РАСПЛАТЫ

Удар, нанесенный врагом по большевистскому подполью в Одессе, был очень тяжелым. Выбыли из строя опытные и мужественные работники, обезглавлено руководство, разорваны связи. Но не растерялись подпольщики. Во главе областного комитета партии становится Елена Соколовская, собираются силы, налаживаются связи. На одном из заседаний областного комитета вскоре после ареста Ласточкина Соколовская говорила:

— Мы живем среди врагов. Они беспощадны и хитры. Не исключено, что будут новые жертвы, каждый из нас должен быть к этому готов. Но нам остается, товарищи, продержаться еще немного. Красная Армия идет к нам на помощь. Скоро поднимутся французские солдаты и матросы. Близок день, когда общими усилиями мы заставим интервентов уйти из нашего города и из нашей страны!

Были приняты меры к усилению конспирации. Некоторым работникам пришлось уйти в глубокое подполье. Нельзя было оставаться дальше в Одессе и Стойко Раткову. Его каждую минуту могли опознать шпики из белогвардейской и французской контрразведок.

Через несколько дней после того, как он вырвался из рук палачей, Стойко Ратков в сопровождении подпольщика М. П. Краснова выехал на подводе по направлению к Елисаветграду. В пути он останавливался в селах, связывался с большевистскими организациями, информировал их о положении в Одессе. В Яновке на встречу с Ратковым собрались все местные коммунисты во главе с руководителем подпольной организации Владимиром Дризом. Ратков рассказал о расстреле членов Иностранной коллегии, потом обменялся с местными коммунистами мнениями о работе яновской организации. Из Елисаветграда Ратков выехал в Москву. В редакции «Правды» он рассказал о диких зверствах оккупантов в Одессе и о лютой расправе с членами Иностранной коллегии.

Из Москвы Ратков снова направился на фронт и до конца гражданской войны отважно сражался с врагами Советской республики, а потом возвратился к себе на родину, в Югославию.

Вместо выбывших работников областной комитет подобрал новых. Поскольку от вражеских репрессий больше всего пострадала французская группа Иностранной коллегии, Центральный Комитет партии направил в Одессу ряд новых работников, владевших французским языком. Через линию фронта прибывали представители ЦК, которые информировали местных коммунистов о положении на фронтах, направляли деятельность подпольной организации, доставляли литературу на французском и других языках. И уже в конце марта 1919 г. областной комитет докладывал ЦК КП(б) Украины: «Удалось восстановить Интернациональную коллегию и снова завязать связи с французами… Есть связи и с румынскими солдатами, выпустили листовки на всех языках, включая и греческий» [128].

Попытка уничтожить большевистское подполье явно провалилась. Коммунистическая пропаганда и агитация не прекращались. Тогда оккупационные и белогвардейские власти усилили репрессии против своих солдат, безуспешно пытаясь воспрепятствовать их общению с местным населением. Хождение солдат по улицам Одессы разрешалось только в сопровождении офицеров. Союзное командование запретило своим солдатам посещать рестораны и кафе. В газетах был опубликован список запрещенных ресторанов и кафе, в который попали ресторан «Открытие Дарданелл», все погребки и кафе на Греческой площади, рестораны «Париж», «Альказар», «Гамбринус», кафе «Спарта», в котором находилась явка греческой группы Иностранной коллегии.

Кроме того, генерал-губернатор издал приказ, в котором говорилось, что владельцы и арендаторы столовых, чайных, паштетных, кофейных, молочных обязаны держать черные ходы этих заведений «всегда закрытыми на замке и могут открывать их лишь для прохода служащих, но отнюдь не для посетителей».

Но ничто уже не могло помочь оккупантам и белогвардейцам. Уже земля горела у них под ногами.

Горела украинская земля и под ногами украинских буржуазных националистов. Приближался бесславный конец контрреволюционного националистического правительства — Директории.

Чтобы не допустить победы Советов, Директория соглашалась поставить Украину в колониальную зависимость от Антанты.

Предварительные переговоры с французским командованием в декабре 1918 г. вел в Одессе представитель Директории С. Остапенко. Условия соглашения, продиктованные представителем французского командования, были положены в основу договора, тайно заключенного представителями Директории с представителями Антанты в Одессе в январе 1919 г. Ласточкин, раздобыв текст этого договора, переслал его Киевскому областному комитету Коммунистической партии Украины, который опубликовал его специальной листовкой перед открытием так называемого «Конгресса трудового народа Украины» [129]. Стоит привести некоторые выдержки из этого позорного документа, разоблачающего предательскую контрреволюционную роль украинских буржуазных националистов [130].

«Директория Украинской народной республики входит на федеративных началах в состав возрождающейся единой и неделимой России.

УНР обязуется всеми силами бороться против большевиков, находящихся в пределах республики.

УНР передает в распоряжение специально образованного штаба все войска для наступления против большевиков Великороссии.

В городах, занятых республиканской армией, допускается беспрепятственное формирование Добровольческой армии.

УНР обязуется не допускать на своей территории Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов.

Союзное командование будет всеми способами поддерживать УНР в ее борьбе с большевиками с поставкой боевых припасов» [131].

Согласившись подписать этот договор, французское командование выдвинуло предварительные условия, состоящие из следующих пунктов:

«Франция получает концессию на 50 лет на все украинские железные дороги.

Украина берет на себя обязательство уплатить Франции причитающиеся ей долги старого царского и Временного правительств.

Уплата процентов гарантируется той частью доходов с железных дорог, которые причитаются украинскому правительству.

Директория должна в годичный срок организовать трехсоттысячную армию.

Вся финансовая, торговая, промышленная и военная политика Украины в течение пяти лет со дня подписания договора ведется под непосредственным контролем французского правительства» [132].

Буржуазные националисты хотели держать этот договор в тайне. Они боялись, что опубликование его может отпугнуть от Директории даже те незначительные слои населения, которые еще шли за ней.

После опубликования этого договора каждый, даже не искушенный в политике человек, видел, что буржуазные националисты продавали Украину иностранным капиталистам. В Одессе договор вызвал сильное негодование против Директории не только среди трудящихся, но даже среди мелкой буржуазии. Французское командование вынуждено было опубликовать «опровержение».

«В последнее время, — говорилось в нем, — циркулируют фантастические слухи о договоре, якобы заключенном между союзниками и некоторыми партиями. Французское командование сообщает, что союзники прибыли в Россию для того, чтобы оказать русским помощь в водворении порядка. Союзники в России никакой политикой не занимаются. Заключение соглашения с местными властями имеет целью военную помощь и стремление к поддержанию порядка и лишено всякого политического характера» [133].

Еще более позорным документом явилась нота Директории, направленная командованию французских войск в Одессе в середине февраля 1919 г. Предчувствуя свой конец, Директория совершает небывалое в истории предательство национальных интересов. За подписью Петлюры и других членов Директории направляется нота, превращающая Украину в колонию Франции. В ноте говорилось:

«Директория, признавая сделанные ею ошибки, просит французское командование о помощи в борьбе против большевиков. Директория отдает себя под покровительство Франции и просит представителей Франции взять на себя руководство управлением Украины в областях военной, дипломатической, финансовой, экономической и судебной в течение всего времени, пока будет продолжаться война с большевиками.

Директория надеется, что Франция и другие державы Согласия проявят великодушие, когда после окончания борьбы с большевиками возникнут вопросы о территориях и нациях» [134].

8 марта 1919 г. в газете «Одесский листок» была напечатана телеграмма Петлюры, адресованная главнокомандующему союзными войсками французскому генералу Бертело:

«В настоящее время, когда украинские войска снова сражаются против большевиков, я с доверием отношусь к той мысли, что с помощью храбрых французских войск наши войска смогут разбить нашего общего врага».

Генерал Бертело сразу же предписал генералу д’Ансельму: «Поручаю вам передать Петлюре благодарность за выраженные им чувства и просить его сделать все возможное для поддержания порядка и спокойствия в местностях, занимаемых его войсками, ибо установление порядка есть лучшее средство для борьбы с большевиками и для успокоения умов» [135].

Так в преддверии неминуемого краха петлюровцы надеялись на помощь «храбрых французских войск», а союзное командование уповало на «успокоение умов» при помощи штыков Директории. Теперь уже было «забыто», что Франция в начале интервенции объявила Петлюру врагом России.

По мере того как советские войска выгоняли Директорию из Киева в Винницу, из Винницы в Ровно, из Ровно в Каменец-Подольск и т. д., все больше разлагалось это сборище авантюристов.

Вскоре после подписания этих договоров и соглашений иностранным захватчикам пришлось спешно удирать из Одессы и Украины. Им уже было не до Петлюры. Предрешена была и судьба Директории. Украинские рабочие и крестьяне при бескорыстной помощи русского народа изгоняли прислужников иностранного капитала из Украины. «… Не российское правительство выгоняло нас из Украины, а наш собственный народ» [136], — вынужден был признать Винниченко — создатель и руководитель Директории.

И вот теперь, когда военная интервенция стран Антанты на юге России и Украины находилась накануне провала, в Одессу начинают приезжать представители американского империализма. 11 марта 1919 г. в Одессу прибыла многочисленная американская миссия во главе с личным представителем президента Вильсона бывшим военным атташе США в Петрограде подполковником Риггсом [137]. Расположившись в Одессе, члены этой миссии — американские офицеры выезжали на Дон, в Крым, на Кавказ, в Бессарабию. Они всюду занимались шпионажем, оказывали поддержку контрреволюционным силам, вели переговоры с белогвардейскими и петлюровскими властями, требовали от них усиления борьбы с Советами.

27 марта в Одессу прибыли еще два высших офицера американской службы — Ю. Бахман и С. Рейцер — «для установления связи с представителями Директории» [138].

В одесских газетах появляются сообщения о прибытии в ближайшее время американских кораблей и дивизии американских солдат. Появляется официальное сообщение, что правительство США заключило с Директорией соглашение о предоставлении петлюровцам кредита в сумме 20 миллионов долларов. На полученные кредиты Директория закупила у США вооружения и разного военного имущества на 11 миллионов долларов. Закупленное оружие и снаряжение доставлялось в Марсель и Бордо, а оттуда через панскую Польшу на Украину.

В конце марта в Одессу приезжают представители американских торгово-промышленных организаций. Американские промышленники всерьез готовились хозяйствовать на украинской земле.

Еще в начале военной интервенции американский консул в Одессе в беседе с министром правительства Директории Остапенко заявил: «Мы нарочно пустили сюда французов, они здесь обанкротятся, а тогда мы придем сюда».

Так накануне краха антантовской интервенции империалисты США усиливают свою помощь силам внутренней контрреволюции.