СЛАВНАЯ ДОЧЬ ФРАНЦИИ

«Самое трудное впереди, путь усеян терниями. Возможно, что это мое последнее письмо», — так писала своим друзьям Жанна Лябурб в конце 1918 г., накануне отъезда в Одессу.

Жанна Лябурб родилась в 1879 г. в небольшом французском городке Ла-Палис близ Виши (департамент Алие) в семье участника Парижской коммуны. Ее отец работал на мельнице. Еще подростком, чтобы помочь отцу прокормить семью, Жанна вынуждена была поступить в прачечную отеля гладильщицей. Прочитав в газете объявление о том, что состоятельная семья из г. Томашова Люблинской губернии ищет француженку-гувернантку для своих детей, семнадцатилетняя Жанна в 1896 г. уехала из Франции в Польшу.

Каких-либо сведений об этом периоде жизни Жанны Лябурб нам не удалось получить. Известно лишь, что через некоторое время она возвратилась во Францию, сдала экзамены и снова поехала в Россию — уже учительницей. Известно также, что еще в Томашове Жанна Лябурб познакомилась с революционной литературой и, пользуясь своим положением французской подданной, помогала переправлять за границу преследуемых царским правительством русских революционерок.

Возвратившись в Россию с дипломом учительницы, Жанна Лябурб жила в разных городах и повсюду устанавливала тесные связи с подпольными большевистскими организациями. Она с головой окунулась в революционное движение. Россия стала ее второй родиной. Революцию 1905 г. Жанна встретила восторженно, часто выступала на рабочих митингах, произносила горячие речи против царского самодержавия. Царская охранка выследила пламенную революционерку.

В конце 1905 г. она была арестована и выслана из России как «нежелательный элемент». Но не такой была Жанна Лябурб, чтобы смириться с постигшей ее неудачей. Вскоре она снова вернулась полулегально в Россию, вступила в партию большевиков и продолжала революционную деятельность.

Поселившись в Москве, Жанна Лябурб давала уроки французского языка, но все свободное время и все свои силы отдавала революционной работе. Она активно участвовала в борьбе за установление Советской власти в Москве. В конце 1917 и начале 1918 г. Жанна Лябурб вела большую разъяснительную работу среди проживавших в Москве французских граждан, рассказывала им о том, какие благородные цели ставит перед собой Коммунистическая партия и правительство молодой Советской республики, какие огромные трудности им приходится преодолевать.

А трудности эти Жанна Лябурб видела повсюду. Ей не раз приходилось наблюдать, как В. И. Ленин, придя в кремлевскую столовую, где обедала и Жанна Лябурб, садился вместе со всеми за стол и съедал свой более чем скромный обед, состоявший из селедочного супа и пшенной каши без масла, которую называли «каша с ничем».

В этот период Жанна Лябурб организовала в Москве группу французских коммунистов и была избрана ее секретарем. Эта группа, в которой помимо Жанны Лябурб ведущую роль играли такие видные революционеры, как Инесса Арманд и Жак Садуль, вошла в состав Федерации иностранных групп при Центральном Комитете РКП(б). Жанна была инициатором создания и клуба «III Интернационал», в котором, будучи избранной членом бюро, ведала организационной работой.

Жанна Лябурб

20 октября 1918 г. вышел первый номер газеты «III Интернационал», которую группа французских коммунистов стала выпускать по инициативе Жанны Лябурб. Эта газета, выходившая на французском языке, в период интервенции переправлялась через линию фронта в Одессу, Николаев, в города Крыма, где местные большевики распространяли ее среди солдат и матросов оккупационных войск. В газете публиковались статьи и речи В. И. Ленина, декреты и ноты Советского правительства, статьи Жака Садуля. В ней рассказывалось о жизни в Советской республике, о росте пролетарской солидарности, о могучем движении рабочих и крестьян империалистических государств под лозунгом «Руки прочь от Советской России!» В Одессе многие материалы из газеты «III Интернационал» перепечатывались и издавались в виде отдельных листовок и брошюр.

Сообщение об оккупации юга Украины антантовскими войсками, о высадке французского десанта в Одессе глубоко взволновало Жанну Лябурб:

— Я не могу примириться с мыслью, что сыновья коммунаров 1871 г. пришли задушить русскую революцию! — взволнованно говорила она своим товарищам по работе, — Нужно действовать! Нужно объяснить обманутым солдатам, какую грязную работу их заставляют выполнять. Нужно пойти к ним, поговорить с ними, раскрыть им глаза!

Жанна Лябурб стала настойчиво добиваться, чтобы ее направили на оккупированную территорию для подпольной работы среди французских войск. И хотя она была очень ценным для партии работником и приносила большую пользу своей деятельностью в Москве, Центральный Комитет РКП(б) послал ее вместе с группой товарищей в Одессу.

Приезд Жанны Лябурб и ряда новых работников, владевших французским, английским, сербским языками, внес большое оживление в работу Иностранной коллегии. Это было тотчас отмечено врагом. 22 января 1919 г. агент Освага сообщал из Одессы: «В декабре 1918 года в Одессе созданы агитационные дружины [59]. Всех дружин 5 или 6. В последнее время в состав дружин вошли люди, знающие и греческий язык. Каждая дружина имеет от 20 до 30 человек. Привлечено несколько русских, знающих английский язык. В последнее время дружины пополнились свежими силами» [60].

Из сохранившихся документов, которые удалось разыскать в последнее время, видно, что Жанна Лябурб и ее товарищи прибыли в Одессу в первой половине января 1919 г. Сопоставив эту дату и дату сообщения Освага, легко убедиться, что вражеские контрразведчики внимательно следили за деятельностью одесских подпольщиков и, не имея еще прямых улик, на основании разрозненных данных делали все же довольно правильные выводы.

В Одессе Жанна Лябурб вошла в состав подпольного областного комитета партии и в президиум Иностранной коллегии. Она возглавила французскую группу, сменив Михаила Штиливкера, который собирался по заданию областкома выехать в Константинополь, где в это время формировались войска Антанты для отправки в Одессу.

Деятельность Жанны Лябурб в Иностранной коллегии была чрезвычайно разносторонней. С полным презрением к опасности, с глубокой убежденностью в правоте своего дела она вступала в беседы с французскими солдатами, решительно разбивала доводы тех, кто еще верил демагогическим заявлениям правительств стран Антанты, на словах выступавших за мир, а на деле развязавших позорную войну против Советской России. Разоблачая подлинную сущность империалистической интервенции, Жанна Лябурб напоминала солдатам и матросам о замечательных революционных традициях французского рабочего класса, о памятных днях Парижской коммуны, об интернациональной солидарности пролетариата.

Елена Соколовская, хорошо знавшая Жанну Лябурб по работе в Иностранной коллегии, рассказывала впоследствии, что ее постоянный наряд — широкополая фетровая шляпа и старенькое меховое пальто делали Жанну очень приметной в разодетой толпе завсегдатаев одесских кафе и кабачков, где ей часто приходилось бывать, встречаясь с французскими военнослужащими. Товарищи настаивали, чтобы она разнообразила свою одежду, сменила ее на более нарядную, предлагали ей деньги для этого. Но в ответ Жанна смеялась и встряхивала коротко остриженными кудрями.

— Наплевать! Скорее французские генералы расстанутся здесь со своими головами, чем я со своей шляпой…

Жанна Лябурб обладала незаурядным даром оратора и пропагандиста. Хорошо зная жизнь французского народа, его обычаи и традиции, она всегда старалась не только убеждать своих слушателей фактами, но и задеть их за живое, обратиться к их гражданской совести и классовому чутью. Нередко после бесед с нею солдаты здесь же, в кафе, срывали свои ордена, заявляя, что считают сейчас позором называться французами.

А Жанна отрицательно качала головой, и карие глаза ее загорались радостью:

— Я верю в нашу Францию, — говорила она. — Я горжусь Францией — отечеством революции!

И даже те солдаты, которые не во всем соглашались с ней, относились к Жанне сердечно и с уважением, как к старшей сестре.

Жанна Лябурб, как никто иной в Иностранной коллегии, умела быстро находить среди французских солдат и матросов сочувствующих делу революции, поручала им распространение газет и листовок, создавала с их помощью на кораблях и в воинских частях революционные «группы действия», которые впоследствии возглавили восстание французских моряков и солдат. Вечерами Жанна Лябурб посещала кабачки и рестораны, где собирались солдаты и моряки. Здесь призывно звучала ее сильная и красивая речь, всегда полная захватывающего революционного порыва.

Трудно сказать, как удавалось Жанне Лябурб поспевать всюду. В течение вечера она выступает в двух-трех кафе и ресторанах, к утру подготовит текст листовки или статью в «Le communiste», днем участвует в заседаниях областного комитета партии, президиума Иностранной коллегии, инструктирует агитаторов-французов, распределяет листовки и газету по воинским частям.

Она была подлинным олицетворением преданности великому делу пролетарской революции.