А.Н. Кукарека Истребители фашистов на подступах столицы

Практически с первых дней войны советский народ решал свою главную задачу — скорейший разгром немецко-фашистских захватчиков, вероломно вторгнувшихся 22 июня 1941 г. в нашу страну, положив начало Великой Отечественной войне, самой кровопролитной в истории человечества. Высшим руководством Советского Союза была объявлена мобилизация приписного состава к соответствующим военным комиссариатам, которые занимались укомплектовкой личным составом формировавшихся соединений и частей действующей армии.

Однако следует напомнить, что существовали категории граждан, не подлежащих мобилизации, которым также пришлось взять в руки оружие и стоять плечом к плечу с армейскими подразделениями и от которых зачастую зависело успешное проведение боевых операций и надёжная защита своих городов и населённых пунктов.

Одной из форм вооружённой борьбы трудящихся с общим врагом являлось развертывание добровольческих отрядов: дивизий народного ополчения, коммунистических и рабочих батальонов и других. Всеми этими формированиями, как правило, руководили партийные органы. Вместе с тем необходимо выделить из этих объединений вооружённые гражданские формирования, создаваемые под руководством органов государственной безопасности СССР, — истребительные полки и батальоны.

В отличие от других форм народного ополчения, истребительные подразделения создавались, вооружались, обеспечивались за счёт органов безопасности. Начальники горрайаппаратов НКВД СССР на местах проводили с ними соответствующую подготовку и осуществляли оперативное руководство их боевой деятельностью[488]. В связи с этим первыми задачами истребительных подразделений являлись прежде всего охрана тыла действующей армии от подрывной деятельности вражеской агентуры, борьба с разведывательными и диверсионными группами фашистов.

Тема деятельности истребительных батальонов из-за их отношения к органам НКВД в настоящее время остаётся в целом малоизученной, несмотря на то что многие архивные материалы и другие документальные источники рассекречены. Поэтому целью автора данной статьи является освещение сравнительно небольшого периода их деятельности, прежде всего в городе Москве и Московской области в самом начале войны.

Точкой отсчёта создания истребительных подразделений следует считать 24 июня 1941 г., когда согласно постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) органы госбезопасности нацеливались на борьбу с диверсантами в тылу, для чего им предписывалось формирование истребительных полков и батальонов[489]. В документе также указаны территории, на которых формировались истребительные батальоны, порядок их комплектования, обеспечение вооружением и имуществом, а также подчинение органам безопасности.

Следует отметить, что поскольку истребительным батальонам приходилось решать совместно с органами безопасности оперативно-боевые задачи, содержание которых имели сведения, составляющие государственную тайну, основным критерием подбора являлась надёжность, которая, как правило, определялась принадлежностью граждан к партийному, комсомольскому и советскому активу, способному владеть оружием. Кроме того, истребительным батальонам разрешалось использование в необходимых случаях всех видов связи и транспорта, о предоставлении которых обязывались органы местного самоуправления.

В истребительных батальонах насчитывалось чаще всего от 100 до 200 человек, структурно делившихся по армейскому образцу на роты и взводы. В столичном регионе истребительные подразделения начали создаваться уже 25 июня 1941 г., согласно постановлению СНК СССР № 1757?763сс[490].

В соответствии с приказом НКВД СССР от 25 июня 1941 г. № 00804 «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе», реализовывавшем требования вышеназванного постановления, для общего руководства истребительными подразделениями был сформирован штаб НКВД СССР во главе с генерал-майором Г.А. Петровым[491]. К 30 июня 1941 г. в Москве было сформировано 25 истребительных батальонов, из расчёта одно подразделение на район столицы[492].

По мере приближения немецко-фашистских войск к Москве круг задач, поставленных высшим руководством государства и органами безопасности истребительным батальонам, постоянно расширялся. Уже 2 июля 1941 г. бойцы истребительных подразделений привлекались к выявлению и нейтрализации действий лиц, подающих в тёмное время суток световые сигналы самолётам противника. Силами сотрудников органов безопасности, милиции и «истребителей» выставлялись засады в местах вероятного появления сигнальщиков, например в скверах, на пустырях и кладбищах и т. п., а также организовывалось прочёсывание или оцепление таких территорий. Для этой цели предписывалось увеличение их численности в некоторых районах до 500 человек, освободив их от мобилизационных мероприятий и работы на предприятиях, а также наладить тесное взаимодействие с частями и подразделениями войск НКВД для оказания последним всяческого содействия.

К сентябрю 1941 г. положение на германо-советском фронте резко ухудшилось. Органы государственной безопасности приступили к формированию партизанских отрядов и самостоятельно действующих мелких специальных групп (по 6–10 человек) для совершения диверсий на территории противника. С этой целью в Коломенском районе Московской области была открыта специальная школа НКВД для подрывников, основными слушателями которой являлись бойцы истребительных батальонов.

Вместе с этим школа готовила специалистов из числа «истребителей» по правилам обращения с минами и боеприпасами как отечественного производства, так и вражескими, в том числе не разорвавшимися на территории города. Известны факты, когда партизаны Подмосковья неоднократно снабжались минами немецкого производства, обезвреженными выпускниками школы.

Полученные в школе знания и навыки сыграли важную роль и в дальнейшем. Уже в первой половине 1942 г., после успешно проведённого контрнаступления наших войск под Москвой и изгнания немецко-фашистских захватчиков от столицы, силами истребительных подразделений бы собран «опасный урожай». Только в период с 15 марта по 1 июля 1942 года по 27 районам Московской области было изъято и обезврежено более 128 тыс. мин. Кроме того, более 55 тыс. было уничтожено как неизвлекаемые[493].

Необходимо ещё отметить, что бойцы истребительных батальонов, в отличие от других форм народного ополчения, имели особый приоритет в комплектовании как личного состава действующей армии, так и контингентов партизанских соединений. Это обусловливалось тем, что «истребители» прошли боевую закалку и определённую проверку органами НКВД-НКГБ, а также имели соответствующую подготовку. Это находило своё подтверждение в распоряжениях руководителей органов безопасности. Так, например, начальник УНКВД СССР по Краснодарскому краю предписывает соответствующим лицам, отвечающим за формирование партизанских отрядов и групп, использовать в первую очередь бойцов истребительных батальонов.

Неизвестный художник. 1941 г.

Любопытно, что в это же время немецкое командование характеризует партизанское движение следующим образом: «В лице русских партизан мы имеем дело с очень активным, искусным, изворотливым и решительным врагом, с которым у нас не сложилось общепринятых правил борьбы». Это показывает, что подготовленные партизанские кадры, прежде всего из числа истребительных подразделений, имели хорошую выучку и представляли собой серьёзную опасность противнику.

Впоследствии действовавшие разведывательно-диверсионные группы, сформированные на основе истребительных подразделений и обученные в спецшколе, наносили в оккупированной части Подмосковья непоправимый ущерб противнику. Их деятельность не ограничивалась только минированием автомобильных и железнодорожных магистралей. Бойцами-«истребителями», в том числе во взаимодействии с партизанами, уничтожалась живая сила и техника противника, добывалась ценная разведывательная информация.

Но борьбой с немецко-фашистскими захватчиками истребительные батальоны не ограничивались. Спектр задач, возложенных на них, постоянно расширялся. Например, истребительные батальоны и полки оказывали содействие городским и сельским властям в ликвидации пожаров. Имевшие место возгорания случались не только по причине вражеских налётов или диверсионных действий противника, но и в производственных процессах, как правило, по случаю проявления халатности. Так, на кондитерской фабрике «Марат» (ул. Малая Ордынка), выпускавшей в специальном цехе изделия, снаряжаемые детонирующими веществами, из-за нарушения технологии процесса изготовления и порядка обращения с такого рода материалами произошёл взрыв, повлёкший за собой человеческие жертвы и вывод из строя части промышленного оборудования. Кроме того, возникшее возгорание охватило склады с взрывчатыми веществами. Пожар удалось нейтрализовать благодаря подоспевшему на помощь пожарным командам истребительному батальону Москворецкого района[494].

В своей монографии, посвящённой деятельности истребительных подразделений в годы Великой Отечественной войны, С.В. Биленко приводит и такой случай, когда группа бойцов-«истребителей» и милиционеров под командованием политрука Д.И. Каракая прибыла на помощь железнодорожникам в момент пожара на станции, вызванного налётом вражеской авиации. Смелыми и решительными действиями они сумели погасить огонь, охвативший вагоны с боеприпасами. За проявленное мужество политрук Каракай был удостоен звания ордена Красной Звезды[495].

Однако линия фронта двигалась на восток, гитлеровцы рвались к Москве, Государственным Комитетом Обороны была выделена особо охраняемая территория — Московская зона обороны, состоящая из двух рубежей: главного (Подмосковного) и городского. Истребительные полки и батальоны принимали участие в боевых действиях на обоих рубежах, но большая часть их была сосредоточена в городе и находилась в резерве на случай возможного прорыва противника. Как правило, они придавались в оперативное подчинение войскам НКВД, при этом выполняя боевые задачи в равной степени с кадровыми военнослужащими.

Особенно широко использовались бойцы-«истребители» на второй оборонительной позиции городского рубежа, проходившей по Садовому кольцу.

Наряду с этим «истребителям» ставились задачи по охране общественного порядка в городе, нарушителями которого в том числе являлись и высокие руководящие лица: директора и главные инженеры заводов, фабрик и т. д. Совместно с органами безопасности было предотвращено большое количество расхищений государственного имущества и массовых беспорядков. Вот только некоторые из примеров.

16 октября 1941 г. собравшаяся у фабрики «Ударница» толпа проломила забор и пыталась расхитить склад с готовой продукцией. Силами оперативного состава НКВД и истребительного батальона ситуацию удалось нейтрализовать. 17 октября 1941 г. силами истребительного батальона и внутренних войск НКВД удалось предотвратить разграбление рабочими имущества Завода электротермического оборудования в Таганском районе Москвы.

19 октября 1941 г. в связи с определёнными причинами, в том числе возросшими паническими настроениями среди жителей Москвы, Государственным Комитетом Обороны в Москве было введено осадное положение[496]. Этот особый правовой режим предоставлял органам исполнительной власти, которыми в то время отчасти являлись и истребительные подразделения, применять стрелковое оружие по провокаторам, шпионам и прочим агентам врага, призывающих к нарушению порядка, без необходимых судебных санкций. Необходимо отметить, что, получив от высшего руководства страны такую карательную меру, по существу не подлежащую всестороннему контролю, никем из исполнителей её применения она не была использована для достижения личных целей. Всё это подтверждает высокий морально-нравственный уровень защитников столицы как из числа военнослужащих, так и среди трудящихся, участвовавших в вооружённой защите города.

Участвуя в сражениях на главном оборонительном рубеже, в том числе в контрнаступлении наших войск под Москвой, истребительные подразделения вели боевые действия наравне с воинскими частями Красной армии. Однако из-за отсутствия своего тыла их обеспечение вооружением, боеприпасами и имуществом оставалось на низком уровне. В этой связи руководством НКВД было выдвинуто предложение о необходимости передачи истребительных батальонов, находящихся в зоне фронта, в действующую армию. Сформированные и доукомплектованные до уровня общевойсковых соединений истребительные подразделения вливались в состав фронта и уже продолжали свою боевую деятельность на правах армейских частей.

О славном боевом пути таких соединений можно судить по тому, что из созданных на основе истребительных подразделений и прошедших до конца войны 26 дивизий восемь были удостоены Гвардейскими знамёнами.

В настоящее время высказываются версии, занижающие вклад истребительных подразделений в защиту столицы и в победу над немецко-фашистскими захватчиками в целом. Бытуют мнения, что вооружённое гражданское население практически всё погибло в боестолкновениях с вражескими силами на подступах к Москве и особой пользы не принесло. Однако высшее германское командование такого мнения не разделяло. Так, например, в своих указаниях рейхсфюрер Г. Гиммлер сообщал, что помимо партизан русскими созданы так называемые истребительные батальоны, специально настроенные и обученные для партизанской борьбы. Предписывалось также при проверке личности на занятой территории выявлять каждого имеющего в своём удостоверении пометку «рабочий», которого в дальнейшем отдельно содержать и допрашивать.

Несколько ранее генерал-фельдмаршал В. Кейтель (в сентябре 1941 г.) констатировал, что повсеместно вспыхнувшее повстанческое движение, централизованно подготавливаемое и руководимое из Москвы, «всё чаще в возрастающей степени представляет угрозу для немецкого руководства войной. Она пока проявляется во всеобщей неуверенности и уже привела к отвлечению сил на главные очаги восстания…»[497].

Многие незримые подвиги горожан по защите нашей столицы остаются и сегодня в общей сложности безымянными. Выполняя свою работу, в том числе с оружием в руках, поддерживая порядок в городе, оказывая всемерную помощь действующей армии, органам безопасности, да и просто обществу, бойцы истребительных батальонов и полков золотой нитью вписали свою деятельность в победу над общим врагом.

Изучение боевого опыта истребительных подразделений, а также других форм народного ополчения имеет не только познавательное значение. Научные и практические выводы позволяют извлекать полезные уроки для использования их опыта в современных условиях, в том числе при наступлении чрезвычайных ситуаций и ликвидации опасности для жизни населения и его повседневной деятельности.