Гостеприимная Арктика Ады Блэк-Джэк

Одним из наиболее важных результатов Канадской арктической экспедиции Стефанссон считал введение в обиход нового метода полярных исследований. Метод заключался в том, чтобы не брать с собой, подобно прежним экспедициям, запас продовольствия на весь срок и не делать промежуточные склады по пути, а полагаться на собственные силы и жить тем, что путешественники сами смогут взять у Арктики. А значит, менялась роль экспедиционного судна – оно использовалось лишь для заброски исследователей в район работ. Подход был не вполне оригинален – Стефанссон сам называет своим предшественником Джона Рэ, который первым из европейцев стал практиковать эскимосские методы выживания в Арктике [276]. Рэ комфортно перезимовал неподалеку от тех мест, где погибла целиком злосчастная экспедиция Франклина, причём он имел в точности такое же оружие. Опыт и доктора Рэ, и самого Стефанссона оказался весьма успешным, не случайно Стефанссон назвал свою книгу «Гостеприимная Арктика» [120]. Он широко продвигал свою идею, выступая разрушителем героического мифа об Арктике, как о месте опасном и враждебном человеку. Он считал, что, имея ружье, любой физически здоровый человек сможет выжить в любой части Арктики, в том числе и среди дрейфующих льдов.

Впрочем, не все полярные исследователи разделяли оптимизм Стефанссона. Слово Амундсену [5]:

«“Белокурые эскимосы” Стефанссона являются лишь забавным измышлением фантазии. “Гостеприимная Арктика” же, напротив, является весьма опасным искажением условий действительности. <…>

В россказнях Стефанссона имеется как раз столько правды, чтобы придать им отпечаток правдоподобия. <…>

Я, разумеется, лично знаком с большинством людей, хорошо изучивших условия Арктики. Я говорил со многими из них по поводу стефанссоновской “Гостеприимной Арктики”. Одно упоминание названия этой книги является вернейшим средством услышать от них целый ряд отборных бранных слов. Они по собственному опыту знают, что это за чушь.

<…>я считаю долгом, опираясь на авторитет и многолетний опыт, выступить для пользы полярного исследования и прямо заявить, что россказни Стефанссона в “Гостеприимной Арктике” – сплошная ерунда».

В своей книге «Моя жизнь» Амундсен, как бы невзначай, ставит Стефанссона в один ряд с безумцем, пытавшимся покорить полюс с помощью подвесной канатной дороги, проведённой через льды от Шпицбергена. Впрочем, возможно, здесь сказалась неприязнь Амундсена к конкуренту – несмотря на антагонизм, сходных черт в противоречивых биографиях и в характерах двух выдающихся исследователей можно найти немало.

Теперь четвёрка первых колонистов острова Врангеля должна была доказать теорию Стефанссона на практике. Они вполне соответствовали требованиям Стефанссона – все четверо были молоды, сильны, энергичны, а двое к тому же прошли через весьма серьёзные испытания. Но предприятие не было просто экспериментом – Стефанссон надеялся извлечь из него политические дивиденды, а также в будущем получить прибыль из эксплуатации ресурсов острова.

Стефанссон не слишком вникал в тонкости подготовки экспедиции, однако дал колонистам два совета: взять с собой эскимосских женщин, чтобы они шили водонепроницаемую одежду из шкур, и купить умиак – большую эскимосскую лодку для охоты на моржей и тюленей. Однако они выполнили эти заветы лишь частично – вместо лёгкой лодки решили воспользоваться судовой плоскодонкой и завербовали только одну эскимоску – 23-летнюю Аду Блэк-Джэк. Она нанялась в экспедицию за 50 долларов в месяц, чтобы оплачивать лечение больного туберкулёзом сына. Муж её бросил без средств к существованию, и ей пришлось перебиваться случайными заработками, оставив ребёнка в приюте. Ада надеялась, что, кроме неё, на острове будут жить другие эскимосы, но никто не захотел отправляться в столь опасное путешествие.

Экспедиция готовилась в обстановке секретности. В Номе путешественники зафрахтовали американское судно «Силвер Вэйф». Только тогда им пришлось раскрыть пункт назначения – иначе капитан Джек Хаммер отказывался взять их на борт. Он был немало удивлён и решил, что молодые люди его разыгрывают – ведь невозможно поверить, что кто-нибудь захочет по доброй воле отправиться на необитаемый, покрытый льдом остров в океане. Капитан взял курс на остров, и 15 сентября 1921 года группа была доставлена в бухту Роджерса, где семь лет назад один из участников экспедиции – кочегар злосчастного «Карлука» Маурер – ждал своего спасения. Колонисты имели с собой запасов лишь на шесть месяцев. В 1922 году к ним должно было прийти судно снабжения.

«Силвер Вэйф» не успел покинуть бухту Роджерса, как Крауфорд, к удивлению команды судна, не догадывавшейся об истинных целях экспедиции, поднял Юнион Джек и именем короля Георга V объявил остров частью Канады. Капитан Хаммер наблюдал церемонию с судна и только теперь осознал, что его надули – он, гражданин США, стал невольным соучастником захвата острова подданными британской короны [179].

Стефанссон тем временем пытался придать своему начинанию статус государственного предприятия и склонить канадское правительство к признанию острова Врангеля своей территорией. Но оно не имело внятной политики относительно острова, и, кажется, само не могло решить, принадлежит ли остров Канаде [179]. Однако большевики считали остров частью Советской России и направили канадскому правительству протест по поводу действий Стефанссона. Канада не хотела внешнеполитических осложнений, и правительство выделило Стефанссону 3000 долларов на эвакуацию колонии, однако он не хотел признать поражение. Деньги он взял, но публично заявил, что они выделены на снаряжение судна снабжения. Но спасательное судно «Тедди Бир» с новой командой колонистов не смогло пробиться сквозь тяжёлые льды. Стефанссон назвал причиной неудачи позднее выделение денег и задержку с выходом судна. Однако, по мнению капитана судна Джозефа Бернарда [160], «Тедди Бир» вышел вовремя, но год оказался аномально холодным. И в самые благоприятные года длительность навигации в районе острова составляла не более двух месяцев, в другие и вовсе не было возможности подойти к острову. Стефанссон не слишком беспокоился о робинзонах острова Врангеля – на запросы встревоженных родственников он отвечал, что жизнь на острове не опаснее, чем в любом цивилизованном городе.

Америка была недовольна действиями Стефанссона и активностью Канады в Арктике. Американский посол 27 сентября 1922 года передал ноту в Британское министерство иностранных дел. Америка не предъявляла своих прав на остров, но напомнила, что остров был открыт американцами, что экипаж «Карлука» был спасён американцами и что в группе Крауфорда три американца и доставлены они были на остров также американским судном.

На следующий год Стефанссон опять предпринял попытку организовать спасательную экспедицию и сменить колонистов. Денег у него уже не было, экспедиция снаряжалась на частные пожертвования. Предприятие возглавил бывший соратник Стефанссона по Канадской арктической экспедиции – Гаральд Нойс. Он арендовал небольшое судно «Дональдсон» и 3 августа 1923 года вышел из Нома. 23 августа ему удалось пробиться к острову, но там их ждали плохие новости: из колонистов в живых остались только эскимоска Ада Блэк-Джэк (рис. 4–9) и экспедиционная кошка Вик.

Рис. 4–9. Ада Блэк-Джэк на борту «Дональдсона», 1923 год

Обстоятельства трагедии были восстановлены по рассказам Ады и по уцелевшим дневниковым записям. Поначалу дела колонистов шли неплохо. Теория Стефанссона вполне оправдывалась. Правда, молодая эскимоска оказалась не слишком ценным приобретением экспедиции. В непривычной обстановке у неё стали случаться истерики, она пыталась бежать, отказывалась работать, подолгу ни с кем не разговаривала. Молодые люди пытались силой заставить её работать – лишали еды, оставляли ночевать вне дома, привязывали к мачте.

В сентябре, когда спасательное судно не пришло, настроение колонистов резко упало. Второй год пребывания на острове оказался гораздо менее удачным – с охотой теперь не везло, еды не хватало.

Трое из них, кроме больного цингой Лорна Найта, решили отправиться на материк 28 января 1923 года, поскольку было ясно, что дожить до лета не удастся. Больше их никто не видел. Найт умер 22 июня. Четверым молодым людям дорого обошлась попытка воплотить в жизнь идеи Стефанссона о возможности автономной жизни в Арктике. Ада не могла похоронить Найта и просто переселилась в другую палатку. Два месяца одинокой жизни на острове стали для неё сплошным кошмаром. Ей пришлось научиться стрелять, ставить ловушки, спасаться от белых медведей. Это далось ей непросто – Ада была далека от традиционного эскимосского образа жизни, воспитывалась в миссионерской школе и жила среди белых.

Команда «Дональдсона» похоронила Найта и забрала Аду.

Нойсу, капитану «Дональдсона», достались дневники Ады, Найта и часть записей Гэла. Нойс надеялся извлечь максимальную прибыль из предприятия и продал газетам историю ещё до выхода судна в рейс. Через некоторое время он обвинил Аду Блэк-Джэк в том, что она нарочно уморила голодом Найта, поскольку он не ответил ей взаимностью. Для Ады, сделавшей всё возможное для спасения Найта, газетная травля стала тяжёлым ударом. Защитить свою репутацию ей помог Стефанссон, ему удалось даже отсудить часть денег у Нойса для Ады и вернуть дневники. Часть записей к этому моменту была уничтожена, по-видимому, Нойсом.

Второй брак Ады снова оказался неудачным. Второго ребенка ей тоже пришлось отдать в детский дом и зарабатывать на жизнь шитьем, сбором ягод, работать прислугой.

Героиня острова Врангеля – Ада Джонсон (Блэк-Джэк) прожила долгую жизнь (1898–1983), но всегда старалась избегать внимания общественности. Спустя полвека после трагедии репортёру «Лос-Анджелес Таймс» всё же удалось взять у неё интервью. В ответ на вопрос, вспоминает ли она остров Врангеля, Ада ответила: «Я не могу думать ни о чём другом» [200].