«Борцовская бригада»

С Валерием (имя изменено) я познакомился в гостиничном баре летом 1998 г. Наш общий знакомый отозвался о нем как об авторитете и определил его статус как «генерал, но не маршал» [9]. Внешний облик — короткая стрижка, массивная золотая цепь, крест и браслет. Роста среднего, однако его физическое сложение выдавало в нем спортсмена: Валерий — мастер спорта по вольной борьбе. Как приличествует его статусу, он держал двух телохранителей (один из них также работал водителем на его джипе Мицубиси Паджеро, а другой выполнял функции личного секретаря). Во время первого интервью речь шла в основном о вопросах, связанных с формированием и деятельностью преступных группировок, а также о недавнем пребывании Валерия в тюрьме — воспоминания были еще свежи. Спустя полтора года состоялись еще две встречи, одна — в том же гостиничном баре, другая — в его офисе. К тому времени его золотые регалии исчезли. На задней стене офиса висел большой плакат с изображением лидеров проправительственного движения «Медведь», которое чуть не выиграло последние выборы: министр по чрезвычайным ситуациям Сергей Шойгу, ведущий специалист по борьбе с мафией Александр Гуров и чемпион по греко-римской борьбе Александр Карелин. Заметив мое удивление, Валерий показал мне на автограф Карелина на плакате и сказал: «Мой коллега, так сказать». Я не стал интересоваться, что именно он имел в виду.

Мне пришлось освоить скоропись, поскольку использование диктофона было исключено. Я пояснил, что мне как социологу важны общие модели, схемы и примеры, и что мне не интересно, кто кого убил, а также любые другие сведения, которые могут подвергнуть его или меня риску. Во время этих интервью я мог задавать любые вопросы, однако мой респондент отвечал только на те, которые считал возможными. Было оговорено, что Валерий будет просто пропускать вопросы, которые сочтет неуместными. Как и с другими респондентами, несмотря на то, что у меня был план интервью и список подготовленных вопросов, разговор часто приобретал неожиданные повороты. Социологи называют такие беседы «полуструкту-рированным интервью».

Валерий родился в 1962 г. в Ленинграде. В пять лет он начал посещать спортивную школу, а в семь уже был принят в спортивный класс при Школе высшего спортивного мастерства (ШВСМ). Это означало постоянные тренировки помимо обычной учебной нагрузки средней школы. «Мы тренировались до 8-10 вечера. Я был в секции вольной борьбы. Все друг друга хорошо знали, вместе тренировались и ездили на соревнования — борцы, боксеры, самбисты, дзюдоисты. Путин, кстати, тренировался в этой же школе». В 1979 г. Валерий окончил среднюю школу и в следующем году — торговый техникум. Когда в 1982 г. он демобилизовался из армии, его пригласили в команду «Динамо».

На самом деле это означало работу в милиции. Ты, наверное, знаешь, что «Динамо» — милицейский клуб, там тебя официально принимают на службу и присваивают звание. Зарплата была 170 рублей в месяц плюс талоны на обед, которые я мог продать, так что в целом получалось около трехсот в месяц. Но я быстро понял, что таким способом мне на машину не накопить [7].

В 1985 г. Валерий решил бросить занятия спортом, однако МВД не позволяло ему формально уволиться из милиции, пока он не предоставил медицинское свидетельство, согласно которому его можно было демобилизовать. Таким образом, спустя пятнадцать лет он закончил свою карьеру в вольной борьбе и официально ушел из ШВСМ. Он ушел из спорта, получив специальную подготовку и приобретя массу связей с борцами, боксерами, дзюдоистами и т. д.

После этого я пошел на работу в «Елисеевский». Туда ходит очень много людей, и это дает возможность понять, что происходит (Валерий имеет в виду особых людей, связанных с теневой экономикой, а не обычных покупателей. — В.В.). Тогда уже я понял, что неважно, из каких ты слоев, но если ты сможешь что-нибудь придумать и перевести свои мысли в экономику, то можно получать большие дивиденды. Надо просто подойти к этому с творческой стороны [7].

Проникнутый духом предпринимательства, Валерий начал искать сферы для его применения. Это были годы, когда еще действовали горбачевские ограничения на торговлю алкогольными напитками. Официально запрещалось продавать алкоголь после семи часов вечера. В результате процветала нелегальная торговля. Центром этой деятельности были стоянки такси, студенческие общежития и магазины в частных квартирах.

Мы, так сказать, решили отобрать торговлю водкой у государства. Т. е. объединить торговлю после семи. Для начала нам было необходимо наладить оптовые поставки и взять на себя управление розничной торговлей. Мы приходили к директору магазина и предлагали ему продавать нам, там, четыре машины водки в месяц [7].

Закупка водки через подкупленных директоров универмагов по государственной розничной цене стала стандартной схемой деятельности складывавшейся ОПГ. Розничная цена бутылки возрастала вдвое после семи вечера; команда Валерия забирала себе разницу и платила директорам их долю. Если директора магазинов не хотели продавать часть своих поставок водки через заднюю дверь, Валерий делал им предложение, от которого нельзя было отказаться.

Некоторые директора были не готовы к такому бизнесу. Иногда их приходилось убеждать. Как-то пришлось перевернуть машину одного такого директора. Но обычно они соглашались. Несложно подсчитать, сколько они получали с одной машины водки. Директор получал за нее тридцать тысяч рублей, что совсем неплохо по тем временам. Потом, он видит, что мы исправно отдаем ему его долю и решаем его проблемы, — ну вот так и работали [7].

Возникновение новой группировки, которую в то время называли «борцовская бригада», не осталось незамеченным в уголовном мире. Люди из уголовного мира пытались наладить контакты с борцами, вовлечь их в свою систему взаимоотношений и ценностей.

Иногда [уголовники] нас спрашивали: по какой жизни живете? А мы: «Ни по какой» (имеется в виду отсутствие особого кодекса понятий. — В.В.). По возможности старались без жестокости. Но никто не мог сопротивляться организации. А я сделал под себя организацию. Каждый знал свое место и обязанности. Никаких наркотиков, постоянные встречи, тренировки. Бригадиры изберут лидера. Я особо не люблю власть и стараюсь ее лишний раз не показывать, но в работе ты обязан показывать, что ты за все отвечаешь [7].

Таким образом, с одной стороны, существовала организация, дисциплина, физическая подготовка — некоторый род военизированной структуры. С другой стороны, ее лидер, выпускник торгового техникума, искал возможности коммерческой реализации и приспособил свою организацию для осуществления коммерческих проектов.

Я искал свободные темы, меня не интересовали темы, которые не приносят деньги. Воровством или мошенничеством старались не заниматься, это грязные деньги. Я не люблю, когда деньги лежат просто так. Они должны куда-то вкладываться. В один момент мы открыли частную швейную мастерскую, в которой шилась одежда, потом на нее нашивались модные лейблы, и затем она шла на продажу. Потом пошли к Мише Глущенко, тамбовскому, спросили, можно ли поставить своих людей у Смольного (имеются в виду фарцовщики под прикрытием бандитов. — В.В.). Глущенко широким жестом сказал: «Ставь». Серьезные изменения произошли в 89-м. Стали открываться кооперативы, и мы стали делать, что и все, — охранять точки, ставить коммерсантов, ларьки. Потом еще выкупили универсам за семьдесят тысяч рублей [7].

В этот момент я спросил Валерия, кого он имеет в виду под «мы». Последовал ответ: «Пластилин, борцы Поздняк и Чум, боксер Вопрос и Коля Нос, тоже боксер. У них были свои команды. В начале у нас было около тридцати человек». Таким образом, изначально предприятие Валерия насчитывало пять бригадиров, по пять-шесть человек у каждого. Позже в группировку вошел еще один бригадир, Денис, в прошлом метатель молота. У Валерия также был ближайший помощник, мастер спорта по дзюдо и выпускник Ленинградского университета. По отдельным замечаниям я пришел к заключению, что первоначально группировка была в некоторой степени связана с крупной преступной организацией «малышевских», однако в 1990-е гг. приобрела независимость.

Характер деятельности группировки Валерия был таким же, как и у других структур подобного рода. Она контролировала один из городских рынков и ряд частных магазинов и кафе. Борцы предоставляли физическую охрану, обеспечивали контрактную дисциплину, разрешали конфликты. Валерий подчеркивал свою роль организатора, способного создать и наладить дело, которое группировка взяла под контроль. Например, в 1990–1991 гг. группа контролировала проституцию в центре города — дело, которым прежде занималась «тамбовская» группировка, но собиралась его оставить. Будучи достаточно прибыльным делом, проституция тем не менее рассматривалась как неблагородная «тема», которая может понизить статус группировки, поскольку предполагала получение дохода «за счет женщин».

Мы взяли улицу Толмачева (место сбора проституток в конце 1980-х гг. — В.В.). Тамбовские особо ничего, кроме сбора дани, там не делали. Мы поставили бригаду и сказали девушкам, чтобы они запоминали имена и адреса, если с ними плохо обойдутся или не заплатят. Когда они жаловались, мы предпринимали действия, и они чувствовали себя в безопасности, а остальные знали, что мы это так просто не оставим. И к нам много обращались, хотели работать с нами. Мы наработали определенную репутацию. После этого мы на какое-то время влезли в долговую тему, потом занялись оптовыми складами. Затем мы решили, что нам нужно заняться производством. Купили хозяйство под Псковом. Какие-то кавказцы заявили, что это их земля. Мы спросили: «Что значит”ваша земля”? Ваша земля — это горы, вот туда и валите». Возникла напряженная ситуация, но в конце концов мы их выгнали. Сделали ферму и стали поставлять мясо предприятиям в обмен на их продукцию, на те товары, которые, мы думали, сможем продать за наличные. Так нарабатывали связи. Затем пригласили партнеров из Москвы, они добавили денег, и мы открыли мясоперерабатывающий завод [7].

От другого члена этой группировки я узнал о передаче управления, практикуемой в бандитских кругах. Когда авторитета тамбовской группировки по кличке Анжей отправили за решетку, он предложил Валерию за «полдоли» управлять делом, которое он контролировал до ареста, — мотель «Ольгино» на трассе Петербург-Хельсинки. Валерий согласился. Геннадий комментирует:

Видел бы ты, что творилось у «тамбовцев». Проститутки, наркотики, карманники, полный бардак. Наркоторговцы были выгнаны сразу. Затем Валерий принялся за подсчеты необходимого количества проституток, чтобы удовлетворить спрос. Не знаю, как он это сделал, но в конечном итоге у него получилась некая квота. Всех остальных выгнали. Затем он принялся за ресторан и бары. Один раз смотрим: появляются карманники. И говорим им: «Нет, ребята, вы здесь работать не будете», — и выпроваживаем их. На следующий день приезжает вор в законе: «С какой стати вы не даете им воровать?» А Валерий говорит: они, мол, воруют не у туристов. Они воруют у меня и у Анжея, который сейчас на зоне. Потому что если у чухонских туристов украдут кошелек, они не выложат денег за выпивку и проституток. Я позволю им воровать мои деньги? [9]

В 1992 г. верхушка ОПГ, включая Валерия, была арестована и получила обвинение в вымогательстве. Вот что, вкратце, привело к аресту. Группировка охраняла профессионального мошенника, некого Льва Левина. Когда Валерий поехал в Москву, местные бандиты попросили его помочь им найти человека, который незаконно присвоил 65 млн рублей «Электробанка» и, по подозрениям, скрывался в Петербурге. Оказалось, что этим человеком был Левин, который кинул и московский банк, и своих партнеров. Валерий начал оказывать на Левина давление, чтобы тот вернул деньги, однако в конечном итоге Левин обратился в РУБОП. Имелся еще один эпизод вымогательства, а также потерпевший. Автомеханик Поршень, который обслуживал автомобили ОПГ, взял деньги в долг, не смог отдать и скрылся. Позже члены группировки его поймали, пристегнули наручниками к трубе в туалете и оставили подумать о том, как вернуть долг. Однако ему удалось открыть наручники и сбежать. Единственным выходом для него было сдаться в РУБОП.

Валерия осудили на восемь лет лишения свободы; его сподвижники получили меньшие сроки. Через шесть лет, в конце 1997 г., его выпустили. Этот арест привел к некоторому отставанию ОПГ, особенно учитывая тот факт, что в середине 1990-х гг. силовые предприниматели активно проводили раздел потенциальных сфер влияния. Группировке, тем не менее, удалось сохранить свои основные предприятия при помощи тех ее членов, которые остались на свободе. Существует неофициальное правило, которое запрещает бандитам захватывать экономические предприятия других бандитов, отбывающих тюремный срок. Несмотря на это, силовые предприниматели делают все возможное, чтобы избежать ареста и заключения, так как это приносит серьезный материальный ущерб, препятствуя заключению предполагаемых договоров и разрывая уже существующие. В случае Валерия, однако, следует также помнить, что годы, которые он провел за решеткой, были самыми жестокими в современной российской истории и стоили многим, подобным ему, жизни.