Когда молчание было золотом

Когда молчание было золотом

Второй суд над Шеппардом был назначен на 24 октября 1966 года — через двенадцать лет и шесть дней после начала первого. Для Сэма серое здание уголовного суда округа Кайахога было возвращенным адом. Зал заседаний на втором этаже, где он был приговорен к пожизненному заключению, находился как раз напротив того зала, где мы намеревались добиться его оправдания. Он не мог избавиться от воспоминаний, от страха. И никакие мои уговоры не могли вызвать у него доверие к системе присяжных.

— Один раз они уже упрятали меня за решетку ни за что ни про что, — сказал он перед самым судом. — Посадили меня, несмотря на покалеченную шею и выбитые зубы, хотя было ясно, что не сам же я себя изуродовал. Боже мой, Ли, и вы хотите меня убедить, что они не могут опять сделать то же самое?

Я еще раз постарался убедить его, но гарантировать ничего не мог.

— Даже если они, что весьма маловероятно, вынесут обвинительный вердикт, вы имеете право быть немедленно освобождены условно-досрочно. Я уверен, что нашей апелляции они предпочтут условное освобождение.

Он кивнул, но мы оба понимали, что условное освобождение — это не настоящая свобода.

Примерно в это время я узнал горькую правду о Сэме. Он терял интерес к жизни и в поисках опоры стал хвататься за выпивку и наркотики. Я заявил, что не хочу, чтобы Сэм давал показания в суде, поскольку он уже неоднократно излагал свою историю и в качестве свидетеля будет всего лишь легкой мишенью для обвинения. Конечно, это были веские аргументы, однако настоящей причиной было его состояние. Об этом почти никто не знал, но во время судебного заседания бывали моменты, когда Сэм не отдавал себе отчета, где он и что с ним происходит. Я не мог позволить ему занять место свидетеля и не мог допустить, чтобы о его состоянии узнало обвинение. Наоборот, я поддерживал у всех уверенность, что Сэм будет давать показания. Для этого у меня имелись серьезные основания — обвинение намеревалось вызвать в суд Френчи, заключенного, который находился вместе с Сэмом в тюрьме штата Огайо. По имевшейся у меня информации, этот человек, в обмен на помилование, должен был заявить, что вместе с Сэмом намеревался убить Спенсера Хоука, инсценировав самоубийство последнего и заставив его написать предсмертную записку, в которой Хоук должен был оправдать Сэма и взять на себя вину за смерть Мэрилин.

Я предполагал, что наши противники собираются использовать Френчи под занавес, как последний аргумент после показаний Сэма. Поэтому пришлось прибегнуть к хитрости.

— Похоже, — говорил я, — Сэму придется давать показания.

Обвинение попалось на эту удочку — они оставили Френчи для опровержения показаний Сэма. Впоследствии Корриган признался мне, что, по его словам, я застал его врасплох тем, что не вызвал Сэма в качестве свидетеля. В результате он лишился возможности использовать показания Френчи. После суда многие сочли мое решение блестящим маневром. На самом деле все обстояло гораздо проще — у меня не было выбора. Сэм был не в состоянии выступать.

Я убежден, что Джон Корриган не доверял своему свидетелю. Даже без показаний Сэма судья позволил бы обвинению допросить Френчи в качестве свидетеля. Разумеется, в этом случае я вызвал бы в суд взвод заключенных, которые подтвердили бы, что Сэм никогда не разговаривал с Френчи наедине. К тому же сомневаюсь, что, утопив Сэма, Френчи бы долго прожил на этом свете: другие заключенные никогда бы ему этого не простили.

Во время первого суда Сэм Шеппард давал показания три с половиной дня. На втором суде он не открыл рта. Но если бы он даже был в состоянии выступать, это не имело бы значения. Как выяснилось, в этом не было никакой необходимости.