№ 136 Письмо заключенного О. Жукова К.Е. Ворошилову о реорганизации системы лагерей
№ 136
Письмо заключенного О. Жукова К.Е. Ворошилову о реорганизации системы лагерей
4 марта 1954 г. * [* При публикации в основном сохранены стиль и орфография подлинника.]
Секретно
Товарищу Ворошилову К.Е.
Здравствуйте, Клим Ефремович!
Обращаюсь к Вам с громадной надеждой на справедливое и неотложное решение, назревшее до чрезвычайности, вопроса о существующий системе исправительно-трудовых лагерей, устаревшей, не отвечающей действительности своего назначения.
Необходимо немедленное переустройство или в ином случае изменение некоторых установок, меняющих в корне лицо лагеря, нравственно и физически калечащий советских людей.
Попав из Советской Армии, где дисциплина и порядок, в лагерь, — ужасаешься громадному контрасту, сознание долгое время не может воспринять всего происходящего. Нет, не может быть, чтобы все это происходило у нас, в нашей стране. Человек очень терпелив во имя лучшего и светлого будущего, готов перенести любые невзгоды.
В то время, когда страна победившего социализма шагает гигантскими шагами вперед, в жизни же лагеря не видно изменений к лучшему.
За 6 лет пребывания в ИТЛ пришлось многое испытать на собственной шкуре: голод, холод, избиение, оскорбление и унижение. Видеть, как мучаются и страдают другие, находящиеся здесь солдаты, рабочие, колхозники, и я пришел к выводу, написать Вам, ознакомить и просить самого серьезного вмешательства.
Письмо вынужден писать нелегально (другого послать не предоставляется возможности), поэтому приходится быть кратким, не приводя многие, многие факты, воспроизвести коротко настоящую действительность:
1. Необходимо: отделить воровской элемент всех мастей, исключить возможность развращения и угнетающего аристократического господства, строжайшая изоляция, начиная с тюрем, от основной массы преступников, но все же советских, не потерявших облик людей, вполне исправимых.
С отдельной частью воровского контингента — борьбу иного порядка.
Сложившиеся у многих понятия, что вор-карманник и другие разновидности мелких воришек и воров не страшны государству, понятие неверное. В лагере не продохнешь от такого засилия.
О неорганизованности и отсутствии дисциплины воровского коллектива понятие устаревшее.
Современный воровской мир пережил в тяжелых условиях свой организационный период и выработал для возможности выжить и сопротивляться крепкую, сплоченную воровскую группировку, т. н. «честных блатных, урок», подчиняющихся беспрекословно и неотступно воровскому закону.
Высшая власть — воровская сходка. Где разбираются все инциденты, назревшие вопросы, намечается дальнейший план действий и поведения в связи с обстановкой.
Пример выдержки и подчинения:
На сходке в августе м-це 1953 г. было постановлено:
1. Входить в доверие начальства.
2. Мужиков, кухню не обжимать. Мужики, видя, что мы их — защита от другого мира, где жмут, встанут стеной за нас и любые невзгоды не страшны за мужиком.
3. Пресекать шкодников о лагере, на поселке не воровать.
4. Ни одного случая трюмиловки со смертным исходом. (И действительно вот уже полгода все «тихо», «спокойно»; так кажется начальству и оно все больше и больше впадает в заблуждение.)
Воровской закон нигде не писан, но это конституция воровского коллектива, обуславливающая права, обязанности и поведение:
1. Пользующийся воровскими правами в лице товарищей неприкосновенен, и лишь сходка может вынести соответствующее решение его поступков и пребывания.
2. Полная интернационализация.
3. Свобода суждения и право голоса независимо от возраста 16 или 40 лет. Хотя количество преступлений, своеобразных заслуг поднимает популярность, но не власть над другими. «Магерамство — единовластие не допустимо. Атаманов, как таковых, нет».
4. Карточный долг — долг чести.
5. Обязан: всемерно поддерживать друг друга в заключении, а также на свободе.
6. Пользуется привилегиями над остальной массой, по блатному, т. н. фраеров.
7. Пользуется воровским куском, т. е. обжимать мужиков. Доля львиная из передач посылок, с кухни пожирнее, побольше. Все лучшее им, и это во всех отношениях, а остальным, что останется.
8. Работать по возможности и желанию.
9. Рекомендуется быть бригадиром (разрешено недавно, раньше запрещалось) ввиду возможности не работать самому и своим товарищам выводить проценты, деньги, зачеты за счет работающих людей в бригаде (Пример: 5–6 лет на общих работах имеют лишь год-полтора зачетов. При возможности два дня за день). А воры освобождаются быстро, проценты хорошие, зачеты максимальные, с деньгами садись да лети на материк.
Если бригадир не вор, то его заставят подчиниться своим требованиям и желанию.
10. Не имеет права: работать на должностных местах нарядчиком, старостой, строить зоны, запретки, изоляторы. Полный контраст с органами лагерной администрации, охраны и режима.
«Урки» — люди квалифицированные, умные, ловкие, смелые, систематически занимающиеся воровством. Они презирают все устои человечества о труде, совести, чести, приличия поведения. У них свои выработанные понятия об этом.
Пренебрежение к оседлому образу жизни, к работе, к обзаведению семьей (воры, ведущие оседлый образ жизни, относятся к отдельной касте т. н. «домашняков»). Удел же «блатных» — разъезжание по стране или «держание садки» на железнодорожной ветке.
Заключение — тюрьма, лагерь не страшны воровскому контингенту. Сюда они идут как в дом родной. Коли не удается подкупом, ложью, наглостью и нахальством отвертеться от срока без угрызения совести, стыда и позора, он вступает в тюрьму. Зная, что его ждет семья товарищей, которая поддержит его материально и физически. Пребывание в заключении неоднократно используется как своеобразная школа отбора, воспитания и усовершенствования, путем обмена опытом. Обучаются и совершенствуются игре в карты до виртуозности. В постоянных спорах и доказательствах отрабатывают свою дипломатию.
Все это возвышает их и выделяет от народа, убитого горем, стыдом позора происшедшего преступления. И среди общей массы людей подавленных, не опомнившихся от громадного несчастья, они чувствуют себя как рыба в воде.
Отступление, предательство, измена, проигрыш в карты, несвоевременная выплата долга влечет за собой смерть. При более легких обстоятельствах — избиение, общее презрение, потеря воровского звания честного урки. И эта невозможность пребывания в рамках воровского закона породила новую разновидность воров т. н. «сук» более приспособленных к условиям жизни в лагере и на свободе. Но все равно в корне преступных. Так же поддерживается воровскому закону, но видоизмененному. В сущности блатной остается блатным. Им предоставляется возможность контакта с лагерной администрацией.
Выставляют себя, как благодетели рабочего люда. Болеющие о нем, о его нуждах, но обратно таки для своей выгоды, кармана и пуза.
Перенятое некоторых функций по установлению порядка (палочного) в лагере.
Заигрывание с администрацией. Вот чем они и страшны, что на их удочку подписывается начальство, слагая со своих плеч обязанности на шайку рецидивов.
Методы инквизиции и варварских времен меркнут перед приемами современности т. н. трюмиловки, применяемой ворами «суками», а также некоторым начальством по отношению воров «честных». Цель путем страшных мучений подчинить врага своей идее, заставить отказаться от своего прошлого, встать на сторону «сук». Сказавший «да», жмет руку и закрепляет свой переход целованием ножа и немедленным участием в трюмиловке недавних товарищей. В отношении провинившихся «фраеров» применяется теми и другими избиение чем попало, подвешивание. Один из страшнейших приемов — подкидывают человека за руки и ноги и бьют об пол. Несколько ударов и кровь хлещет из глотки, носа и ушей (В ноябре м-це 1953 года в 9 бараке, левая секция, 6 раз подмывали кровавый пол, применяя подобный прием. Внешне никаких признаков, как внутри — этим не интересуются.
Но все бледнеет перед ужасной оргией изнасилования мужчин. Под дикий смех садистов избитого, измученного, полузадушенного или совсем без сознания мужчину делают пидарастом или минетчиком, чтобы не проливать кровь, не зарабатывать себе нового срока сажают на «кожаный нож», специально заражают сифилисом.
Цель — сделать из человека нечто всеми презираемое, низкое, недостойное к жизни даже в лагерной обстановке. Постоянная насмешка и унижение, место под нарами, отдельная посуда, издевательски дырявая.
Пример: Бригада № 21, прииск Красноармейский, более 60 человек заразных пидарастов, минетчиков. Многие из них стали профессионалами за кусок хлеба из-за забоюсь занимаются этим пагубным ремеслом. Сейчас они вывезены за пределы прииска на 47 километр подальше от комиссий. Комиссии их рекомендуют, как венерически больных, умалчивая об ужасном. А сколько их по лагерям?
Засилие элементов преступного мира, отсутствие женщин развивают в ужасных размерах разврат, чуть ли не поголовный онанизм, садизм, массу венерических болезней. Многий даже гордятся, что пробовали птиц любых, кобыл, свиней, собак, даже быка в ноздрю огуливать. Это среди мужчин, а женщины — дикие страсти, ловля мужчин, ковырялки, коблы, мешочки с кашей для удовлетворения. Жуткое бесстыдство, беспредельный разврат.
Тюрьма, лагерь — концентрация зла, преступлений разврата, всех пороков человеческого общества, изоляция от людей, никакой воспитательной работы; кипите, как хотите, в собственном соку.
Подраздел на различные масти и группировки, борьба между ними всеми правдами и неправдами, взятки, подкуп, клевета, двуличие, кровавые расправы, поножовщина, трюмиловки — все это за власть и полное беспрекословное господство в лагере со всеми вытекающими отсюда привилегиями, не работать, праздно проводя время. Мужики (рабы в полном смысле слова) выполняют всю работу за них. Исполняя малейшие прихоти, подай, поднеси, удовлетвори, сделай то, другое, подмети, убери. Формальное господство и лакейское унижение силе. И это все русскому ли человеку переносить подобные оскорбления?
Срок 25 лет, какое преступление исчисляется ценою жизни? Жизни за проволокой в мире преступного уголовного рецидива. В этих страшных условиях надежда на свободу нереальна. Смерть на каждом шагу, если не от пули, так от ножа; не от произвола лагерного начальства, то от прихоти лагерных господ. Освободиться по зачетам — возможность воров, им зачеты, — работягам проценты на пайку хлеба.
Указ о смертной казни за бандитизм в лагере одернул, заставил одуматься прослойку людей т. н. исполнитель — убивающий другими намеченную жертву или берущий дело чужое на себя во имя воровского уважения или под давлением угроз. Все равно 25. Одернул, но не остановил ввиду неприменения показательных расстрелов.
Амнистия вдохнула надежду на освобождение, способствовала уменьшению т. н. «сухарьи» — отдающие свое имя и малый срок на больший. Членовредителей — людей, не выдерживающих трудных, порой нетерпимых условий лагерной жизни, работы на общих тяжелых физических, конвойных работах, суровых климатических условий — калечат конечности. Воровской элемент поступает хитрее: трудовой акт, что это произошло по вине производства, мотивирующий несчастный случай. Специально засушивают пальцы травят глаза, принимают разную дрянь, чтобы актироваться. А сколько умирают в страшных мучениях, переборщив дозы: сахара на легкие, амонала для желудка, чифира для сердца, махорочного настоя, кострового семя для тропических язв.
Беглецы — горящие желанием свободы, предпочитающие медленное отупение и угасание делу случая. Ставя на карту самое дорогое — жизнь, не страшась пули, голодной смерти и нагнавшей погони, ведь приводят назад единиц, а то приносят отрубленные руки для нужд спецчасти и славы себе.
Амнистия подействовала отрезвляюще. Много радости, веселья, радостного смеха, который удивительно было слышать в этих мрачных условиях. Принесла она многим свободу, возврат в семью трудящихся, к жизни. Но вместе с тем освободила много уголовного элемента, в действительности не заслуживающего снисхождения. Поймать, осудить которого тратится столько средств, а, освободившись, они вновь займутся своим делом, т. к. лагерь их не излечил, не перевоспитал, но исправил, а еще больше развратил, подготовил. Они осложняют и обостряют положение, увеличивают преступность. Отличить их сейчас от общей массы нелегко, вновь громадные расходы. Освобождение производится без всякого различия, а ведь в лагере с годами собирается такой богатый материал о личности каждого.
Для полнейшей характеристики лагеря:
Лагерная интеллигенция — обслуга. Люди авантюристы, проныры, получившие сроки за различные махинации, нетерпимые на воле — здесь катаются в масле, да и пользу приносят кому обязаны за выдвижение на пост от общих работ. Они торгуют всем, чем только возможно по положению и должности. За взятку можно достать исключительно все. У врача — любые лекарства, которые для общего пользования не найдешь в санчасти, у нарядчика — перевод в любое место, отдых по таксе; технормировщик — подделает проценты, зачеты, проведет в нарядах хотя ты там и не работал; у портного, сапожника — сшить, что душа желает; повара, банщика, ларечника в парикмахерской, в хлеборезке — у каждого свое; с бухгалтером — лагерным магнатом — любую темную махинацию. Любому смертному доступна сделка за деньги ворам, за забоюсь. Вот таково лицо лагеря.
Всему выше описанному в той или иной мере способствуют местные власти, да и снизу не видно выше.
Все это исходит от того, что нет единой системы содержания, воспитания и режима и надзора для заключенных. В большинстве своем пущено на самотек, на усмотрение того или иного начальника, каждый и городит от себя во что горазд. А многие еще под влиянием или из-за симпатии, не зная как повести дело, поступают вопреки закону.
Необходимо прекращение самоправия, спецшколы подготовки единой системы, сборы, обмен опытом, специальная литература, переписка, подробная информация вышестоящей единой инстанции, постоянное инспектирование, периодические комиссии обследования положения и соответствующих указаний, достижение невозможности перегибов.
Вновь прибывший человек, договорник или назначенный в ту или иную работу, горя идеей, стремлением, полный решимости борьбы с несправедливостью, царящей вокруг, через пару месяцев загнивает от бессилия что-либо стронуть с места, безразличие окружающих заражает. Начинает пить, безразлично относится к тому, что его еще так недавно воодушевляло и в конце концов сгнивает окончательно. Один среди равнодушного и безнравственного мира мелких властителей, ушедших в свою скорлупу, живущие интересами собственного мизерного мирка, алчных (пример: бывш. нач. прииска Алексеев, торговал спиртом 300 руб. пол-литра; до сих пор здесь карточная система, а спирт дело редкое, вот почему такая цена. Увез отсюда кучу денег, на книжке было 75 тысяч, больше класть боялся, копил отдельно. Начальник лагпункта № 3 старший сержант Рындя на лагерных отбросах держал свиней, специальный дневальный з/ к ухаживал за ними. Продал в лагере неофициально по 70 руб. килограмм. Плохо разве сейчас ем^ в отпуску). Большинство живет по принципу «время идет — деньга течет». Бояться нечего, к ответственности не привлекут, рука руку моет. Заведена практика, провалился здесь, переведут на другое место, хуже не будет. А что если комиссия? Комиссия еще не успеет вылететь, а ее уже ждут, деятельно готовятся, наводят порядок. «Бедное начальство» в мыле, не подведите, ребятишки. А другой еще додумается пригрозить насчет жалоб. В лагере обед готовится получше, дают махорку, работает ларек. Приедет комиссия, местные власти вьюном вертятся перед ней, покажут достопримечательности, где вид получше. За годы выработалась сноровка, знают, чем пыль пустить в глаза, обстоятельно обскажут положение да на обед затащить стараются, а там уже в их руках — выпивка, закуска, делают свое дело. Комиссия, успокоенная и с чувством честно выполненного долга убирается восвояси. А эти потирают руки. Очки втерты, а жалобы, что были — где их не бывает?
Решат по мелочи, что возможно на месте, дадут указания, а что запишут, чтобы разобрать, пообещают, так обещанием и остается.
2. Чтобы взорвать эту косность необходима: строжайшая чистка на местах. Опытные, честные, преданные кадры, привлечение партийных организаций к работе в этой области.
3. Культурно-воспитательная работа.
Что может сделать один начальник культурно-просветительной части да один или два инспектора в лагере с количеством людей 1000 и более. Если надзор, состав, набранный без всякой системы малограмотных, грубых людей (и то число их очень мало, о каком надзоре может быть речь, если в сутки 2 раза делают обход по баракам). Мат со стороны надзирателей, и как не удивительно, мордобой, рукоприкладство живет до сих пор. Надзиратель — доходное место, отбирают, что заключенные несут в лагерь, на вахте, при поимке картежников — деньги их приз, взятки и заигрывание с воровским контингентом. Пример: 27 января 1954 года воровская сходка в зоне лагеря, пропущены освободившиеся воры.
Существует один только порядок наказания, а также и воспитания. Укоренившееся и применяемое во всех случаях (исключая воров) с ними обхождение более деликатное ввиду популярности и знакомства с тем или иным надзирателем, а также способность быстрой ориентировки и нахождения выхода, да и дипломатические способности.
Затаскивают на вахту, подгуляют прилично, не вздумай сопротивляться, вышибут сразу все, отволокут в изолятор, там еще подкинут, смотря по обстоятельствам, сколько. Истерзанного, избитого нравственно и физически, кидают в камеру сырую, темную, битком набитую с полубочкой «парашей» в углу. Выдержки сутки, двое, а потом 300 грамм хлеба, 183 гр. воды. Насмешки, надругательства, побои, мат со стороны надзор, состава. Не выдержишь — зачахнет, страшного нет, врач спишет. 3/к Гамалей 28 суток держал голодовку. Несправедливое постановление, незаконное водворение в штрафной лагерь (тюрьму) начальник мл. л-т Кравец заявил врачу, готовившему пищу для введения, на собственном сахаре: «Сдохнет, черт с ним, другим неповадно будет держать голодовку».
5. Необходима единая целеустремленность производства, лагеря и дивизиона охраны, чтобы не получалось разногласий (как по Крылову — лебедь, рак и щука), каждый чувствует себя полновластным хозяином. Производство заинтересовано, чтобы побольше поработали (в летний сезон промывки, выходных нет, рабочий день 13–14 часов, правда, все это оговорено профилактикой, обедом, передачей смен). Поработать побольше, заплатить поменьше (пром. приборы, выполняющие 2–3 годовых плана, не в состоянии выполнить месячный т. н. оперативный план). Значит, оплата меньше. Урезать кубаж, сделанную работу, т. к. от лагеря не бывает представителя при замерах. А лагерю что, выставил рабочую силу, производство дает акцепт и ладно. А что люди делают и как, этим уже не интересуются.
Рабочая сила в лагере в работе заинтересована относительно… Результатов выработки не ощущается, оплата труда в корне отличается от вольнонаемного состава. Прогрессивных премиальных- сверхурочных нет (18 февраля при засыпке шурфов, 4 участок нач. Войчук, люди, измученные работой, морозом и голодом, после 2 часов сверхурочных (положено 9) прекратили работу. Приехал нач-к прииска Мульляр, — почему не работаете? Пока не кончите, в зону не пойдете. Что, голодные? В чем же дело, сейчас мы привезем вам по куску хлеба). Зачетов фактически нет. Недостаток питания.
Солдаты конвоя заявляют: У нас устав, служба, отбыл наряд честно, остальное нас не касается и не интересует, на срок службы не влияет.
Незаметные на первый взгляд подобные противоречия, кажется, не должны бы были и существовать, но они есть и действуют пагубно на выполнение государственного плана.
Для восстановления порядка и борьбы с преступным миром полумеры недостаточны. Судите сами.
Несколько слов о себе: Я, ЖУКОВ Олег Иванович, родился в 1926 году, образование среднее, родился в семье служащего в гор. Ленинске (теперешний Чарджоу) Туркменской ССР.
В 16 лет бегу из дома на фронт, горя патриотизмом, защищать Родину. По 1947 год служил в Советской Армии, где мной совершено преступление, вопреки своим убеждениям и понятиям. С родителями переписки не имею, мечтал — вернусь героем, стал — преступником, стыд и совесть не позволяют писать домой, отцу, в 1942 году зам. наркома земледелия депутат Верховного Совета Туркменской ССР.
Осталось отбывать 4 года, но не уверен, дождусь ли дня освобождения ввиду всего вышеописанного. Даже это письмо, попав в руки местных властей несет репрессии, а со стороны воров — смерть. Мои неоднократные попытки обратить внимание на существующие порядки лагерного начальства, оперуполномоченных и редко бывающих комиссий не привели к реальному результату.
Еще одна вопиющая неправильность и несправедливость: опираясь на указания как будто из Москвы, сделать на Чукотке единую власть в среде преступного мира, разношерстных мастей и группировок путем трюмиловки.
Готовится этап в количестве 250 человек. Ночью был составлен специально список выразивших желание воров «сук» ехать на прииск «Южный», где «честные». Ворота вам откроют, войдете и делайте свое дело, — наставляет оперуполномоченный. Приехавший подполковник, ведущий отбор людей, первым долгом спрашивает «масть» и, узнав, что перед ним вор, [советует]: «Говори, что плотник, если кто спросит, а ты тракторист». Воодушевлением воспрянул воровской мир «сук». Деятельная подготовка, наша взяла.
На «Южном», узнав о предстоящем этапе, подняли забастовку протеста. На подавление бастующих брошена охрана. Представляю себе весь ужас — успокоение силой. И это отразится в первую очередь на рабочем люде, не причастных к делу, а предстоящая трюмиловка: кровь, истязания.
Это еще раз указывает на бессилие начальства, прибегающего к сообществу рецидива.
Мой адрес: Магаданская обл., Чукотка, пос. Певек, прииск Красноармейский, п/ящик 261/74.
По получении Вами письма жду уведомления, в ином случае копия этого письма будет вручена Вам лично. С глубоким уважением к Вам и надеждой.
з/к О. Жуков
Снято 8 копий.
Разослано: тт. Маленкову Г.М., Хрущеву Н.С., Молотову В.М., Булгашну Н.А., Кагановичу Л.М., Микояну А.И., Сабурову М.З., Первухину М.Г.
Отп. 6 экз.
№ 1 — тов. Ворошилову К.Е., № 2— тов. Негову Н.М., № 3 — тов. Горкину А. Ф., № 4— тов. Козлову В.И., № 5— тов. Круглову С.Н., № 6— в дело.
ГАРФ. Ф. 7523. Оп. 85. Д. 253, Лл. 74–84 об. Машинопись, заверенная копия.