БЕРЛИНСКАЯ ОПЕРАТИВНАЯ БАЗА ОКАПЫВАЕТСЯ

4 июля 1945 года, то есть в первый же день, как только это стало возможным, в Берлин была послана команда сотрудников УСС. Самолет приземлился в американском секторе на аэродроме Темплхоф, когда весь город находился еще под советским контролем. Для работы УСС Аллен Даллес выбрал здание на тихой, не очень широкой улице Ференвег в популярном среди небогатых людей пригороде Далем в районе Целендорф, который почти не пострадал от бомбежек. Уходя под землю на несколько этажей, где были кабинеты сотрудников, сохранив квартиры и мастерские, дом выглядел идеальной декорацией для фильма по роману Ле Карре[11].

Однако Даллес ненадолго задержался в этом здании. Попытки Донована из УСС создать сугубо гражданскую службу провалились, и 1 октября отделы разведки и контрразведки были переданы военным как один из отделов стратегической службы. Берлинское подразделение УСС стало Берлинской базой Департамента стратегической службы (ДСС) в военном ведомстве, а Даллес вернулся к своей юридической практике.

Перед отъездом он повидался с генералом Люцием Клеем и обговорил с ним проблемы, которые должны были встать перед ДСС в Германии и которые было невозможно решать с имевшимися у него сотрудниками. В то время генерал Клей был старшим американским офицером в Берлине. Даллес сослался на резкое снижение финансирования, отзыв сотрудников УСС и нежелание наиболее талантливых разведчиков оставаться в организации, не имевшей будущего[12].

Не все трудности Берлинской базы были связаны с «советским преимуществом». Отношения с военными оставляли желать лучшего. Многие американские офицеры, включая генералов Эйзенхауэра и Клея, сразу заявили, что будь у них возможность напрямую вести переговоры с советскими оккупационными властями, многих проблем не было бы и в помине[13]. Однако американцы не понимали, насколько зависимы были и маршал Жуков и его заместитель, маршал Василий Соколовский, которые постоянно ощущали себя под властью политических надсмотрщиков типа Андрея Вышинского или тайных агентов вроде Ивана Серова. Через много лет Жуков, вспоминая свою первую встречу с Эйзенхауэром, скажет с грустью: «Знаете, я никогда не разговаривал с Эйзенхауэром наедине; рядом всегда был Вышинский»[14].

Первоначально взгляд Клея на советско-американские отношения побуждал его опасаться, что направленные на советскую зону разведывательные операции повредят отношениям с командованием русских. Отсюда его желание, по словам Фрэнка Визнера, директора секретной разведки в Германии (УСС), «жестко контролировать нашу деятельность во всем ее объеме» и его участие в так называемом соглашении Клея—Соколовского, согласно которому перебежчики из СССР, обвиненные советскими чиновниками в совершении преступлений, были насильно возвращены в зону советского влияния. Однако к концу 1947 года Клей изменил свою точку зрения, ибо его отношения с советскими партнерами ухудшились, и он стал с гораздо большим вниманием читать информацию разведчиков БОБ[15].

География тоже добавляла проблем УСС в Берлине. Теоретически, завоеванная Германия должна была управляться из Берлина, но так не случилось. Все оккупационные власти были верховными в своих зонах и могли наложить вето на действия союзников. Изолированные от своей армии, от театра «военных» действий, американцы во Франкфурте не могли делать вид, будто Берлин остается их центром. В самом деле, Берлин после отъезда Даллеса перестал быть центром миссии в Германии.

Тем временем советские власти придавали берлинским операциям большое значение и всячески поддерживали их. Советская Военная администрация (СВА), группа Советских оккупационных войск, советская разведка и контрразведка располагались в Восточном Берлине или берлинских пригородах.

Офицеры, остававшиеся в Берлине после отъезда Даллеса, поняли, что если БОБ не сможет одолеть трудности, то у них нет будущего как у разведчиков. Помимо острой нехватки профессионального персонала и денежных средств, появился так называемый черный рынок. Он ни в коей мере не коснулся офицеров УСС, но у военных это была проблема из проблем.

Преемнику Даллеса и будущему директору ЦРУ Ричарду Хелмсу пришлось столкнуться с нею и взяться за реорганизацию БОБ. С помощью капитана Питера Сичела, которого Хелмс привез в Берлин, чтобы поставить во главе разведки, ему удалось разделить отдел на два подотдела, которые все еще называются СР (секретная разведка) и Х-2 (контрразведка). Структура, включающая офицеров информационной службы даже в мельчайших деталях сохранялась нетронутой много лет.

Хелмс вернулся в Вашингтон перед Рождеством 1945 года. Его заменил Дана Дюранд, который вместе со своим заместителем Сичелом вел БОБ на всем пути переходного периода от отдела, принадлежащего УСС, до независимой

Группы центральной разведки (ГЦР) и, наконец, 18 сентября 1947 года до ЦРУ. Все это время Дюранда больше всего заботило выживание БОБ как базы разведывательных операций. Именно потому он должен был сбалансировать противоположные точки зрения на то, как должна функционировать его база. ДСС в военном департаменте в Вашингтоне считал, что БОБ должна стать частью рассчитанной на долгое время тайной организации, которой надо сконцентрировать свое внимание на сборе стратегической информации. Однако оккупационные власти США жаждали информации о текущих делах в советской зоне. Противоречие разрешилось в пользу местных насущных проблем[16].

Дюранд оставался в БОБ до 1949 года, то есть до тех пор, пока система не устоялась. В период его руководства БОБ старалась преодолеть трудности в своих разведывательных и контрразведывательных программах, постоянно сталкиваясь с проблемой прикрытия и недовольством военных. Тем не менее БОБ выжила и возмужала ко времени берлинской блокады. Донесения Дюранда, рассекреченные для этой книги отделом исторических исследований ЦРУ, представляли большую ценность[17].