Жертвы геноцида

Ф. Меженцев

Очень взволновала меня статья И. Цынмана «У реки Мереи», опубликованная в «Рабочем пути» под рубрикой «К 50-летию трагедии в Лядах».

Я родился, вырос и сейчас живу в восьми километрах от Лядов, а с 1947 по 1964 г. (ровно 17 лет) жил совсем рядом с бывшим местечком Ляды, работал там учителем.

До войны Ляды по численности населения вместе с предместьями Слобода и Закобылица равнялись почти нашему райцентру Красному. Здесь проживало около 4 тысяч человек. Большинство было еврейской национальности, белорусы проживали в предместьях.

Еврейское население имело свою синагогу, школу, где до 1937 года преподавание велось на еврейском языке. Жители Лядов занимались торговлей, ремесленничеством, работали в сфере бытового обслуживания, в веревочной артели. С крестьянами окрестных краснинских деревень и сел, белорусских весок Дубровенщины евреи жили дружно, друг друга не обижали. В нашей деревне Катково, например, до войны работал кузнец по имени Моисей, помощником у него был местный парень. Две еврейские семьи арендовали у нас огородную землю и выращивали на ней огурцы и капусту, продавая потом на базаре. До создания колхоза в деревне работники заготконторы заключили с катковскими крестьянами договоры на продажу им льносемян и льноволокна. Согласно договорам организовали встречную продажу мануфактуры, сахара, растительного масла.

Гитлеровские войска захватили Ляды 14 июля 1941 года. Немногим евреям удалось уйти в Рязанскую и Пензенскую области до прихода немцев. Не все смогли оставить в местечке своих стариков-родителей, дома с имуществом и кинуться в неизвестность. Винить тех молодых женщин и девушек, а также еще крепких пожилых мужчин, которые не ушли, нельзя. Так поступили бы люди и другой национальности.

Фашистские оккупанты сразу же создали особый режим для евреев. Их всех взяли на учет, нашили им на одежду особые знаки, установили патрулирование по улицам эсэсовцев и полицаев из местных прихвостней. Евреев заставляли выполнять непосильные работы. Например, мужчин впрягали в телегу и возили на них бочки с водой из Мереи. Паек выдавали мизерный. Об этом мне рассказывали очевидцы из Бухарина в первые послевоенные годы, когда я там работал учителем. Одним словом, это было Ляднянское еврейское гетто. Как оно называлось в документах гитлеровцев, не знаю.

В последних числах марта и первых числах апреля 1942 года все еврейское население местечка Ляды и некоторое количество евреев из других мест под усиленной охраной стали группами перегонять через мост на правый берег Мереи. Вели по Старой Смоленской дороге, затем налево в направлении деревни Плауны. В трехстах метрах от большака ставили у противотанкового глубокого рва, находящегося вдоль правого берега Мереи, и расстреливали. Потом некоторые полицаи рассказывали местным жителям, что в противотанковом рву закапывали вместе с убитыми и упавших вниз раненых. Прах более двух тысяч евреев покоится на поле деревни Бухарино, которое теперь принадлежит колхозу имени XX съезда. В основном жертвами фашистского геноцида были женщины, дети, престарелые мужчины.

19 июня 1966 года на братской могиле ляднянских евреев торжественно открыли памятник. Он возведен на личные средства, собранные оставшимися в живых родственниками погибших.

Помню, человек 250 родственников приезжало тогда. За минувшую четверть века внутри ограды у памятника выросли посаженные в ту осень деревца, растут цветы. Только совсем мало осталось родственников погибших евреев. И. Цынман пишет, что спаслись две женщины и один мужчина. Мне рассказали, что удалось убежать еще 14-летнему подростку. Он бежал по оврагу, а по нему стреляли. Все же ему удалось спастись.

У читателей может возникнуть вопрос: почему евреи не убегали из своих селений, хотя догадывались, что их уничтожат. Убегали, конечно. И некоторым удалось спастись в русских деревнях Смоленщины. Приходилось встречаться со спасшимися женщинами-еврейками, Сериной из Красного, со своей одноклассницей по смоленскому педучилищу, Ниной Львовной Шейниной из Кадино. Их прятали от гитлеровцев добрые люди, рискуя своей жизнью. Однако о некоторых скрывавшихся немцы зачастую узнавали по доносам фашистских прихвостней, забирали их и расстреливали. Так случилось, например, с еврейской девушкой Розой Фогель, скрывавшейся в деревне Большая Добрая. В 50-е годы мне показывали в той семье, где она пряталась, некоторые сохранившиеся документы.

На территории Краснинского района на поле колхоза «Марковский» есть еще одна братская могила жертв фашистского геноцида. Там было уничтожено еврейское население небольшого белорусского местечка Баево. Правда, евреев в нем, по сравнению с Лядами, проживало немного. Родственники погибших установили скромный памятник.

Кроме захоронений уничтоженных евреев Дубровенского района Витебской области, на краснинской земле есть братские могилы евреев райцентра Красного и пристанционного поселка Гусино. И. Цынман указывает в своей статье на то, что 31 октября 1943 года в газете «Красноармейская правда» рассказывалось о зверствах фашистов в Лядах.

И все же с позиции сегодняшнего дня не вся правда была сказана тогда. Говорилось о злодеяниях фашистов над советскими гражданами, как будто стыдились писать о расстреле узников еврейского гетто. В 1966 году на памятнике обязали написать: «Советские граждане», а не евреи — жертвы фашистского геноцида. Коммунистическая идеология старалась не выделять людей по национальному признаку, проповедовалось даже возникновение какой-то «советской национальности». В действительности, жители местечка Ляды, как и сотен других местечек Белоруссии, Украины и Смоленщины, были расстреляны только потому, что были евреями.

Недавно в газете «Труд» доктор философских наук В. Семенюк из Минска сообщал, как в 1948 году был уничтожен набранный в типографии тираж «Черной книги», подготовленной известными писателями Ильей Эренбургом и Василием Гроссманом. В этой книге как раз рассказывалось о массовом уничтожении фашистами евреев на оккупированной территории. Не потому ли запрещалось говорить о геноциде по отношению к евреям гитлеровского правительства, что правительством Сталина были депортированы из родных мест свыше трех миллионов людей двенадцати национальностей?

Прав автор статьи «У реки Мереи», что лозунг «Никто не забыт, ничто не забыто» должен стать реальностью и по отношению к чудовищному уничтожению евреев по их национальной принадлежности.

Газета «Рабочий путь» от 4 августа 1992 года