ОБЩЕЕ ВОССТАНИЕ КАЗАЧЬИХ ВОЙСК ПРОТИВ БОЛЬШЕВИКОВ И БЕЛОЕ ДВИЖЕНИЕ

После установившейся власти большевиков и заключения ими с Германией Брест-Литовского мира территория России превращалась в зоны оккупации воюющих стран. Германия занимала войсками Финляндию, Прибалтийские страны, Белоруссию и Украину. Союзники зорко следили за происходящим в России и также старались обеспечить свои интересы, связывающие их с прежней Россией, а также взвешивали положение, создающееся после установившихся отношений власти большевиков и их союзников – германцев. Для Германии в оккупированных частях России открылись широкие возможности пополнения всеми средствами для продолжения войны. Кроме того, в России было до двух миллионов пленных, которые могли быть, с согласия большевиков, отправлены в свои страны, и понятно, что для держав – бывших союзниц России, важным было воспрепятствовать возвращению военнопленных Германии и Австро-Венгрии. Большая часть военнопленных находилась в районе Поволжья и Сибири. Для связи России с союзниками служили порты: на Севере – Мурманск и Архангельск, на Дальнем Востоке – Владивосток, в этих портах были сосредоточены большие склады имущества, военного снаряжения, доставляемого по заказам русского правительства иностранцами. Скопившихся грузов было свыше миллиона тонн стоимостью до 2 с половиной миллиардов рублей. Чтобы обеспечить сохранность грузов, эти порты союзниками были оккупированы. Так как заказы, ввозимые из Англии, Франции и Италии, направлялись через северные порты, они были заняты частями англичан в 12 000 и союзников – в 11 000 человек.

Ввоз из США и Японии шел через Владивосток, который был занят преимущественно частями Японии в 57 000 человек и частями всех союзников, количество которых определялось в общей сложности вместе с японскими в 70 000 человек. Значительную роль на всем протяжении сибирского пути играли войска чехословацких легионов, сформированных русским правительством из военнопленных чехов, – до 45 000 человек. Осенью 1914 года из проживавших в России были сформированы дружины, затем пополнявшиеся военнопленными для борьбы против Германии, и в 1916 году они были развернуты в бригаду. Временное правительство разрешило пополнение чешских формирований военнопленными чехами и словаками, и части их были доведены до 40 000 человек. Но чешский корпус был автономен и зависел исключительно от французского командования, где и зародилась идея чешского формирования. 28 февраля военное командование чешской армии, существовавшей во Франции, было поручено генералу Жанену, и из России чешский корпус должен был присоединиться к этой армии и через северные порты переброситься на Французский фронт. К началу революции чешский корпус стоял в тылу ЮЗ фронта на Украине. В глазах австро-германцев чехи, как бывшие военнопленные, были изменниками. При наступлении германцев в марте 1918 года, уходя под давлением германцев, они оказывали им сильное сопротивление, и пути их к северным портам, при оккупации германцами Финляндии, были для отправки во Францию небезопасными, поэтому по договору с большевиками эшелоны чехов были направлены в сторону Сибири для посадки на суда во Владивостоке. К тому же времени во Владивостоке с целью охранения граждан и имущества был высажен японский десант.

Чешские легионы сыграли заметную роль в русской гражданской войне. Для начала они решительно отказались подчиниться приказу большевиков – сдать оружие, почему и решено было чешские легионы рассредоточить. Их разбили на четыре группы с дистанцией между группами эшелонов в 1000 километров, так что эшелоны с чехами растянулись на всю Сибирь – от Волги до Забайкалья.

Западная часть была у Пензы; вторая – в Забайкалье. К этому времени относится начало восстаний в Сибири против большевиков, в которых приняли участие и чешские легионы.

31 мая 1918 года в Томске группой офицеров была свергнута советская власть. Чешские группы 10 июня свергли советскую власть в Омске. Западная часть чехов, двигаясь со стороны Пензы, заняла 8 июня Самару.

В таких условиях начиналось в Поволжье и Сибири русское Белое движение. Без учета самостоятельных действий против большевиков Уральского казачьего войска с атаманом Мартыновым и Оренбургского – с атаманом Дутовым, начавших борьбу с большевиками после прихода их к власти, было создано, при поддержке чешских легионов, Самарское правительство из членов разогнанного большевиками Учредительного собрания, получившее название Комуч. В Екатеринбурге было образовано правительство промышленников во главе с евреем Кроммом. В Омске – Сибирское правительство. В Чите – атамана Семенова, возглавлявшего Забайкальское войско. Во Владивостоке господствовали союзники. Затем из Харбина прибыл генерал Хорват, и образовано было три власти: ставленника союзников еврея Дербея, генерала Хорвата и правления железнодорожной линией от Владивостока до Волги.

Разбросанность противобольшевистского фронта требовала объединения, и в Уфе было созвано совещание для выбора единой авторитетной государственной власти.

В совещании принимали участие представители всех правительств, в том числе и казачьих войск. Комуч возглавлялся эсерами во главе с Авксентьевым, ближайшим сотрудником Керенского, и другими сотрудниками, претендовавшими на главную роль, пока не появились другие члены учредиловки, которые при известном кворуме должны были занять положение всероссийского правительства.

Они заняли его. И что же?! Лучшей характеристикой Комуча является организация им армии. Там полностью исключается дисциплина, форма, знаки различия и какой-либо порядок.

Это были те же методы, которыми была разрушена императорская армия. Командующим войсками Комуча был назначен генерал Болдырев.

При поддержке чехов совещанием было принято решение о признании Комуча государственной властью. Возглавляли это правительство те же лица, что и в Петрограде. Создавшаяся директория из пяти лиц не желала признавать казачьи войска и власть Сибирского правительства, главным лозунгом ее была борьба против контрреволюции. Приглашенные ею части чехословаков тоже подвергались пропаганде и разложению. Вооруженными отрядами, соблюдавшими воинскую дисциплину, были отряды Каппеля и Степанова, не допускавшие к отрядам эсеров – агентов правительства.

Большевиками быстро один за другим забирались большие города. Пали Казань и Самара, где хранилось сукна на пять миллионов рублей, инженерное имущество и вооружение; большевики подходили к Уфе. Правление Комуча решило направиться в Омск, место пребывания Сибирского правительства. Прибыв, члены его разместились частью в гостинице, в которую явился отряд и объявил их арестованными. Между Омским правительством и Комучем начались переговоры, не приведшие ни к каким результатам.

В конце сентября из Харбина в Омск как частное лицо прибыл адмирал Колчак, направлявшийся в Добровольческую армию генералов Алексеева и Деникина.

Положение в частях противобольшевистских сил было неблагополучно. Чехи не хотели сражаться в России и требовали отправки их на фронт против германцев. К Сибирскому правительству и прибывшим членам Комуча в войсках никакого доверия не было, всюду поднимались голоса за образование твердой политической и военной власти. В результате совещаний Сибирского правительства и Комуча в Омске был создан пока политический центр, в который вошли все общественные и политические деятели от народных социалистов до КД и правее. Центр этот пришел к заключению, что директория не способна вести войну с большевиками, и приходил к необходимости заменить ее единоличной властью. К тому же представитель Англии генерал Нокс заявил, что пока не будет создано твердое правительство, доставка снабжения со стороны англичан будет остановлена.

В состав правительства к тому времени вошел адмирал Колчак. По решению Совета министров Колчак был провозглашен главой правительства и верховным командующим с передачей ему всей полноты власти.

Развертывавшиеся на территории России события сопровождались на Дону частичными восстаниями казаков некоторых станиц, преимущественно прилегавших к Новочеркасску. Правители-большевики Новочеркасска, со своей стороны, решили принять меры, и в Новочеркасск был введен особый карательный отряд из Ростова. Было принято решение установить беспощадный террор и беспощадно подавлять всякое сопротивление. 27 марта в Новочеркасске была снова объявлена регистрация офицеров, в ближайшие станицы посланы были вооруженные группы. Одна из этих групп в составе пяти конных матросов появилась в станице Кривлянской, открыла стрельбу и стала требовать сдачи оружия. Казаки их обезоружили, избили и отправили в Новочеркасск. Появление матросов в станице встревожило казаков. На следующий день по звону колокола собрана была станица, и собравшимся было сообщено, что из одной из ближайших станиц, Заплавской, прибыл гонец с извещением, что в ней начата мобилизация казаков всех возрастов для похода на Новочеркасск. В приговоре говорилось, что пришлые банды красных угрожают спокойствию станиц, посягают на собственность трудового казачества и крестьянства, забирают хлеб и скот. Кривлянцы приступили к организации сотен отрядов и о решении своем послали извещение в несколько других станиц с просьбой присоединиться к ним. Из Заплавской и других станиц стали подходить мобилизованные отряды казаков. Был избран начальник, которым и было организовано наблюдение и выслана разведка в сторону Новочеркасска.

Большевики имели сведения о происходившем в станицах и на Кривлянскую станицу отправили вооруженный отряд с бронированным автомобилем, вооруженным пулеметами. Автомобиль застрял в грязи, был брошен наступающими и захвачен казаками. Часть прислуги была уничтожена, часть взята в плен, что сильно озлобило красных, и они решили расправиться с мятежниками. 31 марта красные повели наступление на станицу с грузовиками, на которых были установлены батареи и пулеметы. По станице был открыт огонь из пушек. Все казаки бросились к оружию, и старики, женщины и дети вышли на защиту станицы. Красные были вооружены пушками, пулеметами и винтовками, на вооружении казаков было исключительно холодное оружие: шашки, пики, топоры и все, что имелось под руками.

Боевое счастье было на стороне казаков. В результате боя красные, под угрозой охвата флангов, бросились бежать, потеряв 74 человека убитыми, у казаков оказалось всего двое раненых. Под впечатлением восстания, поднятого казаками окружных станиц, и понесенного красными поражения в Новочеркасске поднялась тревога, и красные начали готовиться к бегству из Новочеркасска. Казаки общими усилиями всех станиц решили занять Новочеркасск. В ночь на 1 апреля казаки заняли Новочеркасск, захватив 400 пленных, несколько пулеметов и вагоны с разным имуществом. Большевики бежали, президент казачьей республики Подтелков и начальник карательного отряда Антонов бежали в Ростов.

Но еще раньше восстание казаков началось в более отдаленных станицах. Первой поднялась станица Суворовская, и с присоединившимися к ней несколькими другими станицами была освобождена Окружная станица Нижне-Чирская, в которой 19 марта был избран Окружной атаман, большевики изгнаны и ликвидирован был военно-революционный Совет, в который входили представители местной интеллигенции, в составе ее был и председатель Совета.

От восставших направлялись гонцы с просьбой о помощи в отряд генерала Попова, который к тому времени отдельными отрядами разбросан был в Сальских зимовниках. Отряд «степняков» генерала Попова в условиях начинавшегося восстания казаков, на вооружении которых было только холодное оружие и незначительное количество сохранившихся винтовок, приобретал значение не только морального фактора, но и становился основой вооруженной, хорошо организованной воинской части.

На собранном военном совещании было принято решение идти на помощь восставшим, и 8 апреля отряды прибыли в станицу Константиновскую. Генерал Попов был признан походным атаманом всех восставших войск, и началась организация разрозненных станичных отрядов в правильные войсковые объединения.

Угроза большевиков была со всех сторон, и поэтому вооруженные части казаков были разделены на несколько отрядов и заняли позиции в разных направлениях. Занятый Новочеркасск из-за плохо организованной обороны 5 апреля снова был занят большевиками. Казаки отошли в сторону станицы Заплавской. Там под начальством полковника Денисова, под председательством которого было образовано и Временное донское правительство, собралось до 6 с половиной тысяч бойцов при шести орудиях и 30 пулеметах.

Штаб походного атамана к началу апреля перешел в станицу Раздорскую. Здесь произошла встреча генерала Попова с полковником Денисовым и приняты были решения об управлении восставшей частью Дона. Возглавляющим восставших казаков был признан генерал Попов, и намечен был план созыва членов Круга спасения Дона.

Новочеркасск занимался все же красными, и с севера сильную угрозу составляла Александро-Грушевская группа, где Ворошиловым формировалась Красная армия из разбитых германскими войсками беглецов, шахтеров и добровольцев из местного населения. Перед командованием восставших казаков встал вопрос выбора направления главного удара. Заплавская группа предлагала первые усилия направить на занятие Новочеркасска, а штаб походного атамана ставил первой задачей очистку Александро-Грушевского района, дабы не ставить Новочеркасск под угрозу напора с этой стороны и со стороны Ростова.

Александро-Грушевская армия красных выступила в сторону Харькова против наступающих германцев, была снова разбита, германцы заняли Бахмут и 11 апреля находились в 60 км от границ Донской области. Германская армия по договору с советской властью, заняв Украину, решила обеспечить свои фланги и двинула войска для занятия Крыма и на северо-восток с целью захвата центральных железнодорожных узлов: Воронежа, Миллерово, Ростова. Красные части были поставлены под давление с двух сторон: наступавшей с запада германской армии и восставших станиц казаков и всеми средствами старалась обеспечить себе свободное движение на восток. Особенно тревожное положение создавалось для красных, сгруппировавшихся в Ростове и занимавших Новочеркасск. 17 апреля сильные части красных повели наступление на Заплавскую группу казаков. Казаки разбили красных и захватили восемь орудий, пять тысяч снарядов и двести тысяч патронов, что в условиях отсутствия средств вооружения имело важное значение.

После успешного отражения красных 17 апреля со стороны Заплавской группы казаков было принято решение атаковать Новочеркасск.

23 апреля казаки, перейдя в наступление со стороны Заплавской станицы, снова заняли Новочеркасск. Однако требовались большие усилия для его удержания. Красные под давлением германцев, отступая перед ними, вели сильный напор, и казачьи части через день принуждены были отступить на окраины Новочеркасска, в сторону его предместья – Хотунка. Но в этот критический момент помощь казакам пришла со стороны, откуда ее никто не мог ожидать – от совершенно посторонних случайных сил, оказавшихся в этом районе. Случайность эта была связана с общими событиями, происходившими в связи с наступлением германцев.

Казаками на второй день после занятия Новочеркасска был выслан разъезд в сторону Ростова, подходя к которому, он встретил входившие с другой стороны германские части. Через день на Новочеркасск хлынули бегущие перед германцами советские войска, старавшиеся пробиться на юг. Под напором потока бегущих красных казаки стали отходить на окраину Новочеркасска, но в этот решительный момент к штабу полковника Денисова на мотоциклете подскочил посыльный и передал пакет, адресованный старшему начальнику, содержание которого было следующее: «Я с отрядом подхожу к Каменному Броду. Отдаю себя и мой отряд в Ваше распоряжение и, если обстановка требует, могу выслать немедленно две горные батареи с конным прикрытием. Задачу артиллерии и проводника высылайте. Полковник Дроздовский».

Это был отряд полковника Дроздовского, сформированный им на румынском фронте, который, двигаясь впереди германских войск, стараясь не сближаться с ними, прошел южной стороной России и, обойдя севернее занятый германцами Таганрог, появился в Ростове. Но на следующий день, 25 апреля, под давлением бежавших красных, должен был оставить Ростов и отошел на 15 километров к северо-западу и здесь, узнав от казачьего разъезда о занятии казаками Новочеркасска, двинулся в этом направлении.

В момент тяжелого кризиса защищавших Новочеркасск казаков конно-горные батареи и броневик Дроздовского врезались в ряды красных и открыли пулеметный огонь. Казаки оправились, перешли в наступление, красные бежали, и Новочеркасск остался в руках казаков.

Местные события борьбы казаков и Добровольческой армии против красных с этого момента стали отражаться на общемировой политике. Разбитые германцами и донцами красные отряды от Ростова по железной дороге бежали в сторону Тихорецкой и дальше на Царицын. Добровольческая армия в это время под начальством генерала Деникина тремя колоннами двигалась от Егорлыкской в сторону линии Владикавказской железной дороги. Видя бегство красных частей, войска Добровольческой армии атаковали красных, захватили значительное количество боеприпасов и Деникиным были отведены в исходное положение, отказавшись от полного уничтожения бежавших частей Красной армии. Как объяснял Деникин, «нанесение более серьезного удара по большевистским войскам, которые преграждали путь нашествию немцев на Кавказ, не входило тогда в мои намерения; извращенная донельзя русская действительность рядила иной раз разбойников и предателей в покровы русской национальной идеи»…

Пользуясь этим, части большевиков, которые считали и добровольцев, и казаков, и германцев врагами, как пишет полковник Зайцев, проскочили благополучно на Тихорецкую. Добровольческая армия, выйдя из Ростова в составе четырех тысяч, после понесенных потерь около 400 убитыми возвратилась в Донские степи в составе пяти тысяч, пополнив свой состав кубанцами.

После занятия казаками Новочеркасска, совпавшего с занятием германцами Ростова, и возвращения Добровольческой армии в Донскую область перед Доном встали три основные задачи: 1) немедленный созыв Круга спасения Дона, в котором могли принять участие делегаты лишь освобожденных станиц; 2) установить отношения с германскими властями, выяснить их намерения и договориться с ними; 3) установить взаимоотношения с Добровольческой армией.

28 апреля в Новочеркасск съехались избранные делегаты от освобожденных станиц в составе 130 человек. Состав этого Круга не мог иметь претензии на решение вопросов за все Войско, почему и ограничился в своей работе вопросами организации борьбы за освобождение Дона. Атаманом Войска был избран генерал П.Н. Краснов с предоставлением ему полноты власти по программе, выработанной им самим. По принятой программе полнота верховной власти в области, до созыва общевойскового Круга, принадлежит Кругу спасения Дона, вся же полнота власти по управлению областью и ведению борьбы с большевиками принадлежит избранному войсковому атаману. Кругом спасения Дона были приняты полностью Основные законы Войска Донского, выработанные генералом Красновым. 3 мая Круг разъехался. Основные законы, принятые Кругом, полностью отметали указы большевиков. Восстанавливалась неприкосновенность собственности, и отчуждение недвижимости могло производиться не иначе как за соответствующее вознаграждение. Этим законом казаки Войска Донского закрепляли за собой право на все преимущества, которыми они пользовались, и в начинавшейся борьбе это право могло распространяться на активных борцов против красных и на иногородних, которых принимали в казаки.

Согласно Основным законам, Дон становился самостоятельным государством и той частью России, на которую ложилась историческая задача спасения Москвы от воров и насильников.

Второй неотложной задачей для Дона было урегулирование отношений с германцами, оккупировавшими западную часть земель Войска Донского. Украина также претендовала на оккупированные германцами Таганрог и Ростов.

В Ростов к германскому командованию 27 апреля казаками была послана делегация. Делегация была любезно принята начальником штаба оккупационного корпуса, и германцы дали заверения, что ими будут очищены Аксай и станица Ольгинская, но, чтобы выяснить общие намерения высшего германского командования, предложили казакам войти в связь с главным штабом германской армии в Киеве. 30 апреля в Киев была отправлена делегация в составе четырех человек.

Добровольческая армия, потеряв в Кубанских степях половину состава, своего вождя генерала Корнилова, убитого случайным снарядом под Екатеринодаром, с большим количеством пленных возвратилась в станицу Мечетинскую с настроением, описанным одним из участников кубанского похода: «12 апреля мы узнали от казачьего разъезда, что донцы восстали. Мы скачем на север, опять милое Задонье, Егорлык, Мечетка, Ольгинская, Кагальник, а там Новочеркасск. Душа ликует; в топоте конницы и в скрипе сотен телег и в вое телеграфной проволоки – одна и та же песня: всколыхнулся, взволновался православный, тихий Дон…»

Весть о восстании на Дону воскресила добровольцев; они радостно потянулись на Дон, исхудалые, оборванные, раненые и больные. На Дону они были приняты радушно, раненые и больные были размещены по городам и станицам, снабжены продовольствием, и с ними поделились скудными запасами вооружения, патронами и снарядами… Не тревожимая красными, Добровольческая армия могла спокойно отдыхать в Задонских станицах, формироваться и приводить себя в порядок для дальнейшей борьбы. Занятие Новочеркасска было сигналом для всего Войска, и повсюду одновременно, не имея общей связи, начались восстания в Донецком округе, в Хоперском, и в конце апреля восставшими казаками была очищена станица Усть-Медведицкая.

Но к северу от Новочеркасска, в 60 километрах, прочно держался занятый большевиками угольный район Александро-Грушевска. Для ликвидации этой группы большевиков было направлено шесть пеших и два конных полка при семи орудиях и 16 пулеметах. 26 апреля Александро-Грушевск был казаками занят. Таким образом, главные очаги, занимавшиеся красными на территории Дона, были от большевиков очищены. Оставались не занятыми восставшими казаками станицы Усть-Медведицкого округа, расположенные к северу от линии железной дороги Царицын – Себряково – Поворино, в которых велась агитация изгнанным из Усть-Медведицы Мироновым, войсковым старшиной, принявшим идеологию большевиков.

Целью восставших казаков было освобождение от большевиков земли Войска Донского. Они не имели в дальнейшем намерений вести войну вне пределов своей территории. Точка зрения казачьих масс разделялась и большинством членов Донского правительства. В этой борьбе казаки принимали помощь, откуда бы она ни шла. С этой точки зрения, появление в пределах границ Донской области германских вооруженных сил, не имевших целью оккупацию территории Дона, казаками и атаманом воспринималась в борьбе с большевиками как поддержка союзников.

Другие цели в борьбе с большевиками и в отношениях с германскими оккупационными войсками имели руководители Добровольческой армии. Целью вождей Добровольческой армии в борьбе с большевиками было движение на Москву, а отношение к Германии и ее оккупационным войскам было совершенно враждебным, германцы считались непримиримыми врагами.

Эти резко противоположные политические ориентации между правительством Дона и Добровольческой армией создавали серьезные разногласия. Добровольческая армия, не имея ни средств для ведения войны, ни территории, ни народа за собой, держалась ориентации союзников, забывая простую вещь, что в тяжелой поднятой борьбе необходимо было принимать помощь от сил, находившихся под рукой.

Генерал Деникин и его окружение в плане борьбы с большевиками ставили не одну основную цель – очистку страны от большевиков, занятие Москвы и установление национального правительства, а связывали эту цель с более широким планом великодержавности: цельности территорий Единой и Неделимой России. Исходя из этой идеи, руководители Добровольческой армии считали германцев по-прежнему врагами, с которыми Россия должна была продолжать войну, несмотря на полное отсутствие для этой цели средств. В этом отношении цели генерала Деникина и атамана генерала Краснова принимали форму непримиримости.

Разногласия между Донским правительством и Добровольческой армией возникли не только на политической основе; сложности были и в вопросах командования вооруженными силами той и другой стороны. 27 апреля представители Деникина прибыли в Новочеркасск на заседание правительства, где главными вопросами были: образование будущей власти для борьбы с большевизмом и верховного командования вооруженными силами, а также отношение Донского правительства к германцам в настоящее время и в будущем.

Для Донского правительства становилось ясным стремление Добровольческого представительства подчинить Дон, особенно безоговорочно подчинить вооруженные силы Дона Добровольческому командованию. Претензии командования Добровольческой армии на подчинение не только командования Донской армии, а и на внутреннее управление Доном, на которое не посягало на протяжении всей истории имперское правительство, со стороны Деникина были по меньшей мере донкихотством, точно так же, и не учитывая условий, в которых находилась Добровольческая армия, – имея около пяти тысяч бойцов, из числа которых больше половины было кубанских казаков, не имея территории, ни материальной базы для пополнения и снабжения отряда добровольцев, было донкихотством твердое решение продолжать войну против германцев.

Донским правительством на подобные претензии Добровольческому командованию было отвечено: 1) правление Доном принадлежит выборному атаману; 2) отношение Дона к Добровольческой армии самое дружеское, и Дон окажет Добровольческой армии полное содействие, потребное ей для организации и укрепления ее вооруженных сил, в надежде совместного с ней успешного окончания начатой борьбы с большевиками. Что же касается верховного командования войсками, действующими на территории Дона. то верховная власть принадлежит без исключения только донскому атаману. Что же касается германских войск, появившихся в пределах Дона неожиданно, казаки никаких враждебных действий предпринимать не будут. Ответы войскового правительства Добровольческой армии были для нее совершенно неудовлетворительными, и между Деникиным и атаманом Войска генералом Красновым с этого момента отношения стали натянутыми.

К сожалению, у руководителей Добровольческой армии не было никаких руководящих политических идей в борьбе против большевиков. Объявленная отвлеченная идея Единой Неделимой России служила не прямой цели борьбы с большевиками, а была идеей, отвлекающей от прямой и тяжелой борьбы не только с большевиками, но приводившая к враждебным отношениям со многими попутными борцами против большевизма.

Враждебное отношение Добровольческой армии к Германской армии в этих условиях походило больше на наивную задиристость.

Германцам достаточно было одного полка, чтобы уничтожить силы Добровольческой армии. Таким образом представлять себя как часть «восточного общеевропейского фронта» было тоже не более чем детской забавой. Что же касается связи с союзниками, то генерал Краснов, стоя во главе Дона, имел не меньше оснований и мог в еще большей степени рассчитывать на их помощь, несмотря на его оппозицию в представившейся неожиданно помощи германцев в борьбе с большевизмом. Что же касается предвидения глубокой базы на случай военной катастрофы, то это тогда, безусловно, не входило в соображения и генерала Деникина, что в полной мере подтвердились полностью впоследствии.

Хотя отношения верховного командования к германской армии было непримиримым, тем не менее оно, не имея средств вооружения, слезно молило атамана Краснова присылать Добровольческой армии вооружения, снаряды и патроны, получаемые им от германской армии. Атаман Краснов – по его красочному выражению, – получая от враждебных германцев военное снаряжение, омывал их в чистых водах Дона и передавал часть Добровольческой армии. Кубань была занята еще большевиками. Кубанское Правительство, оказавшись неспособным стать независимым от командования Добровольческой армии, стало искать политическую опору в установившейся на Украине директории и послало к Гетману делегацию. В то же время из Москвы в Киев прибыла советская делегация для переговоров об установлении границ между Россией и Украиной. Переговоры велись на языках русском и украинском при помощи переводчиков. При переговорах присутствовали германцы. В составе советской делегации было 47 человек. В Киеве выпущенный из тюрьмы посаженный туда при новом режиме гетман Дорошенко держался ориентации союзников. Он занимал место председателя Киевской земской управы.

Со стороны Дона атаманом Красновым тоже была послана в Киев делегация во главе с генералами Черячукиным и Свечиным. Но донская делегация, ведя переговоры с Радой, главной целью имела установить переписку атамана с императором Вильгельмом. В решении ближайших вопросов донские делегаты обращались непосредственно к германским властям, причем гетман Скоропадский донцами воспринимался как внешняя декорация, что в действительности для кубанцев в скором времени и подтвердилось.

В переговорах с Радой, гетманом и министром обороны Дорошенко кубанцы игнорировали германцев, и им было послано сообщение, что Кубанская армия от германцев никакого вооружения получить не может ввиду неясной ее ориентации. Все переговоры в Киеве с Радой окончились одним словом «нет», с чем делегация кубанцев и возвратилась. По возвращении делегации в Новочеркасск там было созвано собрание, на котором присутствовал генерал Алексеев. Попросив слова, он напомнил о патриотизме, заявив: «Нам известно, то есть командованию Добровольческой армии, что вы ведете разговоры с гетманом и Радой. За гетманом стоят немцы. Мы с ними говорить не желаем. У нас руки свободнее. Если можно что получить для общей пользы от Украины, берите. Но если с этим будет связана измена Родине, то… смотрите… Россия будет жить. Перед всеми верными сынами она в долгу не останется. Поймет, что было сделано как неизбежное. Но измены, совершенной в этот страшный час, она не забудет… И я, если буду жить, и я вам этого не забуду…» Тамань занималась германцами. Из Мечетинской председатель кубанской Рады привез принятое добровольческой Радой решение идти армии на Кубань. 9–10 июня начинался второй кубанский поход.