Матерый человечище

Дмитрий Филиппов – прекрасный пример мощной номенклатурной фигуры советского периода, отлично адаптировавшейся к нынешней российской действительности. В отличие от многих других ему подобных «зубров», он не только не отрекался от своего коммунистического политического прошлого, но всегда умело его использовал, ничуть не скрывая гордости всеми своими достижениями, в том числе и партийными…

В 29 лет Дмитрий Николаевич стал самым молодым членом Совмина СССР, возглавил стройку века – БАМ, а чуть позже занял пост секретаря ЦК ВЛКСМ. В должности секретаря Ленинградского обкома КПСС он курировал всю промышленность Ленинграда и Ленинградской области, что, собственно, и определило его прекрасные связи со всеми региональными промышленниками, состав которых к тому времени в общем-то не шибко изменился. Здесь не стоит забывать и о немалой роли петербуржцев в российской политической элите, большинство из которых начинало свои карьеры на комсомольской и партийной работе в Ленинграде и в Ленинградской области. Например, Анатолий Чубайс числился скромным внештатным инструктором Ленинградского обкома КПСС, в то время как Филиппов был одним из его секретарей.

Именно связи с сильными мира сего, возможность запросто позвонить по телефону и обратиться на «ты» к руководителю практически любого уровня и превратили Филиппова из просто одного из крупнейших финансистов нашего города в знаковую политическую фигуру. Личный офис Дмитрия Николаевича, располагавшийся в двух шагах от Смольного, не раз посещали лидеры практически всех крупных политических партий России, а также воротилы теневой экономики. Наверное, поэтому Дмитрий Филиппов почти никогда не оставался незаметным.

Первый крупный скандал, связанный с его именем, случился в конце 1993 года, когда Дмитрия Николаевича уволили с поста начальника городской налоговой инспекции. Инициаторами увольнения стали мэр Петербурга Анатолий Собчак и председатель Петросовета Александр Беляев, которым удалось инициировать это увольнение через собственные связи в тогдашнем российском правительстве. Причиной конфликта между генерал-лейтенантом налоговой службы Дмитрием Филипповым и руководством города стало нецелевое использование бюджетных средств, вскрытое питерскими налоговиками. Как писали местные газеты, в свое время Дмитрию Филиппову и его подчиненным удалось обнаружить, что средства, выручаемые Фондом имущества от приватизации различных петербургских предприятий, поступали не напрямую в бюджет, а прокручивались в «Вита-банке» и еще нескольких банковских учреждениях, что является грубым нарушением законодательства. По мнению налоговиков, за всеми этими шалостями стоял лично глава Фонда имущества Эдуард Бурэ. Скорее всего, какой-то интерес к этому делу имел и мэр города Собчак. Иначе как объяснить то обстоятельство, что, узнав о прокрутке бюджетных средств, мэр, вместо того чтобы восстановить справедливость, обрушил свой гнев на доложившего ему об этом налогового генерала? Позже Филиппов восстановился в должности с помощью суда, после чего красивым жестом подал в отставку.

Покончив с государственной службой, Дмитрий Николаевич занялся бизнесом. Он возглавил «Петербургскую топливную компанию» (ПТК), именуемую в кулуарах деловых кругов не иначе как «Тамбовнефтепродукт». Однако долго в этой должности не продержался, потому как привык быть на любом месте работы полновластным хозяином, а в «Петербургской топливной» подлинными хозяевами были совсем другие люди. В ноябре 1996 года в Петербурге случилось убийство генерального директора финансово-промышленной группы «Росско» Сергея Рогова, и Дмитрий Филиппов взял руководство ФПГ в свои руки. Менее года спустя помимо управления группой «Росско» Дмитрий Николаевич одновременно занимал посты председателя совета директоров банка «Менатеп-Санкт-Петербург», ВНИИТМАШ и Тобольского нефтехимического комбината. Вдобавок к этому он числился президентом Лиги предпринимателей Санкт-Петербурга и Ленинградской области, а также руководил собственным благотворительным фондом «Невские берега». Словом, был крут и, по местным меркам, почти всемогущ.

Говорят, что незадолго до смерти Филиппову в течение нескольких недель угрожали по телефону, говорили, что он «приговорен». В ответ на это Дмитрий Николаевич усилил собственную охрану, организованную бывшими кадровыми офицерами ФСБ. Но тут грянул роковой день 10 октября, лишний раз подтвердив печальную истину: от заказного убийства никакая охрана не спасает…

Первоначально существовало несколько основных рабочих версий убийства Филиппова. Как-то: давний конфликт с «Энергомашбанком» по поводу принадлежности здания НИИТМАШа; лоббирование Филипповым интересов НК ЮКОС; прежняя работа в ПТК; причастность к деятельности «Академии национальной безопасности».{ За время существования АНБ, которую патронировал спикер Госдумы Геннадий Селезнев, вокруг этой организации произошло немало криминальных событий. Менее чем через неделю после покушения на Дмитрия Филиппова, бывшего хорошим знакомым Селезнева, совершено покушение на первого вице-президента АНБ, советника Селезнева – Михаила Ошерова. В ноябре 1998 года по обвинению в крупном хищении денег у академии был арестован гендиректор АНБ Александр Забутый. После гибели в ноябре того же года Галины Старовойтовой, которая занималась собственным расследованием деятельности АНБ, сотрудники УБЭПа производили изъятие документов в офисе академии (тогда вскрылись крупные злоупотребления). Наконец, 21 сентября 2001 года в Петербурге застрелили вице-президента академии Олега Тарана.} Однако в конечном итоге на первое место выдвинулась версия, согласно которой былое убийство Сергея Рогова и Дмитрия Филиппова суть звенья одной цепи и связаны с финансовой группой «Росско».

В начале декабря 1998 года министр внутренних дел РФ Сергей Степашин сделал официальное заявление о том, что «дело Филиппова» фактически раскрыто. Примерно в это же время прошла информация об аресте нескольких человек, подозреваемых в организации убийства Дмитрия Филиппова. Среди них депутат Тюменской областной думы, бывший генеральный директор Тобольского нефтехимического комбината Владимир Юдин и его сын Ярослав – один из руководителей московской топливной фирмы «Росферо». Отец и сын были доставлены в Санкт-Петербург и помещены в следственный изолятор «Кресты».