Сказ про то, как менты хохла невзлюбили

На страницах этой книги имя Михаила Ивановича Глущенко (он же Тренер, он же Миша Хохол) фигурировало уже неоднократно. Здесь нет ничего удивительного – на протяжении последних десяти – пятнадцати лет оно регулярно на слуху в Санкт-Петербурге, причем отнюдь не только в определенных кругах. Дело в том, что именно персона Глущенко со временем стала тем универсальным журналистским штампом, который всякий раз использовался в тех случаях, когда газетчикам требовалось привести красноречивый пример циничного проникновения российского криминала во власть.

Коллег-журналистов в чем-то понять можно. Скажем так: на фоне своих товарищей и бывших думских коллег, Монастырского и Шевченко (те все же в первую очередь были бизнесменами), фигура Глущенко смотрится, безусловно, много колоритней. Да и на фоне целого ряда других отечественных парламентских «авторитетов» тоже. Судите сами: ко времени обладания думским мандатом Михаил Иванович успел получить срок за изнасилование, пройти курс принудительного обследования в психиатрической больнице{ В кризисных ситуациях, например при задержаниях милицией, Глущенко любил «включить дурака», то есть прикинуться невменяемым. В этих случаях он обычно сообщал оперативникам, что когда-то давно его завербовала турецкая разведка, которая охотится за ним по сию пору, и что на днях готовится взрыв танкового завода в каком-нибудь среднерусском городке. После этого психиатр разоблачал Хохла как симулянта. Естественно, в названном им городке ничего более стратегического, чем мастерская по ремонту сенокосилок, никогда не было.}, принять участие в знаменитой разборке в Девяткино, дважды быть задержанным за незаконное хранение оружия, приобрести устойчивую репутацию одного из лидеров тамбовской ОПГ, стать объектом покушения, оформиться в качестве советника Жириновского по Санкт-Петербургу и после всего этого заиметь, наконец, вожделенные депутатские корочки.{ Мне рассказывали, что впоследствии Глущенко не гнушался даже козырять этими корочками, выезжая на бандитские терки-стрелки-разборки, вызывая тем самым естественное недоумение в стане своих, далеких от мира большой политики, оппонентов.} Все эти этапы биографии, конечно, не нашли своего отражения в официальном биографическом справочнике «Кто есть кто в Санкт-Петербурге». В нем весь жизненный путь Михаила Ивановича уместился всего в нескольких строчках: «Родился 5 мая 1957 года, стал вице-президентом городской Ассоциации ветеранов бокса, а в 1995 году избран депутатом Госдумы РФ по ленинградскому областному региональному списку ЛДПР». И кто теперь после этого скажет, что бокс не лучшее занятие для построения политической карьеры?..

До февраля 1996 года Глущенко был членом думского Комитета по обороне, а затем перешел в Комитет по вопросам геополитики. Едва ли этот шаг был предпринят им исключительно для того, чтобы иметь возможность чаще встречаться со своим коллегой Михаилом Монастырским. Дело в том, что, как и Михаил Львович, Михаил Иванович не утруждал себя частыми посещениями думских заседаний. Скучным парламентским посиделкам он предпочитал более живую работу – с людьми, да с огоньком.

И все же за четыре года законотворческой деятельности Глущенко, похоже, очень уютно почувствовал себя в качестве официального творца государственных политических процессов со всеми вытекающими отсюда последствиями. То бишь – привилегиями. По крайней мере по истечении своих депутатских полномочий в 1999 году он настойчиво предпринимал попытки сохранить себя в Белом доме. Поскольку к тому времени у питерских элдэпээровцев отношения с Владимиром Вольфовичем малость осложнились (да и Жириновский, кто помнит, тогда сам еле-еле успел вскочить на подножку уходящего политического поезда со своим наспех сколоченным блоком), Михаил Иванович решил действовать самостоятельно. Он дважды баллотировался, но в обоих случаях потерпел сокрушительное фиаско: 19 декабря Глущенко набрал лишь 2,9 % голосов избирателей по 100-му Кингисеппскому округу, а 26 марта 2000 года на довыборах по 99-му округу получил и того меньше – 0,67 %. Правда, во втором случае он умудрился обойти своего «коллегу» Вячеслава Шевченко, показавшего еще более скромный результат – 0,15 % голосов.

Незадолго до дня голосования в Кузьмоловский отдел милиции от одной бдительной избирательницы поступил сигнал, что рядом с кафе «Сказка» двое молодых людей наливают всем желающим водку в обмен на обещание проголосовать за кандидата в депутаты Госдумы по 99-му округу Михаила Глущенко. Сотрудники милиции задержали как самих агитаторов, так и принадлежащий им автомобиль «Волга», в котором обнаружили 11 поллитровок «Московской», предназначенных для избирателей. Задержанных доставили во Всеволожский федеральный суд, где по решению судьи без всяких проволочек оштрафовали на 20 МРОТ каждого.

Словом, весной 2000 года Михаил Иванович остался за бортом большой политики. С этого момента его основные ресурсы – это почетная, но не более, должность вице-президента Ассоциации бокса, загодя созданная Северо-Западная мазутная компания (в которой Глущенко числился одним из учредителей), а также тянущаяся с давних пор нехорошая слава одного из тамбовских лидеров. Причем не просто лидера, а лидера так называемого «силового блока». Слухи слухами, но, после того как Глущенко проиграл вторую выборную кампанию подряд, а Боб Кемеровский пустился в бега как подозреваемый в заказе покушения на Костю Могилу, на Михаила Ивановича, считавшегося своего рода наставником и покровителем Кемеровского, начали косо поглядывать – как из своего, так и из чужого (то бишь милицейского) лагеря. В свете обострения отношений между Кумариным и Яковлевым версия о том, что именно Глущенко мог натравить на Костю Боба Кемеровского, представлялась тогда вполне правдоподобной. Но никаких серьезных доказательств ни у той, ни у другой стороны, похоже, не было. И все же определенная нервозность у Глущенко и его окружения, безусловно, возникла. А если добавить сюда давно муссируемые слухи о возможной причастности неких питерских представителей ЛДПР к убийству Старовойтовой плюс время от времени усиливающиеся накаты на тамбовских, то можно сказать, что ситуация для Михаила Ивановича складывалась не самая удачная. За серьезного авторитета, бизнесмена или, на худой конец, общественного деятеля его никто признавать не хотел, а вот на роль хладнокровного руководителя банды киллеров со своим статусом «тамбовского силовика» он подходил идеально…

Прошло чуть более года, и 28 октября 2001 года в Петербурге было совершено очередное (по одному из исчислений – девятое) покушение на Руслана Коляка. Киллеры подстерегли его выходящим из бани в Озерках и открыли стрельбу из нескольких автоматов и пистолетов. Тяжелораненый Коляк сумел сесть за руль и самостоятельно добраться до клиники Военно-медицинской академии. Бизнесмену вновь повезло – уже через день после покушения он был на ногах и самостоятельно принялся за поиски преступников. Первым делом Руслан Коляк обнаружил брошенную киллерами новую «девятку», которую, как оказалось, угнали с одной из автостоянок. Причем за автостоянкой велось видеонаблюдение. Господин Коляк, имеющий кое-какой опыт оперативно-розыскной работы, вышел на группу автомобильных воров, а через них – на некоего Виталия Маркова по прозвищу Марчелло (торговец наркотиками, сутенер), владеющего информацией об угоне этой самой «девятки».

Далее Коляк слил полученную информацию компетентным органам, и оперативники раскололи Марчелло. Через него они вышли на лидера коллектива – Игоря Сбитнева – и на нескольких людей из его окружения, подозреваемых не только в покушении на Руслана Коляка, но и в других преступлениях. В частности, речь шла об эпизодах, связанных с покушением на советника спикера Госдумы Геннадия Селезнева – Михаила Ошерова – и приготовлении к покушению на гендиректора охранного предприятия «Балтик-эскорт» Романа Цепова.{ Роман Цепов отказался комментировать все, что связано с покушением на него. Что же касается покушения на Ошерова, то даже сегодня, спустя десять лет, возможных версий этого преступления слишком много.}

Дважды судимый Игорь Сбитнев считался выходцем из воровской среды. В свое время он был знаком с легендарным вором в законе Горбатым, а в последние годы легально занимался самым разнообразным бизнесом (дискотеки, казино, автостоянки). О готовящемся задержании Сбитнев узнал заранее и вовремя скрылся в Гатчине в доме у своего приятеля Виктора Дуданова по прозвищу Кулибин (талантливый оружейный мастер-самоучка). Однако оперативники УУР в сентябре 2002 года все-таки вычислили его местонахождение, накрыли дом Дуданова и в ходе задержания обнаружили в подвале арсенал оружия и оружейный цех. Правда, сам Дуданов на допросе заявил, что он всего лишь «черный следопыт» – оружие он якобы не изготавливал, а находил в лесах Ленинградской области. Были арестованы и другие члены коллектива Сбитнева – тридцатилетний Дмитрий Антипов (Спортсмен) и двадцатишестилетний Максим Хомылев (Макс). Всем четверым предъявили обвинения в бандитизме, Дуданову также в незаконном изготовлении оружия, а Сбитневу и Хомылеву – в организации убийства.

Следствие по делу бригады Сбитнева продвигалось очень непросто. В частности, работу следователей существенно осложнило то обстоятельство, что почти сразу после ареста членов бригады был убит главный свидетель обвинения – Марчелло: его труп обнаружили 7 октября 2002 года возле дороги на Каменку. Однако перед смертью Марчелло все же успел дать показания под протокол и, в частности, рассказал, что лично готовил со своими двумя напарниками убийство Романа Цепова. В покушениях же на Ошерова и Коляка подозревались другие члены коллектива Сбитнева, один из которых – арестованный Хомылев, а второй – Александр Сериков (Отморозок), который трагически погиб при загадочных обстоятельствах (сгорел в бане).

21 сентября 2003 года в городском суде Петербурга начались судебные слушания по делу банды Сбитнева. На скамье подсудимых оказались шесть человек (еще несколько находились в розыске). Всем им грозило до 20 лет лишения свободы, однако уже в середине декабря суд вынес оправдательный приговор. Проходившие по делу Игорь Сбитнев, Дмитрий Антипов, Максим Хомылев и Константин Курганский оправданы «в связи с непричастностью к этим преступлениям» (здесь – к покушениям на убийство и бандитизму). Виктора Дуданова суд признал виновным лишь в незаконном хранении боеприпасов и оружия и приговорил к двум годам отбытия наказания в колонии-поселении. Кроме того, к трем годам колонии-поселения приговорен признанный виновным в организации кражи автомобиля Антипов. Еще один проходивший по делу подсудимый – Дмитрий Редкин – признан виновным в совершении кражи автомобиля и приговорен к трем годам условного наказания с испытательным сроком в один год.

Такое вот прокурорское фиаско. Ну да, как говорится, «недолго музыка играла, недолго фраер танцевал». 30 июля 2005 года сорокапятилетний Игорь Сбитнев был застрелен в поселке Новодевяткино Всеволожского района Ленинградской области. Подробности таковы. Утром Сбитнев с тремя спутниками подъехал к спорткомплексу в поселке Новодевяткино, где мужчины собирались играть в футбол. Сопровождавшие Сбитнева прошли вперед, а сам он задержался у машины, и в этот момент из лесополосы открыли стрельбу. Сбитнев получил два огнестрельных ранения – в голову и поясницу, от которых скончался на месте. Примечательно, что несколькими месяцами ранее был застрелен еще один участник того же процесса – тело двадцатипятилетнего Дмитрия Редкина с несколькими огнестрельными ранениями обнаружили 1 марта 2005 года в автомобиле «пежо», припаркованном на Среднеохтинском проспекте. А ведь оба вполне могли бы сидеть. И, соответственно, жить….

…Да, но при чем здесь Глущенко? Дело в том, что заказчиком покушения на себя Руслан Коляк называл именно Михаила Ивановича. «Я убежден, что организатором покушения на меня является Михаил Иванович Глущенко, мой старый приятель, с которым мы знакомы 15 лет, – открыто заявлял Коляк. – Он это сделал по просьбе людей из своего окружения, партнеров по бизнес-группе…» А ведь всего за полтора года до этого покушения в интервью нашей газете Руслан Коляк категорически отрицал информацию об осложнении его отношений с Михаилом Глущенко, сказав по этому поводу дословно следующее: «Нет, это слухи. Просто очень многие недоброжелатели хотели бы вбить меж нами клинья. Но у них это не получилось, потому что у нас с ним очень своеобразные отношения, которым уже больше 10 лет. И ничто не смогло их испортить».

Тем не менее на этот раз намек на тамбовских был далеко не двусмысленный. Тем более что некоторые источники в правоохранительных органах действительно связывали команду Сбитнева с тамбовскими, а коммерческую деятельность самого Игоря Сбитнева – с бизнесом Михаила Глущенко. Хотя официальных подтверждений этому нет. Разве что оба в свое время были завсегдатаями клуба братьев Шевченко «Голливудские ночи», что само по себе ненаказуемо. Правда, ближайший помощник Сбитнева, Дмитрий Антипов, в 2000 году задерживался кузьмоловской милицией за описанный выше водочный подкуп потенциального электората Михаила Глущенко. Но и тут, при желании, дело можно повернуть, скажем… в плоскость личных политических пристрастий. Одним словом, все это в очередной раз вилами по воде писано: «Чьи показания? Коляка?.. Так кто ж этого мудозвона не знает! Пургу гонит ваш Руслан…»

Произносил ли такие или им подобные слова Михаил Глущенко, нам доподлинно неизвестно. Однако после задержания Сбитнева он вдруг в спешном порядке покинул территорию России и осел на просторах объединенного европейского сообщества. По одним данным, в Испании, по другим – в Швейцарии. Возможно, тем самым он решил перестраховаться и дистанцироваться от этого дела, в ходе расследования которого обязательно должны были возникнуть вопросы и к нему. С другой стороны, вероятно, Михаил Иванович почувствовал, что заметно горячей стало и вокруг еще одного громкого дела – «дела Старовойтовой». Если вернее второе, то что это – потрясающее чутье потенциальной угрозы либо непосредственная причастность к событиям?

За него сказать не беремся. Однако факт остается фактом: в скором времени после отъезда (а скорее – бегства) Глущенко сотрудники ФСБ арестовали по подозрению в организации убийства Старовойтовой Юрия Колчина и членов его группировки. В данном случае отрицать факт давнего личного знакомства Глущенко с Колчиным не берется никто. Результат – версия о возможной причастности экс-депутата ЛДПР к «делу Старовойтовой» снова на слуху. Таким образом, кулуарно и в прессе Глущенко приписывают руководство уже третьей по счету (после Боба Кемеровского и Сбитнева) бригадой киллеров. Создается впечатление, что на него хотят возложить ответственность чуть ли не за все громкие преступления, случившиеся в Питере в последние годы.{ К слову, забегая вперед, замечу, что на деле именно так всё и обернулось.} Притом что говорить о действительной причастности Глущенко хотя бы к одному из трех упомянутых киллерских дел на тот момент не приходилось, – несмотря на многочисленные слухи, ни в одном из них он официально не фигурировал. В розыске Михаил Иванович официально не значился (если верить данным ИЦ ГУВД, он вообще кристально чист), но, тем не менее, продолжал мыкаться по чужбинам. Где, дабы развеять скуку, говорят, даже открыл казино на паях с товарищем по несчастью и таким же добровольным изгнанником Михаилом Монастырским.

Ну а здесь, в Питере, незабываемый тамбовский образ Глущенко по-прежнему продолжали демонизировать: после убийства Руслана Коляка в Ялте и Кости Могилы в Москве стали появляться слухи о том, что в обоих случаях это был заказ Глущенко. Мол, таким образом он-де отомстил: первому – за слив команды Игоря Сбитнева, второму – за все остальное плюс за Боба Кемеровского персонально. Поскольку в то время Глущенко уже проживал за границей, остается лишь развести руками и признать, что банды киллеров, находящиеся в подчинении Михаила Ивановича, похоже, просто бесчисленны. И имя им – легион…

* * *

В конце 2006 года в аэропорту «Внуково» при посадке пассажиров рейса на Одессу сотрудниками МВД был остановлен житель Санкт-Петербурга Василий Химичев, более известный в определенных кругах как Рыжий.{ Химичев ярко проявлял себя с конца 1980-х. С 1990 года часто упоминался в правоохранительных органах как куратор нелегального бизнеса в гостинице «Москва» и как представитель тамбовской бригады. В начале 1990-х был осужден за вымогательство. Сам Химичев никогда не отрицал своих отношений с Глущенко.} После непродолжительной перепалки оперативники вынудили его показать содержимое карманов, откуда выпал паспорт на имя Михаила Глущенко. (Пристальный осмотр Химичева был вызван тем, что сотрудники питерского ФСБ хотят видеть самого Глущенко, вот только не могут добиться его приезда в Санкт-Петербург.) При этом Химичев пояснил, что неизвестный мужчина возле аэропорта попросил передать паспорт в Одессу. Разумеется, как человек тактичный Химичев его даже не раскрыл…

Зачем Глущенко понадобился внутренний российский паспорт? Версий может быть масса. Самая простая – его старый давно просрочен, так как Михаил Глущенко покинул родину еще до достижения им сорокапятилетнего возраста. Но гораздо интереснее тот факт, что изъятый у Химичева паспорт оказался абсолютно подлинным, полученным в паспортном столе по месту питерской регистрации Глущенко. Вот где интрига-то!..