5 «Мы вскочили, довольные, что наконец-то появились наши самолеты. Но они полили нас хорошей порцией свинца»

⁵ «Мы вскочили, довольные, что наконец-то появились наши самолеты. Но они полили нас хорошей порцией свинца»

Рассказ о вытащенном из кабины нашего истребителя полусгоревшем трупе немецкого летчика сейчас кажется мне маловероятным, хотя сообщения о схожих случаях можно разыскать в архивных документах того времени, например, в приказе начальника штаба 21-й армии от 13 июля 1941 года: «Противник использует захваченные у нас самолеты для действия по нашим частям, бомбардируя и обстреливая с бреющего полета».

Тогда я думал, что немцы могли захватить эту тройку наших И-15 и наскоро научить летать на них своих летчиков. Но вряд ли это правда. Немецкие истребители в те дни хозяйничали в воздухе, и посылать немецких летчиков в воздух на самом отсталом типе наших истребителей — И-15 — значило подвергать их совершенно реальной опасности быть тут же сбитыми собственными «мессершмиттами».

То, что рассказывали мне люди, вытащившие из кабины полуобгорелый труп якобы немецкого летчика, — просто-напросто отвечало их душевной потребности. Они не могли примириться с тем, что первые увиденные ими за день наши самолеты по ошибке нас же и расстреливали с воздуха. Поверить в это было нестерпимо тяжело — отсюда, наверно, и родилась версия о трупе немецкого летчика.

Что касается истребителей И-15, то они по своим данным считались отсталыми машинами еще в 1939 году на Халхин-Голе. В начале халхин-голского конфликта их особенно часто сбивали японцы, и вскоре был отдан специальный приказ выпускать их в воздушные бои только вместе с другими, по тому времени более совершенными нашими истребителями.

Когда на Халхин-Гол прибыла группа наших летчиков-«испанцев» на новых истребителях И-153, похожих очертаниями на И-15, но с убирающимися шасси и с большей скоростью, то в первом же воздушном бою было сразу сбито больше десятка японских истребителей, ошибочно посчитавших, что они встретились один на один с И-15, и нарвавшихся на неожиданный для себя отпор.

Чтобы сравнить возможности, которыми располагали в 1941 году для боя с «мессершмиттами» эти взятые нами на вооружение еще в 1935 году И-15, стоит привести несколько красноречивых цифр.

И-15 располагал скоростью 367 километров, «мессершмитт-109», принятый немцами на вооружение в 1938–1939 годах, располагал скоростью 540 километров; потолок был соответственно 9000 и 11700 метров; мощность моторов — 750 и 1050 лошадиных сил; калибр пулеметов — 7,62 миллиметра и 20 миллиметров.

Естественно, что при таком превосходстве «мессершмитты» имели все возможности для того, чтобы расправляться с устарелыми по всем показателям самолетами.

По другим типам наших истребителей — И-16 и И-153, которые были на Халхин-Голе еще новинкой, — соотношение данных по сравнению с «мессершмиттами» в 1941 году складывалось не столь разительное, но тоже достаточно тяжелое для нас: разница в потолке около двух тысяч метров и в скорости около ста километров. А все эти вместе взятые устарелые машины, к нашему несчастью, все еще составляли к началу войны восемьдесят девять процентов нашей истребительной авиации.