212. Е. Макарова – И. Лиснянской 19 августа 1997

19.8.97

Мамик, привет! Пишу тебе среди альпийских гор и лугов, а также озер. До чего же здорово я провела это время – 3000 км на машине, по горам Австрии и Швейцарии (Леша за рулем), были в Мюнхене, Вене, Базеле, Цюрихе и замечательном Грундлзее, – место действия в моем романе, – столько интересных людей, работ Фридл, архивов, музеев, – в одном из них, в Базеле, видела потрясающую выставку Гольбейна, просто все так хорошо, – правильно сделала, что решила уехать в Европу и что взяла с собой Лешу – рулить, снимать на видео и делать фотографии.

Я чувствовала себя просто примадонной, – лучшие дома европейских людей, природа, книги, библиотеки – мой мир, о котором можно мечтать только в сказках. Но – любишь кататься, люби и саночки возить – пора садиться писать. От обилия материала и историй голова идет кругом, да и на свежем воздухе тоже так хорошо!

Здесь много тучных коров с колокольчиками, звон идет по горам и долинам, какая-то коровья симфония, много ягод и грибов, – это уж точно Фридл мне подарила, все ее работы (200) оказались здесь, живут в красивых домах. Я лежу на красивой кровати, а передо мной ее пейзажи и цветы. Семейство Адлеров – это аристократия из Берлина и Вены, некоторая чопорность, но зато сколько они знают о времени и людях, которые меня живо интересуют. Например, был такой очень известный венский искусствовед Людвиг Мюнц, Фридл с ним дружила, он писал книги о Караваджо, Рембрандте, Гёте, Брейгеле, о творчестве слепых и т. п., – так Адлеры помнят его! Тучный, с сигарой в зубах, громко хохочущий. У Адлеров есть фотографии и все его книги. Это тоже очень важно, так как в 30-х годах эти люди определяли уровень Венской школы, отношение к искусству и т. д. О ком ни спрошу у Адлеров, получаю ответ.

Утро, солнце, горы. Пью кофе на третьем этаже и строю планы на сегодняшний день: 1. Попросить старые фотографии и порыться в них для каталога. 2. Поехать в соседний городок, отпечатать цветные фотки. 3. Найти в домашней библиотеке книги, которые Фридл цитирует в письмах.

Мамик, мое письмо опять же из-за отсутствия компьютера выглядит таким куцым, что боязно даже отсылать тебе его, но, с другой стороны, ты порадуешься, что мне хорошо и покойно на душе, никаких осколков и пулевых ранений. Видимо, такая вот жизнь, среди гор и озер, с книгами (еще бы компьютер сюда!) мне по плечу.

Надеюсь, что ты работаешь, молодец, что похудела, теперь мои вещи тебе будут впору. Как Семен Израилевич?