Глава 2 Независимая Хорватия с независимыми сербами

«Парад суверенитетов». Начавшаяся в 1991 г. война в Хорватии потрясла Европу. Трактовка событий не отличалась разнообразием подходов и множественностью интерпретаций. Устоялся стереотип: причиной войны стала агрессия ЮНА и сербов против независимой демократической Хорватии с целью создать «Великую Сербию».

Понять истоки конфликта в Хорватии, Боснии и Герцеговине трудно, так как межнациональные столкновения имеют и историческую подоплеку, и вполне реальные современные причины. Но, пожалуй, одним из самых серьезных факторов стал неразрешенный вопрос о праве нации на самоопределение: кто имеет право на самоопределение, предполагающее и отделение – республика или народ? Если первое, то республики лишь уточняют свои границы и определяют условия сецессии. Если второе, то есть отдельный народ в рамках многонационального государства – то каков статус внутренних межреспубликанских границ и каким образом их изменять?

С распадом федерации и объявлением Хорватии об отделении от СФРЮ сразу возникла проблема сербского населения в Хорватии, которое заявило о своем праве на самоопределение и желании находиться в рамках оставшейся Югославии. Согласно данным Союзного статистического института, в Хорватии в 1991 г. из 4 760 344 человек населения сербы составляли 580 762 или 12,2 % населения. При этом сербское население компактно размещалось на 32 % территории Хорватии: в 11 общинах Хорватии сербское население составляло более 50 % населения, в 10 общинах – от 30 до 49 %, в 16 общинах – от 10 до 29 %. Часть сербов проживала в городах, где большинство населения составляли хорваты. Например, в общине Загреб сербов было около 9 %¹.

* * *

Сербы жили на этих территориях несколько столетий, после того, как в конце ХVI – начале ХVII в. произошло их переселение с турецких территорий на пустующие земли Австрийской империи. Эти территории, будучи пограничными между Австрией и Турцией стали хорошо организованным военным щитом первой против второй – так называемой Военной Границей (Война Краина). Переселявшиеся сербы получили определенные права и привилегии: право пользоваться землей, освобождались от всех повинностей и налогов, они не могли стать зависимыми от хорватских дворян кметами. Их единственной обязанностью было участие в обороне Вены и Пешта от притязаний Османской империи. В 1871 г. по указу австро-венгерского императора произошла демилитаризация Военной Границы. Сербско-Банатская Военная Граница включалась в состав Венгрии, Хорватско-Славонская – в состав хорватской бановины. В 1881 г. число сербов в хорватской бановине достигло четверти всех ее жителей².

Вторая мировая война оставила в сердцах сербского населения Краины самый глубокий след. На территории Независимого государства Хорватии (НГХ) были уничтожены сотни тысяч сербов (только в концентрационном лагере Ясеновац погибли 800 тыс. человек, из них 25 тыс. – евреев и несколько тысяч цыган, остальные – сербы[125]). Хорватский министр Миле Будак сказал тогда на одном из банкетов в Госпиче: «Одну часть сербов мы уничтожим, другую выселим, остальных переведем в католическую веру и превратим в хорватов. Таким образом, скоро затеряются их следы, а то, что останется, будет лишь дурным воспоминанием о них»³. Загребский надбискуп Алойз Степинац записал в дневнике 27 марта 1941 г.: «В конечном итоге хорваты и сербы – два мира, северный и южный, которые никогда не сблизятся, только лишь чудом Божьим. Схизма (церковный раскол, в данном случае имеется в виду православие. – Е.Г.) – самое большое проклятие Европы, даже большее, чем протестантизм»⁴.

В 1945 г. в составе Федеративной Народной Республики Югославии была создана Республика Хорватия. Вопрос об автономии Краины, которая после Второй мировой войны так и осталась в Хорватии, никогда серьезно не рассматривался, хотя в 1948 г. сербы составляли 14,5 % всего населения Хорватии⁵.

В социалистической Югославии идеи югославянства, братства и единства главенствовали над узконациональными чувствами. Совместная жизнь в хорватских городах и селах редко давала повод для ссор и национальных обид, и скорее, отражала ассимиляционные процессы. В 1970-е годы Хорватия вышла на одно из первых мест в СФРЮ по распространению этнически смешанных браков. Причем число таких браков постоянно росло. В 1956 г. 10,9 % заключенных браков были смешанными, а в 1972 г. эта цифра возросла до 17 %⁶.

Еще в «Декларации об основных правах народов и граждан Демократической Хорватии», принятой 9 мая 1944 г. в Топуско на заседании Антифашистского веча народного освобождения Хорватии, в ст. 1 было записано, что «хорватский и сербский народы в Хорватии полностью равноправны»⁷. В Конституции социалистической Хорватии было записано, что это республика хорватского и сербского народов, а на руководящие должности выдвигали обязательно и хорватов, и сербов. Следует, однако, заметить, что сербские земли в Хорватии, составлявшие четверть всей ее территории, экономически были слаборазвитыми с более низким уровнем доходов населения.

В конце 1980-х годов в Хорватии усилилась националистическая пропаганда, появились первые признаки антисербских настроений в республике, росла напряженность. В июле 1989 г. в Книнской Крайне во время праздника по поводу 600-летия Косовской битвы были поставлены и вопросы положения сербов в Хорватии: упоминалось право на собственную культуру, язык и употребление кириллицы. Праздник был прерван властями после того, как приглашенная на концерт певица начала петь народные сербские песни, что было расценено как проявление национализма. В августе 1989 г. сабор Хорватии принял закон о языке, в котором сербский язык как язык сербского народа в Хорватии не упоминался.

Уже на первом съезде (24–25 февраля 1990 г.) Хорватского демократического содружества (ХДС), где руководителем партии был избран Франьо Туджман, прозвучали его слова о том, что НГХ не было лишь фашистским образованием, а являлось выражением чаяний хорватского народа иметь свое самостоятельное государство⁸. Министр правосудия Хорватии в интервью газете «Слободна Далмация» на вопрос, что для него значит «духовное обновление» ответил: «При духовном обновлении ребенок с рождения, прежде чем научиться читать и писать, должен знать, кто является его врагом. А врагом его на этой нашей земле является серб»⁹. Ф. Туджман в феврале 1990 г. говорил, что «сербов в Хорватии надо провозгласить гражданами Хорватии и назвать их „православными хорватами*⁴. Будет запрещено название „православный серб“. В Хорватии будет запрещена православная церковь, а для тех, кто не захочет переселиться в Сербию, церковь станет хорватской»¹⁰.

22 апреля – 6 мая 1990 г. в Хорватии состоялись выборы в органы власти на многопартийной основе. ХДС получила в парламенте 2/3 мест во всех трех палатах Сабора. Франьо Туджман был избран председателем Президиума Хорватии.

Фигура Туджмана является одной из центральных в югославском конфликте. Поэтому об этом человеке надо сказать несколько слов. Его биографию подробно излагает немецкий исследователь Хоппе¹¹. Ф. Туджман родился в 1922 г. в небольшом городке Велико-Трговиште северо-западнее Загреба и с отличием закончил в этом городе гимназию. Его отец был фермером и предпринимателем, одним из лидеров Хорватской крестьянской партии. В 1941 г. отец присоединился к партизанам, но по окончании войны выступил с критикой югославского режима и был убит весной 1946 г. Брат Стиепан участвовал в партизанском движении и погиб в 1943 г. Франьо также еще совсем молодым в 1941 г. вступил в компартию и присоединился к партизанам Тито. В конце 1945 г. Туджман стал представителем Хорватии в Генеральном штабе югославской армии. В 1955–1957 гг. он учился в Высшей военной академии в Белграде, некоторое время руководил отделом кадров Министерства обороны Хорватии. В 1960 г. Туджман становится самым молодым генералом армии, но уже в следующем году он порывает с военной карьерой и начинает заниматься военной историей¹².

В 1967 г. его исключили из партии за ультранационалистические взгляды и отправили на пенсию. В 1972 г. его судили за участие в националистическом движении и приговорили к двум годам лишения свободы. Второй раз Туджмана арестовали уже в начале 1980-х годов за участие в диссидентском движении. Он стал символом национального возрождения и сопротивления Белграду¹³.

Когда в Хорватии в 1990 г. начали формироваться политические партии, представители сербского народа создали 11 февраля в Войниче Югославскую самостоятельную демократическую партию (ЮСДП), а 17 февраля в Книне – Сербскую демократическую партию (СДП). На выборах в апреле 1990 г. СДП получила большинство голосов в трех сербских общинах и соответственно пять мест в парламенте. В остальных сербских общинах она поделила голоса с коммунистами.

Во главе сербского движения в Хорватии стоял один из основателей СДП Йован Рашкович, врач-психиатр, прекрасный оратор, антикоммунист по своим убеждениям. Он говорил, что партия ориентирована на Югославию и демократию, а национальные моменты, или, по его словам, «национальные ружья», предлагал заменить на «веру в человечность»¹⁴. С самого начала Й. Рашкович выступал за культурную автономию сербского народа в рамках Хорватии.

Первую половину 1990 г. можно характеризовать как манифестационный период, когда сербы обсуждали конституционные поправки и просили учесть их требования. Наибольшие протесты вызывали намерения властей свести сербов к статусу национального меньшинства в Хорватии, тогда как они считали себя равноправным с хорватами «государствообразующим» народом, что было записано во всех конституциях Хорватии. Со второй половины 1990 г. начинается организационное объединение общин с большинством сербского населения, борьба за права культурной автономии в рамках Хорватии.

Скупщина общины Книн 10 апреля 1990 г. на совместном заседании всех веч приняла решение заключить Договор об объединении сербских общин далматинской области, а также создать Объединение общин Северной Далмации и Лики. Сербов беспокоило, что руководство Хорватии, взяв курс на отделение от СФРЮ, категорически отрицало возможность предоставления культурной автономии сербам, проживавшим в республике, не шло ни на какие компромиссы, а лишь ужесточало антисербскую кампанию.

23 мая 1990 г. председателем скупщины общины Книн, центра сербских земель на западе Хорватии, был избран Милан Бабич, зубной врач по профессии, член Главного комитете СДП, бывший коммунист, делегат на съезде Союза коммунистов Хорватии. Вокруг него сформировался круг национально настроенных сербов, которые начали работу по объединению сербских общин в Хорватии. Причем, делали это на основе конституции Хорватии, которая это формально позволяла.

20 июня Президиум Социалистической Республики Хорватии изменил название, изъяв из него слово «социалистическая», принял новые государственные символы. Символика в виде шахматного чередования белых и красных клеток («шаховница»), заменившая звезду, напомнила сербам усташескую символику времен Второй мировой войны.

27 июня 1990 г. после серьезной подготовительной работы, проведенных собраний, митингов и встреч в сербских общинах завершилось создание Содружества шести общин Лики и Северной Далмации и, соответственно, его скупщины. Цель объединения – создание единого экономического пространства, осуществление скоординированной региональной политики, подъем менее развитых общин. Было заявлено, что, «поскольку на территории Северной Далмации, Лики, Кордуна, Бании и части Славонии в большинстве своем живет сербский народ как исторический народ на части территории Республики Хорватии, представляющей территорию Войной Краины, то существуют причины историко-культурного характера, чтобы на этой территории республики создать современный регион, где могли бы быть отражены национальные и культурные особенности этой части Республики Хорватии»¹⁵. В короткое время к Содружеству сербских общин выразили желание присоединиться еще 11 общин.

В это же время проявила себя еще одна личность – будущий президент Республики Сербская Краина Милан Мартич. Он был старшим инспектором по экономическим преступлениям в книнской милиции и одним из тех, кто воспротивился в июле 1990 г. введению новой хорватской униформы и новых знаков отличия в подчиненном ему подразделении.

Параллельно шло объединение сербских общин Западной Славонии, Восточной Славонии, Барани и Западного Срема. На митингах народ говорил лишь о стабилизации и демократизации Хорватии, выражал опасение возрождения фашизма.

Среди руководителей сербского движения в Хорватии постепенно выявились две линии: более твердая, при опоре на Сербию и С. Милошевича (М. Бабич) и умеренная, с наведением «мостов взаимопонимания» с руководством Хорватии (Й. Рашкович).

В конце июля 1990 г. к местечку с символическим названием Срб в Лике потянулись колонны народа из Далмации, Лики, Кордуна, Бании, Славонии, Барани и других областей. Было решено создать высший орган законодательной власти сербского народа Краины и всех сербов Хорватии как вторую палату Хорватского Сабора, поскольку последний не учитывает интересы сербского народа. В присутствии 150 тыс. человек был сформирован Сербский Сабор как представительный орган сербского народа в Хорватии, а также исполнительный орган – Сербское национальное вече, была принята Декларация о суверенитете и автономии сербского народа. Требования сербов касались употребления кириллицы, сохранения сербских школ и соответствующих школьных программ, культурных и политических институтов, предприятий, печати и сербского радио и телевидения¹⁶. Председателем Сербского национального вече был избран Милан Бабич.

Сербское национальное вече приняло решение провести среди сербского населения референдум об автономии сербов в Хорватии. Хорватские власти объявили референдум незаконным и послали в сербские области Северной Далмации специальные полицейские подразделения, чтобы изъять оружие у резервного состава милиции и помешать проведению референдума. Ночью хорватские милиционеры напали на милицейский участок в Бенковцах. В ответ сербы воздвигли баррикады на дорогах. Этот день неповиновения практически стал днем «сербского восстания» в Книнской Крайне. М. Бабич принял руководство на себя, возглавив Штаб по обороне Книна. Референдум состоялся в 28 общинах – полностью и в 23 общинах – частично. В 10 общинах хорватским властям удалось помешать волеизъявлению сербов. Всего за сербскую автономию высказалось 756 549 чел., против – 172, недействительных бюллетеней было 60¹⁷.

21 декабря 1990 г. в Книне была провозглашена Сербская автономная область Краи-на (САОК). На книнской крепости, возвышающейся над городом, был поднят сербский флаг. Согласно принятому Уставу, «Сербская автономная область Краина является видом территориальной автономии в составе Республики Хорватии… в рамках Федеративной Югославии»¹⁸.

В декабре того же года была принята и новая Конституция Хорватии, где сербское население было признано национальным меньшинством. В Конституции было записано, что на первых демократических выборах была подтверждена тысячелетняя государственная самобытность Хорватии и решимость добиться суверенитета. Провозглашено, что Хорватия становится национальным государством хорватского народа. О сербской автономии речи не было.

Приход к власти в республике правой националистической партии Хорватское демократическое содружество, принятие новой конституции Хорватии сыграли решающую роль в дальнейшей деятельности автономистов. Кроме того, мотивацией для сербского народа был лозунг, сформулированный С. Милошевичем – «Все сербы будут жить в одном государстве». Когда руководству Сербии стало ясно, что федерацию сохранить не удастся, то оно стало склоняться к мысли, что надо провести референдум о самоопределении народов и отделиться тем, кто выскажется за отделение, и остаться в едином государстве всем остальным. По этой схеме все сербы должны были оказаться в новой Югославии. Позиция, занятая руководством Сербии, поддерживала сербов в их борьбе. С. Милошевич подчеркивал, что разделение сербов на части в случае распада федерации – неприемлемо для Сербии. «Об этом даже не может идти речь», – говорил он твердо в октябре 1990 г.¹⁹ Позже, с изменением международной обстановки, руководство Сербии изменило планы по отношению к сербам в Хорватии, а затем полностью от них отказывалось.

Сербы предупреждали Загреб, что они будут предпринимать решительные меры только в том случае, если официальная Хорватия встанет на путь отделения. Когда 20 февраля 1991 г. правительство Хорватии представило Сабору Конституционный закон, который определял приоритет республиканских законов над союзными и принял Резолюцию об отделении от Югославии, Сербское национальное вече и Исполнительное вече САОК 28 февраля 1991 г. приняли Резолюцию об отделении от Республики Хорватии на основе результатов референдума. В ней не признавалось решение Хорватского Сабора, выдвигалось требование остаться в СФРЮ и провозглашалось, что на территории САОК будут действовать только союзные и краинские законы. 18 марта Скупщина общины Книн «в функции части Скупщины Сербской автономной области Краина» приняла решение об окончательном отделении от Республики Хорватии. 12 мая был проведен референдум о присоединении к Сербии. 16 мая Скупщина САОК приняла решение о присоединении Краины к Югославии.

В литературе ведется полемика по поводу того, были ли действия М. Бабича по объединению с Сербией инициированы Белградом и лично С. Милошевичем. Многие убеждены в этом. Но С. Радулович утверждает, что С. Милошевич ничего не знал о планах М. Бабича и был поставлен в крайне неудобную ситуацию. Ведь в марте 1991 г. на встрече в Караджорджеве руководителей Сербии и Хорватии С. Милошевичу стало ясно, что Ф. Туджман не пойдет ни на какие территориальные уступки сербам. Именно поэтому краинской делегации не было позволено выступить в Скупщине в Белграде.

Тогда позиция М. Бабича претерпела изменения. Он выступил за статус Краины как отдельной территории в составе Югославии. Руководство Хорватии считало события в Крайне не межнациональным столкновением, а «нападением на легальную власть»²⁰. Начались усиленная подготовка отрядов полиции и создание хорватской армии. Сербы в свою очередь пытались предотвратить приезд хорватской полиции и окружили свои села баррикадами.

Сербское движение в Хорватии стало следствием развернувшейся в республике в 1991 г. националистической пропаганды и широких антисербских настроений. Движение за автономию в рамках Хорватии переросло в движение за присоединение к Югославии, с одной стороны, из-за политики Хорватии, направленной на полную самостоятельность республики, а с другой стороны – из-за поданных Белградом надежд на поддержку в борьбе за объединение всех сербов в одном государстве.

Официальный Загреб отнюдь не стремился удовлетворять требования сербов об автономии. Был выбран путь запугивания и наказания ослушавшихся, что еще больше накаляло обстановку. Сербы с болью восприняли изменение названия сербскохорватского языка на хорватский, отмену кириллического письма в служебной переписке, запрещение иметь свои радио– и телепередачи (хотя таковые имели словенцы, венгры, албанцы), газеты и журналы на кириллице, изъятие из школьных программ текстов по сербской истории, сербских писателей и поэтов, переименование улиц и площадей.

Еще хуже было тем сербам, которые оказались за пределами Краины. Все они были вынуждены подписывать специальные «листы лояльности» новой власти. Проверку на лояльность сербы проходили на предприятиях и по месту жительства. Их вызывали «на разговор» в профсоюзные организации, где им предлагалось подписать «письмо поддержки власти Хорватии». Те, кто отказывался подписать письмо, лишался работы, а, значит, средств к существованию.

В Хорватии такое «внимательное» отношение к сербам объясняется в какой-то мере существовавшей убежденностью в их поголовной деятельности «в пользу агрессора»²¹. Своеобразная шпиономания захватила Хорватию. Термин «пятая колонна» прочно вошел в политический словарь правящей хорватской элиты. Один из военных теоретиков Хорватии М. Огорец писал в своем исследовании: «В войне за Хорватию „пятая колонна“ выполняла свою задачу, главным образом, в больших городах, но особенно активна она была там, где велись боевые операции. Ее ряды пополнялись в основном из военных или милиционеров в отставке, гражданских лиц, находившихся на службе ЮНА, участников войны. Но самыми опасными были тайные агенты министерства внутренних дел и службы государственной безопасности. Наряду с этими лицами в „пятую колонну“ следует включить и представителей некоторых политических партий, таких как СДП и СК – Движение за Югославию… Они все были лицами исключительно сербской национальности». Автор считал, что все сербы были заражены «великосербским гегемонизмом»²².

После прихода ХДС к власти, начиная с мая 1990 г., из Министерства внутренних дел были уволены все сербы, многих арестовывали. Началась замена сербов на руководящих должностях предприятий, отделов милиции, газет и журналов, судов. Следом прокатилась волна увольнений и обычных работников²³. Под давлением сербы уезжали из городов и поселков: из Карловаца уехали 30 тыс. сербов, из Задара – 28 тыс., из Сисака – 30 тыс., Госпича – 5 тыс., Шибеника – 15 тыс., Винковаца – 10 тыс., Славонски-Брода – 10 тыс. Всего Хорватию за период с 1991 по 1995 гг. были вынуждены покинуть 350 тыс. сербов²⁴.

Одновременно хорватские газеты были наполнены сообщениями о хорватских беженцах из Славонии и Барани, которые стали жертвами «великосербской идеи». Эти земли назывались не иначе, как «оккупированные территории».

Уже в 1990 г. начались гонения на Сербскую православную церковь: хорваты нападали на священников, избивали их, вламывались в церкви во время службы, оскверняли могилы, подкладывали в храмах взрывные устройства. Всего в Хорватии с 1991 по 1993 г. были разграблены 94 православные церкви и четыре монастыря, разрушены 70 церквей и 96 церковных зданий, 10 кладбищ, одна патриаршая ризница, церковный музей, два церковных архива и две библиотеки²⁵. Руководитель Венского центра по расследованию нацистских преступлений Симон Визенталь в интервью миланской газете «Коррьере делла сера» в 1993 г. предупреждал, что в Хорватии возрождается фашизм. Он напомнил, что первыми беженцами югославского кризиса были 40 тыс. сербов из Хорватии, что там произошли первые инциденты с поджогом православной церкви и синагоги, осквернением еврейского кладбища²⁶.

19 декабря 1991 г. в Книне была торжественно провозглашена Республика Сербская Краина (РСК). Скупщины Западной и Восточной Славонии приняли решение войти в состав РСК. Согласно принятой Конституции, Республика Сербская Краина являлась «национальным государством сербского народа и всех граждан, которые в ней живут»²⁷. Новая республика состояла из трех территорий и 22 общин. Были определены государственные символы РСК – новый герб, флаг и гимн. Негибкая политика правительства Хорватии в отношении сербского населения, запугивание, ущемление его прав, неуступчивость в предоставлении автономии, страх перед преследованием оставили пред сербским народом лишь два пути: или с оружием в руках защищать право самим решать свою судьбу, или покинуть эту землю.

Страх сербского народа в Хорватии перед повторением геноцида времен Второй мировой войны хорватские ученые и политические деятели считали проявлением «великосербского империализма» и полностью отрицали существование каких-либо оснований для него²⁸. Поэтому восстановление единого для всей страны конституционного порядка считалось делом закономерным и естественным. Однако хорватские власти встретили серьезное сопротивление.

Хорватская война. Повсюду в сербских селах происходили столкновения с хорватской полицией, которая пыталась установить атрибуты новой власти. Сербское население организовывало ночные дежурства, патрулирование. В январе 1991 г. создается Управление внутренних дел Краины. Его секретарем был назначен Милан Мартич. В конце марта хорватская полиция, которая скорее напоминала вооруженные военные формирования, напала на Плитвицы, где натолкнулась на вооруженный отпор сербов. Некоторые исследователи именно 31 марта 1991 г. считают началом сербско-хорватской войны.

После столкновений с полицией и внутренними войсками сербы стали создавать отряды территориальной самообороны (ТО) в Крайне. С весны 1991 г., а особенно после провозглашения Хорватией 25 июня 1991 г. независимости и отделения от СФРЮ противостояние хорватской полиции с защитниками сербских сел, борьба между властями республики и сторонниками непризнанной автономии переросла в кровопролитную войну.

Естественно встает вопрос, могла ли Хорватия избежать войны? По нашему убеждению, да. Предоставление сербам автономии, обещание строго соблюдать права человека, уважительное отношение к сербской культуре и религии, представление сербских интересов в парламенте смогли бы устранить страх, охвативший сербское население. Требования сербов менялись и со временем становились радикальнее в зависимости от непримиримости хорватских властей, которые войны не страшились. Об этом ясно сказал Ф. Туджман 24 мая 1991 г., выступая на площади Бана Елачича в Загребе: «Войны могло бы и не быть, если бы Хорватия этого не хотела. Но мы оценили, что только посредством войны можем добиться самостоятельности Хорватии. Поэтому мы проводили политику переговоров, а сами создавали свои вооруженные отряды. Если бы мы этого не сделали, то не достигли бы цели. Значит, войны можно было избежать, если бы мы не стремились осуществить свои цели, то есть создать наше самостоятельное государство»²⁹.

В начальном периоде военных столкновений на территории Хорватии можно выделить две фазы. Первая представляла собой борьбу между сербами Краины, которые пытались создать независимое территориальное образование и выйти из состава Хорватии, и хорватскими властями, стремившимися сохранить территориальную целостность республики и установить единую власть на всей ее территории. Она длилась с конца 1990 г. до августа 1991 г. Вторая фаза, временные границы которой можно обозначить как август 1991 – сентябрь 1992 г., характеризовалась участием Югославской народной армии в военных действиях на территории Хорватии.

В Хорватии, где к войне готовились, происходила концентрация власти в руках узкого руководства страны и партии Хорватского демократического содружества. Это позволило подчинить все силы республики единому центру, единой воле. Усилия многих структур были направлены на создание, подготовку, оснащение и высокую боеспособность собственной армии. При этом с самого начала упор был сделан на расширение сил полиции, которые к июлю 1991 г. выросли в несколько раз. А в Министерстве внутренних дел было задумано создать специальные подразделения – Сбор народной гвардии[126] (как часть полиции специального назначения, состоявшей исключительно из профессионалов), которые были представлены общественности уже 28 мая 1991 г. на смотре на стадионе «Загреб». Одновременно формировалась система «Народной защиты» как система самообороны граждан Хорватии³⁰.

Причиной войны в Хорватии хорватские власти объявили «сербскую агрессию… попытку сербов установить свою власть на части территории Хорватии, создать Великую Сербию»³¹. В июле 1991 г. Хорватия объявила всеобщую мобилизацию. В ноябре общая численность хорватских вооруженных формирований достигла 110 тыс. человек³². Значительную часть вооруженных сил республики составили отряды Сбора народной гвардии, (около 70 тыс.), войска Министерства внутренних дел (около 30 тыс.), отряды территориальной обороны, а также военизированные формирования³³. В республику был разрешен въезд долгие годы ждавшим своего часа усташам. Их боевая подготовка велась в странах Латинской Америки, Австралии, Германии. Они были прекрасно вооружены. В страну ехали и наемники, среди которых – немцы, французы, англичане, румыны³⁴. В распоряжении властей имелись также вооруженные формирования некоторых партий – правящей ХДС, Партии права, которые в 1991 г. активно начинали этнические чистки в Славонии, устраивали провокации, делали грязную работу, когда в этом не могли участвовать официальные структуры.

Сербы в Хорватии безгранично верили, что их защитит армия, и потому постоянно просили руководство в Белграде оказать давление на Хорватию. М. Бабич критиковал пассивную позицию Белграда и начал создавать армию РСК. В этом краинских сербов поддерживали оппозиционные партии в Сербии. 20 августа 1991 г. правительство Краины[127] приняло решение о формировании единой системы территориальной обороны как «вооруженных силах Краины». Командующим ТО становится М. Бабич. Сербские силы в Хорватии были организованы исключительно по территориальному принципу, как сельские отряды самообороны. Не было подразделений, которые могли бы начать наступательные действия. Многие отряды были плохо вооружены, слабо связаны между собой, чувствовалось отсутствие единого командования. В Краину потянулись сербские добровольцы из Югославии. Некоторые партии из Сербии (Сербское движение обновления, Сербская радикальная партия и др.) создавали свои вооруженные отряды, которые направлялись помогать сербам в Хорватию. Эти отряды, собранные зачастую из случайных людей, отказывались подчиняться общему командованию, сотрудничать с ЮНА, их мораль оставляла желать лучшего, они не гнушались мародерства и т. п. «Пили сверх всякой меры, грабили бездушно, а их сообщения были полны лжи в большинстве случаев», – вспоминал сербский генерал С. Лисица³⁵.

Безусловно, весной 1991 г. на территории Хорватии и РСК сложилась крайне сложная политическая ситуация. Еще сохранялась признанная мировым сообществом СФРЮ. Провозгласили об одностороннем выходе из Федерации Словения и Хорватия. Объявили о выходе из Хорватии и присоединении к Югославии сербские земли Краины. Каждый из этих субъектов торопился самоорганизоваться политически, создать свою армию. Самой сложной оказалась проблема границ. Хорватия настаивала на признании существующих республиканских границ, а Сербия допускала возможность их пересмотра в связи с тем, что сербское население Хорватии выразило желание остаться в Югославии. Позиции Сербии и Хорватии расходились по многим вопросам, а противоречия и расхождения во взглядах не удавалось разрешить мирным путем.

Еще в феврале 1991 г. хорватские силы заняли часть района Плитвицких озер, пытались прорвать заграждения и баррикады на дорогах, проникнуть вглубь сербской территории. До середины 1991 г. отрядами краинских сербов руководили штабы территориальной обороны и созданный 30 апреля 1991 г. Совет народной обороны. Однако это скорее напоминало ополченцев, которые по мере возникновения опасности вставали под ружье и защищали свое село. Были попытки договориться с руководством ЮНА, чтобы она возглавила борьбу в Крайне, но это встретило серьезные политические препятствия. Например, 21 августа танковые отряды Книнского корпуса ЮНА подошли непосредственно к Задару, но получили из Белграда приказ отступить.

Постепенно югославская народная армия, особенно ее Книнский корпус, в котором служили Ратко Младич, Славко Лисица, получившие позже широкую известность, начала осознавать необходимость защиты сербского населения от хорватской полиции и вооруженных формирований³⁶. По мнению В. Кадиевича, книнская армейская группировка ЮНА активно помогала сербам Краины и хорошо справилась со своей задачей. «Она полностью освободила все сербские районы в радиусе своих действий, разделила Хорватию около Задара, деблокировала Синьский, Дрнишский и Задарский гарнизоны, помогла поморской области в деблокаде Шибеника, поставила под угрозу Сплит и очень помогла Лике»³⁷.

Хорватские источники первые боевые действия в Бании связывают с началом июля 1991 г. Тогда хорватская полиция ушла из этих мест, увидев, что сербским отрядам оказывалась поддержка ЮНА. В начале августа сербами был занят Топуско, другие населенные пункты. Но сами хорватские исследователи отмечают, что в операциях в Бании были задействованы незначительные силы югославской армии, большую роль сыграли пропаганда и агитация, которые активизировали «четников и сербских экстремистов», живущих в этих районах³⁸.

Территория Кордуна – центр Книнской Краины. Как отмечали хорватские военные, здесь не было крупных боевых действий, и из-за слабости местной хорватской власти сербы сумели держать всю территорию под контролем, или, по их выражению, «оккупировать территорию»³⁹. В Лике (Книн, Обровац, Бенковац, Грачац) столкновения начались в апреле в районе Киево. Здесь ЮНА была очень активна, боролась за Масленичкий мост, а в августе заняла стратегическое положение около Шибеника и Задара.

Военные действия, которые велись ЮНА в районе Дубровника, «обеспечили большое преимущество Хорватии в международных отношениях», отмечают хорватские источники. Хорватия на весь мир заявляла о разрушении города-музея, о его постоянном артобстреле. М. Огорец пишет, что первый раз старая часть Дубровника обстреливалась 23 октября 1991 г., а 25 октября югославская армия, подойдя непосредственно к стенам старой крепости, потребовала сдать город. После получения отказа, ЮНА начала артобстрел, который длился до середины ноября⁴⁰. Обстрел Дубровника вызвал реакцию в мире и во многом способствовал формированию негативного общественного мнения в отношении ЮНА и руководства Югославии. Однако следует подчеркнуть, что сведения о разрушениях старинного Дубровника были преувеличены. Д. Оуэн писал в 1994 г., что «прекрасные старинные строения… все еще существуют… Здесь я вам раскрою маленький секрет. Дубровник вообще не пострадал. Почему журналисты мира своим сердитым зрителям, читателям и слушателям не объяснили, что хорватская армия, когда сербы двинулись по адриатическому берегу к Дубровнику, выбрала этот средневековый шедевр архитектуры в качестве артиллерийского опорного пункта для этого региона, а сербская армия вообще не намеревалась разрушать его, так как тогда все еще считала его частью своей родины, своей Югославии?»⁴¹.

Самые трагические для сербов события развернулись на территории Западной Славонии. По переписи 1981 г. в девяти общинах Западной Славонии существовал 251 населенный пункт с абсолютным и 32 с относительным сербским большинством. Эти цифры были бы еще больше, если бы многие сербы не записывались как «югославы». С первых месяцев 1991 г. началось систематическое насильственное изгнание сербов с их земель. До 15 августа 1992 г. были полностью этнически очищены от сербского населения 10 городов и 183 села, а частично – 87 сельских населенных пунктов⁴².

Территориальная оборона Западной Славонии была создана лишь к сентябрю 1991 г. и состояла из 7800 бойцов⁴³. В Западной Славонии в селах с большинством сербского населения народ был плохо вооружен, не получал помощи и поддержки из Сербии. Во время борьбы, которая длилась до конца 1991 г., отряды ЮНА были в небольшом количестве только в районе Пакраца. После сдачи казарм ЮНА в Вировитице и Беловаре, а также нападения на склады в Даруваре и Вараждине хорваты получили большое количество оружия и смогли дополнительно вооружиться, а военные ЮНА покинули территорию Западной Славонии. Хорватским войскам оказывали сопротивление только местные отряды ТО. Свою главную задачу отряды самообороны видели в том, чтобы вывести народ, провести его эвакуацию во избежание уничтожения.

Один из хорватских офицеров, анализируя войну в Хорватии, отмечал, что боевая активность в Западной Славонии началась только 16 августа 1991 г. «после нападения четников на хорватские позиции в районе Окучан». Уже 21 августа хорватские силы начали контрнаступление в районе Пакраца «и разбили крупные силы четников и сербских добровольцев», что вызвало «панику и ослабление боевого духа» в их рядах. Поскольку хорватские военные опасались поддержки сербского населения «юго-армией и экстремистами», они, как признают сами, начали операцию по «очистке» территории, населенной сербскими крестьянами⁴⁴.

1 ноября в православный день поминовения усопших хорватская армия начала наступление на сербские населенные пункты в треугольнике Беловар – Подравска-Слатина – Грубишно-Поле. Хорватские военные не скрывают, что контрнаступление сопровождалось «чистками территории от четников»⁴⁵. В общине Грубишно-Поле были полностью уничтожены 18 сербских сел. Люди бежали кто в Боснию, кто в горы.

Сразу после перемирия, подписанного в Женеве 23 ноября 1991 г., хорваты предприняли широкое наступление в Западной Славонии по всем линиям фронта. Мирное население и бойцы территориальной обороны, всего 70 тысяч человек, отступили к югу. Северная линия фронта переместилась к Пакрацу.

Корреспондент ИТАР-ТАСС так охарактеризовал в то время чувства, охватившие Белград: «Белград и Сербия в шоке. Республиканские власти, похоже, не знают, что предпринять. Ибо завтра пленарное заседание мирной конференции по Югославии в Гааге намерено потребовать от них подписания очередного текста плана ЕС о будущем устройстве Югославии, где сербские Краины остаются в составе Хорватии. Если этот план Сербией не будет подписан, Европейские сообщества грозят введением жестких экономических санкций против этой республики»⁴⁶.

Хорваты особо упорно дрались за земли в Восточной Славонии. «На этом фронте, – подчеркивали хорватские военные, – разыгрались самые жестокие битвы, с самой большой динамикой и интенсивностью боевых действий обеих враждующих сторон. Здесь были и самые большие потери»⁴⁷.

Восточная Славония непосредственно граничит с Югославией. Ее богатство – плодородные равнинные земли с хорошими дорогами, линиями связи. Важной составляющей экономики этого края является река Дунай. Это густонаселенный край со смешанным составом населения. Села с преимущественно сербским населением перемежаются с селами с большинством хорватского населения.

Согласно хорватской точке зрения, «хорватские силы начали здесь подготовку к обороне значительно раньше, чем в других районах, так как ЮНА значительно раньше начала концентрировать здесь свои силы, а четники постоянно осуществляли вооруженные провокации». В борьбе против хорватской власти в Восточной Славонии участвовали: Югославская армия, «пятая колонна», «силы четников из сел с преимущественно сербским населением», диверсионно-террористические группы⁴⁸.

В начале апреля 1991 г. во всех сербских селах в районе Вуковара были сооружены баррикады. Хорватские полицейские контролировали все главные дороги, ограничивали передвижение по ним. В Восточной Славонии началось массовое вооружение хорватов. Оружие раздавали в Вуковаре, Винковцах, Осиеке. Напряжение росло. Измотанные постоянными дежурствами на дорогах, слухами о пролитой крови в столкновениях, сербские крестьяне постоянно ожидали нападения хорватской полиции. Сербы создали свой Штаб движения сопротивления. Крестьяне сами доставали или покупали оружие, не гнушались и охотничьими ружьями: только в Борово-Село в то время было 130 охотников. Оружие шло и из Сербии.

Определенным этапом развития хорватско-сербских столкновений в Восточной Славонии стали события в большом сербском селе Борово-Село. Они всколыхнули не только Восточную Славонию, дав сигнал сербам к самообороне, но и все остальные сербские земли. Как сообщали тогда газеты, 2 мая специальные отряды хорватского МВД и полицейские из Осиека и Винковцев вошли в село, убили на площади мирного жителя, который читал газету. Завязалась перестрелка, переросшая в кровопролитное столкновение, длившееся несколько часов. Характерно то, что вошедший в село отряд ЮНА встал между воюющими сторонами и сделал все, чтобы обеспечить свободный выход хорватских военных и полицейских из села.

В мае столкновения приобрели организованную форму. Хорваты вооружили не только членов ХДС, но и всех желающих, хорватская полиция активизировала деятельность во многих селах Восточной Славонии. Столкновения в Дале, Эрдуте, Осиеке, Крушеве, Вуковаре начались еще весной, но особенно жестокими они стали в конце лета. Нападениям подвергались все сербские села, упорные бои шли за каждое из них. Слабо вооруженные сельчане практически вели войну против вооруженных единиц, за которыми стояло государство⁴⁹.

Позиция ЮНА в событиях 1991–1992 г. – пока неисследованная тема, хотя писали о ней много и главным образом критически. В 1991 г. югославскую армию критиковали словенцы и хорваты как оккупационное войско, которое действует на стороне сербов⁵⁰; средства массовой информации часто называли армию сербской или, во всяком случае, воюющей на стороне Сербии. Сербы же подвергали армию критике за то, что она в хорватско-сербских столкновениях не встала на их сторону, не защитила свой народ.

Между тем, армия находилась в трудном положении в распадавшейся федерации: она пыталась придерживаться конституции (потому бросилась защищать границы СФРЮ), была верна идеям интернационализма, братства и единства, пыталась занять нейтральную позицию в межнациональном конфликте. Во время вооруженных столкновений армия брала на себя роль сдерживающего буфера между сербскими и хорватскими силами. Б. Йович, член Президиума СФРЮ, вспоминал, как уговаривал В. Кадиевича в январе 1991 г. отдать приказ армии защитить сербов в Хорватии. Министр обороны отверг все просьбы, боясь, что в этом случае армию назовут «сербской»⁵¹.

Исполнение приказа не стрелять уносило десятки жизней молодых солдат. При этом огромная армейская машина с трудом могла измениться в короткие сроки. Страна распадалась, уже создавались армии Словении, Хорватии, Македонии на национальной основе, а собственно сербской армии не было. В 1991 г. из ЮНА уходили солдаты и офицеры – хорваты, словенцы, македонцы, мусульмане; армия же продолжала оставаться югославской. Никто не ставил армии четких задач, цели ее деятельности при объявлении мобилизации осенью 1991 г. определены не были. Поэтому в армии царили хаос, неразбериха, путаница.

Уже 6 мая 1991 г., после событий в Борово-Село, Главный штаб ЮНА выразил желание обеспечить стране мир. 9 мая Президиум СФРЮ после бурных дискуссий, продолжавшихся несколько дней и ночей, призвал к миру на основе конституции, принял решение о дополнительной мобилизации резервного состава милиции с целью изъятия оружия у населения, об ограничении передвижения в зонах столкновения, о начале переговоров между сербами и хорватами, поручил ЮНА сделать все возможное, чтобы восстановить мир в Хорватии.

В ответ на это в конце июля Ф. Туджман призвал свой народ восстать против Югославской народной армии. ЮНА была провозглашена «оккупационным войском, которое угнетает и убивает хорватский народ, а помогает четникам и бунтовщикам». Конечной целью хорватского руководства был вывод войск Югославии с территории Хорватии.

Для выполнения этой задачи, с одной стороны, офицеры и солдаты ЮНА, служившие в Хорватии, а также их семьи подвергались шантажу, прямым нападениям, физическому уничтожению, моральному унижению. Была разработана тактика одновременной блокады армейских гарнизонов, военных объектов, казарм по всей Югославии. Приказ об этом был отдан 14 сентября 1991 г. По словам хорватских военных, тактика применялась разная: от военной хитрости до длительных переговоров, от отключения воды, света, прекращение подвоза продовольствия, лишения связи с окружающим миром до вооруженных нападений, обстрелов, поджогов⁵².

В результате некоторые гарнизоны, такие как Чаковец, Риека, Пула, передали хорватским властям все объекты ЮНА, включая военную технику и вооружение, без особого противодействия, другие, такие как Карловац, Вуковар, Осиек, Задар и др. оказали жестокое сопротивление⁵³. Хорватам в середине сентября удалось занять большинство военных гарнизонов и складов на территории Хорватии. Сдалась казарма в Госпиче, военные были убиты. Пали гарнизоны в Вировитицах (200 человек), Славонски-Броде, Плоче, без борьбы сдался гарнизон в Джакове, из последних сил держались казармы в Вараждине и Беловаре. Блокированы были казармы в Загребе и других городах. В середине сентября пало большинство объектов гарнизона Вараждин. В руки хорватской армии попало много оружия⁵⁴.

Повторим, что пассивность ЮНА вызывала недоумение у сербов, которые полагали, что армии, которая уже на 90 % стала сербской, пора встать на защиту своего народа. У руководства Югославии была другая дилемма: с одной стороны, надо было бы помочь сербам в Крайне, но Сербия не находилась в состоянии войны с Хорватией; с другой стороны, Сербия не имела еще своей армии, хотя военное министерство осенью 1991 г. было создано. Однако попытка назначенного министром обороны Сербии в сентябре 1991 г. генерала Томислава Симовича создать сербскую армию не увенчалась успехом. Его деятельность была встречена в штыки в ЮНА, СПС, в оппозиционных партиях.

В этой неразберихе в Сербии осенью 1991 г. с большими трудностями шла мобилизация резервистов и призывников в армию. На первый призыв откликнулись лишь 25 %⁵⁵. Некоторые призывники вообще не хотели воевать, другие отказывались идти в армию со «звездочкой» на пилотке, третьи добровольно оставляли позиции. Не хватало оружия, техники, обмундирования, поскольку многие казармы, находившиеся на территории Хорватии, находились в окружении.

По словам шефа кабинета Министра обороны Сербии Д. Гаич-Глишич, в начале декабря 1991 г. ситуация на фронтах в Хорватии становилась все серьезнее. Позиции оставляли последние солдаты ЮНА, на мобилизацию никто не отвечал. Ушедшие с фронта рассказывали о дезорганизации армии, плохом вооружении, отсутствии координации между военными подразделениями, некомпетентном командовании. Большинство ощутило свою ненужность⁵⁶.

Тем не менее, почти все территории с большинством сербского населения в Хорватии вошли в состав Краины, сопротивлялся лишь Вуковар в Восточной Славонии. Министр обороны ЮНА В. Кадиевич писал, что освобождение сербских земель в Восточной Славонии входило в стратегический план, разработанный Генеральным штабом. Задача, по его мнению была выполнена, но с большой потерей времени из-за недостатка пехоты. Затем армия была готова двинуться на Загреб, но Хорватия поспешила принять план размещения голубых касок на своей территории⁵⁷.

ЮНА начала наступление на Вуковар с целью деблокады армейских казарм в 20-х числах августа 1991 г. Были привлечены огромные силы, намного превосходившие силы хорватов. По хорватским источникам, город обороняли от 1300 до 2000 человек, а численность наступавшей армии составляла 35–40 тыс. Сербы полагали, что город защищали 6–8 тыс. хорватских бойцов. С 25 августа город находился в окружении и обстреливался из тяжелой артиллерии. Жители спасались в бомбоубежищах. ЮНА смогла войти в город только 16 ноября⁵⁸. Югославские военные исследователи не отрицают, что в ходе Вуковарской операции «и непосредственно после освобождения Вуковара имели место проявления реваншизма членов нерегулярных сербских формирований по отношению к хорватам в Вуковаре»⁵⁹. В целом долго сопротивлявшийся и сильно разрушенный Вуковар в глазах всего мира стал символом хорватского сопротивления, «хорватским Сталинградом».

Вуковар сыграл огромную роль в становлении независимости Хорватии. Он в течение нескольких месяцев сдерживал войска ЮНА, которые могли бы начать наступление на Загреб, дал возможность Хорватии сконцентрировать свои силы, собрать и вооружить войска. Кроме того, теряя город, Ф. Туджман получал важный аргумент в разговоре о признании Хорватии.

Руководство Югославии было уверено, что с падением Вуковара падет и Хорватия. Но Белград получил совершенно разрушенный город, а Хорватия смогла выстоять. Весь мир поддержал Хорватию и осудил Югославию.

В ноябре 1991 г. руководство Югославии задумалось о дальнейшей судьбе сербскохорватских отношений. С. Милошевич и Б. Йович пришли к выводу, что, если сербы в Хорватии удерживают большинство своих территорий, то надо попросить ООН защитить их. Письмо в Совет Безопасности (СБ) на имя его председателя было послано 9 ноября 1991 г. В письме отмечалось, что гражданская война в Хорватии приняла огромные размеры и может перекинуться на всю Югославию. Политика хорватских властей по отношению к сербам вызывала у Президиума СФРЮ глубокую тревогу, и поэтому этот вопрос предлагалось включить в повестку дня СБ. Президиум СФРЮ просил СБ направить в Хорватию миротворческие силы, разместив их между территорией с большинством сербского населения и остальной хорватской территорией. «Тем самым миротворческие силы ООН создали бы буферную зону и развели враждующие стороны до тех пор, пока югославский кризис не будет разрешен мирным справедливым способом на основе международного права при участии ООН»⁶⁰.

В декабре 1991 г. спецпредставитель Генерального секретаря ООН Сайрус Вэнс разработал план миротворческих операций в Югославии, который включал в себя наиболее общие принципы использования «голубых касок» на территории Хорватии. Прежде всего, миротворческая операция должна была иметь временный мандат, сначала на шесть месяцев, и только для того, чтобы создать «условия для мира и обеспечить безопасность, необходимую для переговоров о всеохватывающем решении югославского кризиса»⁶¹. Присутствие миротворцев не должно предопределять исхода переговоров. С планом должны были согласиться все субъекты конфликта и обеспечить миротворцам необходимую помощь. Страны-члены ООН посылали в Югославию своих миротворцев добровольно, верховное командование осуществлял Генеральный секретарь ООН, а не правительства соответствующих стран. Непосредственно в Югославии миротворческой операцией должно было руководить гражданское лицо, лично ответственное перед Генеральным секретарем ООН. В Хорватии Сайрус Вэнс предлагал определить демилитаризованные «районы под защитой ООН» (РООН), на которых население будет защищено от нападения. Прежде всего, это должны быть территории с большинством сербского населения, где шли ожесточенные бои. Сайрус Вэнс определил три таких территории – Восточную Славонию, Западную Славонию и Краину⁶².

Этот план был одобрен ООН. Генеральный секретарь ООН Б. Бутрос-Гали начал готовить миротворческую миссию, названную «Силы ООН по охране» (СООНО). Первый мандат был выдан миссии сроком на 12 месяцев. Все последующие резолюции СБ ООН расширяли и уточняли полномочия и функции «голубых касок».

В конце января – начале февраля 1992 г. Президиум СФРЮ принял мирный план ООН о направлении в Хорватию миротворческих сил. В специальном заявлении С. Милошевича подчеркивалось, что в результате реализации плана будет обеспечена «полная защита территории Сербской Краины… В Сербской Крайне граждане смогут почувствовать себя в безопасности и свободно решать свою будущую судьбу»⁶³. С. Милошевич сумел добиться также одобрения плана ООН со стороны краинских сербов. На приход «голубых касок» согласилась и хорватская сторона.

До их размещения на территории Хорватии столкновения между сербами и хорватами продолжались. В ночь на 8 марта 1992 г. Хорватия начала обстрел Барани. Как сообщалось в документах ООН, 21 июня хорватская армия атаковала позиции сербских сил территориальной обороны вблизи Дрниша к югу от южного сектора и продвинулась вперед на несколько километров. «Это привело к ответному артиллерийскому обстрелу сербскими силами города Шибеника и к контрудару хорватских сил 22 июня, подвергших артиллерийскому обстрелу Книн в пределах южного сектора. Наступление хорватской армии, которое, по оценкам СООНО, осуществлялось силами двух бригад хорошо спланированным образом, является уже вторым по счету за последний месяц в этом районе. Обе операции были предприняты в нарушение достигнутого 2 января 1992 г. в Сараеве соглашения, регламентирующего пути обеспечения прекращения огня»⁶⁴.

В результате вооруженных действий на территории Восточной Славонии, тысячи хорватских жителей оставляли свои дома и уходили в другие области Хорватии. Иногда они уезжали сами, гонимые страхом неизвестности и грядущей опасности, а иногда – под давлением сербов. Как сообщал Б. Бутрос-Гали в докладе от 24 апреля 1992 г., миротворцы «20 апреля в восточном секторе СООНО были свидетелями высылки 107 хорватов из Вуковара, 100 – из Тени и 21 – из Маранци, при этом всех высылаемых обязывали подписывать заявление о том, что их отъезд носит добровольный характер»⁶⁵. СООНО одновременно сообщали, что в западном секторе сербское меньшинство подвергается преследованиям со стороны «относящихся к хорватам отдельных лиц и групп»: продолжаются поджоги и/или взрывы населенных сербами домов в этом секторе. Улики свидетельствовали о причастности к этому хорватской армии и полиции⁶⁶.

* * *

С весны 1992 по весну 1995 г. Республика Сербская Краина была под защитой «голубых касок». Миротворцы разделили земли, контролируемые сербами, на четыре условных сектора: «Юг» – «Север» (Бания, Кордун, Лика и Северная Далмация), «Запад» (Западная Славония) и «Восток» (Восточная Славония, Бараня, Западный Срем). Батальоны миротворцев расположились вдоль границы РСК и Хорватии и создали условия для стабилизации положения и ведения переговоров.

Однако хорватскую армию не смущало присутствие миротворцев на территории Хорватии, и она предприняла ряд военных операций по захвату территорий РСК, стратегически важных для Хорватии. В июне 1992 г. хорватские силы начали наступление на плато Милевачки южнее Дрниша, вошли в защищенную зону СООНО и убили 48 сербских солдат. «Голубые каски» не реагировали, не пришел на помощь и Белград. А последовавшее требование СБ ООН вывести хорватские войска из зон, находящихся под защитой ООН, так и не было реализовано.

22 января 1993 г хорватская армия совершила широкомасштабную интервенцию в секторе «Юг» вблизи моста в Масленице. В нападении на сербские позиции участвовали пехота, артиллерия, танки, ракетные установки. В письме вице-премьера правительства Союзной Республики Югославии (СРЮ) Р. Контича командующему СООНО отмечалось, что «в последнее время главный штаб СООНО неоднократно предупреждали о том, что Хорватия готовит нападение на РСК»⁶⁷. Однако со стороны «голубых касок» никакого противодействия нападению хорватов не последовало. Наступление было остановлено после десяти дней упорных боев. Погибли 450 сербов, 15 тысяч мирных жителей ушли с этой территории в сторону Бенковаца и Книна.

Хорватия напала на РСК и в самом начале осуществления плана Вэнса-Оуэна, когда С. Милошевич и Д. Чосич подтвердили, что не имеют территориальных претензий к Хорватии. Правительственная хорватская армия заняла территорию в несколько десятков квадратных километров. СБ ООН в резолюции № 802 (25 января 1993 г.) осудил действия Хорватии и потребовал немедленного прекращения хорватскими вооруженными силами боевых действий, а также вывода хорватских вооруженных сил из этих районов. 6 апреля представитель хорватского правительства и представитель сербских властей подписали соглашение, которое предусматривало прекращение боевых действий, отход хорватских вооруженных сил на линии противостояния, существовавшие до начала боевых действий 22 января. Мост в Масленице, аэропорт в Земунике и Перучская плотина должны были отойти под полный контроль СООНО. Но хорватская сторона не выполнила договора.

Власти Югославии пытались наладить функционирование сербского государства в Хорватии – деятельность органов внутренних дел, судопроизводства, обучение кадров, выдачу паспортов и других документов. Поэтому уже в феврале 1992 г., как вспоминает Б. Йович, руководство страны пошло на выделение, правда минимальных, средств из бюджета федерации по системе дотаций на нужды Краины, наметило приоритетные задачи по разработке законодательства республики, опиравшегося на Конституцию СФРЮ, решило помочь с инструкторами для организации органов внутренних дел. Все это должно было удалить Краину от Хорватии, а также зафиксировать в СООНО «существующую» высокую внутреннюю организацию РСК⁶⁸.

С начала 1994 г. на Книн оказывалось давление с целью начать переговоры об экономическом сотрудничестве с Загребом. Переговоры должны были пройти несколько фаз и завершиться обсуждением политических вопросов. 29 марта 1994 г. в российском посольстве в Загребе между Краиной и Загребом был подписан договор о перемирии, а в начале декабря 1994 г. договор о нормализации экономических отношений. Речь шла об открытии автодороги, нефтепровода, о нормализации снабжения водой и электричеством. Предусматривалось продолжить переговоры о возвращении беженцев, о выплате пенсий, открытии железнодорожного сообщения.

В январе 1995 г. Книну был предложен план политического урегулирования отношений с Хорватией, так называемый план «Загреб-4», согласно которому Книнская область должна была получить некоторую автономию, а Западная и Восточная Славонии – полностью «интегрироваться» в Хорватию. Но этот план не устроил ни краинских сербов, ни Хорватию, которая занималась подготовкой решения вопроса реинтеграции Краины военным путем.

Укрепление хорватской государственности. 19 мая 1991 г. Хорватия провела референдум, желая выяснить настроения граждан по обсуждавшимся в федерации проблемам. Жители республики отвечали на два вопроса: «Вы за то, чтобы Республика Хорватия как суверенное самостоятельное государство, которое гарантирует культурную автономию и все гражданские права сербам и представителям других национальностей в Хорватии, может вступить в союз суверенных государств с другими республиками?» и «Вы за то, чтобы Хорватия осталась в Югославии как едином союзном государстве?». На первый вопрос положительно ответили 93,24 % избирателей, а на второй почти столько же ответили отрицательно⁶⁹. На основе результатов референдума Сабор Республики Хорватии провозгласил 26 июня 1991 г. «Конституционное решение о суверенитете и самостоятельности Республики Хорватии», но оно было отложено на три месяца по предложению представителей ЕС. 8 августа 1991 г. парламент принял «Решение о прекращении государственно-правовых связей Хорватии с СФРЮ». 15 января Хорватию признали все страны ЕС, а 22 мая она была принята в ООН.

В конце 1991 г. Ф. Туджман объявил, что грядет «новая эпоха в истории Хорватии», приоритетами республики стали «европейская интеграция и сотрудничество в мире», создание демократического государства⁷⁰.

Формирование политической системы в Хорватии происходило в сложных условиях военного и послевоенного времени.

В августе 1992 г. в Хорватии прошли досрочные выборы в парламент и президента страны. За пост президента боролись восемь кандидатов, а за места в парламенте – 26 политических партий. Президентом страны вновь стал Ф. Туджман. Большинство обеих палат парламента составили члены Хорватского демократического содружества, получив две трети мест (85 из 138). Кроме того, в Саборе были представлены семь политических партий, среди которых – Хорватский социально-либеральный союз (14 мест в двух палатах), Социал-демократическая партия (бывший Союз коммунистов Хорватии, позже ставший Партией демократических перемен Хорватии, в конце 1991 г. стал называться Социал-демократической партией – Партией демократических перемен Хорватии) (11 мест), Хорватская народная партия (шесть мест), Хорватская партия права (пять мест). Сербы Краины в выборах не участвовали, но остальные сербы Хорватии в парламенте были представлены 13 депутатами. Председателем парламента стал С. Месич. 7 февраля 1993 г. в стране прошли выборы в местные и региональные органы власти, на которых ХДС не получила большинства во многих регионах.

В августе 1993 г. руководители 17 оппозиционных партий, собравшись в Загребе, призвали президента расширить демократию и увеличить в структурах власти представительство других партий. Однако Ф. Туджман ответил, что с демократией в Хорватии все в порядке⁷¹. Используя военную обстановку, ХДС удалось укрепить свое влияние в широких слоях общества и стать монопольной государственной партией, единственной политической силой, располагающей в стране полной свободой действий. Пестуемый Туджманом вождизм, произвол и свойственная всей верхушке ХДС коррупция нанесли тяжелый удар начавшемуся в Хорватии процессу демократизации. От принятия решений были отстранены даже правительство и парламент. Все вопросы решал узкий круг людей, близких президенту. Таким образом, несмотря на существование в стране многопартийной системы, страной фактически правила одна партия – Хорватское демократическое содружество (ХДС), организационная система которой проникала во все сферы общества: экономику, идеологию, культуру, армию, науку, образование.

Авторитарный характер существовавшего в стране режима, по словам немецкого исследователя Г. Хоппе, привел к возрождению органов тайной полиции. Помимо Службы по охране конституции в преследовании «сербских агентов», надзоре за хорватскими политиками, в прослушивании, спекуляциях, отмывании грязных денег соперничали между собой еще пять ведомств, подчиненных президенту, министерствам внутренних дел и обороны. Одно из важнейших – президентский Комитет национальной безопасности, который несколько лет возглавлял сын Ф. Туджмана⁷².

Весной 1994 г. ряд политических партий Хорватии выступили с открытой критикой Ф. Туджмана за недемократическое принятие решений, авторитаризм и даже предложили президенту покинуть высокий пост. В высказываниях отдельных депутатов Сабора звучал анализ недостатков внутренней и внешней политики. В правящей партии наметился раскол: от ХДС отделилась небольшая часть парламентариев (18 человек) во главе с С. Месичем, председателем верхней палаты Хорватского сабора, и Й. Маноличем, председателем нижней палаты, которые создали новую партию Хорватские независимые демократы. Эти события положили начало парламентскому кризису в Хорватии, активизации оппозиции, ее бойкоту работы парламента, обсуждению в средствах массовой информации внешней и внутренней политики государства. Начавшиеся в июне 1994 г. переговоры ХДС и оппозиции закончились компромиссом, связанным с привлечением на государственные посты представителей оппозиции, обещаниями правящей партии соблюдать демократические нормы деятельности парламента.

На парламентских выборах 1995 г. ХДС удалось удержать более половины депутатских мест в парламенте, но правящая партия не смогла как прежде получить большинства в две трети голосов депутатов. Имелся и ряд неблагоприятных для ХДС тенденций: от участия в выборах воздержались более трети хорватских граждан, ХДС не поддержали в Загребе и ряде других крупных городов. Второй по числу мест в парламенте неожиданно стала Социал-демократическая партия И. Рачана. А вот выборы в городскую скупщину Загреба ХДС проиграла, поскольку оппозиция получила 60 % мест.

Экономика страны возрождалась трудно. По оценкам специалистов загребского Института развития и международных отношений, в начале 1990-х годов ситуация в экономике была сложной: промышленное производство уменьшилось в сопоставимых ценах в 1991 г. на 29 %, в 1992 г. на 15 и в 1993 – на 6 %. Постоянно рос уровень безработицы, в 1993 г. он составил 18 %. В связи с ведением войны устойчиво увеличивались государственные расходы, поступления в бюджет от налогов падали из-за быстро снижающейся хозяйственной активности. Поэтому правительство повышало налоги и цены, пыталось сократить государственные расходы⁷³.

Большой проблемой для республики стали беженцы. Из Хорватии (по данным 1992 г.) на территорию Югославии ушли 169 475 человек из 70 населенных пунктов, а в Хорватии сконцентрировались беженцы-хорваты из Сербии и Боснии⁷⁴.

В стране росла социальная напряженность. Низкий уровень заработной платы, а также ее постоянная невыплата, рост безработицы, тысячи беженцев, растущая инфляция, высокие налоги «на войну» и «на беженцев» создавали атмосферу неуверенности в завтрашнем дне. Начиная с 1992 г., более 150 тыс. военнослужащих были демобилизованы. Они пополнили армию безработных. В 1995 г. только в Загребе 28 % демобилизованных военнослужащих не могли найти работу. По некоторым сведениям, в 1994 г. около 1 тыс. уволенных в запас покончили жизнь самоубийством⁷⁵.

В октябре 1993 г. правительство, возглавляемое Н. Валентичем, приняло стабилизационную программу, рассчитанную на две фазы. Первая, предусматривавшая максимальное уменьшение темпов роста инфляции и стабилизацию цен, была выполнена в исключительно короткие сроки. В 1994 г. удалось практически полностью ликвидировать инфляцию, стабилизировать курс национальной денежной единицы – куны. Цены на большинство товаров и услуг были отпущены и стали формироваться свободно. Был отмечен рост валового внутреннего продукта. Значительно возросли доходы от основного сектора экономики – туризма, составив в 1994 г. 1,3 млрд, долл., хотя это была лишь половина довоенного уровня. К 1993 г. инвестиции в хорватскую экономику осуществляли 2200 зарубежных фирм, в том числе 15 % из Германии и Италии и около 10 % из Австрии⁷⁶. Однако в тот период еще не были преодолены многие экономические трудности. Размер внешнего долга составлял к началу 1994 г. 2,6 млрд. долл. Дефицит платежного баланса республики в 1994 г достиг 1,7 млрд, долларов⁷⁷. Вторая фаза, которая планировалась на 1995 г., предполагала рост производства в условиях оздоровления народного хозяйства на основе структурных изменений в экономике. Однако в 1995 г. наблюдалось замедление экономического роста Хорватии, упали ключевые показатели развития народного хозяйства. Хорватии удалось достичь стабильности развития на макроэкономическом уровне лишь в 1996–1998 гг.

Внешняя политика Хорватии формировалась в условиях непосредственной вовлеченности в конфликт. Она налаживала сотрудничество с ближайшими соседями – Германией, Австрией, Венгрией. С Албанией в конце 1994 г. был подписан договор о сотрудничестве в военной области.

Принятие Хорватии в Совет Европы постоянно откладывалось, что напрямую было связано с нарушением прав человека в республике. Еще в начале 1993 г. Европейский гражданский форум, неправительственная организация со штаб-квартирой в Базеле, распространила в Женеве доклад «Права человека в Хорватии», в котором высказывались рекомендации ЕС воздержаться от проявления доверия к хорватской демократии до тех пор, пока в Хорватии нарушаются права человека. В докладе сообщались области, где отмечались следующие факты: не предоставлялось гражданство и не признавалась национальность отдельных групп людей, осуществлялась дискриминация в зависимости от этнической принадлежности, имели место пытки, издевательства и нападения на лиц нехорватской национальности, ограничивалась свобода средств массовой информации и т. д.⁷⁸

12 февраля 1993 г. Европейский парламент проголосовал против включения Хорватии в программу предоставления на льготных условиях экономической помощи. Это означало, что Хорватия лишалась и возможности использовать помощь «Группы 24», в которую входят наиболее развитые страны мира⁷⁹. Совет министров на уровне шефов дипломатии на майской встрече 1996 г. в Брюсселе высказался против приема Хорватии в Совет Европы. Вопрос был отложен до полного выполнения Загребом требований Европы⁸⁰.

Операции «Блеск» и «Буря». В мае – августе 1995 г. хорватская армия провела две молниеносных военных операции – «Блеск» и «Буря» – по присоединению территории Краины к Хорватии, которые сопровождались полной «очисткой» территории от сербов. Потерпела крушение миротворческая концепция и строившаяся несколько лет система охраняемых ООН районов. В результате мир лицезрел исход 250 тыс. сербских мирных жителей, которых по дороге расстреливали хорватские военные.

Как упоминалось, ООН с 1992 г. проводила в Хорватии на территории Республики Сербской Краины, разделенной на четыре условных сектора – «Юг», «Север», «Запад» и «Восток» – миротворческую операцию. Однако сектор «Запад» или Западная Славония были большей частью к этому времени уже «очищены» от сербов. Лишь самая южная часть Западной Славонии, по которой проходила стратегически важная автодорога Белград – Загреб, находилась под контролем сербов и под защитой «голубых касок».

Три года хорватская армия вооружалась, модернизировалась, обучалась. Запрет на поставки оружия для Хорватии фактически не существовал. Силы хорватской армии оценивались в средствах массовой информации по-разному: от 100 до 240 тыс. человек. Для ликвидации оставшейся сербской части Западной Славонии хорватскими властями была разработана специальная операция под кодовым названием «Блеск». Численность войск, участвовавших в этой операции, насчитывала, по оценкам хорватских специалистов, 12 тыс. человек⁸¹.

Началу операции предшествовал конфликт на недавно открытой автодороге Белград – Загреб. Российский корреспондент ИТАР-ТАСС И. Иванов сообщал с места событий: «Фактически операция началась еще в 20-х числах апреля с нескольких, на вид рядовых инцидентов. Сначала хорватская полиция запретила проход по автомагистрали Белград – Загреб бензовозов, следовавших из СРЮ в Республику Сербская Краина. Затем вечером 28-го в потасовке на бензоколонке около Нова-Градишка погибает один серб. В отместку краинские сербы следующей ночью открывают огонь по хорватским автомобилям, а власти РСК закрывают магистраль… на 40-километровом участке, проходившем по их территории в Западной Славонии»⁸². Закрытие автодороги по приказу президента Республики Сербская Краина М. Мартича послужило Хорватии поводом для предъявления сербам ультиматума. Переговоры, в которых помимо сербов и хорватов участвовали представители ООН, прошли успешно, сербы пообещали открыть дорогу 1 мая в 6 утра⁸³.

Однако уже в 5:30 утра 1 мая хорватская армия начала артиллерийскую подготовку. Огонь был направлен на военный склад в сербской части Пакраца, а затем на другие позиции сербского 18-го Западнославонского корпуса. Предварительно были оповещены хорватским командованием и ушли со своих позиций иорданские, непальские и аргентинские солдаты миротворческой миссии. «Как только начались боевые действия, – писал И. Иванов, – почти 3-тысячный контингент миротворческих сил ООН, бросив на произвол судьбы 30-тысячное население Западной Славонии, пропустил сквозь свои порядки хорватские войска»⁸⁴. В 6:15 хорваты начали наступление по двум направлениям: из Новске и Нова-Градишки силами двух элитных гвардейских бригад, специальными подразделениями МВД (общей численностью 3500 чел.) при поддержке 20 танков. Целью было отсечь Западную Славонию от реки Сава, за которой находится Республика Сербская в БиГ, овладеть ключевыми коммуникациями, разделить, а затем по частям уничтожить 18-й корпус сербской армии. Хорваты утверждали, что речь идет об «ограниченной политической акции» для обеспечения безопасности движения по шоссе⁸⁵.

В 10:45 хорваты уже входили в Ясеновац и заняли ключевые высоты юго-западнее Пакраца, почти не встречая сопротивление. Пехоту и танки поддерживала авиация. По сообщениям СООНО, хорватские военно-воздушные силы нарушили пространство «бесполетных зон», контролируемое авиацией НАТО⁸⁶. Два МИГ-21 пытались разрушить мост через реку Сава, но это не удалось. Сербы сбили два вертолета, один самолет. К вечеру из 40 км дороги, находившейся в руках сербов, хорватам, которые наступали с двух сторон, осталось занять лишь десять. Они находились в четырех километрах от города Окучани⁸⁷. Чтобы привлечь внимание миротворцев к происходящему в Славонии, сербы захватили 120 заложников из числа сотрудников СООНО, но вскоре их отпустили.

Судя по всему, сербы были застигнуты врасплох, однако успели с потерями отойти в горы, вывели свое тяжелое вооружение со склада недалеко от автодороги. Но они не смогли противостоять натиску хорватской армии. 15 тыс. сербского населения Западной Славонии остались без защиты. Тысячи сербов бросились бежать в сторону двух мостов через реку Сава – около Ясеноваца и Стара-Градишка. Здесь их ждал огонь хорватской армии⁸⁸.

Не имея возможности остановить хорватскую армию, сербы пытались по-своему пригрозить руководству Хорватии. В понедельник вечером сербская артиллерия обстреляла Сисак, Карловац, пригороды Дубровника, 2 мая две ракеты упали на Загреб. Но это не остановило хорватскую армию. Уже к концу дня сопротивление было локализовано в окрестностях Пакраца. Вечером 2 мая хорватское правительство заявило, что акция полиции и армии «по открытию автомобильной и железной дорог, которые находились под контролем сербов, завершена»⁸⁹.

Если в 1991 г. сербское население было полностью изгнано из 280 сел Западной Славонии, то 1 и 2 мая 1995 г. очищены остальные 65 сел⁹⁰. По сообщениям представителей СООНО, до 5 мая хорватские власти не позволяли представителям международных и гуманитарных организаций посетить Окучани и Пакрац, другие места боев, захваченные города и села. Специальному представителю генсека ООН Я. Акаши, намеревавшемуся прилететь в Дрвар для организации эвакуации сербских беженцев, въезд тоже был запрещен⁹¹.

3 мая Ф. Туджман праздновал великую победу над «сербочетниками» и их «югокоммунистическими» помощниками. В интервью агентству «Рейтер» он выразил уверенность, что «Белград и хорватские сербы после успешного хорватского наступления наконец-то поймут, что переговоры с Хорватией – единственный путь для них». Агентство оценивало, что самоуверенность президента основывается на мягкой реакции Белграда на хорватское наступление в Западной Славонии⁹².

Мировое сообщество знало о произошедшим в Хорватии. Российская Федерация настояла на срочном проведении 4 мая заседания Совета Безопасности ООН. Члены СБ были оповещены о событиях в Западной Славонии. Но резолюции не последовало. СБ принял лишь сообщение председательствующего, в котором осуждались военные действия, приведшие к человеческим жертвам и изгнанию сербского населения⁹³. Представитель Хорватии в ООН М. Нобило отверг все обвинения в адрес своей республики и объяснил членам СБ, что Хорватия задействовала лишь ограниченные полицейские силы для обеспечения безопасности автодороги Загреб – Белград⁹⁴.

17 мая Совет Безопасности ООН принял Резолюцию № 994, в которой призывал сербскую и хорватскую сторону сотрудничать с миротворческими силами и отвести свои войска от линии разделения. В документе заявлялось о необходимости полного уважения суверенитета и территориальной целостности Хорватии, подчеркивалась необходимость уважать права сербского населения. О жертвах среди мирного населения не упоминалось, а стороны призывались к примирению и доверию, к уважению договора о прекращении огня, а также к экономическому сотрудничеству⁹⁵.

Руководство РСК долго обсуждало причины падения Краины. Но было ясно, что оно находится в состоянии полного психологического шока, неспособно трезво проанализировать ситуацию, сконцентрировать силы и противостоять в будущем новым операциям хорватской армии. Вместо этого начались отставки и увольнения, взаимные обвинения. Поиск возможного выхода из сложившейся ситуации привел часть руководства к выводу о необходимости срочного объединения с Республикой Сербской в Боснии и Герцеговине. Этому воспротивилась Восточная Славония и создала 25 мая Координационный комитет общин Восточной Славонии, Барани и Западного Срема, председателем которого был избран Горан Хаджич. Восточная Славония больше тяготела к соседней Сербии.

Молчаливое одобрение мировым сообществом хорватских действий позволило Хорватии провести в августе 1995 г. новое наступление на территории РСК. Операция под кодовым названием «Буря» была стремительной и хорошо организованной.

28 июля 10-тысячные объединенные силы хорватской армии и Хорватского вече обороны (армия хорватского государственного образования Герцег-Босна в БиГ) ворвались в Грахово и Гламоч, города на западе Боснии и Герцеговины. Тем самым был перерезан путь из Баня-Луки в Книн. Дорога на Книн для правительственных войск была свободна.

В самый разгар напряженности 26 июля в Топуско (Кордун) состоялось внеочередное заседание Скупшины РСК, которое отчетливо показало внутриполитическую нестабильность в органах власти Краины. На Скупщине выбиралось шестое по счету правительство РСК во главе с М. Бабичем. Новые люди пришли на посты министров внутренних дел и обороны. Верховный совет обороны РСК провозгласил поздно вечером 27 июля военное положение на всей территории РСК, а МВД ввел комендантский час. 28 июля состоялось первое заседание правительства нового состава. На нем была дана поддержка всем мирным усилиям международных организаций, чтобы найти политическое решение кризиса, была сформирована делегация для мирных переговоров с хорватской делегацией в Женеве, которые были назначены на 8 августа. Одновременно правительство предложило всем гражданским службам подчинить свою деятельность нуждам министерства обороны. Узнав о взятии хорватами Грахова, Скупщина РСК решила после обеда вернуться в Книн.

28 июля Ясуши Акаши приехал в Книн, где была принята предложенная им программа мирного урегулирования напряженности. Он передал обещание Ф. Туджмана участвовать в политических и военных переговорах с Книном, но на условиях политической реинтеграции сербов. Фактически сербам и СООНО выдвигался ультиматум, ответа на который никто не ждал. М. Бабич, находясь в Белграде, выступил с заявлением, что РСК готова принять несколько скорректированный план «Загреб-4» и призвал Хорватию к отводу войск. По некоторым данным, М. Мартич разговаривал с С. Милошевичем и получил от него обещание помощи, если хорваты нападут на Книн⁹⁶.

Ф. Туджман, уже чувствуя близкую победу, отказался вести какие-либо дальнейшие переговоры с сербами⁹⁷. Хорватия продолжала наращивать численность своих войск вокруг секторов «Север» и «Юг»⁹⁸. Во всех крупных городах Хорватии была проведена мобилизация. 1 августа хорватская сторона не приехала на условленную при посредничестве СООНО встречу командующих РСК и Хорватии. Тем временем 1 августа сербы в Хорватии и Боснии созвали совещание объединенного Верховного совета обороны в Дрваре. На заседании было принято обращение ко всем сербам, включая правительство Союзной Республики Югославии, с просьбой оказать помощь в обороне сербской территории. Времени на остановку хорватского наступления фактически не было.

В последние дни перед нападением на Книн ощущалось сильное напряжение среди мирного населения. Кто мог, уезжал в Сербию, росли очереди на автобус, подскочили цены на билеты.

4 августа хорватская армия начала многочасовой обстрел сербских территорий. За артподготовкой последовало широкомасштабное наступление на Республику Сербская Краина по всей линии фронта, составляющей 630 км. 100-тысячной профессиональной хорватской армии противостояла 30-тысячная армия РСК⁹⁹. Особой целью Хорватии был Книн. За полчаса массированной артподготовки на город упало более трехсот снарядов. Затем на Книн из двух направлений – от Госпича и Оточаца – пошли танки и пехота.

Хорватская армия сметала все на своем пути, захватила значительное число наблюдательных пунктов ООН. В ходе атак хорваты убили двух чехов, одного датчанина, ранили около двух десятков человек из состава «голубых касок». Всего потери ООН, по официальным данным, составили 18 человек¹⁰⁰.

Ф. Туджман обратился к сербам с призывом сложить оружие, пообещав амнистию всем, кто прекратит сопротивление. «Возможности добиться мирного решения проблемы исчерпаны, – заявил он. Мы были вынуждены принять решение о наступлении, чтобы положить конец продолжавшемуся четыре года расчленению государства и обеспечить возвращение к своим домам беженцев». Загреб пытался успокоить мир, заявляя, что это – не война, а реинтеграция хорватских территорий. Несмотря на то, что хорватская армия вошла в Краину, почти не встречая сопротивления, ее солдаты жгли и уничтожали все на своем пути. «Сегодняшняя Краина – это спаленная и опустошенная земля, попавшая в руки вандалов», – писал бельгийский журналист, которому удалось в дни наступления попасть на захваченные сербские территории¹⁰¹. В тот же день, 4 августа, СБ ООН обратился к Хорватии и РСК с призывом прекратить военную активность и принять мирный план ООН.

В армии РСК царила полная растерянность. Командующий генерал М. Мркшич даже не отдал приказ о нанесении ударов по важным целям в Хорватии, как это было ранее, чтобы заставить хорватов пойти на уступки. Книн не поддержала и Восточная Славония. Их наступление на Осиек и Винковцы могло бы отвлечь хорватские силы от Книна, как анализировали позже сербские военные. Не последовало обещанной помощи от Республики Сербской в Боснии и Сербии, хотя правительство РСК во главе с М. Бабичем за два дня до наступления уехало в Белград. 5 августа в два часа дня армейское руководство РСК покинуло Книн. Это было сигналом и для армии, и для всего населения.

Причины, по которым армия РСК не оказала сопротивления, остаются непонятными. Сербы удерживали лишь два маленьких района в бывшем секторе «Север», вблизи населенных пунктов Топуско – Двор – Войнич. Была также попытка обороняться на направлениях Дрниша, Бенковаца, Теслинграда, и здесь погибло много людей. Загреб, вероятно, во избежание дальнейших потерь, предлагал всем сдавшимся в плен солдатам переходить в Боснию. С собой разрешено было брать только пистолеты. Поэтому часть армии сохранилась и влилась в ряды армии генерала Младича. По некоторым данным, в БиГ ушли 8–9 тысяч военных из Краины¹⁰².

Министр обороны Хорватии Гойко Шушак объявил, что 7 августа в 6 вечера операция по ликвидации РСК успешно завершилась. Хорватия праздновала победу. Потери с хорватской стороны – 118 убитыми, 620 ранеными. Позже Ф. Туджман уточнил: число погибших – 150, раненых – более тысячи¹⁰³. К сожалению, точной цифры сербских потерь в результате хорватской военной операции пока нет. По сербским данным, погибли 1900 человек, по хорватским – 700. Красный Крест насчитал всего 4–5 тыс. живых¹⁰⁴. В целом в результате хорватского наступления на Краину количество сербов в Хорватии сократилось на 90,7 %¹⁰⁵.

Белград по всем дипломатическим каналам осудил агрессию Хорватии, организовал прием беженцев на свою территорию. При этом 12 тыс. человек были отправлены в Косово, 60 тыс. пытались найти приют в Воеводине. Остальные 180 тыс. осели непосредственно в Сербии. 25 тыс. находились в коллективных лагерях для беженцев. Несмотря на запрет властей, в Белграде у родственников разместились около 60 тыс. беженцев.

Приток беженцев создал в Югославии крайне напряженную гуманитарную обстановку. Возник сложный вопрос об их статусе. Им не давали югославское гражданство, не принимали на работу, не обеспечивали социальной защитой. Практически проблема решалась на уровне солидарности населения, доброй воли родственников, возможностей слабомощных гуманитарных организаций. Но переговоры об их возвращении в Хорватию не велись¹⁰⁶. Напряженной стала и политическая обстановка: по Сербии прокатилась волна митингов с осуждением властей за предательство сербских интересов и самоустранение во время хорватской агрессии.

Итак, мир стал свидетелем новой трагедии. Действия Загреба осудили Москва, Белград и Я. Акаши. Посредник ЕС К. Бильдт заявил, что Ф. Туджман повинен в изгнании сербов и в военных преступлениях¹⁰⁷. «От министров Хорватии я слышал, – заявил К. Бильдт, – что они планируют вытеснить из Сербской Краины 99 процентов сербов». После этого заявления К. Бильдт был объявлен в Хорватии персоной нон грата. 10 августа СБ ООН принял резолюцию 1009, призывавшую Загреб прекратить военные действия, продолжить мирные переговоры и позволить гуманитарным организациям прибыть в РСК 1⁰⁸.

Но в целом международные организации, как и ведущие державы, остались равнодушными к событиям в РСК. Англия и Франция выразили «озабоченность» происходившим в Хорватии, но это больше походило на молчаливое одобрение. США и Германия увидели в последних событиях на Балканах новые перспективы политического урегулирования кризиса. В интервью американскому радио президент США Б. Клинтон выразил надежду на то, что хорватское молниеносное наступление на Краину проложит дорогу к скорейшему дипломатическому урегулированию балканского конфликта¹⁰⁹.

Однако роль США в блицкриге Хорватии – не так проста. Если сравнить просочившиеся в печать данные, то становится очевидным участие Америки в уничтожении сербской Краины в Хорватии. По словам министра иностранных дел Хорватии М. Гранича, США консультировали Хорватию по проведению обеих операций¹¹⁰. Напомним, что еще в ноябре 1994 г. Хорватия и США заключили договор о военном сотрудничестве. А американский госсекретарь Кристофер в интервью Эй-Би-Си всю вину за хорватскую агрессию цинично возложил на сербов, которые начали наступление на Бихач. Хорваты, якобы, лишь ответили на это наступление¹¹¹.

Германия также не осудила агрессию, лишь выразила желание, чтобы военные действия не расширялись и не переросли в балканскую войну. А по загребскому радио прозвучало откровенное приветствие представителя немецкого посольства в Загребе К. Эндера: «Германия разделяет радость военного успеха с вами и выражает вам похвалу за эту войну. Должен сказать, что даже аналитики, которые знают больше меня, не могли предвидеть такую быструю и величественную акцию»¹¹².

ООН видела свою задачу лишь в обеспечении безопасности беженцев и в выводе «голубых касок» из занятых хорватами районов. Уже 10 августа об этом было принято решение. Всего подлежали эвакуации 12 400 человек. Небольшое количество «голубых касок» оставалось лишь в секторе «Восток», где были дислоцированы русский и бельгийский батальоны.

Россия направила в ООН три протеста с осуждением хорватской агрессии, впервые за четыре года войны оказала существенную гуманитарную помощь. Кроме того, президент

России выдвинул инициативу провести в Москве встречу С. Милошевича и Ф. Туджмана с целью «договориться, как подписать документ о прекращении военных действий»¹¹³. Заявление было сделано тогда, когда Книн уже был взят и хорватские МИГи приступили к расстрелу колонн беженцев. Ф. Туджман приехать в Россию отказался. Официальная версия отказа – необъективная позиция России в отношении событий в Крайне, стягивание Югославией бронетехники к хорватской границе и неприглашение в Москву лидера боснийских мусульман А. Изетбеговича. Но было понятно, что президенту Хорватии не было никакого политического резона приезжать на переговоры в Россию, когда его так активно поддержали США и Германия. Последние, в свою очередь, также не советовали Туджману ехать в Москву.

28 декабря 1995 г. Совет Безопасности ООН рассмотрел вопрос о преступлениях хорватских войск в Крайне на основе доклада генсека ООН о злодеяниях против сербов в Хорватии во время летней агрессии¹¹⁴. Россия при поддержке некоторых членов СБ выступила с предложением о принятии специальной Резолюции с осуждением Хорватии. Но обсуждение закончилось безрезультатно, так как этому воспротивилась Германия. В результате лишь было констатировано, что Хорватия не прислушивалась к резолюциям СБ ООН¹¹⁵.

Республика Сербская Краина формально перестала существовать. В ноябре была принята резолюция СБ ООН 1023, которая определяла судьбу оставшейся вне границ Хорватии области – Восточной Славонии. Совет Безопасности одобрил подписанный 12 ноября в присутствии представителей ООН договор о постепенной мирной реинтеграции этого района в Хорватию в течение нескольких лет¹¹⁶. Согласно договоренностям, был сформирован Совет Области Славонии, Барани и Западного Срема, определены поэтапные мероприятия переходного периода.

Война в Хорватии унесла жизни тысячи людей. Стирались с лица земли города и села, опустошались некогда плодородные земли. По неофициальным данным, в боях на территории Хорватии погибли более 30 тыс. человек, а беженцев насчитывается около полумиллиона. Война принесла огромное разорение Хорватии, экономике был нанесен колоссальный ущерб. По предварительным подсчетам, только прямые убытки составили свыше 30 млрд, долл.¹¹⁷

Война в Хорватии до сих пор по-разному оценивается бывшими противниками. И если в Хорватии 4 августа – национальный праздник «День Победы в Отечественной войне», то в Сербии – день скорби по погибшим.

Примечания

1 Nacionalni sastav stanovni?tva, 1991 //Jugosl. pregled. Beograd, 1992. G. 36. Br. 1. S. 6,17

2 На путях к Югославии: за и против. Очерки истории национальных идеологий югославянских народов. Конец XVIII – начало XX вв. М., 1997. С. 226.

3 Псушски. Хрвати у светлости историйке истине. Београд, 1992. С. 146.

4 Целебић М. Корни мржње и геноцида над србима // Вечерше новости. Београд, 1991. 1 jyH – 30 jyH. C. 25.

5 Срби у Хрватскор Насељавање, 6poj и териториащни размештар Београд, 1993. С. 77.

6 Мартынова М.Ю. Этнические аспекты современного балканского кризиса: Дис. на соиск. д-ра истор. наук. М., 1996. С. 90.

7 Дакић М. Српска Красна: Историјски темени и настанак. Книн, 1994. С. П-10.

8 Целебић М. Корни мржн>е и геноцида над србима. С. 25.

9 Mi?eti? В. ?vice hrvatska zora // Slobodna Dalmacija. Split, 1992.16 nov. S. 10.

10 Jовић Б. Последней дани COPJ: Изводи из дневника. Београд, 1995. С. 109.

11 Hoppe Н. Y. Die neue politische Elite Kroatiens. Koln, 1997 (7). S 41.

12 Ibid. S. 10.

13 Ibid. S. 11.

14 Радуловић С. Судбина KpajnHe. Београд, 1996. C. 16.

15 Obrazlo?enje uz Na?rt odluke o osnivanju i konstituisanju Zajednice op?tina Sjeverne Dalmacije i Like. Рукопись. 2 c.

16 Декларација о суверености и аутономији српског народа // Политика. Београд, 1990. 26 jyл. С. 7.

17 Izve?taj о provedjenju izja?njavanja Srpskog naroda u Republici Hrvatskoj o srpskoj autonomiji. 30.09.1990. Рукопись. 2 c.

18 Дакић M. Српска Крајина: Историјски темељи и настанак. C. 52.

19 Радуловић С. Судбина KpajnHe. C. 28.

20 Там же. C. 23, сноска.

21 Ogorec M. Hrvatski domovinski rat 1991–1993. Opatija, 1994. S. 177.

22 Ibid. S. 177–178.

23 Ibid. S. 35–48.

24 Tudjmanova Hrvatska nastavlja politiku fa?isti?ke NDH (1941–1945) //Bilten vesti. Moskva, 1995. 8 avg. S. 2.

25 Милеуснић C. Духовни геноцид 1991–1993. Београд, 1994. C. 151

26 Визенталь C. Интервью… //ИТАР-ТАСС. Серия «СЕ». М., 1993. 5 апр. С. 29.

27 Устав Републике Српске KpajnHe. Книн, 1991. С. 3

28 Ogorec M. Hrvatski domovinski rat 1991–1993. S. 14.

29Јовановић A.C. Рат срба и хрвата 1991-Београд, 1994. С. 7.

30 Ogorec M. Hrvatski domovinski rat 1991–1993. S. 116.

31 Croatia between war and independence. Zagreb, 1991. S. 71.

32 Сообщение // ТАСС. Серия «СЕ». M., 1991. 10 дек. C. 11.; По словам Ф.Туджмана – 200 тысяч чел. См.: Интервью президента Хорватии // ИТАР-ТАСС: Серия «СЕ». М. 1992.17 апр. С. 21–22.

33 Jовић Б. Последней дани COPJ: Изводи из дневника. С. 242.

34 Павловић Р. Ко су страни плайеници у xpBaTCKoj Bojc4H // Политика. Београд, 1992.15 фебр. С. 11.

35 Лисица С. Командант по потреби. Сомбор, 1995. С. 82.

36 Там же. С. 33; Izve?taj о provodjenju izja?njavanja Srpskog naroda u Republici Hrvatskoj o srpskoj autonomiji. 30.09.1990. Рукопись. 2 c.

37 Кадиjевич B. Моjе виђење распада. Београд, 1993. C. 139.

38 Ogorec M. Hrvatski domovinski rat 1991–1993. S. 83-84

39 Ibid. S. 90.

40 Целебић M. Корни мржње и геноцида над србима. С. 25.

41 ОуэнД. Непонимание кризиса на Балканах // Сербия. Белград, 1994. № 12. С. 37–38.

42 Сообщение Сербского Сабора об изгнании сербского народа и этнической чистке Западной Славонии со стороны властей Республики Хорватии. Белград, [199]. Рукопись. С. 2, 4-5

43 Чињенице о Западној Славонии. Пакрац, 1992. С. 23.

44 Ogorec M. Hrvatski domovinski rat 1991–1993. S. 73, 76.

45 Ibid. S. 76.

46 Информация // ТАСС. Серия «СЕ». М., 1991. 6 нояб. С. 5.

47 Ogorec M. Hrvatski domovinski rat 1991–1993. S. 58.

48 Ibid. S. 60–61.

49 Јовановић А.C. Рат срба и хрвата 1991. С. 9.

50 Ogorec M. Hrvatski domovinski rat 1991–1993. S. 21.

51 Jовић Б. Последњи дани COPJ: Изводи из дневника. С. 259.

52 Ogorec M. Hrvatski domovinski rat 1991–1993. S. 118.

53 Ibid. S. 117.

54 Попов Б. Започео сам рат // НИН: Нед. информ. нов. Београд, 1996.1 марта. № 2357. С. 57.

55 Jовић Б. Последней дани COPJ: Изводи из дневника. С. 385.

56 Гајић-Глишић Д. Српска Bojoca: Из кабинета министра војног. Београд, 1992. С. 202.

57 Кадиjевич В. Моjе виђење распада. С. 137.

58 ВилићД, Тодоровић Б. Разбијање Југославије 1990–1992. Београд, 1995. С, 386.

59 Там же.

60 Jовић Б. Последней дани COPJ: Изводи из дневника. С. 409–410.

61 Документ ООН. S/23280.

62 Там же.

63 Milo?evi? S. Izjava predsednika Republike Srbije od 31.12.1991 u vezi sa realizacijom mirovnog plana UN // TANJUG. Beograd, 1991. 31 dec.

64 Документ ООН. S/24188. C. 3.

65 То же. S/23844. C. 5.

66 То же. S/24100. C. 4.

67 То же. S/25777. C. 12

68 Jовић Б. Последњи дани COPJ: Изводи из дневника. C. 437.

69 Stvaranje hrvatske dr?ave i Domovinski rat / Radeli? Z., Marijan D., Bari? N i dr. Zagreb, 2006. S. 85–86.

70 Ibid. S. 330.

71 Франьо Туджман отвергает всякую критику // ИТАР-ТАСС: Серия «СЕ». М., 1993. 19 авг. С. 21.

72 Hoppe Н. Y. Die neue politische Elite Kroatienst. S. 33–35.

73 Социально-экономическое положение и экономические реформы в европейских постсоциалистических сранах // Вестник научной информации. М., 1995. № 10. С. 153.

74 У Србији – 169 475 избеглица // Вечерње новости. Београд, 1992.17 март. С. 14.; ?rta jo? nije podvu?ena // Borba. Beograd, 1992. 23 mart. S. 11.

75 Хорватские ветераны // ИТАР-ТАСС: Пульс планеты. М., 1996. 28 марта. С. 8.

76 Австрийский эксперт об экономике Хорватии // ИТАР-ТАСС: Серия «СЕ». М., 1993. 26 мая. С. 28.

77 Социально-экономическое положение и экономические реформы в европейских постсоциалистических сранах. С. 155.

78 Нарушения прав человека и жесткая информационная цензура в стране // ИТАР-ТАСС: Серия «СЕ». М., 1993.14 февр. С. 17.

79 Европейский парламент отказал стране в экономической помощи // ИТАР-ТАСС: Серия «СЕ». М., 1993. 21 февр. С. 24.

80 Европа неће Хрватску // Политика. Београд, 1996. 7 jyH. С. 7.

81 Цит. по: Фадеев Е. Хорватский блицкриг // Правда. 6 мая. С. 3.

82 Иванов И. Югославский кризис: Последствия агрессии Хорватии в Западную Славонию // ИТАР-ТАСС. Компас. М., 1995. 25 мая, № 35. С. 4.

83 Хронология //Аргумент. Београд, 1995. 5 Maj. С. 3.

84 Иванов И. Югославский кризис: Последствия агрессии Хорватии в Западную Славонию. С. 4

85 Документ СООНО; Хронология //Аргумент. Београд, 1995. 5 Maj. С. 3.

86 Документ ООН. S /1995/444. С. 10.

87 Иванов И. Югославский кризис: Последствия агрессии Хорватии в Западную Славонию. С. 5

88 SRNA. Sarajevo, 1995. 6 maj; Информация о ратним злочинама припадника хрватске војске над српским цивилним становништвом Западне Славонце на путу Окучани – Стара Градишка 1–2 Maja 1995 године. Београд: Комитет за прикупљање података о извршеним злочинима против човечности и ме!)ународног права, 1995.14 с. Рукопись.

89 Pad Zapadne Slavonije // Vreme. Beograd, 1995. 8 maj. G.6, N 237. S. 8-18.

90 Информация о ратним злочинама припадника хрватске војске над српским цивилним становништвом Западне Славонце. С. 14. Рукопись.

91 Документ СООНО.

92 SRNA. Sarajevo, 1995. 2 maj.

93 Документ СООНО. S /PRST/1995/26.

94 Документ ООН. S /1995/349; S /1995/358.

95 То же. S /1995/994.

96 Цвиjановић Ж. Ратна cpeha и остало //Jавност. Београд, 1995. 5 авг. С. 5.

97 Документ ООН. S /1995/444. С. 6–7.

98 Там же. С. 2.

99 Цвиjановић Ж. Ратна cpeha и остало. С. 5.

100 Документ ООН. S /1995/444. С. 3

101 Bilten Vesti. Moskva, 1995. 22 avg.

102 Документ СООНО.

103 Иcтpaжyje се броj жртава хрватске arpecnje // Политика. Београд, 1995.12 Maj. С. 7.

104 Информация о ратним злочинама припадника хрватске војске над српским цивилним становништвом Западне Славонце. С. 14. Рукопись.

105 Лилин 3. Перспективы мира и сотрудничества // Сербия. Белград, 1996. № 29. С. 7.

106 По некоторым данным, в ноябре 1995 г. выражали желание вернуться в Хорватию около 13 тысяч сербов.

107 Memorandum о etni?kom ?i??enju i genocidu protiv srpskog naroda u Hrvatskoj i Krajini // Jugosl. pregled. Beograd, 1995. G. 39, N 3. S. 93.

108 Документ ООН. S /1995/1009/

109 Bilten Vesti. Moskva, 1995.10 avg.

110 Idem. 8 avg.

111 Idem. 15 avg.

112 Idem. 16 avg.

113 Иванов И. Балканы: Перспективы урегулирования после агрессии Хорватии // ИТАР-ТАСС. Компас. М., 1995.17 авг., № 59. С. 3–11.

114 Документы ООН. А/50/727; S/1995/730.

115 Злочини без казне // Борба. Београд, 1996.1/2 jaH. С. 2.

116 Документ ООН. S /1995/1023.

117 Кондрашов А. Обострение внутриполитических проблем в Хорватии // ТАСС. Компас. М., 1992. 20 янв. № 11. С. 7–14.