ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В ГЕРМАНИИ, ВОСТОК И ЗАПАД

Перед самым прибытием Клея в Берлин 19 сентября в Западной Германии состоялись выборы. Аденауэр вновь стал канцлером, однако за него проголосовало меньше избирателей, чем шестнадцать лет назад. Социал-демократическая партия Германии победила с заметным преимуществом, и КГБ заинтересовался ее планами. 28 сентября Петр Ивашу-тин, заместитель председателя КГБ, направил доклад в Центральный комитет КПСС с описанием встречи в Бонне 19—20 сентября руководства СДПГ, ее парламентской фракции и партийного совета, во время которой обсуждались результаты выборов, победа партии над христианскими демократами Аденауэра и ее шансы на формирование нового правительства. Председатель СДПГ Эрих Олленхауэр высказался за коалицию трех ведущих партий[955].

Брандт, как сообщается в докладе, поддержал его, сказав, что в «ближайшем будущем внешнеполитическое положение ФРГ еще больше осложнится», поэтому требуется «формирование правительства на возможно более широкой основе». Кроме того, Брандт якобы добавил, что располагает информацией о готовности союзников пойти на компромисс с СССР по вопросу Берлина и Германии «за счет ФРГ». За это союзники получат выгодное решение по Западному Берлину. По сообщению источника КГБ, Брандт говорил также, что в «атмосфере неуверенности», существующей в Западном Берлине, не исключен вариант «превращения города в резиденцию ООН». На этой встрече было решено дать Брандту полномочия принимать решения, которые потребует обстановка[956].

В другом донесении КГБ, на сей раз «проверенного источника», описан подобный взгляд высших официальных лиц в правительстве Аденауэра на планы союзников по началу переговоров с Советами. В начале октября министр иностранных дел Гейнрих фон Брентано и министр обороны Франц Йозеф Штраус поставили Аденауэра в известность насчет уступок, которые Запад готов сделать. Они включали признание de facto ГДР и границ по Одеру, Мейесе, а также отказ от предоставления бундесверу атомного оружия. В ответ ГДР отказывалась от возражений против доступа вооруженных сил союзников в Западный Берлин. В свете этого Брентано и Штраус рекомендовали ФРГ «молча согласиться на признание ГДР de facto, поскольку этого все равно не избежать», а также согласиться на переговоры с ГДР по вопросу о доступе гражданских лиц в Западный Берлин, но затянуть переговоры о восточной границе. Что касается зоны разъединения между силами НАТО и стран Варшавского договора или запрета на предоставление атомного оружия бундесверу, министры посоветовали Аденауэру «отклонить оба пункта на том основании, что они послужат ослаблению НАТО»[957].

В своих докладах КГБ постоянно возвращался к вопросу атомного вооружения бундесвера, хотя никогда не докладывал и может быть не получал сообщений об этом от американских источников. В письме президента Кеннеди канцлеру Аденауэру, датированном 13 октября 1961 года, например, сказано: «Что касается атомного оружия, обеспечивающего безопасность Европы... то всегдашней политикой правительства США было нераспространение его в другие страны, не обладающие им, а также нераспространение информации о нем и материалов для его создания»[958]. Советы всегда остро реагировали на любое предположение о предоставлении атомного оружия Западной Германии, однако донесения источников КГБ часто путали системы доставки ядерного оружия — артиллерию, самолеты, установки «земля-земля» — с атомными бомбами, боеголовками, ракетами, которые не могли быть переданы ФРГ, кроме как под контролем НАТО[959]. Возможно, эта путаница была намеренной. Так как Советы предпочитали верить, что НАТО рано или поздно предоставит ФРГ атомное оружие, они активно разворачивали антиатомную кампанию. Наверное, они обрадовались, получив донесение о встрече в октябре председателя СДПГ Олленхауэра с председателем «Комитета борьбы против атомной смерти» и представителями профсоюзов. Ол-ленхауэр заметил, что в отсутствие массового движения против атомного оружия нецелесообразно искусственно создавать его, однако представители профсоюзов предпочли расширить деятельность Комитета. Это было одобрено на ближайшем совещании президиума СДПГ[960].