ОПРЕДЕЛЕНИЕ И ПРИЗНАКИ СКРЫТОЙ ФРАГМЕНТАЦИИ ГОСУДАРСТВА

В свете различия между субстантивным и структурным аспектами государства можно представить ситуацию, при которой основной комплекс организационно-технических средств государства еще существует, но самого государства уже нет. Это позволяет лучше понять динамику российского государства в 1987–2000 гг. Скрытая фрагментация государства началась еще до распада Советского Союза, а законодательное провозглашение новой российской государственности не остановило процесс структурного разрушения государства, по крайней мере в течение первых пяти-семи лет. Рассматриваемый в предыдущих главах процесс возникновения, взаимодействия и эволюции различных частных силовых структур являлся одновременно анализом динамики российского государства, точнее, его скрытой фрагментации. Следует понимать, что структурный распад и скрытая фрагментация государства не обязательно подразумевают территориальное дробление на более мелкие политические единицы, как это произошло в бывшей Югославии, хотя возникновение режима полевых командиров в Чечне в 1996–1999 гг. может дать нам представление о том, как это могло бы произойти.

Под скрытой фрагментацией государства мы будем понимать утрату легитимным государственным аппаратом и его представителями монопольного контроля над применением силы, правосудием и сбором налогов, не сопровождающуюся территориальным дроблением или открытым вызовом со стороны конкурирующих частных или неформальных силовых структур.[288] Показателем скрытой фрагментации государства является появление конкурирующих и неподконтрольных государству источников насилия, посредников при разрешении имущественных и иных споров, а также инстанций налогообложения на территории, находящейся под формальной юрисдикцией данного государства. Деятельность этих конкурирующих организаций обозначается здесь как силовое предпринимательство. Условием возможности силового предпринимательства является автономия владельцев средств принуждения, а доходы от данной деятельности всегда идут на укрепление этой автономии. Таким образом, появление и расширение возможностей для ведения силового предпринимательства является практическим выражением фрагментации или структурного кризиса государства.

Выше мы подробно проанализировали преступные группировки и частные охранные предприятия, оставив за пределами исследования силовые структуры и неформальные группы, тесно связанные с государством или даже формально ему принадлежащие. Государственные служащие, имеющие доступ к силовым ресурсам государства, от начальников местных отделений милиции до правительственных чиновников, также активно участвовали в силовом предпринимательстве на соответствующем уровне. Для крупных компаний и олигархов неформальные государственные «крыши» играли ту же роль, что преступные группировки — для малого и среднего бизнеса.