29 «…штаб этой 172-й дивизии стоял здесь, на восточной стороне Днепра, километрах в трех от Могилева»

²⁹ «…штаб этой 172-й дивизии стоял здесь, на восточной стороне Днепра, километрах в трех от Могилева»

172-я стрелковая дивизия обороняла непосредственно Могилев и, судя по многим документам, вынесла на себе главную тяжесть боев за этот город.

Комиссар дивизии Леонтий Константинович Черниченко находился в Могилеве до последних дней его обороны, был ранен и прошел много тяжелых испытаний. Но я думаю, что о боях, в которых он участвовал, о том, что он видел и переживал, лучше, чем я, расскажет он сам: им написаны воспоминания, которые, очевидно, будут опубликованы.

Командира дивизии Михаила Тимофеевича Романова, непосредственно руководившего обороной Могилева, в те дни, которые я описываю, мне встретить не удалось. Судя по его личному делу, сохранившемуся в архиве, это был превосходно подготовленный командир дивизии, медленно, но верно поднимавшийся к этой должности по долгой служебной лестнице и имевший отличные аттестации за все годы своей службы. В боях за Могилев он с лихвой подтвердил все довоенные аттестации. Об этом можно судить буквально по всем воспоминаниям о нем. Тех, кто заинтересовался этой незаурядной фигурой, могу адресовать к напечатанным в июне 1963 года в «Красной звезде» статьям маршала Еременко и напечатанной в том же году в «Военно-историческом журнале» статье оставшегося в живых комиссара одного из полков 172-й дивизии майора Кузнецова.

Обстоятельства гибели генерала Романова не до конца ясны. В личном деле его написано, что он пропал без вести. Черниченко в беседе с маршалом Еременко рассказывал, что в декабре сорок первого года в немецком плену он видел немецкий журнал со снимком Романова в гражданской одежде и надписью: «Генерал-майор Романов, командир 172-й стрелковой дивизии, как руководитель партизанского движения в Белоруссии задержан в городе Борисове и повешен». Роясь в архивах, я пытался найти хоть какие-нибудь новые данные о судьбе Романова, и одно время казалось, наткнулся на них. В личном деле М. Т. Романова нашелся документ, из которого явствовало, что в конце 1941 года он около месяца воевал на Северо-Западном фронте в должности начальника штаба одной из армий. Это было написано черным по белому, и у меня возникло предположение, что, может быть, все предыдущие сведения о Романове неверны, что он не погиб, а вышел из окружения, был направлен начальником штаба армии на Северо-Западный фронт и погиб позже и не там, где предполагалось. Целую неделю работники архива разыскивали документы, которые могли бы пролить свет на этот вопрос, но в конце концов после долгих поисков выяснили, что документ, подложенный в личное дело Романова, много лет назад попал туда по ошибке и относился к судьбе другого генерала, его однофамильца.

Так или иначе, остаются несомненными два факта: что Романов во главе своей дивизии до конца оборонял Могилев и что во время попытки прорыва из окружения он был тяжело ранен и после этого погиб в окружении или в плену.

Когда я был в прошлом году в Могилеве и видел там в центре города в сквере памятник генералу Лазаренко, погибшему при освобождении Могилева в 1944 году, я подумал, что рядом с этим памятником не хватает другого — генералу Романову, павшему в 1941 году после того, как он сделал все, что было в человеческих силах, для того, чтобы не отдать город в руки немцев. Не сомневаюсь, что в конце концов так оно и будет.