131. И. Лиснянская – Е. Макаровой 23 марта 1994

23.3 1994. 7 утра

‹…› Сегодня солнечно и на душе веселей. И с весельем хочется думать о том, что все же когда-нибудь мы встретимся. Папа собирается к вам, как я поняла, осенью. Паспорт есть, деньги отложены. ‹…›

Да, то стихотворение, какое тебе хотела переписать, вспомнила, что наговорила на пленку: «По соломенному лучу, за соломенный ноготь держась, я все время куда-то лечу, в комнатенке своей находясь»[211]. Это я к тому, что, как ни черно вокруг, все-таки за что-то цепляюсь. А разве Швенк мог бы жить без такого луча? Вот он и устраивал кабаре. Жизнь настолько сильная вещь именно своей надеждой, что смерть отступает от нее, ей, смерти, нечего предложить живому существу. Человек не знает, что именно есть Там, чаще думает – ничего. Я всегда вспоминаю, хотя мне не грозила тюрьма, а только ссылка иль нож где-нибудь под кусточком, о том, что чувствует человек, когда он обложен. Какая может быть реакция на возможность погибнуть? Помню, когда пришла повестка, Семен мне сказал: неужели ты не явишься хотя бы узнать, что от тебя хотят? (А тут еще и черная Волга среди ночи приезжала вон за сколько км.) Нам об этом сообщили Бен Сарнов с Леной Аксельрод. Тут Семена охватила паника: раз уж так тебя ищут, то, значит, впереди – тюрьма. Тогда я рассмеялась: так что мне в нее так торопиться? Пойду попрошу продления, и будем жить как можно дольше. Нам директор «Отдыха» не отказал. И я так весело жила, так много тогда писала, так остро почувствовала сладость воли! Это был не пир во время чумы, а просто пир перед возможной чумой.

А пировал ли Швенк во время чумы? Тоже понятие относительное. Гетто, о, ужас, – стало не чем иным, как «новым» бытованием людей, вместе. Кошмарным бытованием, и тут, как мне кажется, только надежда жизни могла так укрепить дух Швенка, что он устраивал пир – «кабаре», зная о реальной жизни за пределами гетто и желая каждому протянуть этот, «соломенный луч, луч надежды на исход». Но, увы, исхода из гетто не произошло. Но духовный Исход был велик, иначе не было Израиля. И вот, теперь, многие говорят, а чего не боролись, ведь были обречены? Но, во-первых – общность, во-вторых – кто и где такой герой – пророк? Пророки никогда не были одновременно и героями. ‹…›