Портрет ученика

Ученики Первого Вильнюсского ремесленного училища лето 1941 года, вместо того чтобы бездельничать, провели за работой – в Особом отряде.

Рассказывает ученик ремесленного училища, будущий слесарь:

Летом 1941 года я был в Вильнюсе и жил в общежитии ремесленного училища на улице Филарету. Я хотел найти работу на время летних каникул, обратился в какую-то торговую организацию, и меня направили работать продавцом в продовольственный магазин на улице Ужупё. Там я работал две или три недели, но у меня были недостачи, и меня уволили.

Примерно в середине июля 1941 года я встретил своего знакомого. Он мне сказал, что есть такое место, где можно неплохо заработать. Он объяснил мне, что требуются люди для того, чтобы собирать у граждан еврейской национальности драгоценности, такие, как кольца, часы и другие золотые вещи. Пояснил, что, собирая, надо заполнять какие-то документы, однако можно и себе брать какие-нибудь дорогие вещи, не включая их в эти документы. Этот знакомый меня уговорил, и я решил пойти туда работать. Он указал мне адрес, по которому надо обращаться насчет этой работы. Это было на улице Вильняус, номера дома не помню. Там в каменном здании, на втором этаже, находился так называемый “Особый отряд”. Поначалу я не знал, что он так называется, а узнал, когда мне выдали удостоверение, что я состою в Особом отряде. Тогда я уже нашел в отряде ученика Вильнюсского первого ремесленного училища Ставараса Владаса, который вместе со мной учился в группе слесарей. Немного позже я заметил в этом отряде и других учеников нашего училища.

Ученики ремесленного училища, которые состояли в этом отряде, питались в общежитии ремесленного училища на улице Филарету. За службу в этом отряде мы, ученики, никакого вознаграждения не получали. Я в этом отряде пробыл около месяца, потом оттуда ушел и продолжил учебу в ремесленном училище.

В самом начале, когда мы вступили в отряд, нам не давали винтовок, и надо было без оружия выгонять граждан еврейской национальности из их квартир на улицу, где солдаты какого-то литовского батальона брали их под стражу и группами гнали в Лукишкскую тюрьму. […] Уже потом нам выдали русские винтовки. Нам надо было гнать граждан еврейской национальности из Лукишек в Панеряй, где их потом расстреливали.

Мы, члены Особого отряда, вооруженные винтовками, прибывали к тюрьме, но внутрь тюрьмы не заходили, а оставались у ворот. К тюрьме приходило также немалое число солдат какого-то литовского батальона, которые носили прежнюю форму буржуазной Литвы. Они были вооружены не русскими винтовками, но какими – теперь не помню. Во дворе тюрьмы всех этих граждан еврейской национальности, мужчин, женщин и детей, строили и, когда они выходили из ворот, мы, члены Особого отряда и солдаты из батальона, окружали их со всех сторон и гнали в Панеряй. Винтовки мы несли в руках. Впереди и позади колонны шли солдаты в форме. Военных в немецкой форме я не замечал. В каждый заход гнали примерно несколько сотен человек, но точного количества не знаю. По каким улицам гнали, теперь уже не помню.

Помню, что в Панеряе надо было пройти через переезд, и за этим переездом был лес, где и было место массового расстрела. Там было выкопано несколько больших ям, которые для каких-то там надобностей еще перед войной копало подразделение советской армии. Насколько помню, эти ямы в диаметре достигали двадцати и более метров. Мы загоняли смертников в одну из ям и там их держали до расстрела. Потом из этой ямы их группами гнали в другую яму, где расстреливали. В той яме, где их держали перед расстрелом, смертники должны были оставлять свои вещи, которые были у них с собой в узелках. Перед ямой, в которой расстреливали, они должны были раздеться до нижнего белья, и только потом их гнали в яму и расстреливали. […] Нас, учащихся ремесленного училища, на расстрел не брали, а приказывали идти сторожить смертников. Другие члены отряда шли на место расстрела и там расстреливали смертников.

Комментарий из протокола допроса старшины Особого отряда Йонаса Тумаса:

Хочу сказать, что в расстрелах принимали участие все бойцы Особого отряда, потому что этот отряд для того и был создан. Если сегодня кто-то из бойцов Особого отряда стоял и охранял смертников, так на другой день он их расстреливал в яме. В Особом отряде вообще не было таких, кто не стрелял[120].

Я категорически могу утверждать, что в Панеряе граждан еврейской национальности расстреливали все члены Особого отряда[121].