Ирано-иракская война и внутреннее угнетение

Толчком к началу ирано-иракской войны в 1980 г. изначально послужила смена режима в Тегеране, хотя первый приказ войскам о наступлении был отдан из Багдада. При шахском режиме между двумя странами сохранялся баланс сил: Ирак пользовался поддержкой СССР, за Ираном стояли США. Однако идеи Хомейни об «экспорте революции»⁴ нарушили расстановку сил и разожгли конфронтацию между иранскими исламистами и партией «Баас», стоявшей у руля в Ираке. Саддам Хусейн понимал, что иранцы взбудоражат шиитское большинство в его стране, и поэтому нанес превентивный удар, первым напав на Исламскую Республику.

Опустошительная война между двумя тоталитарными режимами, исламистским и баасистским, унесла миллион жизней. Поводом для нее послужили исторические разногласия между шиитами и суннитами. Смертельная схватка двух «титанов» разорила мирное население по обе стороны границы и развязала руки обоим режимам в отношении их внутренней оппозиции. Иранский «Пасдаран» и отряды «Басидж» неистово разрушали сохранившиеся в стране светские стороны жизни, обрушились на интеллигенцию, студентов, военнослужащих, другие слои населения⁵. В период с 1980 по 1987 г. режим Хомейни избавился от большинства оппозиционных групп – от сторонников шахского режима до коммунистов, от умеренных исламистов до либералов. Репрессиям подверглась и «Муджахедин-э Халк» – левая исламская группировка, которая во время революции боролась за свержение шаха, но выступала против установления теократического режима в Иране. В итоге она была изгнана из страны, часть ее членов обосновались в Ираке, чтобы продолжать оттуда свою деятельность против режима Хомейни.

Война с Ираком позволила муллам усилить свою власть до такой степени, которая была бы невозможна в мирное время. Сотни тысяч иранцев были убиты, арестованы и подвергнуты пыткам членами «Пасдарана» и отрядов «Басидж». Миллионы людей заставили сражаться в тяжелых боях против армии Хусейна. Двенадцатилетних детей посылали на фронт с «ключом от Рая» на шее – в самые горячие места, чтобы разминировать минные поля.

Иранский режим безжалостно набросился почти на все национальные меньшинства. Одной из наиболее пострадавших народностей стали курды в провинции Махабад на западе страны. Они были ориентированы на светский образ жизни, стремились к автономии, и когда победила Исламская Революция, потребовали для себе культурных и политических свобод. Но уже в 1980 г. столкнулись с жестокими репрессиями – новая власть послала боевиков в курдские города и деревни, чтобы подавить их недовольство⁶. А к югу от курдов, в провинции Хузестан с центром в Ахвазе подвергалось геноциду местное арабское население, поскольку власть отказывалась признавать их арабскую культурную идентичность.

Эта провинция очень богата нефтью. Хомейнисты использовали войну с Ираком, чтобы обвинить арабов Хузестана в сотрудничестве с режимом Хусейна. Те, в свою очередь, заявили, что Тегеран хочет отнять у них земли их предков ради нефти. В итоге сопротивление вылилось в появление арабского сепаратистского движения, развернувшегося на территории провинции⁷.

На востоке от Тегерана гонениям подверглись белуджи, в основном бывшие суннитами. В первые годы «революции» сотни активистов и простых белуджей были арестованы, замучены и казнены⁸. Кроме того, нельзя обойти вниманием и огромную тюркоговорящую общину азербайджанцев, живущую на северо-западе Ирана и традиционно ориентированную на персидскую власть в Тегеране. Они также испытали притеснения. Несмотря на то что целый ряд иранских лидеров, в том числе и руководители Исламской Республики, бывшие родом из Южного Азербайджана, требовали от Тегерана предоставления автономии, азербайджанцы так ее и не получили. Махмуд Али Черегани, активист из Тебриза, добивался отделения азербайджанских областей от Ирана и объединения с «Северным Азербайджаном». Реакция Тегерана была быстрой и суровой – в 1999 г. его арестовали. В том году выступления за демократию в Тебризе по своему размаху уступали лишь волнениям в самом Тегеране, основным требованием было расширение свободы печати⁹.

Параллельно с войной, развязанной против национальных меньшинств, Хомейни продолжал подавлять и персидское большинство. Выстраивался четкий баланс: если центр получит больше свободы, окраины захотят того же, а если национальности получат автономию, тогда и демократическая оппозиция почувствует себя увереннее. Словом, внутренняя политика в Иране сводилось к простому принципу: не давать свободы никому.