ВРАЖЕСКОЕ НАШЕСТВИЕ

Еще до победы Октябрьской революции В. И. Ленин предсказывал, что империалисты попытаются задушить молодую республику рабочих и крестьян. Так оно в действительности и случилось: силы внутренней контрреволюции объединились с иностранными империалистами в решительном намерении при помощи оружия восстановить прежние порядки. Сначала империалисты стали на путь организации заговоров, провокаций, диверсий и саботажа, а затем, убедившись, что все это не достигает цели, без объявления войны высадили свои войска на нашей территории. Главными организаторами военной интервенции были империалисты Соединенных Штатов Америки, Англии и Франции.

Международная буржуазия увидела в победе социалистической революции угрозу всей капиталистической системе. «У них, — говорил В. И. Ленин, — одна мысль: как бы искры нашего пожара не перепали на их крыши» [2].

Над Республикой Советов, оказавшейся в огненном кольце военных фронтов, нависла грозная опасность.

Первыми военную интервенцию против социалистического государства начали на Украине германские империалисты, которые нашли себе союзников в лице предателей украинского народа — буржуазных националистов. Контрреволюционная, националистическая Центральная рада пыталась обмануть массы, обещая ликвидировать помещичье землевладение, ввести восьмичасовой рабочий день и общественный контроль над производством и распределением. В действительности же Центральная рада защищала интересы украинской буржуазии и помещиков. 27 января и 22 апреля 1918 г. Центральная рада заключила договоры с германскими империалистами, которые обязались свергнуть Советскую власть на Украине, а за это с Украины должны были быть вывезены в Германию и Австро-Венгрию 61 миллион пудов хлеба, 2750 тысяч голов рогатого скота, 400–500 миллионов яиц, 37,5 миллиона пудов железной руды и много другого продовольствия и промышленного сырья. Таким образом, германские империалисты надеялись, завладев Украиной, добиться двух целей: уничтожить власть рабочих и крестьян и обеспечить себя хлебом и сырьем для продолжения войны, а впоследствии превратить Украину в свою колонию.

18 февраля германские войска начали наступление на всем советско-германском фронте. На Украину вторглась 450-тысячная армия германских и австро-венгерских оккупантов.

22 февраля в газетах был опубликован написанный В. И. Лениным декрет Совета Народных Комиссаров «Социалистическое отечество в опасности!» В нем говорилось:

«Выполняя поручение капиталистов всех стран, германский милитаризм хочет задушить русских и украинских рабочих и крестьян, вернуть земли помещикам, фабрики и заводы — банкирам, власть — монархии. Германские генералы хотят установить свой «порядок» в Петрограде и в Киеве. Социалистическая республика Советов находится в величайшей опасности» [3].

Советское правительство требовало все силы и средства страны направить на революционную оборону, защищать каждую позицию до последней капли крови.

Германские империалисты встретили на украинской земле упорное сопротивление. Самоотверженно защищали свою молодую Советскую республику плохо вооруженные рабочие и крестьяне. Но они не смогли отразить нашествие вооруженных до зубов полчищ врага. К концу апреля 1918 г. австро-германские войска с помощью буржуазных националистов оккупировали почти всю Украину.

Вместе с иноземными оккупантами в Киев вернулась Центральная рада, но вскоре она была выкинута за борт своими же союзниками. Когда германские империалисты убедились, что Центральная рада потеряла всякое доверие украинских трудящихся, не способна подавлять революционное движение на Украине и обеспечивать поставки продовольствия, они разогнали раду и заменили ее марионеточным правительством крупнейшего помещика и бывшего царского генерала П. Скоропадского.

Оккупанты сразу же показали свое настоящее лицо и в Одессе, приступив к организованному массовому грабежу. По железной дороге стали ежедневно отправляться в Германию и Австро-Венгрию эшелоны с хлебом и другими продуктами. Уже в первые дни после занятия Одессы оккупанты вывезли в Австрию 600 вагонов хлеба. Кроме того, солдаты и офицеры оккупационных войск начали отправлять домой бесчисленное множество посылок с награбленными продовольственными товарами. Для пропитания своих войск, расквартированных в Одессе, оккупанты требовали ежемесячно 66 тысяч пудов муки, 27 тысяч пудов мяса, 12 тысяч пудов овощей, 2750 пудов сахару, 1800 пудов сала и много других продуктов. Уже в мае в городе начался голод. Рабочие получали по осьмушке или, в лучшем случае, по четверти фунта хлеба в день. Имевшиеся в городе запасы угля были реквизированы. Начались перебои в работе электростанции, водопровода, трамвая.

Германские империалисты вели себя на Украине как в своей колонии. С циничной откровенностью говорилось и писалось об этом в их официальных документах. В приказе своим офицерам и солдатам командир германской дивизии «Черный орел» писал: «Мы пришли на Украину, в свою будущую колонию. Заставляйте силой работать русских на немецкую нацию. Будьте хорошими хозяевами и вывозите все — от запасов продовольственных продуктов до черных металлов. Любой ценой торопитесь отправить в глубь великой империи все, что вы считаете возможным…» [4] В Одессе начали развертывать предпринимательскую деятельность капиталисты, прибывшие из Германии. На всех правительственных зданиях развевался германский флаг. Германские империалисты рассчитывали превратить Одессу в немецкий порт на Черном море.

Заводы и фабрики были возвращены капиталистам. Для устрашения рабочих оккупанты выставили на всех промышленных предприятиях военные караулы. Владельцы шахт и заводов первым делом удлинили рабочий день и уменьшили заработную плату рабочих. Многие предприятия — заводы Гена, Беллино-Фендериха, табачные, консервные фабрики и другие — работали с большими перебоями или совсем были закрыты из-за отсутствия сырья и топлива, из-за резкого падения спроса на их продукцию. Многие тысячи рабочих остались без работы и без каких-либо средств к существованию.

С исключительной жестокостью душили оккупанты всякое революционное движение. Уже через несколько дней после захвата Одессы командование оккупационных войск издало приказ: «Всякие народные собрания, всякие скопления на улицах воспрещаются и будут разгоняться силой оружия. Выпуск газет временно запрещается. Все оружие, боевое снаряжение и взрывчатые вещества немедленно должны быть сданы. Лица, у которых через сутки после объявления сего приказа найдут оружие, будут расстреляны. Дома, в которых найдется оружие, будут сожжены». В другом приказе указывалось, что «возникновение политического характера союзов и обществ, а равно продолжение деятельности уже возникших воспрещается».

Оккупанты установили в Одессе, как и всюду, где они хозяйничали, открытую военную диктатуру. Были сведены на нет все завоевания рабочего класса. Начались жестокие преследования коммунистов и сочувствующих им. В рабочих районах шли повальные обыски. Людей арестовывали при малейшем подозрении в большевизме, в сочувствии Советской власти. Тюрьмы были переполнены. Арестованных пытали, расстреливали. Профсоюзные и другие рабочие организации разгонялись. Особенно жестоко оккупационные власти преследовали профсоюз металлистов и машиностроительных рабочих, где большевистское влияние было наиболее сильно.

Таков был «порядок», который установили оккупанты в Одессе. Буржуазия ликовала. Она была в восторге от действий германских и австро-венгерских оккупантов. «Когда дело касается до классовых прибылей, — говорил Ленин, — буржуазия продает родину и вступает в торгашеские сделки против своего народа с какими угодно чужеземцами» [5].

Меньшевики, эсеры и другие соглашатели, как всегда, вели себя предательски. После прихода иноземных войск они захватили руководство в Совете рабочих депутатов, воспользовавшись тем, что большевики вынуждены были уйти в подполье. Совет без коммунистов оккупанты считали совершенно безопасным и не разогнали его. Больше того, они надеялись, что меньшевики и эсеры помогут им удерживать рабочих от революционных выступлений. В апреле «сам» фельдмаршал фон Бельц, назначенный командующим австро-венгерскими частями в Одессе, нанес визит председателю Совета эсеру Кулябко-Корецкому, а потом, как сообщалось в газетах, «для установления контакта» приехал со всей своей свитой на заседание Совета. Соглашатели всячески старались оправдать надежды оккупантов. Вся их «деятельность» сводилась к тому, что они призывали рабочих к «выдержке и спокойствию».

Впоследствии оккупанты, увидев, что меньшевистско-эсеровский Совет не имеет влияния на рабочих и не может выполнять ту роль, которую они возлагают на него, выгнали его из здания Воронцовского дворца и разместили там свою контрразведку. В июле Совет вынес решение о самоликвидации.

Политику примирения с оккупантами и буржуазией вели соглашатели и в профсоюзах, где они также оказались у руководства. Когда предприниматели стали удлинять рабочий день и сокращать заработную плату, рабочие обратились за помощью в Центральное бюро профсоюзов (так назывался в Одессе руководящий профсоюзный орган, возглавляемый меньшевиками). Меньшевики, конечно, посоветовали рабочим «быть выдержанными». Когда же рабочие начали просто голодать и потребовали, чтобы Центральное бюро профсоюзов предприняло решительные меры, у меньшевиков и на этот раз хватило решимости лишь на то, чтобы «довести до сведения» фельдмаршала фон Бельца о продовольственном кризисе, от которого сильно страдает рабочее население. Фон Бельц обещал «учесть просьбу», а пока предложил: во-первых установить в Одессе «постные дни», во-вторых, занавешивать окна в ресторанах, чтобы голодающие рабочие не видели, как сытно питаются буржуазия и оккупанты.