Расстреливали евреев, семьи коммунистов и партизан

Записал И. Цынман

Евреи-туристы дальнего зарубежья купили в деревне Любавичи Руднянского района старый дом на Шелковской улице, он ближе других домов стоял к еврейскому кладбищу, на котором находятся могилы предков любавичских ребэ. Рядом с этим домом живет Мария Аврамовна Трофименко, 1928 года рождения. Вот что она рассказала мне 14 мая 1996 года.

— Сразу же, как только в Любавичах появились немцы, они создали управу (вроде прежнего сельсовета). Бургомистром стал Давыденко.

После войны его поймали в Германии, осудили. Он отсидел 15 лет. Семью его из Любавичей выселили в г. Новосибирск. Не думаю, что это было плохо для его семьи.

В первые дни оккупации любавичскую молодежь, в том числе и меня, погнали ремонтировать дороги под деревню Стодолище. Гнал нас полицай Анатолий Стефанович Дунников, его отец и другие полицаи. В любавичской полиции были и местные жители, молодежь, которая совсем недавно училась с друзьями-евреями в местной школе. То ли из-за пропаганды, то ли по другой причине их, этих бывших школьников, пионеров, комсомольцев, словно подменили. В полиции они озверели, вместе с немцами (немногие принимали в этом участие) строили людей в колонны, вели и расстреливали любавичских и попавших сюда из других мест евреев, семьи партизан и коммунистов. Знаю, что гнали евреев на расстрел Ефим Печерский, его брат Григорий Печерский, Кирилл Жаркин, Николай Никифорович Астраханский. Но они не миновали возмездия. За убийство евреев, семей партизан и коммунистов их судили в Рудне. Троих повесили.

Любавичи. У купленного хасидами дома. Май 1996 г.

Любавичское еврейское кладбище. Внутри домика могилы предков любавичских ребэ 1996 г.

Поминальные доски любавичских ребэ.

В 1941 году попал в окружение Гирша Борисович Райхлин, бывший в мирное время учителем. Он вернулся домой в Любавичи. Местные жители удивлялись, зачем он сюда пришел. Полицаи его расстреляли.

В 1943 году за несколько дней до освобождения Любавичей с фронта вернулся еврей, солдат Красной Армии, кузнец Блинчик, имя его я забыла. За несколько дней до прихода нашей армии полицаи его расстреляли. Стало известно, что перед расстрелом он громко сказал: «Вы расстреляли мою семью, стреляйте и в меня».

25 августа 1942 года полицаи расстреливали партизанские семьи. Погибло 25 человек. Наша семья состояла из отца, матери и моего старшего брата. Отцу в 1941 году исполнился 51 год, в армию его не взяли. Брат был 1925 года рождения. Он ушел в партизаны, с тех пор о нем ничего не было известно.

Наша семья, как семья партизана, подлежала расстрелу. Мы уже к этому были готовы. Надо ли говорить о последствиях того, что я пережила, и можно ли все это, даже спустя столько лет, забыть.

Наша семья, чтобы прокормиться, держала двух свиноматок. Одну забрали немцы, а другую оставили. Были у нас и поросята. Они и помогли отцу откупиться от расстрела у бургомистра Давыденко. Бургомистр потребовал, чтобы отец отдал ему свинью и 2 килограмма шерсти, а полицаи разобрали поросят. В расстрел 25 августа мы не попали.

Целью фашистов было руками русских убивать не только евреев, но и как можно больше русских. Они сделали несчастными многих уцелевших людей, не сумевших из-за убийств и бандитизма уже после войны нормально устроить и прожить свою жизнь.

Кончилась война. В бывшем еврейском местечке Любавичи евреев, живших здесь веками, не стало. Позднее из Смоленска в любавичскую школу прислали еврейку-учительницу Галину Моисеевну Липкину. Живет она недалеко от школы, сейчас уже на пенсии, в Любавичах пользуется большим уважением.

Когда наши войска освободили Любавичи, многих местных жителей и полицаев взяли в Красную Армию. Часть полицаев скрывалась. Некоторых позже нашли и судили. В Рудне суд приговорил к казни через повешение любавичских бандитов К. Жаркина, Н. Астраханского, Г. Печерского. Брат Григория, Ефим Печерский, скрывался. Потом он попал под бомбежку в деревне Белозеры, его ранило. Он попал в военный госпиталь. Ему удалось получить документ, что он воевал на фронте, хотя не был там ни дня. Е. Печерский — в прошлом полицай-бандит, всю оставшуюся жизнь получал хорошую пенсию. Именно Ефим забирал у нас свинью, участвовал в разбоях и расстрелах. Я лично по этому вопросу ездила в Смоленск в КГБ, но ничего не добилась.

Сейчас его дочь живет в Витебске, а сын, по профессии ветеринарный врач, коммунист, — в Гродно. Их отец числился участником Великой Отечественной войны.